Она не умела ни молиться, ни медитировать. Для Бески не существовало богов, а погружаться в собственные мысли в медитации она уж точно не собиралась. Там только боль, ненависть и ярость. Их нужно выплескивать на других, а не на себя.
Поэтому она села на пол, закрыла глаза и погрузилась в чужие сны.
Для начала побродила наобум без всякой цели. Посмотрела на чужие кошмары, на чьи-то оргии, на героическую рубку какого-то сопляка с орками. В реальности он бы даже не поднял тот меч, которым сейчас с легкостью размахивал, отгоняя от себя толпы зеленокожих кривоватых порождений собственного разума.
Скука. Она видела это сотни раз. Один плюс – время тут убивать легче. Оно течет во снах нелинейно. Можно за секунду прожить целую жизнь, а можно и наоборот: за час в сновидении переждать нудные сутки в реальности.
Однако у Бески были и важные дела. Она залезла в болото чужих фантазий не просто так. Для начала ей нужна специальная обувь. Что-то вроде кошек или крючков, чтобы лазить по деревьям.
Тут ее кольнула неприятная мысль, что, возможно, Слава-то был прав. Стоило чуть подождать и просто попросить его «приснить» все, что ей нужно, а не заниматься теперь дурацким поиском по чужим снам. Но, с другой стороны, пространство ночных грез едино для всех миров. Именно этим люди обязаны тем невозможным кошмарам, которые иногда являются им по ночам. Бесконечное число миров, в каждом из которых миллиарды людей. Уж у кого-нибудь в сновидениях она найдет необходимое.
Беска сконцентрировалась, попыталась вообразить нужную вещь, послала запрос в ноосферу, расслабилась и доверилась незримому ветру. Нужно было стать очень чутким, чтобы ощутить малейшие дуновения чужих мыслей.
Забавно, но крюки на ноги снились не электрику, как она ожидала, а какому-то чернокожему мальчишке, которого днем постоянно заставляли лазать за кокосами. В мечтах он теперь в два раза проворнее карабкался по стволам. Бедняжка.
Беска подкараулила его, прячась за пальмой, и просто подставила подножку. Парень шлепнулся, а она быстрым движением сорвала с него кошки.
Туземец вскочил и ринулся на нее с кулаками, но она легко увернулась и ткнула пальцем в лоб:
– Проснись и в следующий раз мечтай о чем-нибудь великом.
Во сне все общаются на одном языке мыслеобразов, так что она знала, что мальчик ее понял.
Парень исчез, и сон тут же начал разрушаться. Беска сделала привычное усилие, передавая предмету часть своей жизненной силы, чтобы сделать его реальным, и открыла глаза, вернувшись в клеть. Заветные крюки она продолжала сжимать в руке.
На улице уже была глубокая ночь, и прохлада свободно проникала сквозь прутья, заставив ее поежиться. И как тут предполагалось медитировать? Стуча зубами от холода? Слава, наверное, ночует в комфорте теплого дома. Она, конечно, тоже сейчас отправится в чей-нибудь сон, где есть камин или что-то вроде того.
Интересно, а что снится Славе? Наверняка что-нибудь про нее. Какой-нибудь кошмар или нечто иное? Не то, что бы она хотела подглядеть – он точно заметит – но все равно было ужасно любопытно. Кстати, каково это – увидеть себя саму во сне? О ней же больше никто думать и мечтать не будет: семья убита, а больше ее никто и не знает. Авантюрист разве что…
Тут ее кольнула идея, что таким способом, встретившись, можно узнать, что с ним и где он. Почему ей не пришла в голову эта мысль раньше?
Лишь бы только Авантюрист думал о ней. Ну хоть немного. Иначе не будет никакой возможности отыскать его среди миллиардов людей. Она умела либо вламываться в сон к спящему непосредственно рядом с ней – у него был самый сильный «сигнал» – либо при помощи поиска нужного образа в сновидении. Как искать своего партнера, если он про нее забыл и даже не вспоминает во снах, она даже близко не представляла.
Беска закрыла глаза и послала новый запрос. Ей был нужен кто-то, кто ночью думает о ней.
В ответ пришло два сигнала. Оба достаточно сильных, то есть их хозяева находились недалеко. Один из них – ярче и насыщеннее – наверняка Слава, а второй – тогда кто? Неужели Авантюрист… так близко?
Она нырнула в чужой сон с более слабым сигналом, надеясь, что определила правильно, и это не Слава.
И чуть не столкнулась с самой собой. Ее копия с расширенными от ужаса глазами пронеслась мимо по длинному коридору. Беска в растерянности обернулась в поисках угрозы. Из-за угла вышла темная высокая фигура в капюшоне. Лицо убийцы пряталось в тени.
Пульс моментально подскочил до ритма пулемета. Время замедлилось, как обычно в момент опасности.
Человек медленно вскинул арбалет и выстрелил. Беска настолько привыкла, что в чужих снах она неуязвимый наблюдатель, что только интуиция и бешеный стук крови в висках заставили ее быстро отшатнуться. Время замедлилось еще сильнее, и плавно пролетающая мимо стрела больно чиркнула ее по скуле. Если бы не это инстинктивное движение назад, то та вонзилась бы точно в глаз.
Через мгновение пришла и боль от царапины.
Хозяин сна не только ее видел, он ее ранил! Это было немыслимо!
