Мир сомкнулся вокруг Кипа. Он едва мог видеть, едва мог повернуть голову в своей зеленой броне. Это бесило. Ему была нужна свобода. Он не мог попасться в ловушку. Он был зверем. Он проламывался сквозь ряды солдат, выстраивавшихся перед ним. Его руки ломали копья, как соломинки. Он раскалывал головы кулаками. Срывал людей со своей спины и ломал им позвоночники. Затем внезапно ряды перед ним расступились. Все, кроме одного человека, который вовремя не успел отойти в сторону, и Кип увидел две шеренги по десять мушкетеров в каждой. Первая стояла на коленях, направив на него мушкеты. Кто-то прокричал команду.
Кип увидел того самого солдата между собой и мушкетерами. Он тоже услышал команду и все понял. Кип увидел панику на его лице. Мушкетеры дали залп. Огонь и дым вырвались вперед, словно рыкающий лев. Солдат упал, пока Кип готовился принять пули.
Мушкетные пули ударили его как кулак, многие одновременно, а остальные через мгновения после первых, словно довели удар. Его снесло с ног.
Поднялось ликование. У Кипа поплыла голова, и он ощутил, как люксин на нем мягчеет.
Нет! Я могу выдержать. Это мой дар. Это мой талант.
Какой-то мушкетер подбежал к Кипу, направив мушкетон ему в голову. Что-то пролетело над головой мушкетера – стрела? – но мимо. Кип схватил мушкетон за дуло и потянул на себя, прижал прямо ко лбу и вдавил зеленый люксин в дуло. Мушкетер спустил курок, и ствол взорвался. Кип вскочил на ноги с нечеловеческой силой. Он затоптал орущего мушкетера и оглядел себя. Он видел мушкетные пули внутри своей зеленой брони. Они засели, как в дереве. Пули вошли, но остановились. Кип рассмеялся, почти обезумев. Он был непробиваем.
Кип не обращал внимания на мушкетеров – некоторые из них бросились бежать, пока остальные спешно перезаряжались, суетясь со своими шомполами и натрусками, готовясь к следующему выстрелу. Кип искал короля Гарадула. Эти люди угрозы не представляли. Они не могли остановить его. Но он не мог видеть. Потому он собрал зеленый люксин вокруг себя и сделал себя выше. Все просто.
Он был там. Король Гарадул сидел на коне в окружении своих Зерцал и указывал на Кипа, крича что-то извлекательнице рядом с ним. Кожа женщины была ярко-синей, но пока она собирала свою магию, что-то ринулось с неба. Руки женщины вяло упали, и синий вытек из нее, скопившись лужицей на земле. Она повалилась из седла.
Король Гарадул осекся на полуслове, огляделся. Другой извлекатель рядом с ним, красный, выпал из седла. На сей раз Кип – и все Зерцала – проследили полет стрелы. На крыше стояла Каррис – худая, мускулистая, окровавленная, в рваном платье, уже накладывая очередную стрелу. Один из Зерцал выхватил короля Гарадула из седла. Третья стрела Каррис чиркнула по наголеннику Зерцала и пришпилила его ногу к лошади. Жеребец встал на дыбы, заметался, сбил с ног и затоптал с полдесятка человек прежде, чем споткнулся и перекатился через своего Зерцала.
Кип не обращал внимания на хаос. Он ощущал, что сила его убывает. Он должен сделать это сейчас. Второго шанса не будет. Он рванулся вперед, медленно разгоняясь. Люди разбегались перед ним.
Я безумен.
Кип рассмеялся. Если это безумие, да будет так. Он налетел на первые ряды Зерцал прежде, чем они пришли в себя после Каррис. Кто-то оборачивался, кто-то садился в седло, кто-то спешивался, некоторые еще доставали или заряжали мушкеты, чтобы стрелять по убийце на крыше. Кип валил лошадей, разбрасывал людей, отражал слабые удары.
Занеся люксиновый кулак, он разнес шлем одного Зерцала, но удар сорвал также половину зеленой руки Кипа. Он видел, что шипы и лезвия, которые он вырастил на своем теле, были срублены или сломались при столкновении с зеркальной броней. Он бил с левой и с правой, но пока он крушил людей, рассыпалась и его броня. С каждым ударом он откалывал кусок себя.
Зерцала, оправившись, строились за первой шеренгой. Кип прорвался сквозь нее и обнаружил себя перед десятком пистолетов, которые выпалили одновременно. Залп еще раз сбил его с ног, хотя он и взял себя в руки. Он снова ощутил горячие полосы на коже – люксин стал тоньше. Некоторые выстрелы должны были пройти.
Я не потерплю поражения. Только не сейчас. Не так близко от цели. Проклятие, где же король?
Кип ударил ближайшего Зерцала, выпустив в него шар зеленого люксина. Он попал Зерцалу в грудь и распался пополам, комки зеленого люксина полетели в разных направлениях, причинив вреда не больше, чем если бы Кип легонько ударил его в грудь кулаком, попав только потому, что мушкетная пуля случайно зацепила брошенный Кипом зеленый шар.
Остальные Зерцала побросали мушкеты и как один выхватили острые зеркально блестящие клинки. Кип смотрел на свою грудь, утыканную расплющившимися мушкетными пулями, застрявшими в зеленом люксине, некоторые из них, вошедшие в плоть, были окаймлены кровью. Он вытянул еще люксина, чтобы восстановить броню, увидев маленькие шарики, кружившиеся вокруг как маленькие лодки под водопадом.
Люксин не причиняет боли? А свинец?
