– О, проснулся.
– Я бы так не сказал.
Если бы Айден мог связно думать, он бы представил всё что угодно. Но только не то, что Николас хихикнул. Совершенно по-идиотски.
– Поздравляю с потерей вечериночной девственности!
Застонав, Айден накрылся одеялом, чтобы не видеть Николаса, но тот уже откровенно хохотал, и от этого было не скрыться. Похоже, его забавляло, каким помятым поднялся Айден.
– Это не смешно, – буркнул Айден, снова выбираясь из-под одеяла.
– Ну на умирающего не похож, – заявил Николас, но посерьёзнел. – Хотя ты прав. Кто дал тебе бокал?
– Понятия не имею.
– Даже не посмотрел?
– Откуда я знал, что надо было!
Последние признаки весёлости слетели с Николаса, и он задумчиво постучал пальцами по губам.
– На самом деле раньше такого не происходило, – заявил он. – То есть да, бывало, что в чью-то светлую голову приходила мысль, что это будет отличной шуткой. Но никогда тайно от других. И шутников не любят.
– А вчера никто не смеялся?
– Ты не помнишь?
Прозвучало спокойно, но у Айдена сразу закрались сомнения: а вдруг произошло что-то такое, что не осталось в памяти. И ему кажется, что всё в порядке, но вот сейчас он узнает, что бегал по комнате голышом, а весь его курс ухахатывался над принцем.
– Тебя вчера накрыло, – сказал Николас. – С глазами на стенах.
– Про ежовую жопку я помню. И про то, как потом чуть не сорвалась моя магия.
– О, видишь! – оживился Николас. – Значит, помнишь всё.
– Мир смазался.
– Ага, такое бывает. Неприятно, но не страшно.
Отложив книгу на столик, Николас потянулся. Айден не знал, сколько сейчас времени, но то ли настолько поздно, что Николас уже давно встал, то ли рано, потому что он толком и не спал.
– Значит, тебе дали бокал с лошадиной дозой ведьминых шляпок, их иногда перетирают в порошок. Ты отравился, но не помнишь кто это сделал.
– Да я его не знал. Какой-то парень с вечеринки.
– Тот, кто хотел, чтобы тебя накрыло, мог попросить другого. Сам бы показываться не стал.
Голова по-прежнему была тяжёлой, но Айден начал осознавать, что просыпается. Потому что мысль ему категорически не нравилась. Айден не представлял, кому мог перейти дорогу, он в Академии освоиться толком не успел.
Если только это не из-за расспросов Айдена. Кейн был другом Конрада, и Айден часто видел его летом во дворце, так что беседа с ним вряд ли могла показаться странной. Но вот Элмер – другое дело.
Да и сам Элмер то ещё трепло! Айдену на руку, но с тем же успехом этот придурок мог пойти и рассказать, что Айден спрашивает о Конраде и Обществе привратников. А услышал тот, кому не следовало.
Хотя не сходилось по времени. Айдену всучили бокал слишком быстро после разговора с Элмером.
– Сейчас-то никаких глаз? – спросил Николас. – К утру отпускает, даже если сильно отравиться, но ты вчера слишком бурно реагировал.
– Я хочу забраться под одеяло и не вылезать ближайшее тысячелетие.
– Это нормально!
Николас отмахнулся так небрежно, что Айден начал подозревать:
– У тебя такое было?
– На первом курсе, когда вернулся после лета в Академию и не рассчитал. Ягоды отлично бодрили и расслабляли. А потом свернулся под одеялом и всю ночь трясся. Мерзко! Но у меня хоть по собственной дурости. Аарон после этого и решил, что разговаривать со мной ниже его достоинства.
Айден помнил ночные ощущения. Вязкую мерзкую неправильность мира, накатывающий волнами страх и то, как нельзя унять собственную дрожь. Айдена успокаивало, что он не остался один. Пусть Николас мало что мог сделать, но Айден знал, что может на него положиться.
Хотя, возможно, это и опрометчиво. Они ведь знакомы всего ничего.
– Что-нибудь узнал? – спросил Николас. – Ну до того, как всё пошло по Бездне.
– Тут действительно замешано Общество привратников, хотя вряд ли мне расскажут, кто в нем состоит. И…
Договорить Айден не успел, потому что в дверь постучали. Громко и уверенно. С удивлением Николас глянул на Айдена:
– Кого-то ждёшь?
– Нет. А ты?
– Для свиданок рановато.
Подскочив с кровати, Николас махнул рукой:
– Тебе в таком виде лучше не показываться…
Он прикрыл дверь спальни, и Айден насторожённо прислушался. Уловил несколько голосов, интонации не были громкими, слов вообще не разобрать, но они вселяли смутную тревогу. Заставить себя сесть на кровати оказалась неимоверно сложно, и в унынии Айден глянул на одежду, порадовавшись, что накануне хотя бы хватило сил и сообразительности переодеться в рубашку и штаны для сна.
На столике, рядом с оставленной книгой Николаса, стоял стакан с водой, видимо, подготовленный для Айдена. Он его залпом осушил.
В дверь деликатно постучали, и Айден вскинул голову. По ту сторону слышались низкие мужские голоса и резковатые ответы Николаса.
– Входите.
Удивление Айдена возросло, когда он увидел лекарку. В своём обычном льняном платье, с небольшим чемоданчиком. Она спокойно прошла в спальню, при этом цепко его оглядев.
