– Вам кого? – выглянул в окошко часовой.
– Кира найди. Скажи – Сергеич приехал.
– Здесь обождите, – и часовой захлопнул задвижку.
Минут через пять ворота распахнулись и часовой жестом предложил заезжать внутрь.
Проехав вдоль здания, я остановил машину на привычном месте и выбрался наружу. От дверей уже быстрой походкой шел Кир.
– Ну, ты метеор! Я думал, еще день-другой…
– А чего кота за хвост тянуть? Сказал – еду, вот я и тут. Ребята все где?
– Как обычно. Кто наверху, в горах, кто дома. А кто и тут сидит. Так что – готовься, я сейчас за вином кого-нибудь налажу, посидим, как полагается.
– О чем разговор? Заодно и машину мою обмоем новую.
– Когда купил?
– Не покупал. Подарок это, если можно так сказать.
– Подарок – это хорошо! Заодно и расскажешь, как жил, кого видел. Сколько ты уж у нас не был?
– Да уж месяцев восемь, пожалуй что будет.
– Как бы и не больше. Ладно, в дом пойдем, с ребятами поздороваешься.
Однако же в дом идти не пришлось, народ повыскакивал на улицу, и все завертелось. Потом приехала машина, привезли вина… В общем, в комнате я оказался только к вечеру. Благо что погода была отличная и уходить в дом не хотелось. Все там было, как всегда. Койка в углу, напротив окна, тумбочка с вещами. Даже автомат стоял на знакомом месте. Вроде бы как и не уезжал никуда. Поставив сумку на пол, я сел на кровать. Попытался собраться с мыслями. Пока я ехал, отдыхал, в голове постоянно прокручивались воспоминания. Словно бы проявлялся фотоснимок. Теперь я совершенно явственно представлял себе многое из происходившего со мной. Со мной? Так ли? Был ли это я? Наколок на мне не было, но я ведь помнил их в деталях! Шрам на левом боку – от пули? Я помнил перекошенное страхом лицо часового, зигзагообразный шрам на его левой щеке, трясущиеся руки. Что все это было? Оружейный тайник в гараже – реальность. Барсова и Ланге – тоже. Что же произошло?
Стукнула дверь, и вошел Кир.
– Ты чего такой смурной? Стряслось чего?
– И сам не пойму. Мысли всякие одолевают.
– Так отдохни. Небось после госпиталя так нормально и не отдохнул. Что там у вас, в Москве, все бегом да бегом. Ни поговорить, ни даже поспать толком. Давай, спи, я утром зайду.
Прошло еще несколько дней. Мысли мои устаканились, и новых воспоминаний больше уже не проявлялось. Кир был прав: в здешних условиях и думалось, и отдыхалось вполне нормально. Во всяком случае, в форму я пришел полностью. Собравшись с духом, я рассказал Киру о своих воспоминаниях. Против моего ожидания, он серьезно отнесся к моему рассказу. Серьезнее, чем я ожидал.
– Слышал я о таких вещах. Сам таких людей не встречал, но рассказы слышал.
– Здесь?
– А где ж еще? Я, как ты знаешь, отсюда почти ни ногой, некогда.
– И что же в этих рассказах было?
– Такого, как ты говоришь, – не было. Другое было. У всех по-разному. И время разное было. И обстоятельства.
– Так почему же – именно тут? Я у себя ничего похожего не встречал никогда, даже и не слышал.
– Земля тут такая. Старая, много помнит. И люди здесь не такие, как у вас. Вот и могут с ними происходить такие вещи. У вас все больше современные, от земли оторвались давно, кругом электроника, железо, провода всякие. Они мертвые, жизни в них нет. Вот и не происходит у вас ничего.
– А почему тогда со мной произошло?
– Так ты тут не чужой. Сколько ты уже с нами рядом был? Небось и сам уже сразу не скажешь? Сколько по горам здешним исходил, на земле спал. Кровь твою эта земля помнит и тебя тоже. Вот и зацепило тебя. Значит, что-то ты сделать был т а м должен.
– А как же этот часовой? Я ж как первогодок лопухнулся! Раз сделать был должен, так не мог же я так опростоволоситься?
– Хоп! – И стоявший на тумбочке пустой стакан полетел мне в лицо.
– Ты чего? – Поймав стакан, я поставил его на подоконник. – Осовел?
– А говоришь – лопухнулся! – Кир уселся на тумбочку. – Да у меня и молодой-то не всякий так сумеет! Не лопухнулся ты. Значит, сделал ты все и не нужен там более был. Вот так я думаю. Нет твоей вины в этом, не парься. Хочешь – с ребятами в горы сходи, убедись. Только, я думаю, все с тобой в порядке.
– Хм… Вот даже как…
– А женщину эту – повидай. Ты ей обещал, надо исполнять.
– Так лет сколько прошло? Да и вспомнит ли она?
– Если все это взаправду БЫЛО – вспомнит. А если не было – то и внимания не обратит. Зато совесть твоя чиста будет.
– Как это у тебя выходит… Ладно, подумаю. Может, и прав ты, зря я сразу к ней не поехал.
– Не зря. Ты в себе разобрался, со мной вот поговорил. Легче же стало?
– Да…
– Вот и думай дальше, как правильно поступить.
– Добрый день!
– Здравствуйте! – симпатичная светловолосая девушка поднялась мне навстречу из-за стола. – Чем мы можем вам помочь?
– Есть у меня пожелание сделать сюрприз близкому человеку.
– С удовольствием! Это как раз наша специализация! Наша фирма и существует именно для этого.
