Задерживать нас никто не стал, главные лица государства наверняка имели немало тем, которые необходимо было обсудить. Да и шаиса Галиана осталась. Обеспокоенные родители присоединились к нам в галерее. Там же нас обступил все тот же эскорт, и мы вместе покинули дворец.
В себя я немного пришла лишь в карете. Мужчины ехали верхом, а мое обмякшее тельце, укутанное в мех, придерживала за плечи мама:
— Прости, что пришлось тебя вытащить, но мне объяснили, что все вопросы с награждением нужно было решить в кратчайшие сроки.
— Зачем? — Не то чтобы мне действительно хотелось это знать, с большим удовольствием я бы прилегла и подремала, но разговор поддержала.
— И возможные возражения на корню пресечь, и обеспечить тебе достойное жилье.
— Мне точно нужна такая проблемная недвижимость?
Ответом стала загадочная улыбка и снисходительное:
— Сейчас узнаешь.
Я хотела вспылить по поводу очередных секретов, но взгляд упал за окно. Смутно знакомая улочка сменилась деревьями, колеса нашего экипажа больше не выстукивали по брусчатке, а мягко катились по гравийной дорожке. Карета остановилась.
— Это же…
Дверь распахнулась, спешившийся уже отец помог нам выйти. Я стояла в полном недоумении посреди припорошенного снежком парка и глядела на темный рыжий кирпич строения перед собой. С минуту меня даже не трогали, давая осознать увиденное. Старая заброшенная башня шаю в городском парке преобразилась. Не зияли проломы в стенах, не глядели больше слепо пустые окна, вместо каменных обломков башню окружала расчищенная территория и невысокий забор из камней, как и вокруг башни Вейшара, — граница зоны безопасности.
— Идем? — вывел меня из задумчивости голос матушки.
У входа произошла небольшая заминка, я заметила, как отец вопросительно глянул на идущего позади Шердана. Ответа не прозвучало, но, вероятно, сомнения разрешились.
— Владей, дочь. — У порога папа просто вручил мне ключ-зажигалочку.
Поблагодарила и решительно толкнула створку.
Различия с башней Вейшара внутри были разительными. Не по планировке даже, а по обстановке. Да и одноэтажная пристройка тут вполне уцелела. Судя по всему, ремонтные работы провели ударными темпами. Все сияло чистотой, и едва заметно пахло влажной штукатуркой. Порядок был восстановлен, уж не знаю, силами ли рабочих или обращением к здешним системам шаю. Наверняка и первое, и второе — уж с больно загадочным видом сбегал из больницы отец в компании шайсара.
Едва войдя в гостиную, в которую был переоборудован портальный зал, я поняла, что и матушка приложила руку к созданию уюта. Только она умела так тонко сочетать, казалось бы, несовместимые вещи. По крайней мере, узнаваемый эклектичный интерьер нес в себе удивительно знакомые черты — похожая по духу обстановка царила у нас дома на Земле.
Прижав ладони к губам, я старалась не расплакаться, так и попала в объятия к родителям. Пышная юбка торжественного платья здорово мешала обниматься.
— Спасибо, — все-таки всхлипнула, вытерла глаза.
— Ты это заслужила. — Мама стрельнула глазами мне за спину, напоминая о главном участнике сюрприза.
Пришлось высвободиться.
— Благодарю вас за все, лорд Тарис. — Я даже книксен исполнила. Не понимаю, как к нему такому обращаться.
Взгляд у Шера был сосредоточенный и изучающий, но после моих слов заледенел.
Когда он отлепился от стены и шагнул к нам, то стало ясно: вот и пришел час расплаты, вернее беседы.
— Лорд, леди, — обращался он не ко мне, а к моим родителям, — мне необходимо поговорить с вашей дочерью. Наедине.
— Да пожалуйста, — тут же среагировала мама и уселась на диван.
Папа глянул на нее укоризненно, но опустился рядом. Так, а мне теперь как хозяйке искать уединенное помещение? Я растерянно заозиралась, а потом решительно шагнула к лестнице. Наверху должно быть несколько комнат, там и поговорим. Не съест же он меня. Наверное.
От предложенной руки я отказалась, подобрала юбки и зашагала по ступеням. В холл второго этажа выходили две двери. Наугад толкнув первую и решительно шагнув внутрь, я поняла, как ошиблась. Просторная светлая комната вмещала минимум мебели и, судя по кровати, являлась спальней. Шарахнуться назад я уже не успела — Шердан шел сразу позади.
Пришлось сделать вид, что все происходящее меня не волнует, хотя само по себе сочетание спальни и Шера заставляло сердце стучать быстрее, а дыхание — сбиваться. Отрезвило меня воспоминание о том, как Шер касался меня во дворце, так что не факт, что ощущения вообще мои. Как же обидно, даже спросить о таком воздействии не у кого, — больно редкий дар.
Я дошла до окна, присела на подоконник и улыбнулась самой светской из доступных улыбок:
— О чем вы хотели поговорить?
— Почему так официально? — Его брюнетистая светлость, скрестив руки на груди, замер у кровати.
— Я просто не знаю, как обращаться…
— Своего жениха уместно назвать по имени, да и раньше тебя не смущали все эти условности.
Жених, значит.
— Мне, пожалуй, следует его вернуть. — Я взглянула на руку с кольцом и протянула кисть Шеру. И пусть для этого придется пережить еще одно прикосновение, по-моему, я даже ждала этого. — Снимете?
