Выглядел Линард Уэлтер спокойно. С равнодушием кивнул Айдену, не узнавая его или сделав вид. Обратился к лекарке, уточняя, готовы ли бумаги. Голос его звучал негромко, размеренно. Линард чем-то напоминал Дэвиана, но если у того это было профессионализмом, то у Линарда больше походило на старательно выстроенный образ.
Дэвиан всегда оставался строгим. У Линарда даже в форме дознавателей в ухе мерцала дорогая серёжка-висюлька и ещё пяток с драгоценными камнями – щегольская столичная мода. А вот змеиные позвонки, нашитые вдоль спины – часть стандартной формы дознавателя. Напоминавшая, кто такой этот человек.
Лекарка подготовила документы, о которых Линард попросил, как явился: все подробности о состоянии здоровья Байрона. Линард тут же собирался уезжать обратно в столицу, скорее всего, покажет бумаги тамошним лекарям – оставалось гадать, сколько в этом заботы, а сколько обычной практичности. На репутации семьи плохо отразится тот, кто едва не стал иссохшим. Да и проблем со здоровьем у Байрона действительно прибавится.
Но всё не было настолько критично, чтобы забирать его домой. Дикой магией он не взорвался.
Айден стоял в стороне, изображая полное смирение и ожидание, но украдкой рассматривая Линарда – и поймал его на том же самом. К чести Линарда, он не стал делать вид, что это не так. Коротко кивнул:
– Ваше высочество, если не ошибаюсь?
– А вы, видимо, наш следующий Главный дознаватель.
Линард удивлённо дёрнул бровью. Пусть его будущее назначение ни для кого не было секретом, вот так об этом заявлять не очень вежливо. Если, конечно, ты не принц.
Сдержать ехидство не получилось. Теперь Линард наверняка станет гадать, что означает подобное заявление. Принц намекает, что может и лишить этого места? Показывает, что он в курсе дел? Или наводит на будущее мосты с Главой дознавателей?
Линард Уэлтер выбрал вежливую улыбку и снова коротко кивнул:
– Осведомлённость делает вам честь, ваше высочество.
Умный и хитрый лис. Решил ответить нейтрально, на всякий случай отсыпав щепотку комплиментов. С принцем лучше дружить. Вместе с осторожностью это делало его опасным, и Айден решил, что не стоит недооценивать Линарда.
– Вот ваши бумаги, мистер Уэлтер.
– Благодарю. Я так понимаю, Байрон уже завтра вернётся к занятиям?
Айден обратил внимание, что Линард не стал подчёркивать «мой брат». Лекарку удивило другое:
– Завтра только вернётся в свою комнату. До занятий он должен восстановиться.
– Проследите, чтобы это произошло как можно быстрее, мисс Файден. Скоро сдача важных работ, Байрону нежелательно их пропускать.
– При всем уважении, мистер Уэлтер, я отвечаю за здоровье студентов Обсидиановой академии. Байрон вернётся к занятиям, когда я сочту нужным.
– Лорд Уэлтер, – поправил он ледяным тоном. – Прошу обращаться ко мне в соответствии с моим титулом.
– Прошу прощения, лорд Уэлтер. Но это не меняет положения дел.
Линард хотел заявить что-то ещё, но Айден пришёл на выручку лекарке и с убийственной вежливостью произнёс:
– Я думаю, лорд Уэлтер, мы доверимся профессионализму мисс Файден. Она более чем компетентна решать, когда Байрон вернётся к занятиям.
Линард смерил его ледяным взглядом, но Айден не дрогнул. Конечно, возразить тому, что заявил наследный принц, довольно сложно, если и вправду не хочешь лишиться перспективы занять кресло Главного дознавателя. Бросив «разумеется», Линард не стал спорить и вскоре распрощался.
Подумать только, выходило, что Айден только что ещё и Байрона защитил! Учится у Николаса плохому.
Когда спустя несколько дней Байрона допустили к занятиям, у Айдена пропала большая часть злости. Байрон сидел тихо, мало говорил, а от магии и физических нагрузок оказался освобождён. Он потускнел, стал отголоском себя прежнего. Со временем это пройдёт, наверное, но сейчас Байрон казался больным.
Он ни разу не подошёл к Николасу, по крайней мере, Айден этого не видел. И ни разу не напомнил о том, что произошло на озере.
Постоянного партнёра на ритуалистике у него не было, так что со связью и отсутствием на занятиях по магии проблем не возникло. Но Айден не мог не признать, что это действительно грустно.
Николас заявил, чтобы Айден не колдовал пока в одиночку, но тот, конечно, немного попробовал. Чтобы проверить. Каждый раз с приливом дурноты он заканчивал и стискивал зубы.
В очередной раз пытаясь закончить эссе в своей комнате, Айден тихонько ругался: почему нельзя сдать работу по алхимии? В ней он разбирался куда лучше. Но по ней проходило только практическое занятие чуть позже, и Айден уже предвкушал, как ему придётся делать двойную работу: Николас ничего не смыслил в алхимии, и у него не выходили даже простейшие смеси. Зато он уже помог Айдену с работой по астрономии.
Сегодня он мучился с эссе, но вместе с Лидией, которая тоже выбрала работу по словесности.
Отложив очередной исчерканный листок, Айден потёр глаза, а потом глянул на пасмурное окно, размышляя, сколько сейчас времени. Идти в спальню к напольным часам было лениво, но снова приниматься за эссе – невыносимо.
