У Монброна начался жар, это я понял, как только приложил ладонь к его лбу. От него можно было трубку раскуривать.
— Эй-эй, фон Рут, — дернулся Гарольд и погрозил мне пальцем. — Что за дела? Не замечал за тобой такого раньше. Вот тебе и на, вот тебе и скромник!
А нам еще пять верст в другую сторону идти потом. Он не дойдет. Свалится по дороге.
Значит, придется добираться до этих летних домов на лодке, другого варианта я не вижу. Да все бы ничего, но вот только моряк из меня никудышный. Ветер, правда, попутный, что есть, то есть, но паруса я никогда собственноручно не ставил и судном никогда не управлял. Нет, во время путешествий смотрел, как матросы работают, но одно дело — глядеть и совсем другое — делать.
И еще. Как бы в темноте не проскочить эти самые летние дома. Если бы я хоть раз повидал эту местность, представлял, как они выглядят, может, и смог бы сориентироваться худо-бедно, да и то не факт, не факт… Ночь, опять же. В общем, если Гарольд впадет в забытье, все будет совсем уж печально.
А может, не мудрить? Вот он скиснет совсем, закинуть его на борт, да и рвануть отсюда куда подальше. Мол, выбора не было. Оклемаешься — вернемся.
— Пришли, — сообщил мне Монброн, цепляясь за поручень и с трудом поднимаясь по ступенькам, ведущим на пирс. — Нам прямо и до восьмого пирса.
Ни сторожа, ни ограды тут не было. С ума сойти. Куда тут воры смотрят, неужто они здесь такие ленивые?
Пирс оказался огромным, и лодок тут было очень, очень много. Наверное, под сотню. Самых разных, от солидных, более напоминавших корабли, до небольших прогулочных суденышек, рассчитанных на романтические прогулки с барышней. Под луной, естественно.
Живут же люди!
— Это пирс рода Лавинь, — бормотал Гарольд, быстро шагая впереди меня. — Это — Хольгенов. Эраст, не отставай, мы почти пришли.
И в самом деле, скоро мы свернули в узкий проход, где слева от меня плескала вода, а справа стояла роскошная прогулочная лодка. Ну, с точки зрения Гарольда лодка. Как по мне — это называлось как-то по-другому, более масштабно. Вот только я не знаю, как именно, хоть и вырос в Раймилле. Просто у нас таких красивых корабликов не было.
Белоснежные борта, название «Сокол», сверкающее золотом даже в темноте, и четкое понимание того, что это судно обошлось Монбронам очень, очень недешево. Вещь, сделанную на совесть, видно сразу, причем не важно, что это — курительная трубка или прогулочная лодка.
Самое поразительное, что и здесь не обнаружилось никакой защиты от грабителей. Кораблик был просто пришвартован к какому-то чугунному толстому кругляшу на пирсе. И все! Железная цепь, на ней кольцо, на этот кругляш накинутое.
— Слушай, как этого вашего «Сокола» до сих пор не украли? — не удержался я и спросил у Гарольда, который, тяжело дыша, перелезал через борт корабля. — Или даже так — почему этого не случилось?
— Не грабят у нас старые семейства из благородных, — пояснил Монброн. — В смысле в открытую. Ну там в дом не залезают, вот, лодку не угоняют. Старинный договор с главой «Дома теней». Нет, на улице могут ограбить, если ночью одного прищучат, это да. Но тут другое, согласись?
Я согласился, это и вправду другое. Но у меня тут же возник еще один вопрос.
— А чего тогда тебя убивать те красавцы в масках подрядились? Ты же из старого семейства? Или на убийц это правило не действует?
— Они тоже без нужды стараются в подобные истории не лезть. — Гарольд устало опустился на палубу и привалился к борту лодки. — Но я же тебе сказал — дядюшка нанял каких-то идиотов.
— Что, совсем плохо? — присел я на корточки рядом с ним.
— Жарко, — пожаловался мне Гарольд. — Очень. И бок дергает жутко. Будто кто-то мне в него железным прутом тычет. Знаешь, есть такие пруты, кузнецы их потом переплетают и варят сталь. Сталь они варят.
Это уже больше напоминало бред, или им и являлось.
Я вылез из лодки, снял кольцо с чугунного столбика и поспешно вернулся обратно.
— Эраст, вставай к штурвалу, — сказал Гарольд. Он худо-бедно понимал еще, что происходит. — А то сейчас как в кого-нибудь врежемся. Скажи, а куда мы плывем?
— Как по мне, то лучше всего к Лотару, — честно ответил я, берясь за гладкие рукоятки штурвала. — Там нас не ищут, и там есть лекари.
— Хворь пройдет, — заверил меня Монброн и попробовал подняться. — Не сомневайся. Нет, дружище, нам надо остаться здесь. И ты мне это обещал.
— Тьфу, — только и смог сказать я. — Тогда давай командуй мной. Я вообще не знаю, что делать дальше.
К моему великому удивлению, мне удалось осуществить все то, что говорил мой друг, — и выйти на большую воду, и поставить парус, и даже развернуть судно в нужном направлении. Мне даже это все понравилось. Интересным делом оказалось управлять кораблем.
— Правь к берегу, — под конец сказал он. — Мы при таком ветре быстро до нужного места дойдем. А мне сейчас много не проплыть, сам понимаешь.
— И что потом? — не понял я. — Мы же хотели эту лодку на волю волн оставить.
