— И что ты собираешься делать?
— Покончить со всей этой брехней, — отозвался Амос.
Они прошли за двери, где им заступил дорогу тот самый молодой человек, с которым они уже имели дело.
— О, опять вы…
— Где миссис Соверн?
— Она в данный момент занята.
— Ответ неправильный, — сказала ему Джеймисон, показывая свой значок. — Нельзя ли поконкретней?
— Она… она работает с клиентом.
— Где? — спросил Декер.
— Вам туда нельзя.
— Показывайте.
Он решительно двинулся вперед, Алекс поспешила следом.
— Я сейчас позвоню в полицию! — выкрикнул молодой человек.
— Валяйте, — отозвался Декер.
Услышав какое-то позвякивание, они двинулись к его источнику. Это оказалась дверь, ведущая из коридора в комнату, в которой они еще не бывали.
Ухватившись за дверную ручку, Декер бросил взгляд на Джеймисон, которая лишь кивнула. Он толкнул дверь, и они быстро вошли.
Лиз Соверн подняла взгляд от тела своего супруга, которое она готовила для похорон. Он лежал обнаженный перед ней на столе. На тележке с колесиками были разложены инструменты и косметические средства, при помощи которых она выполняла свою задачу.
— Какого черта вы тут делаете? — рявкнула Соверн, вздрогнув при их неожиданном появлении. — Как вы сюда попали?
— Нам нужно с вами поговорить, — сказал Декер.
— Я не собираюсь ни о чем…
Она резко умолкла, когда Амос поднял вверх то, что держал в руке. Предмет, который нашел под кроватью.
— Вы наверняка искали вот это, — произнес он.
Соверн застыла, не успев дотянуться до телефона, лежащего рядом на столе. Потом повернулась, словно загипнотизированная тем, что он держал в руке, и потянулась к нему. Уже почти дотронулась до этого предмета, когда Декер отдернул руку.
— Нефритовая сережка. На вас была пара таких, когда я впервые увидел вас в баре. Буддийские храмы. Очень красивые.
— Где вы ее нашли? — тихо спросила Лиз, обмякая на высоком табурете, на котором сидела, когда они вошли.
Декер бросил взгляд на тело Уолта Соверна.
— Я человек не стыдливый, но не могли бы вы прикрыть его?
Соверн поспешно набросила на останки мужа простыню.
— Удивлен, что вы сама этим занимаетесь, — заметил он.
— Кому-то же надо это делать, — объяснила она, опустив глаза. — Я хочу… хочу, чтобы он выглядел презентабельно.
— Вам, должно быть, тяжело, — сочувственно произнесла Джеймисон.
— Прямо сейчас все тяжело, — выпалила в ответ Соверн. Бросила взгляд на Декера. — И, судя по всему, сейчас будет еще тяжелее.
— Дабы ответить на ваш вопрос: я нашел это под матрасом кровати в комнате Кэролайн Доусон над салуном «Корраль О’Кей». Точно такая же сережка, что была на вас в тот вечер. И мне достоверно известно, что и Кэролайн Доусон провела там ту ночь. Она сказала, что поднялась туда, потому что у нее разболелась голова, но это явно было не так. Вы могли бы это для нас окончательно подтвердить?
— Не чувствую ни нужды, не желания что-либо подтверждать.
— Вы с Кэролайн — пара? — спросил Декер.
— И вправду не пойму, на что вы намекаете, — отрешенно произнесла Соверн.
— Вы сообщили нам, что вашего мужа шантажировали, поскольку он встречался с другой женщиной. Мол, если б эта информация выплыла наружу, она уничтожила бы его. Ну что ж, мы проверили эту историю. И не нашли никаких свидетельств подобной интрижки.
Соверн явно колебалась.
— Это исключено. Я знаю, что у него была интрижка.
— А я говорю вам, что не было. А значит, вы солгали.
Соверн явно поразили слова Декера. Она не без труда взяла себя в руки.
— Ладно, вы правы. Не было никакой интрижки. Я сказала неправду.
— Тогда почему же его шантажировали? На сей раз нам нужна правда, Лиз.
Она испустила длинный покорный вздох.
— Он воровал.
— Что воровал? — уточнила Джеймисон.
— Личные вещи людей, которые предполагалось похоронить вместе с ними. Часы, кольца, другие драгоценности. Он украшал ими тела для показа и прощальной церемонии, но прямо перед тем, как окончательно закрыть гроб, опять изымал. Кто бы узнал, верно? Вряд ли кто-то стал бы выкапывать покойника, чтобы проверить. А в случае с кремацией это вообще не проверишь. А потом он ездил за пределы города или даже штата якобы по делам, чтобы продать их. Денег выходило довольно много.
— Зачем он это делал? — спросила Джеймисон.
Соверн посмотрела на Декера.
— Помните, когда мы только познакомились, я сказала вам, что в плохие времена люди, которые не могли оплатить наши услуги, предлагали бартер?
— Да.
— Так вот, Уолт оказался в отчаянном положении. По-моему, он убедил себя, что ему просто платят за услуги — непосредственно те люди, которым он эти услуги оказывает.
— Но это не оправдывает подобные действия ни с точки зрения закона, ни морали, — заметила Джеймисон.
— Люди, оказавшиеся в отчаянном положении, идут на отчаянные меры, — огрызнулась Соверн.
— И вы знали? — спросил Декер.
