Так мы и сделали: свернули в первый же приток – а это была Ржа – и двинулись дальше, на север. По Рже мы тоже шли, таясь. А после…
3
У каждой Земли свои боги. И это правильно, а по другому и быть не может. Земли же везде разные. И поэтому, сходя с небес, боги искали для себя такие Земли, которые им больше нравились. Вот, скажем, Земля Белобровых. Там нет живых лесов, а только мертвые, без листьев. И снег там лежит почти что круглый год, и хижины у них строят из камня, а вместо дров они жгут горючую черную глину. Это холодная, суровая Земля! И боги там такие же.
И в Руммалии, как у белобровых, хижины тоже из камня. Но камень там совсем другой – он мягкий, его можно резать ножом. И так у них во всем, у этих руммалийцев, кругом один обман: вода горит, железо гнется, а люди сначала говорят одно, а после делают совсем другое. Они даже своих богов меняют. Да! Вначале поклоняются одним, потом другим, и тех, кто первым предает прежних богов, великий ярлиярл награждает подарками, а тех, кто остался им верен, они нещадно истребляют, жгут. Для них смерть на костре – это позор.
А у нас всё наоборот. Огонь нас радует. Огонь сжигает старое и порождает новое. Огонь питает жизнь. И от огня родился Хрт, наш Прародитель. И было это вот как. Вначале было только Небо. Небо, оно везде одинаковое – над нами, над руммалийцами, над белобровыми, над безволосыми – везде. А Земли везде разные. Земли моложе, Небо старше. Потом, когда они состарятся как Небо, они тоже станут везде одинаковыми. Но мы до этого все равно не доживем, поэтому зачем нам об этом говорить? Мы лучше будем вспоминать о Хрт, а вместе с ним о Макье. Так вот, когда под Небом, от его тепла, из Ничего сложились Земли, боги сошли на них. Я говорил уже, все боги разные, и все они сходили, как кто мог, по-разному. Наш Хрт сошел на Землю молнией. А так как молнии бывают и днем и ночью, то поэтому нашему Благому Прародителю равно подвластны и день, и ночь.
А Макья властвует только днем, потому что она сошла к нам с солнца, она была солнечный луч. Хотя, точнее, это был не луч, а хлебное зерно, влекомое этим лучом. Зерно вонзилось в землю и исчезло, будто оно умерло. Но через нужный срок из-под земли появился росток, а уже из ростка появилась, точнее, выросла Макья. Так с той поры и повелось: все внучки Макьи возятся с землей, возделывают поле. А внуки Хрт больше всего предпочитают то, что сделано при помощи огня, то есть мечи.
Правда, сейчас, когда люди стали все меньше думать о былом, мужчину тоже можно увидеть в поле. Но это уже не мужчины – это смерды. А настоящие мужчины – это только воины.
А первым воином был Хрт. И это у него был первый меч. И этот меч сверкал, как молния. Когда Хрт появился на Земле, все звери сразу в страхе от него разбежались. Один только храбрый тур не убежал, а наоборот – яро набросился на Хрт. Но Хрт легко сразил его, а после обложил валежником, затем ударил по валежнику мечом, валежник вспыхнул, тур зажарился. Хрт съел его – а Хрт всегда ест очень много… И ему сразу захотелось пить. Тогда Хрт ударил мечом по земле – и из земли пошла вода; целебная, волшебная, всесильная. Вот так, говорят, появился тот самый Источник. А Марево – это ни что иное, как дым от первого костра. А первый тур – это из его рогов Хрт сделал первый лук, а из жил натянул тетиву. С него и повелось, что на зверя мы охотимся с мечом, а птиц сражаем стрелами.
А первую рыбу Хрт выловил в реке уже тогда, когда Макья сказала ему: «Муж мой! Сегодня ночью мне приснилась рыба. Сходи и принеси мне эту рыбу, я очень голодна». И Хрт не посмел с ней спорить – ведь Макья тогда только-только понесла…
Но это было уже много позже. А поначалу Макьи не было, то есть она была еще в земле, в зерне. А Хрт охотился на зверей и на птиц. Но кто такие звери или птицы? Они для нас никто, просто добыча. А для того, чтобы нам жить по-настоящему, нам нужен друг. И враг. И также думал Хрт. И оттого, что он был один, без друга и без врага, Хрт очень скучал. Днем он охотился, а ночью лежал на земле и молчал. Небо тоже молчало. И уже только осенью, когда с деревьев полетели первые желтые листья…
А Хрт лежал, смотрел на звезды и ждал, а точнее, просто чуял, что сейчас должно что-то случиться…
И это случилось – Хрт вдруг услышал голос:
– Иди. Ищи ее.
Хрт подскочил и начал спрашивать, кого это «ее», но Небо не ответило. И Хрт просто пошел, сам по себе. Он шел всю ночь, но никого нигде не встретил. А утром он подстерег оленя, добыл его… Но сразу разделывать и есть его он не стал, а почему-то вдруг взвалил его себе на плечи и почему-то куда-то понес.
Когда он проходил неподалеку от реки, то вдруг услышал чье-то пение. Хрт сразу понял, что это не птица – у птиц писклявый, неприятный голос, а это пение ему очень понравилось. Поэтому он тихо, по-охотничьи, прошел к самой реке, раздвинул ветки и увидел…
На камне у воды сидела Макья, расчесывала волосы и пела. Она была еще вся мокрая после купанья. А еще она была…
И Хрт смущенно отвернулся, отступил назад, и даже кашлянул в кулак…
Хей! Хей! Как Макья испугалась! Она поспешно соскочила с камня, подхватила лежавшую на траве одежду и опрометью бросилась в лес! Если бы это был тур или даже медведь, то Хрт незамедлительно пустился бы за ними в погоню. А тут он не спешил. Шел и насвистывал, и еще поглядывал на следы. Следы и привели его к опушке, на которой стоял маленький кособокий шалаш. Макья сидела в шалаше и боялась выглянуть наружу.
