Шорох в стороне заставил напрячься, тело — вспомнить о том, что оно еще что-то умеет и хочет. А хочет оно жить. И для этого надо сражаться.
— Эй-эй! Осторожнее можно⁈ — Зефир успел увернуться от яркой вспышки и остановился. — Сама звала, теперь пытаешься прикончить. Я это. Чего творишь?
— Зефир, мы где? — Сальвет испытала робкое угрызение совести. Поднялась на ноги. — В лесу, что ли?
Вспышка магии застряла в мозгу. Она точно видела ветви деревьев. Кусты. Кажется…
Светлый огонек вспыхнул в ладони Зефира. Парень поднял руку повыше, пытаясь осветить как можно большее пространство. Покрутил головой.
— Похоже на то. Ну, у тебя и красочный вид. Да ты сейчас кровью истечешь, дура. Где ойлы? Глотай. Еще. Давай-давай, не жадничай. Обещаю отнестись к твоему временному сумасшествию с пониманием. Вот теперь хватит. Садись, дай, осмотрю.
Тишина исчезла после того, как ойлы начали действовать. Со всех сторон разом навалились звуки ночной жизни. Когда ухо различило пение далекой пташки, к Сальвет, наконец, пришло осознание, что битва с кошмарами закончилась.
Непослушной рукой она извлекла перо из сумки и засунула в рот в компанию к зубам, выбивающим барабанную дробь. Зажала изо всех сил.
— Тише, все хорошо, — Зефир выглядел обеспокоенным состоянием подруги. Парень был не так сильно потрепан. Доспех его куда лучше, опыта схваток больше, опять же — браслеты помогали, сотворенные мастером Харозо. — Ты как, малышка?
— П-паршиво, — отдачей недавней схватки накрывало волнообразно. Ойлы помогали, помогало перо миража, растекающееся приятной кислинкой по языку. — Л-лазурия говорила, нужно с-смывать с себя все это. С-солнечным. Н-не то, хуже б-будет.
— Чем смывать будем? — Зефир осмотрелся по сторонам. Светлячок его магии освещал полянку в десяток метров. Кусты, деревья. Где и есть ли тут поблизости источник какой — тот еще вопрос. — Сальвет?
Тяжелое дыхание стало ему ответом. Сальвет делала шумные и глубокие вдохи, борясь с резкой нехваткой кислорода. Казалось, воздуха совсем не осталось.
Когда очнулась, рядом помимо Зефира оказался пушистый хвост и мокрый язык, облизывающий ее плечо. Перед глазами светло, солнечные зайчики прорываются сквозь листву, пока еще не слишком опознанные помутневшим сознанием.
Но к миру вернулись краски, появились звуки. Сальвет поморщилась и села. На нее смотрели светлые и уставшие глаза друга. Зефир улыбался. Вяло, почти без сил, но счастливо.
— Прости, ручья не нашел. Зато смотри, кто к нам вышел, — кивнул он в сторону. В невысокой траве разлеглась огромная лиса, которая с остервенением вылизывала грязную шерсть сразу двумя языками.
— Живые, — выдохнула Сальвет. Подняла голову к огромной пасти. С трудом, но нашла в себе силы погладить по жесткой шерсти. — Прости, Зефир. Что-то я…
— Все хорошо, — когда молчание затянулось, ответил Зефир. — Но, честно говоря, руки так и чешутся почесать их об этих идиотов. Не могли рассказать, что нас будет ждать? Успели бы тебе доспех купить. Да-да, и не смотри так. Возвращаемся в город, сходу к Харозо идешь. Не смотри так, говорю. Надо будет, с боем прорываемся. Меня в его доспехе и с его оружием ни одна тварь не смогла взять. Не знаю, откуда он такой, но мастер потрясающий!
— Я и не спорю, — выдавила усталую улыбку Сальвет. — Зефир?..
— Жуй. Когда эти нас нашли, уходил на разведку. Здесь всюду лес, на многие километры вокруг. Понятия не имею, куда нас занесли, — откликнулся Зефир, кинул недовольный взгляд на своего Зверя. — Лишь надеюсь, что дорогу обратно эти гады смогут найти. Не то на шашлык пущу. Да-да, и не смотри так, зараза рыжая. Тебя тоже касается.
— Меня? — жуя съедобный плод бледного-сиреневого цвета, спросила Сальвет, ловя на себе взгляд друга. В ответ тот ткнул наверх.
— Его.
— А, его — да, — согласилась Сальвет.
Скудный перекус вернул тело к жизни, разгоняя кровь по венам. В голове пропал туман, появилась ясность мысли. Даже дышать стало легче, чему Сальвет была несказанно рада. Чувствовать себя овощем, которому нужен глаз да глаз, удовольствие ниже среднего. Да и перед Зефиром стыдно. Сражались оба, а накрыло вот так ее одну.
По лесу ехали не спеша. Звери лениво перебирали лапами на все просьбы и угрозы.
— Колодец, — перевернулся и сел прямо Зефир, до того болтающий с Сальвет. — Кто бы мог подумать, что нас вернут к цивилизации таким вот путем. Как думаешь, есть ли смысл верить этим мордам? И как они через него…
Договорить Зефир не успел. Его Зверь подошел неторопливым шагом к самому простому на вид колодцу, каменному и чуть потрескавшемуся, посреди небольшой полянки и ухнул в него.
— Харрам, ты уверен? — протянула Сальвет, пока ее Зверь подбирался к колодцу. — Может, я все-таки слезу, а?
Уговоры успехом не увенчались. Сальвет успела только вцепиться в густую жесткую шерсть, пригнуться к загривку и зажмуриться. Если она упадет, то под ней будет мягкая подушка! О том, что подушка может упасть сверху, когда мир перевернется, она как-то не подумала.
К счастью, все обошлось. Никто никого не раздавил.
— С возвращением, — знакомый голос встретил выпрыгнувшего из колодца Зверя и его наездницу.
— Манулл! — отклонившись в сторону, узнала знакомое лицо Сальвет. Обрадовалась несказанно. — Ух ты! Да вас тут целая делегация! Вы что, нас ждете, что ли? Серьезно⁈ А как вы узнали, какой дорогой мы вернемся?
Недоумение не думало пропадать. Пришлось Мануллу рассказывать. Не сразу, к тому времени Сальвет вместе с Зефиром усадили к костру, осмотрели на наличие повреждений или последствий. Приятно удивились их отсутствию. Потом настал через Зверей. Лиса далась неохотно, но все-таки далась в руки собратьев. Без того хромала на переднюю лапку всю дорогу по лесу.
— Звери чувствуют колодцы даже лучше, чем мы. Карверра к себе не может. Значит, Харрам поведет. В любое другое время наверняка бы вернулся прямиком в Стаю, но с вами Карверра. После Черной Охоты тащить члена Рыжих Стай к нам было бы неразумно.
— Здесь Нижний Олэ где-то рядом? — догадалась Сальвет, вертя головой. За густыми кронами ничего не видно. Солнце весело прыгает по листочкам, пытаясь добраться до зелени травы у подножия деревьев.
— Недалеко, — прозвучало уклончивое в ответ.
— Что? — сощурилась Сальвет, от которой не укрылись странные взгляды окружающих.
— Мы рады, что вы вернулись, Сальвет, — честно ответил вместо Манулла Бихолд. Сури сидел возле волка и заканчивал с осмотром. — Многие Звери гибнут, гибнут Охотники. Иногда первые теряют вторых и погибают уже после Черной Охоты.
— Между прочим, могли бы поспособствовать нашему благополучному возвращению и рассказать, что такое — эта ваша Черная Охота, и с чем ее едят. Нам было бы проще, — фыркнул Зефир, с жадностью отрывая кусок мяса от кости. Жаркое им не далось с Сальвет. Вероятно, дичь разбегалась от одной только мысли о встрече со Зверями. Ни одной потенциальной добычи на пути не попалось. Здесь угостили сразу.
— Мы не имеем права о ней рассказывать, Зефир. Сальвет, не держите зла на нас, на Харрама, на Карверру, — вздохнул Манулл. — Это табу.
— И нам тоже надо держать язык за зубами?
— Да, — подтвердил догадку Сальвет сури.
— И кто же поставил этот запрет? Дайте угадаю, — протянула Сальвет.
— Угадала, — не стал дожидаться дальнейших слов Бихолд. Поднялся с земли, оставив Зверя, и подошел ближе. Скрестив ноги, уселся возле подростков. От предложенного обеда отказался. — Над вами никакой власти не имеем, поэтому могу лишь сказать, чтобы не трепались. Небесные владыки убьют любого, кто прикоснется к их тайне.
— Так Черная Охота — это их какая-то тайна? — заинтересовалась Сальвет.
Бихолд получил чувствительный пинок от проходящего мимо Манулла и поморщился. Вздохнул, признавая пропал. Однако оправдываться не стал, как и говорить на эту тему дальше.
— Мы проводим вас до города, если вы не против, — чуть позже Бихолд придержал Зверя за шерсть.
Сальвет, удобно разместившаяся на спине двухголового волка, равнодушно пожала плечами.
— Если хотите. Хотя, полагаю, Харрам сможет вывести к нему и без подсказов, — заметила она. Зевнула. Клонило в сон.
Размеренная поездка добила окончательно. Сальвет провалилась в сон, в котором долго и упорно отбивалась от черных тварей, прущих со всех сторон подобно непроходимому ливню. Проснулась резко, рывком. С неудовольствием подняла голову, получив горсть холодной воды в лицо. Значит, не показалось.
К счастью, городские врата были уже в пределах видимости. Возле них они с Зефиром спешились, попрощались со своим конвоем и вдвоем пересекли решетку. А там каких-то полчаса и дома.
— Еще раз уснешь в ванне, — донеслось до Сальвет через полудрему.
— Угу, — кажется, пробормотала она в ответ. А может, ей показалось.
Вместе с очередным пробуждением проснулась и тошнота. Сальвет перевесилась с края кровати, когда ее вывернуло наизнанку. Сползла на пол, дотянулась до сумки у подножия тумбы. Второе из двух оставшихся перышек отправила в рот, и сидела с ним в зубах какое-то время.
Из очередной полудремы выдернул скрип двери и шаги.
— Сальвет, ты как? — присел рядом на колено Зефир. Парень был бледен, взлохмачен и встревожен. — Встать можешь? Еще перья есть?
— Еще одно, — Сальвет кинула взгляд на сумку, валяющуюся у бедра, скривилась и встала. Затекшее тело неприятно покалывало болью. — Не очень. Что-то не становится мне лучше. И ощущение такое мерзкое. Ты-то сам как?
— Как лучик солнца, — пробормотал Зефир. И вдруг хлопнул себя по лбу. — Кошмар мне на ночь! Ты же в останках кошмаров искупалась! Видимо, оно и действует. Я-то в доспехах, на меня немного попало, прошло после ойлов и обычного душа. И как я сразу не подумал⁈ Так, сейчас… Нет, сейчас не получится. Так, — вернулся к сидящей на кровати девушке Зефир. — Сиди здесь и никуда. Я до алхимиков и обратно.
— Никуда, — невесело протянула Сальвет, у которой сил хватило только на то, чтобы растянуться на кровати.