– Мы все под колпаком Службы, – заявил он, переступив порог кабинета Аристарха. – Только что директор СБ подписал секретный указ о наблюдении за интрасенсами и их семьями. Кроме того, мы выяснили, что в наших рядах сидят «кроты» Службы.
– Этого следовало ожидать, – пожал плечами Железовский. – Орден знает о Сопротивлении и должен был давно внедрить своих шпионов в нашу сеть.
– Мы пока выявили одного, точнее, одну – она женщина, умная и красивая, работала с магистром Ордена в Саудовской Аравии. Но остался главный резидент, а он, судя по всему, интрасенс.
Железовский остался невозмутим.
– И этого следовало ожидать. Интрасенсы тоже люди, и зачастую амбициозные, страдающие манией величия. Не получив должного, по их мнению, признания, некоторые из них вполне способны пойти к власти по головам остальных. Кстати, проанализируйте, нет ли таких среди тех, кто в последнее время ушел из нижнего звена Сопротивления.
– Хорошая мысль, – кивнул Золотько, погладив совершенно гладкий череп; облысев, он принципиально не выращивал волосы. – Мы займемся этим немедленно.
– Одного я могу назвать хоть сейчас.
– Не шутишь?
– Вацек Штыба, бывший комиссар налоговой полиции Польши. Он почему-то крутится на Меркурии, и после встреч с ним меня и Игната пытались задержать. Проверьте его по всем каналам.
– Проверим, не беспокойся. Больше никого не подозреваешь?
– Ищу одного приятеля… – Железовский наконец оторвался от рабочего стола, по которому ползли строки бланк– сообщений, прошелся по кабинету, ступая легко и бесшумно, несмотря на свои габариты и вес. – Есть подозрение, что кто-то вынес из спецхрана партию суггесторов и передал их отеллоидам. Если эту ниточку потянуть, возможно, выйдем и на главного «крота».
– Я сейчас же…
– Сиди, я уже дал команду, задействовал твоего сына. Ребята ищут утечку. Ты лучше скажи: как это вы умудрились оставить жену Мальгина без прикрытия?
Золотько поморщился, снова погладил череп сухонькой ладошкой. Сын был похож на него только лицом, в то время как фигура у отца представляла собой не телосложение, а «теловычитание», по образному выражению самого Карла. Александр же выглядел атлетом и был известен как хороший мастер рукопашного боя.
– Виноват один из моих замов, решил, что до утра Купава никуда не денется… В общем, я разберусь и сделаю выводы. Она сейчас в СИЗО…
– Копенгагена, знаю. Как вы собираетесь ее вызволять?
– Думаем, считаем варианты. Комиссар копенгагенской полиции Штерн – давний знакомый Рене, они должны встретиться в девять утра. Может быть, он поможет.
– Подключи к этому делу всех, кто имеет вес и может что-то сделать. Не хотелось бы освобождать ее с помощью десантной операции, нас и так плохо переносят в Европарламенте. Вой поднимется – до небес!
– Я понимаю.
– Дарья узнает, что мать задержана, не простит.
– Это я переживу.
– Ну не скажи. Дашка – особа решительная и импульсивная, может и по фейсу врезать. Так что советую подсуетиться.
Золотько криво улыбнулся.
– Кто-то сказал: женщина прощает только тогда, когда сама виновата. А Даше нечего на меня обижаться, я и так делаю все, что в моих силах. Мы вытащим Купаву, обещаю. У тебя выпить что-нибудь имеется?
Железовский залез в бар в стене, достал початую бутылку армянского коньяка, молча налил в рюмку, протянул гостю.
Золотько пригубил коньяк, подержал на языке, зажмурившись, поднял палец.
– Гут!
Допил коньяк глотком.
– Еще? – покачал бутылку Аристарх.
– Хорошего должно быть мало. В следующий раз. Я мог бы всю информацию выдать тебе и по виому, но захотелось убедиться, что есть люди, которые ничего не боятся. Это не фимиам, это мое восприятие тебя. Будь здоров, интрасенс.
– Спасибо.
Золотько пожал руку Железовского, вышел.
«Пошла обойма прикрытия», – мысленно доложил инк кабинета.
«Как обстановка?»
«Не нравится мне обстановка, слишком много незнакомых людей шастает по коридорам без конкретной цели».
Железовский почувствовал беспокойство.
И тотчас же на столе разгорелся стебелек виома, развернулся в световой веер, протаял в глубину.
– Меня просят задержать тебя на пару минут, – сказал появившийся в виоме Маттикайнен. – Служба перекрыла все выходы из здания, блокировала метро. Могу дать личную линию.
– Спасибо, Тойво, не нужно. – Железовский сделал прощальный жест. – Видимо, придется на какое-то время уйти в подполье. Прощай.
– Звони, если понадоблюсь.
Железовский переключил канал связи, сказал возникшей в глубине виома Забаве:
– Срочно собирайся и уходи к сестре!
– Что случилось?! – всполошилась жена.
– Служба накрыла ВКС, меня хотят задержать. В этой ситуации лучше перестраховаться.
– Может, я дождусь тебя?
– Уходи без меня. Я тебя найду.
Аристарх еще раз переключил канал, чувствуя приближение холодного ветра угрозы.
– Что? – подобрался возникший в виоме Ромашин, мгновенно оценив состояние математика.
