– Но вам туда не надо, – заявила лекарка. – Дэвиан просил передать, как только вы встанете, что нужно встретиться в той же комнате, где вы ужинали с императором.
Что значило – именно там подготовили артефакты, никто не сможет подслушать.
Слуги были посланы к Дэвиану, а все вчетвером направились сначала привести себя в порядок, потом в столовую. О произошедшем не говорили, решив отложить всё до беседы с императором. Забежали в свои комнаты за одеждой.
Поэтому в столовой Николас и Айден сидели в обычных рубашках, а Роуэн с Кристианом предпочли форменные чёрные.
Студентов или гостей видно не было, на кухне только начали готовить, но для принцев, конечно, быстро нашёлся завтрак. Роуэн и Кристиан вдохновенно уплетали, так что Айден порадовался, что с аппетитом у брата всё в порядке. Роуэн мог плохо спать этой ночью, но избавившись от пиявки, он даже плечи расправил. Николас, наоборот, ограничился одним куском торта.
– Я не голоден.
Когда направлялись в Изумрудную гостиную, Кристиан хотел уйти к себе, но Айден его остановил:
– Пойдёшь с нами.
Роуэн глянул с благодарностью. Они с Кристианом устроились на одной софе, которая стояла в углу Изумрудной гостиной. Сегодня комната выглядела не так, как при ужине императорской семьи: обеденный стол убрали, стоявшую по стенам мебель вернули на место. Откуда-то взялись этажерки с обёрнутыми зелёным бархатом ножками.
Роуэн снова рисовал, тихонько переговариваясь с Кристианом. Айден послал слугу к Дэвиану, чтобы сообщить, что они пришли, а потом попросил планшетку и несколько листов бумаги. Что бы только сказали учителя по чистописанию, если б увидели его сейчас? Не за столом, никакой красоты в почерке. Устроившись на софе, Айден написал записку Лидии, а потом и Лорене. Ему показалось, они хотели быть в курсе. И на всякий случай попросил их пока не приходить. Айден ещё не знал, состоится ли бал, но написал Лидии, что помнит о первом танце.
Представил, как она бы огрела и его, и Николаса этой бумагой, заявив, что ей важнее, что они сами в порядке. Но от танца отказываться не стала бы.
Николас устроился рядом на софе и вскоре задремал. Его голова склонилась на плечо Айдена, но будить тот не стал. Он заметил, что Николасу нравилось касаться других людей, но он как будто избегал этого, не знал, как себя вести.
Входная дверь распахнулась, и на пороге возникли Корделия с Александром, за ними Дэвиан. Все во вчерашней одежде, явно уставшие и мало спавшие. При виде сыновей Корделия кинулась обнимать сначала Роуэна, потом Айдена.
Кристиан вжался в угол софы и выглядел как тот, кто готов сбежать в любой момент. Николас встрепенулся, просыпаясь, и сонно моргал. Он даже понять ничего не успел, когда Корделия и его сгребла в объятия. Только недоуменно глянул на Айдена. Тот усмехнулся, и пока отец тепло здоровался с Кристианом, точно не желая его выгонять, передал записки слугам с просьбой отнести Лидии и Лорене.
– Тяжёлая ночь? – шёпотом спросил Айден у Дэвиана.
Выглядел он уставшим, но усмехнулся:
– Ты знаешь, что вас уже похоронить успели?
– Кто?
– Часть нелепых слухов Академии говорит, что оба принца мертвы. Другие предполагают, что в лазарете вас распластали и вытаскивают пинцетами паразитов изнутри. Самые экзотичные версии говорят о том, что Харгроув превратился в пиявку.
– Вот это да! – восхитился Николас, услышав. – А кто говорит? Что говорят? Хочу знать подробности!
Дэвиан качнул головой:
– Не обольщайся, большинство не поддерживает ни одну из этих сказок. Хотя волнуются о здоровье принцев и не понимают, что именно ты сделал на плацу.
– Мне нужно подумать над историей.
– Обязательно. Но сначала надо поговорить нам всем.
Они снова расселись, императрица опустилась в глубокое кресло, а император предпочёл стоять, как и Дэвиан. Он же первым начал разговор:
– Итак, это паразит.
– Вы узнали об этом за ночь? – уточнил Айден. Ему не терпелось услышать, к каким выводам пришли маги.
Дэвиан кивнул:
– Алдены вызвали всех магов Круга. В Обсидиановом зале настоящий магический штаб, а в лучах дознавательской ловушки это существо. Его называют пиявкой из-за внешнего вида.
– Пиявка-переросток, – вставил Николас. – Даже конские меньше раз… в пять?
– Это паразит с мерцающим телом.
– Что? – спросил Айден, теряя нить разговора и не понимая, о чём речь.
Судя по всему, это было что-то из программы лицея или первых курсов Академии, из углублённой магии, которую проходят студенты. Потому что больше никого из присутствующих слова не удивили, а Кристиан негромко пояснил:
– Это означает, что она может по собственному желанию как создавать себе материальное тело, так и быть нематериальной, как сама магия.
– Хорошее сравнение, – кивнул Дэвиан. – Она подселяется к носителю и растворяется в его магии. Питается ею, жиреет, а потом её можно извлечь с этой магией. Живое хранилище. Без носителя умирает, если не поддерживать, как делают сейчас.
