– …через врата Возлюбленной. Придется плыть. Смешайся с беженцами. Он будет…
Кип обогнул шатер, успев увидеть, как тот молодой извлекатель, Зимун, вскочил в седло. Он получил приказ от самого владыки Омнихрома. У Кипа сердце екнуло. Они были меньше чем в двадцати шагах.
– Тебе конь нужен? – сказал кто-то прямо за плечом Кипа. Он чуть не подпрыгнул. Тупо моргая, уставился на конюха.
– Тяжкая работка, да? – спросил тот.
– Сообщение! – сказал Кип, припомнив, что на нем сумка вестника. – Сообщение для короля! Да, коня! Мне нужен конь.
– Да уж понял, – ответил конюх. Он пошел подыскать животное покрупнее.
Кип обернулся на Омнихрома и Зимуна. Он пропустил все, что они еще могли сказать, но увидел, как владыка Омнихром передал извлекателю ларчик.
Тот самый. Кип глазам своим не верил.
Это был его ларчик. Тот же размер. Та же форма. Это было его наследство. Единственная вещь, которую когда-либо дала ему мать. И она была у Зимуна.
Зимун поклонился владыке Омнихрому. Кип попятился, когда юноша развернул коня и пустил его галопом на восток. Владыка Омнихром зашагал назад, к вершине холма. Конюх подвел Кипу коня, помог ему сесть в седло и сунуть мушкет в чехол у седла.
Кип обернулся, раздираемый сомнениями. Владыка Омнихром уходил по холму к своей свите. Он был мозгом всего этого, Кип это знал. Надо было убить его. Оролам, его шанс утекал сквозь пальцы. Но на юге Каррис мчалась навстречу смерти, а на востоке этот гаденыш Зимун увозил единственную вещь, которая осталась Кипу в память о матери. Убить владыку Омнихрома и остановить войну. Убить Зимуна и вернуть кинжал. Или спасти Каррис и получить шанс убить Гарадула. Кип не мог сделать всего сразу.
У Кипа был долг перед мертвыми и живыми. Он стиснул зубы. Он явно принял неверное решение и все же принял его. Лучше пусть невиновные останутся жить, чем виновный умрет. Гэвин любил Каррис и заслуживал шанса на счастье.
Кип направился следом за ней.
Глава 83
Каррис прежде никогда не участвовала в настоящем масштабном сражении, но наблюдала за несколькими вместе с генералом Гэвина Бегущим Волком. В другую эпоху его почитали бы как великого полководца. Но он столкнулся с Корваном Данависом и трижды уступил меньшим силам этого усатого гения. Тем не менее он был добрым стариком и неровно дышал к Каррис, и он объяснял ей все, что видел, когда войска вдалеке сходились в бою. Конечно, он часто бывал слишком многословен, но порой это вроде помогало ему размышлять вслух. Так что, несясь галопом вниз по холму в схватку, Каррис смогла понять больше, чем поняла бы в другом случае.
Дома лепились к стене с обеих сторон – это в конце концов ее и погубит, Каррис была уверена, – что на самом деле было полезно в краткосрочной перспективе. Они были вроде каменной осыпи, достаточно широкой, чтобы мешать ставить осадные лестницы, и слишком непредсказуемой, чтобы гнать людей вверх в любом месте. Пока люди короля Гарадула выясняли, где подъем попрочнее и сколько веса выдержит, ветхие дома рушились на атакующих и замедляли наступление.
Пока Каррис скакала, на стене впервые массово появились извлекатели. Стена была невысокой, но достаточно широкой, чтобы защитники могли быстро передвигаться по ней, и они видели, что кавалерия короля Гарадула идет сюда.
Красные и субкрасные работали командами с вершины стен, один швырял липкую горячую жижу в атакующих, второй поджигал. У короля Гарадула в передних линиях были свои извлекатели, синие и зеленые, пытавшиеся перехватить слизь в воздухе и швырнуть обратно. Красные швыряли свой люксин вверх на защитников, хотя командам Гарадула часто не удавалось его поджигать. Мушкетеры с обеих сторон старались выбить извлекателей.
Защитники стены одолевали, но атакующих было слишком много, и Каррис не думала, что они смогут долго продержаться. И почему Гарадул гнал кавалерию сюда именно сейчас? Прямо на стену? Их маневренность здесь сводилась к нулю, они становились легкой мишенью для синих извлекателей на стене, которые выскакивали из-за зубцов, метали кинжалы синего люксина и снова прятались.
Каррис осталось только протолкнуться сквозь толпу – верхом это нетрудно – добыть мушкет и продержаться живой достаточно долго, чтобы подобраться к королю Гарадулу и разнести ему голову. В пылу, крови и хаосе битвы возможно никто и не поймет, что короля застрелили сзади.
Каррис услышала крик за спиной, чем-то отличавшийся от остальных криков. Она обернулась, все еще пригибаясь к спине лошади. За ней на огромных боевых конях скакал десяток Зерцал.
Сердце ее сжалось.
Значит, тихо подобраться не выйдет.
Она снова подергала линзы. Кожа в углу глаза надорвалась, но это гребаные штуки еще невозможно было снять. Если бы она могла извлекать, у нее был бы шанс. Она с усилием подавила приступ красной ярости.
