Алек откинулся на спинку кресла.
– Что вы имеете в виду?
Риги отвел взгляд в сторону, как будто он понимал: Алеку не понравится то, что он скажет.
– Я приказал приостановить расследование по делу о похищении Джуми. Сначала нам надо разобраться с Гарибальди. Нам необходимо сосредоточить все наши усилия именно на нем! – заявил глава Ордена.
Слова Риги буквально припечатали Алека к креслу. Ученый не слишком часто общался с Риги: если говорить начистоту, они были едва знакомы, но у Алека уже появилось подозрение, что Орден – вместе с Риги – предал его.
Филиппо запротестовал в свойственной итальянцам манере, но сам Алек на минуту онемел. Его горло пересохло, в рот как будто набился песок из пустыни.
Действительно, Алека не было в Италии, когда страна бурлила и волновалась, однако он помнил, когда Ричиотти Гарибальди впервые подал прошение Ордену. Это случилось в тысяча восемьсот шестьдесят втором или тысяча восемьсот шестьдесят третьем (у Алека была не очень хорошая память на даты). В любом случае Гарибальди в то время был совсем юным – не старше Эльзы, – и он пылал жарким праведным гневом молодости. Гарибальди потерял в войне отца и старшего брата и искал отмщения. Он хотел сокрушить Королевство обеих Сицилий. Смерть близких людей стала для него ударом, но Гарибальди не сдался и решил использовать Паццереллонов – чтобы те изобрели мощнейшее оружие, готовое поразить любого противника.
Гарибальди страстно желал вышибить клин клином. Орден, естественно, отказался.
Но Массимо загорелся этой идеей, и позже он по секрету ввел Алека в курс дела.
Алек до сих пор не забыл слова Массимо: «Парень подходящий. Если мы объединим усилия, мы сможем править целым континентом, вместо того чтобы трястись за свою шкуру».
А сейчас Алек, утративший вкус к жизни, хотел крикнуть, обратившись к наивному Массимо: «Будь осторожен!»
Но прошлое нельзя изменить. А сам Алек тогда, в тысяча восемьсот шестьдесят третьем, не остановил Массимо. Более того, он тоже увлекся идеей Гарибальди.
Массимо тайно встретился с Гарибальди. Они оба отправились в Неаполь, чтобы изменить мир, но лишь один из них вернулся обратно.
Когда Гарибальди подал свое последнее прошение Ордену, Алек был вне себя от горя. И он поспешно бежал в Амстердам.
Уже тогда Алек мог бы обвинить Гарибальди в гибели Массимо. Ведь именно Гарибальди посеял в душе Массимо те самые мысли, которые, словно ядовитый плющ, быстро проросли и в итоге привели Массимо к преждевременной смерти.
Но Алек промолчал.
С тех пор он винил себя за то, что не задушил эти ростки на корню, винил почти каждый день.
Позже Алек и Филиппо направились в апартаменты Пизано, расположенные на третьем этаже особняка Ордена. Они решили разработать план действий.
Пока Филиппо рассказывал своей жене о приеме у Риги, Алек взял графин с граппой и наполнил крепким напитком три высоких стакана, стоящие на серванте.
Они – взрослые люди, и им необходимо немного расслабиться.
– У нас пока есть шанс, – произнес Филиппо. Он отхлебнул граппу и подошел к камину, в котором трещали поленья. – Возможно, мы можем убедить других членов противостоять Риги.
Алек смерил старого друга взглядом, в котором одинаково отражались скептицизм и усталость.
– Я бы даже не стала делать на это ставку, – заметила Джиа.
Филиппо вздохнул.
– Как же мне хотелось наорать на Аугусто!
Алек посмотрел на закадычного друга, невесело улыбнулся и уселся в кресло, стараясь не расплескать граппу.
– Был бы я лет на тридцать моложе, я бы навалял ему.
– Не навалял бы: ты у нас невыносимый пацифист, – возразил Филиппо, прищурившись как кот.
– Кто знает, Филиппо… Алек всегда помогал тебе, – рассмеялась Джиа.
Алек наклонил стакан с граппой, аккуратно придерживая его, чтобы не опрокинуть. Языки пламени танцевали, преломляясь в стекле и отражаясь в янтарной жидкости.
– Риги совершил роковую ошибку, – произнес Алек. – Не представляю, как надавить на Риги, но, в конце концов, мы должны его убедить. Я признаю, что Джуми никогда не была ярой союзницей Ордена, зато могу пообещать вам, что очень скоро Эльза может стать его врагом.
Джиа задумчиво повертела стакан в руках.
– Насколько она сильна?
Алек мгновенно вспомнил книжицу пути, со всем ее еретическим подтекстом. У Алека за плечами было полвека опыта, а Эльзе удалось создать книгу, которая поставила ученого в тупик.
И тот момент в Париже… Эльза в платье, испачканном копотью, ползала на коленях по пепелищу. Именно Эльза обнаружила сломанный Паскалин, с его расплавившимися шестеренками, и с гордостью сообщила Алеку, что играла с ним в детстве.
Сердце Алека захолонуло – тогда он понял, что Эльза, возможно, уже лишилась всего, что у нее было. Она потеряла мать и свой мир, свою Вельдану.
