– Ее нет. Она должна была быть именно в этом месте, где сейчас твар-р-рь лежит. Я помню эту сломанную ель спр-р-рава и кусты дикой калины. Именно тут мы и вошли на поле цветов. Кстати, их тоже больше нет. И ар-р-ромат пропал.
Беска, к сожалению, не могла разглядеть во тьме ни одного дерева или куста.
– Ты хочешь сказать, что дорога убежала?
– Я не знаю! – наконец вышла из себя Каз. – Я не понимаю, что пр-р-роисходит: где мы, что случилось, пока мы спали, почему мы вообще выр-р-ру-бились, а Слава нет. И пока я это не пойму, никуда не сдвинусь! Хочешь идти – вали. Но без меня ночью ты только до ближайшего остр-р-рого сучка добр-р-редешь!
Беска, наоборот, ощутила, что уже успокоилась, потому что в словах Каз прозвучало главное.
– Почему он не заснул, как раз понятно. Он же вывернутый, и всякие снотворные и наркотические вещества на него не действуют. Мы ощущали запах, а он нет, – невозмутимо ответила она. – Хорошо, дождемся утра и разберемся. Если хочешь, можешь еще поспать, я покараулю.
– Я теперь дня два не засну! – заявила Каз.
– А я в шоке от того, что вообще, оказывается, умею спать, – прошептала Беска.
Они с трудом дождались рассвета. Первые робкие лучи еще толком не прогнали глубокие ночные тени из леса, а девушки уже были на ногах и шуршали по кустам как две заправские собаки-ищейки, однако узнали они не так уж и много.
Дорога действительно исчезла, как небывало. Трудно было поверить, что в этом густом лесу когда-то был проход, казавшийся широкой тропинкой. Каз, тем не менее, даже нашла их следы и примятую траву. Когда Беска взглянула на отпечатавшийся в грязи след своего же ботинка там, где вчера был твердый красный щебень, то продолжительно и витиевато выругалась так, что у Каз покраснели кончики ушей.
– Это был мираж. Наведенная иллюзия, – пояснила Беска свое раздражение. – Нас вели от самой развилки, заморочив голову.
Поиски на поле тоже результатов не дали. Это был самый обычный луг, который скорее всего когда-то был круглым озером, потом стал болотом, а сейчас являлся поросшим травой старым торфяником. И ни одного следа странных черно-синих маков.
– Цветы были нужны, чтобы мы не настор-р-ро-жились из-за ар-р-ромата снотвор-р-рного газа? – Каз задала риторический вопрос, и Беска промолчала.
– Выходит, что Слава все-таки нас спасал, а не себя. Сам-то мог убежать, – настойчиво произнесла Каз. – Этот монстр-р-р заманивал сюда путников, усыплял и лакомился. Если бы не твой др-р-руг, то от нас бы только косточки остались.
– Он мне не друг, – буркнула Беска.
– Ой, а кто? Любовник? – невинно поинтересовалась Каз.
– Не дождешься!
– Значит, он тебе никто? А что же тогда такая бур-р-рная реакция на какую-то фею? Ты же р-р-рев-нуешь! – рассмеялась Каз.
– Нет! Вовсе нет! Просто не люблю предателей! – заявила Беска, но почувствовала, что краснеет и тут же отвернулась.
– Ты когда-нибудь слышала о тварях, что умеют ткать такие паутины-иллюзии? – она решила сменить тему.
– Оно пр-р-ришло с темной стороны. Из-за гр-р-раниц нашего мира. Только потустор-р-ронний хаос может р-р-родить такое чудовище. Как он только сюда попал?
– Да, тварь еще та, – Беска подошла к трупу. – Невозможная какая-то. У нее и челюсти с клыками, и пасть со жвалами, как у насекомого, и лап нечетное количество. Я такого вообще никогда не видела. Ну шесть, как у жуков, ну восемь, как у паука… но одиннадцать! Такое ощущение, что ее склеили впопыхах из самых мерзотных существ, не особо заботясь о логике. Такое не могло родиться в ходе эволюции.
– Интер-р-ресно, скольких оно погубило? – задумчиво спросила Каз.
– Меня больше беспокоит, при чем тут фея. Слишком уж странное совпадение – ее визит и этот монстр.
– С чего ты так уверена, что это она?
– Слава слишком осторожен, и с чужим человеком не ушел бы, бросив нас, а тут он знает только одну девицу.
– Я никогда не слышала ни пр-р-ро каких фей. Кто она вообще такая?
– Понятия не имею. Это первый человек, кто нас встретил в этом мире и подсказал дом кузнеца, который нас может приютить на время.
– Тоже человека? – уточнила Каз, прищурив глаза.
Беска кивнула.
– Очень стр-р-ранно для долины. Очень, – покачала головой Каз.
– Что мы имеем в итоге: некая тварь сидела в засаде, сотворив иллюзию ответвления от дороги и распыляя сонный газ. Слава не заснул, и когда она приперлась за нами, застрелил ее из арбалета. Выстрел был один, но очень меткий: прямо в центр черепушки. Возможно, монстр издох не сразу, а еще побрыкался и ранил нашего героя, или тут произошла еще одна схватка. Потому что он был вынужден выхватить нож у меня из ножен и где-то получить рану, следы которой мы видели на дереве. Кто этот второй таинственный враг – непонятно. Либо это фея, в чем я сомневаюсь, так как против нее Славка бы ножиком не махал, либо девушка пришла уже после битвы и увела его с собой. Как вариант: лечить. Парень ей нравился, как мне показалось при их первой встрече. При всей ее красоте, мне кажется, что Слава бы нас покинул только в случае крайней необходимости. Либо его рана была очень серьезной, либо она рассказала ему что-то очень важное. Например, как избавиться от укуса зазеркальника.