– Началось, – коротко ответил Железовский.
– Понял. Помощь нужна?
– Нет.
– Переходим на вариант «П». Контрольная связь – через каждые два часа. В двенадцать по среднесолнечному встретимся на совете у Карла.
Железовский без лишних слов выключил виом, приказал инку кабинета стереть все файлы при попытке взлома базы данных и достал туманно-текучий шарик трансфера.
Когда в кабинете появились люди в спецкостюмах с эмблемами Службы безопасности на рукавах, их встретила тишина.
– Ушел, бугор! – констатировал командир группы захвата, оборачиваясь к вошедшему вслед за оперативниками бледнолицему высокому человеку с капризно-презрительной складкой губ.
– Значит, у старика все-таки есть трансфер, – отозвался человек с бледным лицом. – Объявите его в розыск.
– У нас нет санкции прокурорского надзора.
– Напрягу папашу Леона, санкция будет.
– Привет, Вацек, – заговорил вдруг мигающий редкими огоньками «кактус» вириала на столе. – Похоже, наши дороги пересекаются не случайно. Я найду тебя в ближайшее время, коль уж ты жаждешь общения со мной. Будь готов.
Бледнолицый перехватил взгляд командира обоймы, криво улыбнулся.
– Испугал, бугай… видали мы таких в гробу в белых тапках!
– О нем ходит слава человека дела, – пожал плечами командир. – Если он чего сказал – сделает непременно. К тому же он мастер боя. О нем легенды в Сети складывают.
– Отставить базар! – сверкнул глазами Вацек Штыба. – Загляните лучше в его комп, пошарьте там хорошенько, может, найдете что-нибудь интересное.
Вириал инка издал смешок и в то же мгновение превратился в облачко огня и дыма.
Бах!
Отшатнувшиеся оперативники молча смотрели на дыру в столе – все, что осталось от инка хозяина кабинета.
Глава 2
День закончился хорошо, без тревог и волнений.
После того как дружина отогнала дредноут отеллоидов – сбить его не удалось, все дыры и кратеры на его корпусе от попаданий плазменных ракет тут же затягивались черной «смолой», – над хутором Дятьковичи не появился больше ни один чужой корабль. То ли главный отеллоид (матка, императив-центр, управляющий компьютер – не суть важно) осознал тщетность попыток уничтожения непокорных хуторян, то ли готовил новую, более мощную атаку.
Как бы то ни было, люди вздохнули с облегчением, хотя на хутор возвращаться не спешили. Князь пообещал расселить женщин, детей и стариков по другим хуторам общины и подключил к этому делу опытных проводников. Сам же занялся вопросами снабжения мужского населения оружием и продуктами питания.
Дар оказался предоставленным самому себе, поэтому держался рядом с гостьей из прошлого и с удовольствием отвечал на ее вопросы, касающиеся жизни общины в нынешние времена упадка цивилизации.
В беседах принимал участие Борята, не потерявший надежды войти в сводный отряд охотников за отеллоидами. Он так загорелся этой идеей, что поссорился со своей девушкой и нагрубил родителям, поэтому Дар с трудом сдерживался, чтобы не послать его подальше.
К вечеру Дарья выяснила все, что хотела, и согласилась ответить на вопросы друзей. Дара интересовали социально-бытовые аспекты жизни людей двадцать четвертого века, Боряту – больше технические и научные проблемы.
Беседовали у костра, разведенного на поляне в лесной чаще. Хуторяне не решились возвращаться домой, предпочитая переждать еще одну ночь на природе, а не вздрагивать от каждого шороха в теремах и прислушиваться – не заорет ли сирена. Дружинники привезли несколько палаточных комплектов, где и укрылось население хутора, не избалованное прежним комфортом.
Разошлась по палаткам и молодежь хутора. Последней ушла Слава, так и не дождавшаяся внимания со стороны княжича. Девушка все поняла, видя, как Дар увивается вокруг гостьи из прошлого, но все еще надеялась, что это временное явление.
Костер постреливал угольками, дышал языками огня, завораживая взор. Небо вызвездило, ночь опустилась достаточно холодная, но молодые люди не замечали холода. Все они умели свободно регулировать температуру тела и не мерзли даже в лютые морозы.
– Тихо у вас… – проговорила Дарья, не сводя глаз с танцующего пламени. – У нас так не посидишь.
– Вот чего я все-таки не понимаю, – оживился Борята, посчитав реплику девушки за продолжение беседы. – Как вам удается попадать точно в свое время, в тот же день и час? Кто корректирует временное перемещение?
– Законы хроноконтинуума корректируют, – рассеянно ответила Дарья. – Каждая точка пространства «плывет» в будущее с одной и той же скоростью. Выходы линий метро – тоже. Поэтому «хронорасстояние» связанных между собой станций остается неизменным. На сколько времени ушел в будущее один объект, на столько же и второй. Но я не сильна в хронотеории, знаю лишь общие постулаты. Вот дядя Аристарх ответил бы намного глубже, а его друг Герхард Маттер и вовсе классный специалист. Он знает все.
– Хотелось бы познакомиться. А как работает метро? Всю жизнь слышу одно и то же – метро, мгновенный транспорт, «суперструнные технологии», а наглядно вообразить эту технологию не могу.