Беске стало страшно. Она обернулась, чтобы побежать вслед за своей копией, и только в этот момент узнала коридор.
Это было ее последнее воспоминание перед смертью: леденящее душу и сковывающее ноги и руки знание, что вся ее семья мертва, и панический бег по этой длинной галерее. В тот раз она не успела, и стрела вонзилась ей в спину точно в область сердца. В этот – убийца отвлекся, потратил выстрел на нее, и образ Бески в сновидении успел добежать до выхода.
Только вот она сама – реальная Беска – уже не успеет. На то, чтобы взвести такой арбалет, нужно секунды четыре, из которых она, замешкавшись, потеряла уже как минимум две. Если помчаться сейчас прочь, то все повторится: она опять получит болт в спину.
Позади нее убийца, которого она так долго искала! Рядом! Всего метрах в двадцати. И у него только одна стрела, чтобы успеть ее остановить.
Она ощутила, как ожидавшая этого часа ярость мгновенно наполнила ее, как будто кто-то поднес спичку к облитому бензином костру. Пламя ненависти вспыхнуло мгновенно и словно разряд молнии зарядило мышцы бешеной неукротимой энергией.
Беска развернулась, прыгнула на стену и, оттолкнувшись от нее ногой, бросилась навстречу убийце.
Тот стоял с уже взведенным арбалетом и спокойно смотрел, как она приближается.
Стрелок не промахнется, она это знала. Почти попасть ей в глаз с двадцати метров из такого оружия – настоящий снайперский выстрел. Только вот куда бы ни вонзилась стрела, это уже Беску не остановит. Ярость донесет ее, пусть и умирающую, до горла убийцы, в которое она вцепится зубами и когтями.
Фигура в капюшоне неожиданно опустила арбалет, развернулась и скрылась за углом.
– Нееет! – зарычала она.
В три прыжка достигла того места, где только что стоял убийца, но за поворотом уже никого не было: только провал в черную пустоту, которая медленно начала ползти вперед, пожирая стены и пол.
Чей бы сон это не был, человек только что предпочел проснуться вместо того, чтобы убить Беску.
– Нееееет! – опять закричала она как раненый зверь и со злости зарядила кулаком по стене.
Пустота коснулась ее и выкинула в реальность.
Беска пришла в себя на полу клети. За решеткой уже начинался рассвет.
Она потрогала щеку и поднесла к глазам окровавленные пальцы.
Ее еще ни разу не травмировали во сне.
Оказалось, что она воплощает в реальность не только предметы, но и собственные увечья. На костяшках пальцев, которыми она ударила по стене, тоже была содрана кожа. Это было странно, опасно, но даже чем-то приятно и добавляло азарта.
Особенное удовольствие она испытывала от осознания того, что ее убийца жив и до сих пор находится в этом мире, причем совсем рядом. Максимум километров десять. Это значит, что она на верном пути и уже близка к цели. Рано или поздно она его найдет.
И еще это означало, что с нынешней ночи открывается сезон охоты во снах. Если она может материализовывать свои раны, то и чужие тоже. В ней достаточно ярости, чтобы напитать чужую плоть настолько, что воткнутый во сне нож дойдет до сердца и в реальности! Если она снится убийце, то в следующий раз Беска будет готова. Стоит только ее виртуальной копии возникнуть в чужом сне, как туда тут же заявится и оригинал, в следующий раз подготовившись и с оружием.
Берегись, кто бы ты там не был! Отныне тебе лучше не спать!
Кстати, на случай, если убийца сегодня снова заснет, ей срочно нужно было достать клинок взамен того, что отнял жрец. Благо, этого добра в чужих снах хватало.
Глава 13. Испытание
Когда за ней пришли, взбешенная ожиданием Беска ходила по клетке взад-вперед как разъяренный тигр. Жрец только неодобрительно покачал головой: медитацией, сосредоточением и нужным для испытания спокойствием духа тут даже и не пахло, но ей было наплевать на его мнение. Она сейчас была готова горы свернуть.
Судя по округлившимся глазам Авгура, Беска смогла его удивить, ибо на ее поясе висели крюки-кошки для ног, а на запястьях блестели вороненым металлом браслеты с шипами – позаимствовала у какого-то жирдяя, грезившего во сне, что он ниндзя – а на поясе висели ножны с кортиком.
– Я же говорила, что ты не лишишь кошку когтей, – ехидно прокомментировала она, проходя мимо остолбеневшего жреца. – Оружие и я неразделимы.
Он ничего не сказал, только опять укоризненно покачал головой и кивнул, давая знак следовать за ним.
К удивлению Бески, испытание для племени было грандиозным событием. Для начала все жители деревни выстроились в длинный живой коридор. Она ожидала осуждающих взглядов, но окружавшие ее существа доброжелательно улыбались. Кто-то кинул ей на волосы лепестки белых цветов. Когда она проходила мимо, каждый одобрительно касался плеча, благословляя и поддерживая. Это было странно и жутко непривычно. Она ни разу в своей жизни… ну, новой жизни, после воскрешения, не чувствовала себя частью семьи или племени. Неожиданно в сердце поселился горький комочек, а на глаза навернулись предательские слезы. Она же хочет просто использовать их. Чего они радуются-то так, как будто она уже для них своя в доску? Да и испытание она еще не прошла.