В дверь постучали, так что встать всё же пришлось. Усталый Айден даже не успел подумать, кто это может быть, но удивился, увидев Лорену. В форменном пиджаке и юбке, с длинными волосами, украшенными бархатным бантом. Она посмотрела равнодушно:
– Николасу стало плохо, и Лидия отпаивает его чаем и читает лекцию по поводу здорового образа жизни. Забери его уже, а. Иначе это продлится до ночи.
Сначала Айден вышел, прикрыв за собой дверь, потом последовал за Лореной, и только тогда спросил:
– Что случилось?
– Скорее всего, Николас опять забыл поесть.
– Опять?
– Он постоянно забывает, когда чем-то увлечён. Как этим эссе. Вот Лидия и рассказывает, что он не прав. А он, конечно, соглашается, но ты знаешь Николаса. Он вряд ли даже задумается, о чем она.
Эссе вытягивало все силы из студентов, считаясь важной итоговой работой. После неё из подобных мероприятий – только показательная магия перед Хрустальным балом, но её никто не оценивал, как сейчас. Даже Айден на время и думать забыл о призраках и тайных обществах. О Байроне всё-таки помнил, и то лишь в первые дни.
Они в последнее время не обедали и не ужинали вместе. Айден забегал в столовую, чтобы быстренько перекусить, листая в этот момент очередную книгу по истории.
– Перед тем как будем снимать воздействие с Роуэна, посмотрим на призраков, – сказала Лорена, то ли предлагая, то ли утверждая.
– А?
– Туман у деревьев. Отлично настраивает на общую магию.
– Ладно.
Они свернули в коридоры к комнатам девушек, и Айден спросил:
– А ты веришь в призраков? Не в тумане. Обычных.
Бросив на него короткий взгляд, Лорена заметила:
– Обычных? Да, верю. Но вряд ли ты о них эссе пишешь.
– Нет, конечно. Это личный интерес.
Айден снова несколько раз видел призрачного мужчину, и это волновало. Лорена сказала:
– У меня есть книги о призраках, если захочешь, дам почитать.
– Хорошо. Спасибо.
Нужная дверь не была заперта. Внутри оказалась такая же типовая комната, как в мужском крыле, только больше уютных деталей вроде картин на стенах, огромного вязаного пледа на софе. Николас устроился на второй, вальяжно попивая чай. Перед ним на столике лежала куча исписанных бумаг и пустая тарелка.
Облокотившись на спинку софы напротив, стояла Лидия. Выглядела она так, будто долго что-то говорила, а сейчас устала. Но при виде Айдена снова выпрямилась:
– Вот хоть ты ему скажи!
Николас застонал:
– Да хватит нудеть. Не устраивай драму на пустом месте.
– Вот именно, – заметила Лорена и ткнула пальцем в тарелку. – Драма в том, что пришлось достать мою булочку-заначку.
– Как ты вообще ешь такое пресное? Ни изюма, ни присыпки… хоть бы глазурь какая была!
– Что ж ты её съел так быстро, никакая пресность не помешала?
– Так есть правда хотелось.
Стоило что-то придумать, но Айден устал, поэтому потёр переносицу и сказал:
– Николас, пойдём в комнату. Пожалуйста.
Он ожидал, что Николас начнёт возражать или упрётся, но тот замолчал, а потом начал собирать свои листы:
– Ладно, ладно. Всё равно уже поздно.
Только уходя, он всё-таки обернулся и провозгласил в комнату:
– А булочка – пресная!
И радостно захлопнул дверь, прежде чем Лорена успела что-то возразить. Повернулся к стоявшему Айдену с видом победителя, но тот лишь вздохнул и молча пошёл к их комнате.
– У меня для тебя булочки нет, – сухо сказал Айден.
– Жалко. А эссе сдавать уже через два дня.
– Это повод не есть? Питаешься исключительно искусством?
– Искусство – это обезболивающее, – сказал Николас. – Без него я бы не смог выжить.
Звучало зловеще. Но Айден слишком хорошо помнил, каким Николас вернулся из поместья отца, и мог понять, что там ему наверняка помогало увлечение поэзией и книги. Да и сам Айден точно так же любил читать.
– Сейчас тоже?
– Сейчас я хотел хорошо написать долбаное эссе. И увлёкся.
– Утром пойдём завтракать.
Николас уставился на него в притворном ужасе:
– Это во сколько надо встать? Перед занятиями, что ли? Не-не!
– Пойдём. Не встанешь сам, я тебя спихну из кровати и за ногу потащу.
Некоторое время Николас молчал, пока они сворачивали в коридор, ведущий к их комнате. Может, прикидывал, сможет ли Айден воплотить угрозу. Комплекции и силы они были примерно одной и той же, но утром на стороне Айдена нормальное восприятие, а на стороне Николаса только подушка.
– Ладно, – вздохнул Николас. – Тиран.
Дни до сдачи эссе прошли как в тумане, хотя Айден исправно таскал Николаса в столовую и следил, чтобы тот больше не забывал поесть. Николас громко возмущался, намазывая варенье на тост, потом продолжал возмущаться с набитым ртом и прекращал, только когда начинал давиться и кашлять.
Сдача предполагала краткую защиту, так что на словесности Николас устроил целое представление, декларируя собственные стихи. На его фоне Лидия смотрелась бледно, подготовив рассказ о жизни и творчестве Селесты Гамильтон. Лорена защитила своё эссе на естествознании, подробно рассказав о проблемах в современной медицине, от которых плавно перешла к причинам выкапывания трупов из могил на столичном кладбище.