— Подозревала. Прямо перед тем, как он покончил с собой, у нас вышел крупный спор. Понимаете, я знала, что на одной из наших покойных было бриллиантовое обручальное кольцо. Как минимум четыре карата. Тонкой работы. Уолт закрыл гроб после прощальной службы — прямо перед тем, как погрузить тело на катафалк для доставки на кладбище. А потом я не могла найти один из инструментов, которые использую, чтобы что-то подправить на теле перед показом родственникам. Вспомнила, что и в данном случае им пользовалась. Открыла гроб и нашла его — он завалился вниз под тело. И тут заметила, что кольца нет. После окончания службы я прямо спросила об этом у мужа. Он был в ярости. Кричал, что я сошла с ума. Мне даже показалось, что он меня сейчас ударит.
— Так что это объясняет его записку, — произнесла Джеймисон. — Слова, что он сожалеет обо всем и ненавидит себя.
— Думаю, что да.
— И, должно быть, еще кто-то про это узнал, — добавила Джеймисон. — И шантажировал его.
— Примерно в то же время, когда нашли тело Айрин Крамер, он получил анонимное сообщение.
— Уолт показывал вам это сообщение?
— Да. Он был и зол, и испуган.
— Что там говорилось?
— В основном угрожали все раскрыть, если Уолт не будет делать то, что скажут.
— То есть если не исказит результаты вскрытия? — уточнила Джеймисон.
— Да. Особенно по части взрезанных желудка и кишечника. Сказать по правде, меня удивило, что он вообще упомянул про это в отчете. Но Уолт вообще всегда ответственно относился к работе, тут уж отдам ему должное.
— А откуда вы знали, что они не блефовали, утверждая, будто знают об этих кражах?
— Помните эти его «командировки»? У них были фото, где он сдает в ломбард краденые вещи. Записи в учетных книгах, чеки…
— Есть какие-то мысли, кто это мог быть?
Соверн покачала головой.
— А почему он рассказал вам про шантаж?
— Думаю, ему требовалась моя поддержка, чтобы все это прошло гладко. В смысле, я ведь тоже занимаюсь этим бизнесом. Вся наша жизнь тесно связана с этой конторой. Если б она накрылась, мы остались бы у разбитого корыта. И Уолт сказал, что если его поймают, то он скажет, что я тоже обо всем этом знала. Что меня тоже посадят за решетку. Так что я просто пошла у него на поводу.
— Эти шантажисты связывались с вами после того, как Уолт покончил с собой? — спросил Декер.
— Нет. А зачем им со мной связываться?
— Ну не знаю, хотя могли… Дайте нам знать, если вдруг все-таки свяжутся. — Он сделал паузу. — И какие у вас теперь планы?
— Не знаю. Голова настолько переполнена всякой мурой, что трудно мыслить связно. Нужно, чтобы бизнес не останавливался, для начала.
— Как думаете, справитесь?
— У Уолта имелся сертификат на проведение вскрытий, а у меня нет. Но я — подготовленный и сертифицированный медик. Я хорошо знакома с техникой бальзамирования, посмертной косметики, кремации — в общем, со всем, чтобы достойно проводить человека в последний путь.
— А не думаете со временем уехать отсюда? — спросила Джеймисон. — В смысле, вы ведь можете открыть подобное дело где-нибудь еще.
— С этим должна согласиться Кэролайн. Я не хочу никуда ехать без нее. Я и вправду о ней пекусь. И да, мы с ней и в самом деле пара.
— Но она ведь встречается с моим зятем. Вы и сами видели их вместе в «Коррале О’Кей».
Соверн мрачно улыбнулась.
— Она просто поддерживает гетеросексуальный имидж.
— Наверное, трудно хранить подобный секрет в таком маленьком городке…
— Мы старались. Мы были очень осторожны.
— Ну, не настолько уж осторожны, если встречались в комнате прямо над баром, — заметил Декер.
— Мы делали это очень нечасто. А потом, народ в баре обычно здорово пьяный, а персонал слишком занят, чтобы замечать подобные вещи. И мы были подругами. Всем про это известно. Просто никто не сознавал, насколько близкие мы подруги. И мы всегда уходили черным ходом, очень поздно ночью. В основном ездили на старую ферму моих родителей, чтобы побыть вместе. Я подумывала продать это место. Уолт тоже этого хотел. Мой отец воевал во Вьетнаме. Он привез оттуда много всяких диковин — не исключено, что довольно ценных. Плюс кучу оружия. Он вообще был на нем помешан. Но это стало приватным местечком для нас с Кэролайн. Так что я рада, что сохранила его.
— А это ваша машина на стоянке? — спросил Декер. — С номером «Небеса»?
— Да. — Тут Соверн впервые улыбнулась.
— Что? — спросил Декер.
— Помните, как я говорила про бартер? Так вот: резина на этом «Мустанге» — от Хэла Паркера, в уплату нам за похороны его жены.
— Думаю, иногда люди поступают так, как вынуждены поступить.
— И что же, теперь все это откроется — в смысле, про нас с Кэролайн?
— Множество людей нетрадиционной ориентации сейчас открыто и свободно живут своей жизнью, — заметила Джеймисон.
— Да, но только не здесь, я думаю.
— Послушайте, — произнес Декер. — Мы не можем ничего гарантировать. Мы пытаемся раскрыть серию преступлений. Нам приходится идти туда, куда нас приводят улики.