– Ну и славно. Вот адрес. По этому адресу необходимо завтра, в 14.00, доставить букет роз. Ровно 60 штук. Не больше и не меньше. Во что обойдется мне это мероприятие?
– Розы, какие?
– Красные.
– Послание какое-либо будет?
– Да. «От старого друга».
– Подождите, пожалуйста, вон там. Маша приготовит вам кофе, а я все скалькулирую и принесу вам счет.
Через десять минут я вышел из офиса. Итак, дело сделано и обратного хода уже нет. Сегодня я уже был по адресу, переданному мне Димкой, и внимательно рассмотрел дом. Подъезд, где жила Марина, выходил в небольшой тенистый дворик. Напротив него была стоянка, где я и собирался поставить свой автомобиль. Странное дело, но, осматривая двор, я все время чувствовал какие-то знакомые мне по прошлой работе ощущения. Вот только никак не мог понять – какие именно? Время у меня было, и я отправился пока побродить по городу. Когда еще выпадет подобный случай? Всякий отпуск когда-нибудь завершается, скоро уже и мне пора на работу. И так уже укатил со службы почти на две недели, пора и честь знать. Так что в гостиницу я вернулся уже за полночь.
Без четверти два я уже был на облюбованном вчера месте. Двор был пуст, и только на детской площадке сидела парочка: длинноволосый парень и худенькая девушка. Вот у тротуара остановился старенький «жигуль». Курьер? Точно. И по времени как раз успевает. Из машины выбрался парень и вытащил здоровенный букет роз. Поправив прическу, он направился к подъезду. Домофона в подъезде не было, зато консьерж присутствовал. Через застекленные двери мне было видно, как курьер что-то объясняет ему. Наконец, он затопал в сторону лифта и скрылся из моего поля зрения. Еще через пару минут он вышел на улицу, уже без букета, сел в свою машину и уехал. Я приподнялся со скамейки, на которой сидел все это время, сделал десяток шагов в сторону подъезда. Никого. Что, выстрел мимо цели? Похоже, что так. Нет, мимо консьержа мелькнула тень, и на улицу выбежала Маринка. Несмотря на прошедшее время, я узнал ее сразу. Черты лица, манера поворачивать голову и какие-то непонятные на первый взгляд мелочи говорили сами за себя. Несомненно, это была она. Постаревшая, но та же самая. Кутаясь в платок, она быстрым шагом прошла мимо меня и свернула в сторону дороги. Не оборачиваясь, я остался стоять на месте. Чего я ждал? Что она узнает меня? Она никогда не видела меня нынешнего. Несомненно, букет что-то для нее значил. Куда она пошла? Искать «старого друга»? В принципе, логично. Во дворе знакомых лиц нет, а окна ее квартиры выходят на улицу. Человек, передавший букет, мог бы быть как раз там. Сделав этот вывод, я повернулся и зашагал к машине. Увидеть Маринку – я увидел, а подходить к ней и рассказывать небылицы не хотелось. Как она воспримет их из уст незнакомого человека? Да еще с ее прошлым.
– Постой. Сейчас у нас 2001 год. 2001 минус 60 будет 1941? Ведь так?
Я обернулся:
– Да. Именно так и будет.
Маринка стояла позади меня. Я так и не услышал ее шагов и не заметил появления.
– Пока ты не стал двигаться, я тебя не узнала. Ты ходишь так же, как и тогда, – мягко и плавно. И поворачиваешься так же, как большой кот.
– Ты все это запомнила?
– Сам же и учил. Мы так и будем стоять на улице?
– Не знаю… Котенок. Я как-то и не думал об этом. Хотел тебя увидеть, дальше и не предполагал ничего…
– Странно как… – Она провела рукой по моей щеке. – Я всегда хотела это сделать, но как-то боялась себе в этом признаться. Но теперь все изменилось, теперь я старше, а ты… ты такой же. Внешне иной, другое лицо, голос – все другое. А вот отведу глаза от лица и снова тебя вижу, прежнего. Как же так вышло?
– Если бы я знал! А вот тебя я узнал сразу. Ты почти совсем не изменилась.
– Льстишь?
– Правда. Я вот с тобою говорю, а вижу девчонку прежнюю.
– Нет, – покачала она головой. – Та, прежняя, умерла еще тогда, в сорок первом. И потом… когда уходили близкие, те, с кем уже и слов не нужно… Понимаешь?
– Понимаю. Я тоже такое… помню.
– Как же ты так? Как это случилось? Я пыталась узнать, но все говорили – шальная пуля.
– Часовой. Его немцы украсть пробовали, я влез, отбил. А он – испугался. Первогодок, наверное, небось дрых на посту, а тут немцы, стрельба… Вот крыша и поехала. В спину стрелял, я его толком и не видел.
– Странно. Непонятно это. Ты же все вокруг всегда видел.
– Ну, как видишь, не все. А ты, что было с тобой?
– Меня вывезли. Сначала окруженцы пришли, потом разведка, самолет. Все было так, как ты и говорил мне тогда. Как ты мог все это знать, откуда?!
– И это мне говорит «Почетный чекист»?
– Не смейся… Я даже сейчас не все могу понять в этой истории, а уж тогда… Для меня все это было чудом. Что-то странное тогда происходило вокруг меня. Недомолвки, недоговорки, будто все они что-то знали такое, о чем и я должна была знать. Но я не знала, а они… они ничего так и не сказали мне. Я училась, потом работала, учила других. Но ведь ты, наверное, и так все знаешь? Как-то же ты меня нашел? А это нелегко, поверь, я знаю.