— Пусть плывет как плывет, — устало сказал Гарольд. — Крутанешь руль перед тем, как мы спрыгнем, да и все. Ну, чтобы она от берега подальше отошла. А там — как будет. Унесет ее в море, да и всех дел.
— Шито это все белыми нитками, — проворчал я. — Сами себя перехитрим.
— Да, интриганы из нас не получатся, это уж точно, — вроде как даже засмеялся Монброн. — Будь здесь Рози, вот она бы выстроила великолепный план, который учитывал бы все возможные нюансы и слабые места. А мы с тобой два простака, которые совершают все ошибки, какие только можно.
— Это было бы смешно, если бы не было грустно, — заметил я, держа штурвал. — Ты давай за борт поглядывай, а то прозеваем нужное место.
— Не прозеваем. — Гарольд начал расстегивать камзол. — Там будут огни, их издалека видно в ночи. Там же кто-то да живет, правда?
После он стянул с себя окровавленную рубаху и бросил ее к мачте. Ну да, о чем-то таком мы с ним говорили. Надо же, не забыл.
И вправду, совсем скоро я увидел вдали несколько огоньков, которые становились все ближе.
— Еще к берегу прими, но чуть-чуть, — скомандовал Монброн. — Чтобы лодка на мель не села. Вот тогда дело будет плохо.
Он успел сходить в каюту и прихватить там наплечную сумку, в которой позвякивали бутылки. Мало того — он собирался сам их тащить, так что пришлось мне ему жестко объяснить, что это я как-нибудь сам сделаю.
Берега я в темноте не видел, но ощущал, что он совсем рядом. А еще я жутко боялся того, что в следующую секунду днище лодки заскребет по песку.
Через пару минут Монброн скомандовал:
— Все, прыгаем. Штурвал крутани и вино не забудь.
После он цапнул с палубы свою шпагу и кулем перевалился через борт.
— Да чтобы тебя! — не выдержал я наконец. — Ну что за человек.
Я круто заложил вправо, подхватил сумку, перекинув ее ремень через плечо, и тоже сиганул за борт.
Корабль, хлопая парусом и поскрипывая оснасткой, отправился дальше, а я быстро поплыл вперед, с облегчением услышав мерный плеск, который издавали руки Гарольда. Хвала богам, он не пошел ко дну сразу после прыжка за борт, чего я изрядно опасался.
Правда, это окончательно подкосило его. На берег я его, по сути, уже вытаскивал, так как идти он не мог.
— Знаешь, что будет крайне несправедливо, Эраст? — спросил он у меня, когда мы сидели на прибрежном песке и тяжело дышали после заплыва по морю. — Если я умру и тебе придется доделывать за меня все, что положено.
— Что у тебя за язык такой, а? — возмутился я. — Помирать он вздумал.
— Такой вариант никогда нельзя исключать, — очень серьезно ответил мне Монброн. — Все мы смертны. Ты, главное, не забудь о том, что я завещал тебе месть. Повторюсь — да, несправедливо на тебя это навешивать, но больше не на кого. Ты мой лучший друг, кому я еще такое могу доверить?
— Идем, — встал я и помог подняться ему, а после закинул руку Гарольда себе на шею. — Видать, совсем тебе лихо, коли ты подобное мелешь. Да и рассветет скоро. Надо нам до света в нужный дом попасть, чтобы никто нас не заметил, а тут еще идти и идти. В смысле — с тобой. Невысокая у тебя нынче скорость.
На нашу удачу, здесь с охраной и всем таким прочим дело обстояло почти так же, как на пирсе. Нет, здесь был даже забор, отгораживающий летние дома знати от остального мира. Точнее, даже не забор, а что-то вроде ограды, представляющей собой невысокие и аккуратно подстриженные заросли кустарника. Красиво, непрактично и легко преодолеваемо.
Нужный дом мы нашли быстро, правда, пришлось пару раз прятаться от слуг, которые, несмотря на ранний час, уже сновали по улицам. Насколько я понял, в большинстве своем они направлялись в поселок за свежей рыбой. В некоторых домах уже поселились обитатели, которые, надо полагать, любили ее есть.
Кстати, ни одной лодки не встретил во время плавания. Как видно, рыбаки подальше в море заходят, у берега не ловят.
Гарольд оказался прав — в доме никого не было, причем давно. Пыль толстым слоем лежала на столах, стульях и подоконниках. Ну и славно. Теперь главное, чтобы никто не понял, что здесь затеплилась жизнь.
Я стянул с Гарольда сапоги, мокрую одежду и дотащил его до кушетки, стоявшей у стены.
Плохо дело. Последний рывок забрал остаток его сил, и он впал в беспамятство. Сдается мне, что дорогу от моря до дома он вообще проделал на одном упрямстве. Он такой. А еще меня совсем уж встревожил внешний вид его раны. Чернота расползалась от места укола по боку тонкими прожилками. Не знаю, что тут к чему, но одно мне ясно — если ему не оказать помощь, то завтра, крайний срок — послезавтра, друга у меня не станет.
И означает это только одно — мне надо идти в город. Хочешь не хочешь, а выбора нет. Надо отыскать друзей, причем лучше всего Рози, найти лекаря не из болтливых и… И пока все. Что делать дальше, будем думать после того, как убедимся, что его жизни больше ничего не угрожает.
Кстати, Эбердин, помнится, делала немалые успехи во врачевании, ее даже Ворон хвалил. Может, и лекарь не понадобится, может, своими силами справимся. Подействовать надо незамедлительно. Времени совсем нет.