— Вероника… — Шер совсем посмурнел. — Оставь официоз, у меня есть имя и…
Сама не знаю, зачем я вообще стала его так называть, от растерянности, очевидно. Но просьбу учла, самой было неловко.
— Хорошо, Шердан. Я попробую объяснить, — начала неуверенно, потеребила висящую на окне легкую кисею. — Ты же видел моих родителей. Они столько лет вместе и до сих пор любят друг друга. Да, у них случаются ссоры, да, не во всем они сходятся. Но у них есть уверенность в чувствах и доверие. И мне хотелось бы, чтобы и у меня была такая же семья…
Я замолчала, не зная, как продолжить.
— Я понимаю, что не могу так сразу рассчитывать на твое доверие. — Это вот он серьезно сейчас? Шер тем временем прошелся. Несколько шагов до комода и обратно к кровати. — То, что ты услышала в палате… это была мгновенная слабость. Не более!
Ага, боязнь обмануться, но мужчине о таком говорить, конечно, не пристало. Вообще было не совсем ясно, к чему он ведет и при чем тут та фраза. Я о ней и забыла уже.
— Да нормально, профессиональный перекос, — пожала я плечами. — Я тебя тоже много в чем подозревала. Кстати, небеспочвенно.
На мой подозрительный прищур Шер ответил недоуменным взглядом. Даже расхаживать перестал.
— Дело в моей службе? — спросил он мрачно.
— И снова не угадал. — Я зябко поежилась, вцепилась пальцами в предплечья. — Необходимость службы безопасности я отлично осознаю. И понимаю важность твоей работы. Только не надо было превращать меня в собачку, преданно ждущую ласки хозяина в комнате.
— Вероника, — почти простонал Шер, — я надеюсь, это последняя коронация на моем веку и желаю Эдуарду долгих десятилетий безоблачного правления. Слишком много всего разом навалилось: заговор, коронация, еще и на тебя охотились…
— Всегда будет заговор, интриги, какой-нибудь важный прием, провокация, — перебила я, повышая голос. — Я не собираюсь вставать между тобой и твоим любимым делом.
— Да нет же, сейчас проблем уже не так много, и я могу…
— И ты можешь поманить любую, Шердан! Погладить, и она растечется перед тобой лужей, раздвинет ноги, черт подери! — Я не выдержала, сорвалась. Шер уставился на меня таким изумленно-вопросительным взглядом, будто его обвинили в расчленении младенцев. А я разозлилась еще больше и уже почти кричала: — Только не ври мне сейчас, я знаю про твой дар!
И, по-моему, кто-то тоже не на шутку разозлился.
— Ника? — мягко заговорил Шер, сделав пару шагов ко мне. — Значит, ты шарахаешься от меня именно поэтому? Ты готова мириться с моей работой, если тебя тоже обеспечить интересным делом, — еще шаг, — но бесишься из-за маленькой особенности моего магического обаяния?
Он подошел почти вплотную и замер, ожидая ответа. Серые глаза опасно щурились.
— Я хочу честности и любви, — тихо призналась я. — Слишком много, да?
Пару минут мы просто молчали. Я бездумно рассматривала вышивку на обшлагах камзола, не рискуя поднять глаза. Шер продолжал сверлить меня взглядом, от которого макушка уже дымилась. Он нарушил молчание первым.
— Вероника, я… — Его светлость замешкался на секунду, а я, понимая, что сейчас услышу, внезапно испугалась.
Испугалась того, что если мои чувства ненастоящие, то это признание станет слишком неподъемным для меня. Обяжет. Скует.
— Нет! — Я подняла испуганный, почти затравленный взгляд. — Не говори ничего, пожалуйста.
Такой реакции Шер явно не ожидал.
— Прежде всего, я не уверена в том, что я чувствую. Я не знаю, где заканчиваются мои чувства и где начинается та теплая щекотка от твоих рук, что заставляет меня сходить с ума.
— Вероника, никакой магией нельзя заставить человека полюбить. — Он отступил на полшага, заговорив неожиданно ласково, как с ребенком. — Даже самый сильный приворот или обаяние оборотней просто вызывают влечение, болезненную зависимость. Можешь не верить мне, так спроси любого мага. У леди Шенк спроси.
— Я… я спрошу. — Не представляю, как подходить к людям с такими вопросами. Но мне действительно нужно разобраться в себе.
— Хорошо. Кстати… — Шердан сунул руку за ворот и стащил через голову цепочку. — Твой тайник я осмотрел, когда ты пропала. Украшения отдал твоей матери, а это я хотел вернуть тебе лично. — На протянутой ладони лежала знакомая луковка портального устройства.
Я радостно дернулась забрать прибор, но замерла в нерешительности. Неверно поняв мое замешательство, Шер потянулся к моей руке и очень удивился, когда я отшатнулась, вжимаясь в подоконник.
— Положи… куда-нибудь, — глухо проговорила я.
— Значит, теперь ты будешь избегать прикасаться ко мне? — В голосе звучала такая усталость, что я почти устыдилась. Но упрямство было сильнее. Потому кивнула.
— И долго?
— Мне надо понять, разобраться в себе. Поэтому я просила снять кольцо. — На этот раз глаз я не опускала. Просто стояла и молча ждала.