Кип вытащил свинцовый шарик из груди и взял в руку. Он вытянул руку и силой воли направил маленький шарик зеленого люксина, несущий в себе кусочек свинца.
Маленькая дырка, окаймленная зеленой жижей, появилась в нагрудной пластине Зерцала. Его зеркальная броня пошла от дыры паутиной трещин, а затем он кувыркнулся назад, и алая кровь смешалась с изумрудным люксином.
Словно сам Оролам вдохнул новую жизнь в Кипа. Он был измучен, сломлен, окрылен и свободен. Он снова рассмеялся. Совершенно безумно. Совершенно неостановимо. Свинцовые пули кружили по его броне, падая ему прямо в ладони, и он выстреливал их, словно сам был мушкетом. Вес зеленой брони, которая так давила прежде, позволял ему выстреливать эти маленькие пули с такой силой, что если бы он делал это без брони, он опрокинулся бы.
Он удлинил правую руку, левую. Он стрелял во все стороны. Везде погибали люди. Кип не целился, ему это не было нужно. Он направлял в грудь, но мог попасть в грудь, в шею, в живот или куда еще людям во второй шеренге. Как бы то ни было, пули убивали, и шеренги перед ним исчезали. Он выпустил все пули из своей брони на груди и нашел еще больше в руках и ногах, и каждый момент добавлялись новые. Он прокладывал кровавую дорогу сквозь Зерцал. Он не мог видеть короля Гарадула, но понимал, что там, где сопротивление сильнее, и есть верное направление. Хорошее дело не так легко сделать.
Сквозь шеренги солдат и хаос Кип увидел какую-то вспышку. Королевские одежды. Гарадул.
Он прорвался как раз в тот момент, когда короля Гарадула втаскивали на платформу в конце рыночной площади. Его люди пытались затолкнуть его в какой-то узкий переулок. Кип рванулся вперед и обнаружил, что ноги из зеленого люксина позволяют ему прыгать куда дальше, чем он задумывал. Он приземлился между королем Гарадулом и переулком, раздавив двух королевских солдат, включая последнего королевского извлекателя. Земля была завалена трупами извлекателей, но Кипу не было дела до того, как они погибли. Он не сводил глаз с короля. Он завел руку назад и выпустил десяток мушкетных пуль в оставшихся Зерцал.
Король Гарадул споткнулся о труп на платформе. Через мгновение Кип набросился на него. Король пнул Кипа ногой. Кип опустил кулак и сломал королю ногу, как щепку. Тот завопил. Кип схватил его за голову громадными люксиновыми руками и поднял. Треск мушкетных выстрелов прекратился. Кип был слишком близко к королю, никто не смел стрелять.
– Ты убил мою мать! – крикнул Кип в лицо королю. Взгляд короля сфокусировался на лице Кипа без зеленой брони.
– Ты? – сказал он. – Линино отродье? Она не стоит мести, и ты это знаешь.
– Кип! – кричал кто-то, но Кип едва слышал. Король пытался снять с пояса бичву, но ему было слишком больно.
– Ступай в ад! – вскричал Кип. – В ад! – Он высоко поднял короля и сдавил его со всей своей силой и волей.
– Кип! Стой! Этого как раз и хочет Омнихром…
Ничто не могло преодолеть его безумия, чистого бешенства. Кип даже не был уверен, было ли это местью за уничтожение его города или за мать. Он любил ее. Он ненавидел ее.
Король Гарадул завопил, и Кип завопил, и в их вопле утонул крик Корвана Данависа. Кип свел руки, и голова короля лопнула как виноградина, как дыня, сброшенная с высоты, заляпав содержимым все вокруг.
– Кип! Нет! Они этого и хотят! – Голос Корвана Данависа пробился сквозь железный череп Кипа, когда тот бросил обмякший труп короля на платформу.
Кип ошеломленно поднял взгляд и увидел Корвана Данависа верхом, во главе сотни бойцов выезжавшего на площадь. Захватчики, уже сломленные и оставшиеся без вождя после гибели короля Гарадула, разбежались при виде стольких новых солдат.
Кип услышал, как позади него упало какое-то тело, и, обернувшись, увидел Зерцало со стрелой в сердце. Кто-то спас его. Снова. Он даже не заметил его. Голова его кружилась. Он словно ссыхался. Он снова стоял на собственных ногах, зеленый люксин исчез. Он пошатнулся, ощутил, как кто-то поддержал его. Обернулся. Каррис спустилась с крыши и снимала бичву с тела короля. Каррис? Это ведь он был должен ее спасать, не так ли?
Все кончилось хорошо.
Он посмотрел на тело короля Гарадула и ощутил лишь пустоту. Когда он поднял голову, увидел стоящего рядом Корвана Данависа, который сыпал проклятиями. Кип прежде никогда не слышал, чтобы мастер Данавис бранился.
– Ты хоть понимаешь, что наделал? – спросил Корван.
– Идите в ад, – устало, сухо, безжизненно ответил Кип. – Он вырезал весь наш город. Он заслуживал и худшего.
Корван остановился и посмотрел на Кипа с каким-то уважением в глазах. Это было ново. Он несколько мгновений не говорил ничего, затем сказал:
– Садись в седло. Надо выбираться из города. Немедленно.
– Но я же убил его. Разве мы не победили? – спросил Кип. Голова его была такая толстая и мутная. Свет резал глаза. Ему хотелось в темную комнату под одеяло. Они же победили, разве нет? – Почему мы должны уходить?
– Смотри туда, – сказала, подъехав, Каррис. Она уже сидела верхом. Она показывала на стену.