Дэвиан помедлил, прежде чем продолжить, глянул на императора, и тот сам заговорил:
– Маги сталкивались с такими паразитами. Запретной магией их можно вытащить с других планов бытия. Мы знаем, что это, но не знаем, как оно попало к Роуэну и зачем.
В последних фразах слышался вопрос, и Роуэн тоже наверняка понял, что пора выложить всё, что он знает, и всё, что вспомнил при показательной магии. Он опустил взгляд на сцепленные пальцы, голос его шелестел негромко, но уверенно и не сбиваясь.
Он рассказал про Общество привратников. О том, как Конрад увлёкся им. Как они что-то делали.
– Но я не помнил, что именно. Пока на показательной магии мы с Айденом не сняли блок.
– Это не было запретными чарами, – вставил Айден.
Потому что их-то они пытались снять раньше. И с самим Айденом вышло отлично.
Дэвиан кивнул:
– Свойство пиявки. Она скрывает в памяти носителя момент, когда подселилась, и всё, что может выдать её присутствие. Чарами такое не снять, даже императорским Кругом. Но вы при связи копнули глубоко. Это заставило её проявиться.
– Роуэн, – веско сказал император. – Что ты вспомнил? Конрад привёл тебя в Общество?
Воцарилась тишина. Только слышалось, как тикают стрелки часов на стене. Роуэн кивнул. Тут же добавил:
– Но он не хотел ничего плохого! Я вспомнил, как Конрад говорил. Он считал, что это даст нам знания, поможет достичь новых горизонтов. Он искренне в это верил. Думаю, позже начал понимать, что здесь что-то нечисто. Может, понял о пиявке или дальше разочаровался в Обществе. Но я вспомнил то, что забыл до этого. В конце года Конрад сильно волновался. Он хотел вернуться во дворец летом и всё рассказать. Я тогда не знал, что именно.
Молчавшая до этого императрица подалась вперёд. Её голос дрожал, но не сорвался:
– Значит, это Общество задурило Конраду голову, заставило принять пиявок, а когда он решил уйти и рассказать всё нам…
Она не смогла закончить, поэтому продолжил Николас:
– Общество узнало об этом и решило его убрать. В конце концов, для их планов оставался ещё один принц. Всего-то подольше подождать, пока пиявка отожрётся. Потом тихо её достать и использовать собранную магию Равенскортов, чтобы открыть дверь в скрытый карман пространства в Академии, где Люциус Коули спрятал книгу. Но Конрад пошёл против них. Поэтому они попросили ещё одного своего члена, Линарда Уэлтера. И через Байрона тот подсыпал лошадиную дозу ведьминых шляпок на вечеринке. Той самой, где кто-то вовремя толкнул Конрада вниз. А потом тот же Линард Уэлтер приехал расследовать дело, так что, если оставались следы Байрона или Общества, он их умело скрыл. И вот уже смерть принца признана несчастным случаем, его пиявка мертва без носителя, а Общество спокойно ждёт, когда отожрётся та тварь, что сидит в магии Роуэна. Тот ведь всё равно не видел ни одного лица членов Общества, а о пиявке не помнил.
– Откуда вам известно о Линарде? – спросил император. – Это точно?
– Байрон признался. После показательной магии хотели рассказать. Тогда мы же ничего не знали о твари, торопиться было некуда, а выкладывать раньше времени опасно для Байрона.
Император посмотрел на Дэвиана, и тот покинул комнату. Наверняка пошёл распоряжаться о задержании Уэлтеров. Всё, что известно Линарду об Обществе, узнает и Дэвиан.
Император сухо сказал:
– Линард Уэлтер попросил Байрона подсыпать зелье. Формально это не преступление. Соучастие, за которое он поплатится. Но не он толкал Конрада.
– Допросите Кейна Алдена, – неожиданно предложил Айден. – Он был другом Конрада. Наверняка и в Общество пошёл с ним. Он знал о паразите.
– Не обязательно, – возразил император.
– Они были в связке! Он не мог не знать!
– Айден, связки бывают разные. Не всегда они настолько глубокие.
– Я же не знал, что у Роуэна эта пиявка, – тихо добавил Кристиан. – Думаю, ты смог из-за того, что ваша магия схожа.
Сжав кулаки, Айден промолчал. В конце концов, магия Кристиана была на хорошем уровне, но не выдающемся. Кейн Алден – не только сын императорских магов, но и у него самого исключительные способности. Он должен был знать. Ему Конрад мог доверять и рассказать о том, что выложит всё императору, как вернётся домой. Ему Конрад мог доверять, стоя у края крыши. Ему мог доверять – не ожидая того единственного толчка, который невзначай отправил вниз на торчащие острые пики.
– Он мог не знать, – повторил император. – Но мы снова допросим и его, и всех остальных сокурсников Конрада. И вести это дело будет не Линард Уэлтер.
– Я бы знал, – пробормотал Николас. Так тихо, что Айден его с трудом услышал. Николас вскинул голову. – Знал бы?
Он пытался убедить самого себя, что, если бы такого паразита подселили Айдену, он бы понял, ощутил по связи, даже не будучи Равенскортом или его родственником. Николасу хотелось верить, что он распознал бы.
Айден не собирался комментировать, но неожиданно для самого себя сказал: