Кло поднялся на ноги, стирая теплую соленую кровь с глаза, чтобы разглядеть, где выход. Он слышал, как за спиной кто-то рубит дверь пожарным топором, пошарил в одной из сумок в поисках гранаты и кинул ее к двери. Та с грохотом вылетела, и внутрь вбежали три вооруженных экономиста, пытаясь в дыму разглядеть тело короля. Один наклонился вперед и увидел, что к его ногам катится граната:
– Грана…
Взрыв отбросил всех троих в дверной проем, во все стороны полетели конечности и внутренности. Кло кивнул сам себе и повернулся к оставшимся в живых представителям королевской семьи. Рамонда стояла и смотрела прямо на него пустыми глазами.
– В тот момент моей главной целью было убраться оттуда живым, – продолжал Кло. – Но я был молод, и мне обещали доплатить еще пять миллионов, если я вырежу весь клан, а королева стояла прямо передо мной! Один выстрел – и я прикончу сразу и мать, и дочь. Потом пристрелю пацана и его охранницу, а уже потом спущусь по веревке вниз с внешней стороны здания.
Но вы сами знаете, что обычно говорят про самые продуманные планы…
Кло нарочито неторопливо поднял автомат и поместил красную лазерную точку прямо на голову Рамонды:
– Спокойной ночи, – прошептал он и начал нажимать на спусковой крючок.
Но раньше, чем он выстрелил, его руку пронзили два раскаленных снаряда, неся с собой невыносимый жар и нестерпимую боль. Кло упал на одно колено и вскрикнул, ища глазами источник нападения.
– Этот чертов ребенок выстрелил в меня из моего собственного пистолета, – Кло покачал головой. – Вы вообще можете в это поверить? Оказалось, что телохранительница доползла до места, где лежал мой второй автомат, бросила его мальчику и велела стрелять на поражение.
Правой рукой Кло потянулся к левой и приподнял верхний слой кожи, демонстрируя Батроку металлические пластины прямо под ней.
– Думаю, пацан не смог попасть мне в грудь и случайно выстрелил в руку. Но этого было достаточно, чтобы убедить меня, что пора сваливать. Я понимал, что нужно бежать оттуда, пока я случайно не схватил поражение вместо победы, если можно так выразиться. Так что прыгать с седьмого этажа оказалось лучшей идеей. Внизу меня ждала моя команда с надувным матрацем, который должен был смягчить удар, а за зданием – вертолет, готовый к мгновенному взлету.
Рамонда крепко прижимала Шури к себе, и по лицу ее катились слезы.
– Я плохо помню, что происходило дальше. Большинство официальных заявлений делала Амаре. Еще одна команда по безопасности устроила штурм отеля, однако им не удалось найти человека, стрелявшего в твоего отца. К тому моменту, когда они добрались до нашего номера, я была парализована горем. Т’Чалла продолжал сжимать в руках этот чертов пистолет, а Амаре ползла по полу, пытаясь добраться до тела твоего отца.
Т’Чалла и я остались единственными выжившими членами королевской семьи: сын, вторая жена и ее нерожденная дочь. Так что они схватили нас, посадили в машину, быстро отвезли в аэропорт и отправили в Ваканду, на безопасную территорию. Королевский врач осмотрел меня и объявил, что мы с тобой обе здоровы и резня на нас никак не отразилась. Они дали мне легкий транквилизатор, поставили у дверей моей спальни «Дора Милаж» и наказали ложиться спать.
– За всю дорогу домой Т’Чалла не произнес ни слова, и мне рассказывали потом, что пистолет он согласился отдать только по просьбе твоего дяди С’Яна. Он еще несколько долгих месяцев ничего не говорил и почти ничего не ел. Наконец ему полегчало, но милый, веселый малыш, который мечтал поехать кататься на лыжах с родителями, навсегда умер вместе с отцом. Он стал еще более прилежным и серьезным, проводя все свое время в физических и интеллектуальных тренировках и отбросив любые развлечения, которыми мог бы наслаждаться молодой принц…
Рамонда наклонилась и поцеловала дочь в лоб:
– …пока не родилась ты. Как-то он играл с тобой, и я услышала, как он засмеялся. В тот момент я осознала, что он не смеялся с того самого страшного дня, ни разу, пока ты не заставила его.
Глубоко вздохнув, Рамонда продолжила рассказ.
– Через несколько недель комиссия, расследовавшая убийство твоего отца, притащила Амаре, которая все еще проходила реабилитацию в больнице и лишилась ноги, в комнату для допросов и начала обвинять ее в том, что «Дора Милаж» провалили операцию по спасению короля. С’Ян уже сообщил комиссии о том, что мы отправились на Бильдербергскую конференцию из-за того, что на этом настояла я, и многие слышали, что «Дора Милаж» отговаривали правителя от поездки. Но даже под присягой Амаре отказалась перекладывать вину на меня, говоря, что задачей «Дора Милаж» было уговорить короля остаться в стране, и с этим они не справились. Комиссия собиралась отправить ее в ссылку, но в итоге направила обратно к сестрам и дала им самим возможность решить, какого именно наказания она заслуживает.