– Эльза – эрудит, – объявил Алек. – Больше я ничего не могу сказать. А есть ли предел ее способностям, тому, насколько сильной она может стать в будущем… что ж, время покажет.
11
Если мы отпустим некоторые вещи, наша жизнь изменится.
Реальность мы боимся изменить больше смерти.
Лео сидел на полу лаборатории-мастерской, приваривая часть трубы, продырявленную пулей револьвера. Он не мог забыть о том, как Эльза прицелилась и нажала на спусковой крючок при их первой встрече.
При воспоминании об этом уголки его губ поползли вниз. Лео пока даже не понял, что он чувствовал в ту секунду – раздражение или заинтригованность.
Наверное, в тот день при виде Эльзы в его сердце воцарился хаос. Впрочем, как и теперь.
Лео вытер руки старой тряпкой. Он работал целый день и еще не решил, нужно ли латать бота, чтобы Каза могла отдавать механическому слуге приказы. Может, сделать робота автономным и вдобавок запрограммировать так, чтобы он нападал на незнакомцев?
У Казы был настоящий дедуктивный нюх. Вряд ли Каза может спутать мальчика-разносчика с враждебным взломщиком.
Тем не менее в пользу автономности у Лео имелись веские причины.
Сосредоточенность Лео внезапно улетучилась. В лаборатории раздался глухой звук – бум, бум, бум, бум – и Лео тотчас отвлекся.
Источник шума был почти сразу обнаружен: боты-уборщики сгрудились в углу, чтобы навести порядок: они уже начали неловко кататься по полу, сталкиваясь и задевая друг друга конечностями-щетками.
– Эй, Каза! – крикнул он. – Ты что творишь? Или, я бы даже сказал, почему ты ничего не делаешь? Боты-уборщики свихнулись!
Каза медленно ответила, растягивая слова как жвачку:
– Я… немного занята… в данный момент.
– Что ты имеешь в виду? Занята… чем? – Лео сердито уставился на неисправных уборщиков.
– Нет повода для беспокойств. Вы, дети, не должны волноваться.
– Волноваться – о чем? – потребовал Лео. – Каза!
И Каза уступила.
– Произошел скачок напряжения. Несколько секторов… вышли из строя.
Лео нахмурился.
– Но Джиа еще в прошлом году провела техническое обслуживание системы распределения электроэнергии и мощности.
– Происхождение скачка… было не внутренним.
Лео почувствовал, что в груди похолодело – то самое чувство, которое никогда не обманывало его и означало, что потенциальные неприятности уже стали реальностью.
– То есть кто-то взломал твою систему обеспечения безопасности и может проникнуть в особняк?
Каза помолчала.
– Сейчас у меня не слишком хороший обзор помещений дома, и поэтому я не могу с уверенностью утверждать, что сюда проникли, – с трудом ответила она. – Я пытаюсь восстановиться, но контроллер заднего сектора пока не доделан. В библиотеке нет света.
Лео резко втянул ноздрями воздух.
– Эльза в библиотеке!
Он вскочил, распахнул дверь мастерской и побежал вприпрыжку по коридору, молясь, что найдет Эльзу раньше незваного гостя.
Когда Эльза ставила на полку книгу по истории, которую посоветовала прочитать Порция, она услышала скрип двери.
Должно быть, Порция вернулась, подумала Эльза.
Девушка оглянулась.
– Порция, это ты? – спросила Эльза. – Порция?.. – повторила Эльза и оборвала себя на полуслове.
Библиотечные лампы замигали, но Эльза уже различила темный силуэт, застывший у стены. Человек – наверняка мужчина – был одет в черный костюм, его лицо скрывала маска. Поблескивали только белки глаз незнакомца. Сердце Эльзы заколотилось от страха, а керосиновые лампы, свисавшие с потолка, опять мигнули и погасли, погружая помещение в полумрак.
Эльза попятилась. К счастью, ее глаза быстро привыкли к сумеречному свету, проникавшему сквозь стекла, и она поняла, что мужчина направляется прямо в ее сторону.
Он что-то сжимал в руке, какой-то предмет, который сверкнул в рассеянном лунном свете.
Нож, догадалась Эльза, а спустя долю секунды незнакомец кинулся на нее. Эльза вытащила книгу по истории и замахнулась тяжелым томом, чтобы остановить нападавшего. Острое лезвие скользнуло по плотному кожаному переплету и задело предплечье девушки.
Эльза почувствовала саднящую боль и вскрикнула.
Она замахнулась книгой еще раз, пытаясь выбить оружие из рук мужчины, но противник оказался слишком проворным и изворотливым. Он тотчас отступил, после чего вновь шагнул к Эльзе.
Эльза сумела обрушить книгу на его локоть изо всех сил, но незнакомец даже не покачнулся.
Скрипнула дверь, и на пороге появился чей-то силуэт. Длинная тень четко вырисовывалась в дверном проеме, озаренном светом из коридора.
Эльза сердцем почувствовала, что это Лео. Он двигался бесшумно, как хищник, который крадется в зарослях, а может, ей просто так казалось – потому что в ушах у нее эхом отдавался пульс.
Лео наклонился, чтобы взять что-то из голенища сапога.
Блеснуло лезвие: Лео вытащил кинжал с узким полированным стальным лезвием.
– Эй! – крикнул Лео и, когда мужчина повернулся, метнул кинжал.