В восьмидесяти шагах впереди Каррис увидела шеренгу перезаряжающих оружие мушкетеров. Она поискала кого-нибудь с кремневкой – фитильный замок для нее не годился. Затем, замедлив шаг лошади, чтобы точно рассчитать время, она промчалась мимо одного из офицеров, который только что перезарядился и взгромоздил мушкет на плечо. Она вырвала оружие у него из рук.
Командующий Железный Кулак часто бранил Каррис за ее конные трюки, поскольку оба они понимали, что у них нет никакого другого применения, кроме как впечатлить новобранцев Черной Гвардии. Перед ней встал образ укоризненно качавшего головой в насмешливом поражении гиганта, когда она сунула мушкет в седельный чехол. В этом черном платье она была наполовину обнаженной и почти полностью скованной. Она же не может на самом деле… Каррис высвободила ноги из стремян, завела кулак за спину, чтобы твердо держаться за заднюю луку, заткнула повод под переднюю луку, пока лошадь продолжала идти легким галопом. Она спрыгнула на землю и тут же вскочила назад, чувствуя, что рукава платья оторвались. Она всегда практиковалась на седле получше, но также и на лошадях более высоких, так что почти перелетела через седло. Это заняло полсекунды, но она устроилась в седле задом наперед. Каррис достала мушкет, нацелила его, пытаясь погасить тряску идущей галопом лошади, стоя на коленях, высчитывая время между нажатием курка и выстрелом. Она нацелилась в передового Зерцала в сорока шагах позади нее и спустила курок.
Прицел был отличный, расчет времени совершенный, но выстрела не последовало. Она снова взвела курок, проверила механизм.
Кремня не было. Он выпал, вероятно, во время ее впечатляющего конного трюка.
Блин!
Каррис отбросила мушкет, перехватила луки седла, глянула через плечо, чтобы удостовериться, что спрыгнет на ровную землю, и спешилась. Обратный кувырок из седла и обратно был обычно куда сложнее, но она выполнила его четко, ударившись о землю обеими ногами и оттолкнувшись как раз в тот момент, когда инерция лошади подбросила ее в воздух. Только вот пока она прыгала туда-обратно, половину головы ее лошади снесло мушкетным выстрелом, и та нырнула. Если бы Каррис все еще держалась за повод, ее бы тоже швырнуло наземь. Вместо этого она полетела вперед, как пушечное ядро. Сила ее прыжка и внезапный нырок лошади заставили ее извернуться как кошку. Она взлетела вверх ногами и спиной вперед.
Осталась лишь одна мысль – перекатись, как ударишься.
Но когда она ударилась, времени не осталось ни на что. Чем бы ни была почва, она оказалась многослойной и милосердно мягкой – что не помешало Каррис упасть, разбросав руки-ноги в разные стороны. Когда она в конце концов упала, несколько долгих секунд она не могла пошевелиться.
Кто-то выругался. Она увидела ноги. Она лежала на каком-то человеке, и он пытался выбраться из-под нее. Наверное, она влетела в спины пяти-шести солдат и повалила их. У одного нога торчала под неприятным углом. Другой обернулся к ней, бранясь, из носа его текла кровь.
Страшный взрыв шагах в шестидесяти от нее поглотил все, что он говорил. Все на боле битвы словно застыло на миг, затем вдруг начало двигаться слишком быстро, чтобы можно было все охватить сразу.
Каррис вскочила на ноги – и почти упала. Голова кружилась так, что ей пришлось полностью сосредоточиться на том, чтобы не упасть. Она быстро проверила себя. Руки и ноги были покрыты кровавыми ссадинами, платье в жалком состоянии, но никаких серьезных ран. Она коснулась глаз. Конечно, линзы были целы. И все в крови, от чего сквозь них почти ничего не было видно. Великолепно.
Теперь, когда она была посреди битвы, мир сузился. Вокруг отдельные картинки, но целого не видно. Каррис увидела извлекателя на вратах Матери – Изем Синий? Что он там делает? Он стоял, кожа его была полностью синей, руки простерты, с них быстро слетали синие кинжалы – потрясающая демонстрация такой быстрой работы и такой сфокусированной воли. Он стоил десятка мушкетеров – трех десятков, несмотря на туманный рассвет. Всюду, куда он поворачивался, люди падали.
Он повернулся к Зерцалам, и Каррис увидела, как эти синие кинжалы отражаются во все стороны от зеркальной брони, разя всех вокруг Зерцал, но порой откалывая кусок брони или пронзая плоский ее участок, в который кинжал мог войти.
Перед Каррис оказалось обезглавленное тело, из шеи которого била кровь.
Выстрелы и рев крови в ее ушах слились воедино, пульс, жизнь и смерть объединились. Зерцала устремились к пролому в стене, шагах в семи от нее. Так вот что взорвалось.
Красный извлекатель – Свободный короля Гарадула – обезумел. Он гоготал, бросаясь горючей слизью во всех вокруг него. Те, на кого он попадал, кричали в ужасе. Кто-то умолял его остановиться.
С треснувшего края стены упал какой-то человек, скользя и вопя.
Наверху стены, чуть в стороне, солнце сверкнуло на медных волосах какого-то человека. Каррис уставилась на него. Гэвин! Он наклонился к другому человеку, отдал приказ. Корван Данавис. Значит, он действительно главнокомандующий. И здесь? Гэвин похлопал его по плечу, и они расстались.
Каррис обернулась, вспомнив о преследующих ее Зерцалах, вероятно, слишком поздно.