— Кто-то не хочет, чтобы правда выплыла наружу?
— Всегда есть кто-то, кто не хочет, чтобы правда выплыла наружу… Так что вы сегодня вечером узнали интересного?
— Узнал много чего интересного про фрекинг, — ответил Декер.
Мужчина внимательно изучил его.
— Вы считаете, что это разумная трата вашего времени?
— Если вы можете объяснить причину, почему это не так, я весь внимание.
— Вряд ли я настолько информирован.
— Но вы явно в курсе: что-то тут в этом месте происходит.
— Я просто не знаю, что именно. Я не детектив. Мои таланты кое в чем другом.
— Вы взяли стрелка?
— Он вас больше не побеспокоит.
— Мы могли бы допросить его, — предположил Декер.
— Он вас больше не побеспокоит.
— Вы хотите сказать, что он мертв? Он мог бы привести нас куда-нибудь.
— Никуда бы он вас не привел. Между ним и теми, кто нам требуются, наверняка как минимум четыре прослойки. Пустая трата времени, а времени у нас нет.
— Вы попросту убили его? — спросил Декер.
— А вам это важно?
— Я — коп. Такие вопросы и вправду имеют для меня значение.
— Предоставьте мне беспокоиться на этот счет. А вы занимайтесь своим делом. Мы полагаемся на вас.
— Если это такое важное дело, то как же вышло, что к нему не привлечено гораздо больше федеральных ресурсов?
— Секретность, мистер Декер.
— И почему мне кажется, что вы прилетели в Северную Дакоту отнюдь не коммерческим рейсом?
— Это свободная страна. Можете думать все, что хотите. Не стану вам препятствовать.
— Как тогда мне с вами связаться? Или вам со мной?
— Придумаем, как.
— Может, по крайней мере, назовете мне свое имя?
Мужчина помедлил — первый миг нерешительности, который Декер мельком углядел в этом малом.
— Роби. Уилл Роби.[34]
Глава 25
— Уилл Роби? И он, блин, назвал тебе свои имя и фамилию?
Джеймисон разглядывала до нитки промокшего Декера, который прислонился к стене ее гостиничного номера, закапывая водой ковер. После знакомства с таинственным Роби он двинулся прямиком в отель, постучал ей в дверь, разбудил, и теперь она сидела на кровати в тренировочных штанах и футболке с длинным рукавом, недоверчиво уставившись на него.
— Ну да, назвал.
— Итак, позволь мне все прояснить. Сначала на тебя напала компашка каких-то дебилов, а вы с Бейкером надавали им по мозгам?
— Их интересовал Стэн, а не я.
— А потом кто-то пытается застрелить тебя бронебойной пулей, да только вот этот малый Роби вовремя приходит на выручку. После этого он убегает и устраняет парня, который пытался тебя убить. А потом возвращается и по секрету выкладывает тебе, что в этом городке происходит что-то крупное, и от нас ожидается, что мы реально быстро выясним, что именно, — без помощи других федеральных сотрудников, которых никто сюда посылать не собирается.
— Да, суть примерно такая. Коротко и ёмко.
Джеймисон привалилась к изголовью кровати.
— А этот Уилл Роби и вправду сказал, что он на нашей стороне?
— «Другое подразделение, та же команда», — вот его точные слова. Но самое интересное из того, что мне сегодня удалось выяснить, это слова того парня с радарной станции, которые мне процитировал Стэн.
— Что мы сидим тут на бомбе замедленного действия? Да уж, это обнадеживает, — саркастически произнесла Алекс.
— По словам Стэна, его вроде звали Бен. И он был в военной форме, так что это произошло еще до того, как бразды правления взял на себя «Вектор».
— И Стэн не стал тогда расспрашивать, что тот имел в виду?
— Стэн — не коп. В тот момент они просто выпивали в баре. Он наверняка подумал, что тот несет какую-то чушь по пьяни.
— Но слова этого Бена все-таки застряли у него в голове.
— Да, это так, — неохотно согласился Декер. — В ретроспективе.
— Так этот Роби — кто он? Твой ангел-хранитель?
— Сегодня он и впрямь выступил в этой роли. Я сейчас лежал бы на столе в морге в буквальном смысле с оторванной башкой, если б не он.
Эти слова заставили Джеймисон поежиться.
— Больше никуда тебя одного не отпущу! Ты вечно попадаешь во всякие поганки. Я серьезно насчет «вечно»!
— Я просто вышел выпить пивка и пообщаться со Стэном. И не искал никаких приключений.
— Ну что ж, похоже, они сами тебя регулярно находят, — резко ответила Алекс, после чего более спокойным тоном добавила: — Так как это меняет наше расследование?
— Нет никаких железных доказательств тому, что это сегодняшнее происшествие и появление на сцене Роби как-то связаны с убийством Айрин Крамер.
— А не может городишко вроде Лондона в Северной Дакоте оказаться гнездом сразу двух темных заговоров?
Декер провел рукой по своим мокрым волосам.
— Давай посмотрим на все это с логической точки зрения. Крамер было тридцать. Она появилась здесь год назад, и у нее имелся университетский диплом.