– Ты сама знаешь, они сделали ее генералом, – горько сказала Рамонда. – С тех пор наши отношения были весьма… натянутыми. И до сих пор никто не выяснил, что за человек убил твоего отца. Единственное, что нам удалось узнать, – это имя: Кло.
– Хотя я не смог прервать семейную линию, мои спонсоры были весьма мне благодарны и обеспечили защиту от преследования вакандийцев на ближайшее десятилетие, – вздохнул Кло. – После царапин, полученных от Пантеры, и выстрела его сына я сам едва выкарабкался. Но бельгийское правительство прекрасно обо мне позаботилось: мне предоставили протезы для замены израненной конечности и глаза, который мне повредил Пантера.
Кло жестами показал на свое тело:
– Когда операции закончились, я стал таким: лучший наемный убийца в мире. А теперь мои спонсоры дают нам ресурсы, которые необходимы, чтобы окончательно разобраться с Пантерой – и восстановить честь моей фамилии, а также отомстить за потерю руки и глаза. И я готов на что угодно, чтобы получить эти ресурсы, даже работать вместе с ленивыми нигандийцами или суперзлодеями категории С.
Шури вновь крепко обняла мать и дала ей выплакаться, пока у Рамонды не кончились слезы. Потом положила голову матери себе на колени и внимательно посмотрела в ее серые глаза своими зелеными.
– Спасибо, что поделилась со мной всем этим, мама, – произнесла Шури. – Я понимаю, насколько это тяжело.
– И тебе спасибо, Шури.
– И, мам… не волнуйся, сегодня вечером я буду ждать тренера из «Дора Милаж» в гимнастическом зале.
Рамонда потрепала дочь по волосам и улыбнулась:
– Я никогда в тебе не сомневалась, доченька.
Глава 9
Основным преимуществом титула короля над титулом кронпринца было то, что теперь Т’Чалла мог сам определять маршруты своих путешествий, вместо того чтобы подчиняться распоряжениям своего дяди-регента. Утром его не сопровождали ни эскорт из десяти машин, ни мотоциклы с ревущими сиренами, ни черные грузовики с выглядывающими из них по бокам «Дора Милаж», вооруженными автоматами. Взамен он попросил подогнать ему простой четырехдверный электромобиль из автопарка. Из уважения к «Дора Милаж» – и, честно говоря, чтобы пресечь их бесконечные жалобы на то, что он слишком часто подвергает жизнь опасности, – он также заказал черный грузовик для них и их оружия.
Накия тем не менее продолжила жаловаться, что его порядком развеселило. «Младшая из двух его самых преданных «Дора Милаж» стала значительно упрямее и несдержаннее в высказываниях с тех пор, как они вернулись из Соединенных Штатов», – подумал Т’Чалла. Быстро набирая какой-то цифровой код на своем кимойо-планшете, она настояла на том, что королевский седан, пусть и экологичный и топливосберегающий, не даст королю достаточной защиты в случае атаки вне территории дворца.
– Вы что, ожидаете, что на меня нападут во время моего визита в самое защищенное место в королевстве? – лукаво спросил король на хауса.
Накия в ярости опустила глаза, и к ее темным щекам прилила кровь, сделав их еще темнее, когда она почувствовала на себе его взгляд.
– Наша работа, Бесценный, – ожидать неожиданного, – запинаясь, произнесла она, ковыряя носком ботинка асфальт королевского автопарка. – Ваш лимузин имеет более мощную броню и более удобную систему коммуникации. Мы можем положить в его багажник больше королевского облачения и оружия. Это логично.
Т’Чалла взглянул на Окойе, которая молча стояла рядом с непроницаемым выражением лица. Как и Накия, Окойе была одета в легкую броню и прикрепила к телу несколько своих любимых орудий убийства. На спине у нее висел короткий меч.
– А ты согласна с ее утверждением, что нужно усилить меры безопасности?
– Накия права, – бесстрастно ответила Окойе, и на ее лице также не отразилось ни единой эмоции. – Пока вы не приказываете нам обратного, королевский лимузин – это правильный выбор, и лучше использовать его.
Т’Чалла усмехнулся и направился к машине:
– Кто я такой, чтобы игнорировать советы тех, в чьем сердце лишь стремление дать мне все самое лучшее? – произнес он, садясь на заднее сиденье. – Найдите водителя, и трогаемся. Ученые ждут, что мы приедем в течение часа.
Все время, пока они ехали по городу, Т’Чалла хранил молчание. Внушительная обшивка лимузина скрывала звуки лучше, чем могло быть в седане. Король сделал себе мысленную пометку: расспросить Накию о технологиях звукоизоляции машин.
Как бы ни любил он мать и сестру, в какие-то моменты ему казалось, что он сойдет с ума, если не выберется на время из переполненного дворца, из всего этого мира неослабевающих шумов и звуков, круглосуточно издаваемых сотнями людей вокруг. Стук каблуков о паркет, отголоски разговоров, тяжелое дыхание – все это врывалось в его гиперчувствительные уши против воли. А еще запахи: с неохотой он вынужден был запретить дворцовой прислуге пользоваться духами и одеколоном, после того как надоедливый аромат «Шанель № 5», которым пользовалась одна из служанок, проник в его комнату. Он не мог спать почти неделю.