– Доброе утро, Айден.
Он мельком глянул на массивные часы, отметив, что утро действительно раннее.
– Я слышала, Айден, ночью ты немного не рассчитал с развлечениями.
Айден неопределённо пожал плечами. Он понятия не имел, что известно лекарке и не собирался всё выкладывать. И алкоголь, и ведьмины шляпки строго запрещены в Академии.
– Я хочу помочь тебе, Айден. Мне нужно проверить, что именно ты принимал.
Он холодно спросил:
– А если я не хочу?
– В данный момент ты студент Академии, и это связано с твоим здоровьем, а значит, обязан подчиняться прямому распоряжению директора. Даже если ты принц.
Разговор Айдену совершенно не нравился. Он бы мог упереться и возразить, но раз лекарка здесь, а в комнате чужие голоса, значит, они уже в курсе, что он что-то принимал. Да и достаточно на него посмотреть, чтобы понять, что ночью он не стихи читал. Возражать будет глупо и опрометчиво.
– Хорошо.
В спальне не было стульев, они попросту не требовались, так что лекарка поколебалась, но садиться не стала. Расположила чемоданчик на прикроватной тумбе Николаса, осторожно подвинув его книгу, вытащила приспособление из длинной дощечки с круглыми стеклянными вставками и подвешенными над ними камушками. От предмета фонило зачарованием, но Айден не удивился, он такие штуки уже видел.
Сильная вещь. Подобные зачаровывал Круг магов в императорском дворце. Или вот Алдены там же.
Артефакт лишний раз подтверждал, что лекарка всего лишь хотела узнать, что именно принял Айден. Ему и самому было интересно, хотя он предпочёл бы не привлекать администрацию Академии и лекарей.
Протянув руку, Айден спокойно смотрел, как лекарка быстро надрезала ему палец и собрала немного крови. Прижав выданный платок к ранке, Айден наблюдал, как лекарка аккуратно капала на каждое стёклышко артефакта.
Её присутствие здесь, её деловитые движения казались неуместными. Это кровать Николаса, как всегда неубранная, но теперь обнажавшая что-то личное перед чужими. Это утро Айдена, которое он собирался лениво проводить под одеялом, забыв обо всём, что осталось за дверью. А лекарка ворвалась сюда, нарушая хрупкое равновесие.
– Что всё это значит? – осведомился Айден. И звучал как принц, который требует ответа.
Лекарка не отрывалась от работы:
– Ночью кто-то подкинул директору анонимное письмо. После недавних событий мы очень строго относимся к запрещённым вечеринкам.
Конечно, все же уверены, что Конрад слишком увлёкся и закончилось тем, что он случайно навернулся с крыши. С раздражением Айден понимал, что ему пока даже нечего противопоставить этим убеждениям. Всего лишь догадки да разговоры с другими студентами, часть из которых произошла на такой же вечеринке!
Уезжая в Академию, Айден не думал о том, что хочет справедливости. Он жаждал мести. Уничтожить, сделать больно тем, кто убил Конрада – или привлечь их к ответственности, если это будет значить достаточное наказание. Но если нет, ему не нужна недостижимая «справедливость». Ему нужна месть.
Но сейчас Айден жалел, что у него нет ни единого доказательства не то что причастности Общества привратников, но даже его существования!
Со стороны директора всё это выглядело как смерть одного принца, который свалился с крыши и умер, из-за чего Академию грозились закрыть. А теперь им сообщили, что следующий принц уже в начале года тоже не знал меры. Неудивительно, что они переполошились.
Голоса за дверью послышались громче, особенно Николаса, он вроде ругался. Почти неосознанно Айден потянулся к их связи, чтобы понять, что там происходит, но ощутил только неуютную пустоту. Несмотря на то что они смешивали магию вчера, вечеринка стёрла всё напрочь. Даже отголосков эмоций Николаса не было.
– Что происходит?
Лекарка замешкалась, но потом уверенно продолжила капать кровь на стёкла:
– В письме было сказано, что сегодня ночью ты употреблял ведьмины шляпки. И дал их тебе твой сосед по комнате.
– Николас? Он тут при чем?
– Вот об этом и разговаривают. Но меня сейчас больше волнуешь ты. Смотри.
Айден перевёл взгляд с двери на артефакт на столе. Он стоял безжизненным, кроме последнего стёклышка, которое светилось. Как и некоторые подвешенные камни над ним, несколько даже вибрировало.
– Это означает ведьмины шляпки, – пояснила лекарка. – Прилично.
В её голосе слышалось облегчение, похоже, с бодрящими ягодами в Академии уже привыкли иметь дело.
– А от них может накрыть очень сильно? – осторожно спросил Айден.
– Конечно. Зависит не только от количества, но и от качества ведьминых шляпок. А ещё от того, насколько ты был готов, чего сам хотел, когда их ел, и часто ли пробовал раньше. И сколько выпил. С алкоголем они не только бодрят, но и усиливают его действие.
– Никогда не пробовал. И тут не хотел. Мне их подсунули. Николас ни при чем, наоборот, он мне помог.
Вытерев кровь со стёкол, лекарка начала их собирать, следом за ними в сумку отправился и сам артефакт. Палец Айдена перестал кровить, и он выкинул платок.