– Не исключено, – согласился контрразведчик.
– И не забудь про третий вариант. Бойня в аэропорту Тель-Авива. Смертники с автоматами и гранатами, просто резня. Весь мир в шоке.
Офицеры ненадолго задумались. Их версии были взяты из практики последнего времени, каждая предполагала жертвы среди невинных людей, и именно от них сейчас зависело, можно ли будет остановить террористов. Тяжелый груз ответственности, постоянно давящий на психику людей этой профессии, очень быстро изнашивает организм, сокращая жизнь.
– Я думаю, надо вызывать опознавателей. Запустим наших людей, пусть фотографируют всех подряд в Олимпийской деревне. Исполнители – думаю, этим займутся сами арабы, – должны будут заранее осмотреть место проведения акции. Люди, постоянно щелкающие фотоаппаратом на Олимпиаде, не вызовут подозрения. Притащим несколько опознавателей из числа отловленных террористов, поместим их под охраной на конспиративные квартиры и будем снабжать фотографиями посетителей, – предложил спец из «Шабака».
– Согласен. Агентов с фотоаппаратурой разместим по определенным секторам, и пусть отслеживают каждый в своем. Но это пассивный вариант, думаю, нам не избежать и активного. – Моссадовцы по определению ориентировались на силовые подходы.
– Будем брать пленного?
– Именно. Время поджимает. Твои агенты могут подсказать нам наиболее перспективный кадр для потрошения?
– Вполне. Сегодня же свяжусь с ней, подберем кандидатуру. У тебя найдется пара оперативников для захвата и проведения допроса?
– Уже на месте.
Агент Ада была точна. В этот раз они встретились в городском парке, подальше от предпраздничной суеты, охватившей олимпийский Мюнхен. Агенту удалось засечь момент, когда молодые палестинцы по очереди, один за другим, подсаживались за столик к мужчине в уличном кафе и, судя по всему, отчитывались. По ее описанию, оперативник «Шабака» легко опознал его как представителя ФАТХ в Европе.
– Ада, кто, на твой взгляд, из палестинцев пользуется большим доверием этого человека? Кстати, его зовут Азиз, он давно живет в Германии. Подумай хорошенько. Нам надо, чтобы ты вызвала его на встречу или свидание завтра, крайний срок послезавтра, в тихое малолюдное место.
Девушка ненадолго задумалась и назвала кандидата. Осталось согласовать время и место. В самом конце встречи Офир сообщил ей:
– Ты интересовалась Удо Шефером. Так вот, у нас нет на него никакой информации в наших учетах. – Офицер улыбнулся. – Но у меня в Брюсселе есть приятельница в свадебном агентстве, она ведет картотеку брачных аферистов по всей Европе. Хочешь, я проверю через нее.
– Нет, спасибо, – засмущалась собеседница.
– А вот что касается Юсуфа Бируни, эта личность попадала в наши списки. На самом деле это немец Юрген Краузе. Член террористической немецкой организации «Группа Красной армии», больше известной как банда Бодера-Майнер. Принимал участие в акциях, проходил обучение в иорданском лагере. У нас нет подтверждения, что он предпринимал что-то против Израиля, но как раз в то время некоторые курсанты принимали участие в налетах на наши объекты. Мы подозреваем его в связи с ФАТХ. У него хороший бизнес на Ближнем Востоке, но прямых доказательств его сотрудничества с палестинским подпольем нет. Ты что, с ним знакома?
– Я – нет, одна моя приятельница познакомилась с парнем с таким именем. – Ответ был не очень убедительный, но девушку так шокировала новость, что она не смогла придумать ничего более правдоподобного.
– У тебя с этим немцем серьезно? – насторожился контрразведчик.
– Нет, конечно. Я израильтянка, отучусь в Германии и вернусь на родину. Он немец, моя родня меня не поймет. Да и он не стремится в Израиль.
Она распрощалась с куратором и ушла, полная смятения.
«Мы же познакомились в молодежном театре „Берлинский балаган“ у Макса. Ребята как раз поговаривали, что Макс раньше был связан и с „красноармейцами“, и с „Тупамарос Западного Берлина“. Оттуда у него и такие приятели. Угораздило же меня связаться с немецким террористом, когда дома в Израиле своих хватает».
Стиву довольно быстро удалось найти среди полицейских приятеля, вернее собутыльника. По его данным, на территории Олимпийской деревни в основном были задействованы полицейские из других регионов Германии. Местные силы были сосредоточены в самом Мюнхене. По мнению руководства правоохранительных органов, провокации были возможны со стороны немецких радикалов в самом городе, но никак не в Олимпийской деревне. Усиленные патрули на вокзале, в аэропорту и на въездах в город. Полицейские имели списки и фотографии выявленных членов как право- так и леворадикальных групп. Была команда задерживать их по любому поводу и выдворять из города.
Командированные все были без оружия и спецсредств. В их сферу внимания попадали в основном карманники, хулиганы, пьяные и безбилетники. Им разрешено было своими силами препятствовать нарушению порядка, в исключительных случаях связываться по рации с руководством. Тогда приезжал патруль из местных и забирал нарушителя.
Заметив любопытство щедрого приятеля, полицейский без проблем дал ему ознакомиться с рацией. Стив понимал толк в электронике и быстро разобрался с полицейской техникой.