– Тогда он бы дождался нашего пр-р-робуждения и не бр-р-росил нас без сознания в центр-р-ре поляны. Ведь ни мы, ни он не можем быть увер-р-рены, что такая твар-р-рь тут одна.
– К сожалению, остается вариант очень тяжелой раны, и тогда фея явилась, чтобы перенести его туда, где может вылечить. Не уверена, что мы его найдем, да и помочь лучше нее вряд ли сможем. Остается только продолжить путь, надеясь, что он нас догонит, если мы ошиблись. Конечный пункт он знает.
Глупо и нелепо все как-то, – пробормотала Каз, последний раз оглядывая круглое поле.
Глава 21. Оракул
Дальнейший их путь был невеселым, но зато кратким. Оказалось, что западня с развилкой была всего часа за три до конца красной дороги. Тут уж перепутать было сложно: путь раздался вширь, лес поредел и, благодаря выстриженным газонам, создавал ощущение парка. Чуть дальше путников встречали огромные мраморные символические врата. Никаких надписей на них не было, но и так было понятно, что Беска и Каз пришли к точке назначения.
В тот момент, когда они проходил под аркой, в воздухе раздался мелодичный перезвон колокольчиков, поэтому, когда девушки по ухоженной гравийной тропинке подошли к большой ротонде, стоящей в центре образованного зеленой стеной туй полукруга, то их уже ожидал высокий светловолосый мужчина, одетый в белоснежную римскую тогу.
– Путники! Приветствую вас у великого Оракула! – воскликнул он, воздев руки вверх, словно взывая к невидимым богам.
– Цирк какой-то, – пробормотала Беска.
Каз невольно хихикнула.
– Что привело прекрасных юных дев к священным водам?
Только тут Беска обратила внимание на плеск воды в ротонде.
– Мы пр-р-ришли задать вопр-р-рос Ор-р-раку-лу! – громко заявила Каз, стараясь не уронить градус пафоса.
– Оракул отвечает только достойным! Тем, что докажет, что его стремление получить ответ искренне и твердо! – мужчина грозно сдвинул брови, но, на взгляд Бески, изрядно переигрывал, как актер в провинциальном театре.
– Мы искренни, как январский снег и тверды, как легированная сталь! – заявила она первую чушь, что пришла в голову.
Блондин нахмурился. Мыслительный процесс давался ему со скрипом, и сейчас обладатель золотых кудрей и римской тоги явно пытался определить, не издеваются ли над ним.
По виду он чем-то напоминал повзрослевшего до тридцати с гаком лет херувима. Золотистые локоны были аккуратно уложены, как после завивки в салоне красоты. Лицо было в меру упитанным и симпатичным, если не считать уж чересчур развитых челюстей. Такому бы в рекламе жевательной резинки сниматься – все домохозяйки бы сметали ее с прилавков. В дополнение к смазливой физиономии в комплекте шли еще рост под метрдевяносто и атлетическая широкоплечая фигура, чуть испорченная намечающимся пузом.
– Одних слов недостаточно! – наконец изрек мужчина. – Каждый, кто взалкал благосклонности святого источника, должен доказать честность и прочность своих намерений делом, выполнив пожелание Оракула!
Беска с трудом переборола искушение обернуться: от манеры речи блондина создавалось ощущение, что тот вещает со сцены перед большим залом. Такое показательное выступление явно предполагало еще каких-то слушателей, кроме двух чумазых уставших девиц.
– Ну и что же ты хочешь? – нетерпеливо спросила она.
– Не я! Оракул! Желает, чтобы вы принесли ему в дар живые бриллианты, что делают Мастера у далеких гор.
– Я смотрю, твой Оракул большой фантазер. И как же он тебе это сообщил? – ехидно полюбопытствовала Беска.
– Я в постоянном ментальном контакте с источником. И прояви больше уважения, девочка! – блондин поморщился и поджал губы.
– Хорошо. Дедлайн какой?
Каз удивленно на нее взглянула, не поняв смысл вопроса.
– Пока вас кто-нибудь не опередит. Следующему посетителю источник даст точно такое же задание, и если он справится быстрее, то ваш дар ему уже будет не нужен. Вам придется получить новое задание, – ответил мужчина.
– И скольких ты уже отправил в путь к Мастерам?
Блондин опять поджал губы, смешно надув их, помедлил, раздумывая, пару секунд, но все-таки ответил:
– Пока вы первые. Так что поспешите.
– Ну не-е-ет, – протянула Беска, зло улыбаясь и игнорируя тянущую ее за рукав Каз, – пока я не пойму все условия сделки, то даже шага не сделаю. Скажем, два живых бриллианта на нас двоих, и тогда ответ получим обе?
Мужчина важно кивнул, хотя Беске показалось, что это случилось не без внутренней борьбы с жадностью.
– Мои товарищи отстали от нас в пути и нагонят нас у Мастеров. Надеюсь, вы сообщите им, куда нас отправили. Достаточно ли будет трех бриллиантов на всю нашу компанию, чтобы каждый из нас получил ответ?