— В этом смысле мы можем полагаться только на слова людей из колонии. А они говорят, что у них нет никаких подтверждающих это документов, не считая тех, что им показывала Крамер.
— Верно. Но если она и вправду получила университетский диплом, тогда в возрасте от восемнадцати до двадцати двух лет должна была в этом университете учиться, логично? А потом примерно через восемь лет она приезжает сюда, и мы не можем найти никаких записей про нее до этого момента? И в ФБР вдруг звучат тревожные звоночки, когда ее «пальчики» прогоняют через нашу систему?
— Это ты к чему?
— У Крамер просто не хватило бы времени, чтобы заявить о себе как о какой-то международной шпионке, как мы предполагали ранее. Вообще-то, у нее даже не было времени, чтобы совершить что-то настолько выдающееся, чтобы Бюро засуетилось, когда выплыли ее отпечатки пальцев. Но ведь именно это и произошло. И вот как раз поэтому я всерьез сомневаюсь, что она сама стала катализатором того, что бы там ни произошло в ее прошлом. Так что нам надо выяснить, что на самом деле явилось этим катализатором.
— Но если не программа защиты свидетелей, то что тогда? — спросила Джеймисон, нахмурив брови. — Поскольку ничего другого мне в голову не приходит.
— Ну, я тут кое о чем подумал…
— И о чем же?
Амос с задумчивым выражением лица уставился на нее.
— Грехи родителей могут распространяться и на их детей, Алекс.
Недоуменное выражение лица Джеймисон превратилось в понимающее.
— Родителей Крамер? Так что, думаешь, какие-то именно их действия привели Айрин к необходимости скрываться? И, может, даже сменить имя?
— Я просто-таки уверен, что имя вымышленное. Нам надо выяснить, кто она такая на самом деле.
— У нас не так много чего, на что можно опереться.
— Это обычная история.
— И мы не знаем, связано ли то, что случилось с Крамер, с теми словами насчет бомбы замедленного действия.
— Да, не знаем. Но мы это выясним.
— Хотелось бы мне испытывать такую же уверенность…
— А теперь хотя бы немного поспи.
— Погоди, а ты расскажешь Келли, что случилось сегодня вечером?
— На данный момент пусть это остается строго между нами.
— Ты уверен? Все-таки это местный коп…
Амос направился к двери.
— Декер, обещай мне, что опять куда-нибудь не намылишься! — умоляюще произнесла она.
— Я собираюсь придвинуть к своей двери шкаф и спать вполглаза с пистолетом в руке.
Глава 26
Спать Декер не лег — по крайней мере, не сразу.
Сидел на полу, полностью одетый в свою промокшую одежду.
Достал из бумажника две фотографии. Своей жены и дочки. Обе были сняты совсем незадолго до их смерти.
Этим вечером он и сам оказался настолько близко к смерти, как никогда в жизни, по его прикидкам. Опоздай этот малый Роби хотя бы на секунду или не появись вообще…
«Я был бы мертв. Как Кэсси и Молли».
Декер присмотрелся к снимкам. Довольно давно уже на них не смотрел. В день их похорон он не мог произнести ни слова, вообще не мог нормально функционировать. Залитые слезами, подавленные горем люди один за другим подходили к нему, выражали соболезнования. А он в тот момент даже не сознавал, что к нему кто-то обращается. Чувствовал себя таким же мертвым, как его жена и дочь. Вообще-то тогда Декер и на самом деле хотел быть мертвым, потому что не было никакого желания жить, когда они уже не могли.
Он и потом горевал — очень сильно поначалу, слишком сильно, поскольку подошел совсем близко к тому, чтобы потерять абсолютно все, в том числе и свою собственную жизнь. Но прошло еще какое-то время, и его дни и ночи заполнились работой, общением с другими людьми, некоторые из которых даже стали его друзьями. Потеря никуда не девалась, она навсегда останется с ним, но расхожая фраза «жизнь продолжается» вроде как стала куда больше походить на истину.
И время от времени Декер испытывал чувство вины за то, что настолько погрузился в работу, что воспоминания о близких убрались в какую-то крошечную коробочку у него в голове, которую лишь время от времени извлекают, чтобы смахнуть с нее пыль. И для него это было все равно что просто забыть о жене и дочери — или, по крайней мере, позволить другим приоритетам в жизни затмить то, что они значили для него, пока были живы. И это после того, как он искренне поклялся, стоя над их могилами, что они останутся центром его жизни до тех самых пор, пока он сам не присоединится к ним. Чувство собственного предательства неуклонно преследовало его по пятам.
Слеза из его правого глаза упала на фото Молли. Декер очень осторожно смахнул ее со снимка, опасаясь, что та замарает ее последний запечатленный образ.
Он уже говорил себе там, в Берлингтоне, посещая их могилы, что способен жить и прошлым, и настоящим, только вот этого никак не получалось. Пусть даже что-то в нем отчаянно этого желало.
«Так как же нам быть, Амос?»
Декер полагал, что все, кто пережил столь страшную потерю, страдают точно так же, как и он. Но это его нисколько не утешало.