– Средняя вещь, – высказал он свое мнение Карлосу. – Упрощенный вариант, как раз для деревенщины. Настройки нет, зафиксированы три диапазона, переключатель приема-передачи. Основной вес и габарит из-за громоздкого аккумулятора.
– Сможешь узнать рабочие и запасные частоты?
– Уже, – самодовольно ухмыльнувшись в усы, заявил напарник.
– Нам нужна такая рация. Где достать, знаешь?
– Можно, конечно, позаимствовать у зазевавшегося полицейского, но, думаю, не стоит возбуждать подозрение. Здесь я мало кого знаю, проще смотаться во Франкфурт, там у меня есть ребята-радиолюбители. Через них подберу нужный вариант.
– Пары дней тебе хватит? Время поджимает.
– Вполне, были бы деньги.
Шакал встретился с Вади Хаддадом, узнал, как продвигаются дела у террористов «Черного сентября».
– Какая еще нужна помощь от нас, Ильич?
– Мне понадобятся два удостоверения с моей фотографией. Одно полицейское, офицерское, другое – от контрразведки.
– Хорошо, через пару дней получишь. Что еще?
– Винтовка СВД с ночным прицелом.
– Это сложнее, но сделаем. Вообще, Карлос, старайся меньше появляться около объекта, наши друзья уже обратили на тебя внимание.
– Понял, учту, муаллим.
– На крайний случай запомни: в день акции возле западных ворот в автомобиле будет ждать человек, которого ты можешь использовать, если тебе понадобится помощь. Вот фото. Его звать Юсуф Бируни. Он из ФАТХ, лейтенант нашей разведки, проверен в боевых операциях, немец про тебя ничего не знает, ему незачем. Пароль для него: «Священный огонь». Но это на экстренный случай. В подробности он не посвящен, ставишь ему только конкретные задачи. Все. Да пребудет с нами милость Всевышнего!
– Иншалла.
Только необходимая информация, ничего лишнего. Это правило подпольной работы.
В специализированном магазине Army Shop недалеко от вокзала Ильич подобрал полицейскую униформу и знаки различия. Теперь в Олимпийской деревне делать ему было нечего. Хаддад сообщил, что, по одному из вариантов, террористы потребуют предоставить им с заложниками самолет для пролета в одну из арабских стран. Рассматривались варианты: Египет, Марокко или Ливия. Если полиция не решится на штурм здания, то реализация замысла операции «Священный огонь» должна будет произойти при посадке в самолет. Значит, надо провести рекогносцировку возможных объектов. Это могли быть либо центральный аэропорт Мюнхена, либо военная авиационная база Фюрстенфельдбрук.
Вернувшись из Москвы, Север сразу же отправился в Мюнхен, где вызвал на встречу Батыя. Молодой разведчик рассказал о доставке оружия из Франкфурта, о подготовке к акции боевиков ФАТХ. Сообщение резидента, что, по данным нашей разведки, на Олимпиаде намечается захват советской делегации, вызвало у Батыя сначала оторопь, затем ярость.
– Разрешите и мне принять участие в ликвидации террористов. – У парня сжались кулаки.
– Это сделают без тебя. Там ребята подобрались серьезные, волкодавы. Я был на их тренировках, видел, как они работают. У тебя другая задача. Спецы должны захватить одного пленного, ему вколют препарат, и он отключится. Они притащат его к западным воротам, там мы с тобой его примем. За тобой его транспортировка до Гамбурга. Это более семисот километров. Там в порту у тебя его заберут и отправят в Союз. Через четыре-пять часов вколешь ему еще дозу, должно хватить.
– Сделаю, Север. У меня вопрос: когда?
– Это нам неизвестно. Бойцы будут в постоянной готовности.
– А если нападение арабов и венгров произойдет одновременно?
– Я тоже об этом все время думаю. На мой взгляд, смотри, что получается. Если арабы нападут накануне, то американцы свою акцию наверняка отменят. Так же и наоборот. А вот если они совпадут по времени, то ни о какой случайности говорить не приходится. Понятно почему?
– Это будет означать, что ЦРУ в курсе палестинской операции.
– Ну не наоборот же.
Они помолчали, переваривая сказанное.
– Я почему еще спросил, – наконец заговорил Батый. – Абу Дауд приказал мне во время операции быть наготове. Ко мне может подойти человек, он произнесет пароль, и тогда я должен буду выполнить любое его распоряжение.
– Что за человек, известно?
– Он показал мне фото. Что интересно, в Берлине я забирал бомбы у Азиза. Так вот, он хвалился, что его люди фиксируют всех, кто крутится возле дома, где поселятся израильтяне. Я забрал две фотографии. На одной из них как раз этот человек. – Разведчик протянул резиденту фотокарточку.
Север едва справился с удивлением. Это был Шакал. Перед отъездом генерал Лазарев еще раз напомнил ему распоряжение председателя: найти Ильича и проверить его лояльность. Теперь получается, что Шакал тоже в деле, но у него какая-то своя особая миссия, если даже проверенного, обладающего значительным доверием лейтенанта палестинской разведки используют втемную. Головоломка. Но это облегчает проверку. Только теперь надо быть с ним предельно осторожным.