Хрт остановился возле шалаша, сбросил оленя на землю и крикнул:
– Эй, женщина! Где хворост?
Но Макья и не подумала ему отвечать, хоть ей, конечно, тогда было очень страшно. Тогда Хрт сам собрал немного хвороста, обложил им оленя и поджег.
А потом было вот что. Олень давно уже поджарился, а кое-где даже обуглился, но Макья как сидела в шалаше, так и сидела. Тогда Хрт сам разделал тушу и, вырезав из нее самый нежный и сочный кусок, положил его себе на ладонь и подошел к шалашу, и даже хотел сразу войти в него. Однако шалаш был так низок, что Хрт пришлось опуститься на колени. Так – на коленях, с угощением – он впервые и предстал перед Макьей. Макья никогда до этого не ела жареного мяса. Она с удовольствием отведала его, а после облизала губы и сказала:
– Что ж, неплохо. Но в следующий раз я приготовлю его иначе – так, чтобы оно не пахло паленой шерстью!
– Пусть будет так, – ответил Хрт. – И пусть всегда будет так! Но и этот шалаш мне тоже совсем не по нраву. Он очень тесен.
– Тогда построй другой, просторнее, – насмешливо сказала Макья.
– С огромным удовольствием! – воскликнул Хрт и уже принялся вставать.
– Нет! – тоже воскликнула Макья. – Погоди! – и удержала его за руку.
А вскорости, была уже зима, Макья проснулась и сказала:
– Муж мой! Сегодня ночью мне приснилась рыба. Сходи и принеси мне эту рыбу, я очень голодна.
И Хрт пошел к реке. Снег был очень глубок, мела метель. Но меховые одежды, сшитые заботливой Макьей, надежно защищали Хрт от холода.
Выйдя на лед, Хрт мечом прорубил в нем широкую лунку, а затем лег рядом с ней и принялся ждать. Ждал он почти до вечера. И, наконец, большая и глупая рыба выглянула из воды, жадно вдохнула воздух… И Хрт тут же подцепил ее за жабры!
Рыба была большая, жирная. Хрт вернулся домой очень гордый. Однако, едва войдя в хижину, он тут же почуял неладное. И он не ошибся! Макья лишь мельком глянула на рыбу и сказала:
– А мне во сне привиделась совсем другая. Пойди и принеси совсем другую, Хрт.
– А эту?!
– Отпусти.
И Хрт – вот как он любил Макью! – промолчал. Опять пошел. Принес другую рыбу. А Макья – женщины, запомните! – сказала:
– Хрт! Любимый мой! Ты угадал! О, как я счастлива!
Хотя, конечно, эта рыба опять была не та, совсем не та, напрочь не та. Зато в семье был мир. И так было всегда. И оттого семья у них была весьма немалая – три сына и три дочери. А еще у них был подкидыш. Макья нашла его в лесу и пожалела, и принесла домой. Когда вернулся Хрт, Макья кормила подкидыша грудью. Хрт с удивлением пересчитал детей, потом спросил:
– А это еще кто?
– Подкидыш.
Хрт мрачно рассмеялся и сказал:
– А кто его подкинул? Здесь, на этой Земле, только мы и живем!
– Да, только мы, – невозмутимо согласилась Макья. – Вот поэтому я и взяла его к себе. Если не я, то кто еще его накормит? А ты не беспокойся, ты не обеднеешь. Садись к столу и ешь, там всё уже готово.
Хрт не решился спорить с Макьей, промолчал. И он опять не ошибся! Подкидыш ел только одно молоко, ночами не кричал, и быстро рос. И вскоре Хрт забыл, что этот его сын – подкидыш. Да и своих забот у Хрт тогда было достаточно – он воевал с врагом.
А враг у Хрт явился вот как. Я вам уже рассказывал, как поначалу Хрт очень скучал без друга и врага, а после Небо сжалилось над ним – и у него появилась Макья. Потом у Хрт и Макьи появился дом, потом родились дети, потом Хрт приручил Хвакира и стал ходить с ним на охоту. А по ночам Хвакир стерег их дом.
А потом Хрт опять заскучал! Днем он охотился и приносил богатую добычу, а ночью опять уходил, ложился в поле и смотрел на небо. И ждал.
Ждал он долго, может, целый год. А потом вдруг услышал голос, который сердито спросил:
– Ты получил от меня друга?
Хрт тотчас встал и закричал – ведь Небо далеко:
– Да, получил! И я тебе за это безмерно благодарен! Но… – и тут он замолчал, потому что очень сильно засмущался.
– Так что тебе еще?! – грозно спросило Небо.
– Дай мне врага! – крикнул Хрт. – Какой же я мужчина без врага?!
– Ха! – засмеялось Небо. – Ха-ха-ха! Врага ты должен сделать сам. И так будет всегда, мой Хрт: ты и твои потомки будут лепить своих врагов своими же руками. Иди! Чего стоишь?
И Хрт ушел. Потом он долго думал над словами Неба, и так и сяк прикидывал. День, два прошло. Макья заметила его печаль, спросила:
– Что-то случилось, Хрт?
Хрт посмотрел на Макью… И всё понял! Макья сидела у костра, лепила миски и обжигала их в огне.