Как-то странно улыбнувшись, он стал расстегивать ширинку на ее джинсах.
– Я…
– Заткнись.
Кир быстро стянул вниз ее джинсы с бельем и заставил Роксу переступить через них.
Она хотела возразить и оттолкнуть нахала, но Кир неожиданно опустился на колени и приложился влажными от вина губами к ее плоскому животу. Он грубовато, но очень приятно стал чертить дорожки языком вокруг ее пупка, постепенно спускаясь ниже и ниже. Стал целовать пах и гладкий лобок и, продолжая спускаться ниже, выцеловывал внутреннюю поверхность бедра, вызывая жгучие мурашки по всему телу.
Рокса забыла, как дышать. Это было так дико и так приятно, что ей хотелось закричать. Когда его язык коснулся ее клитора, Рокса, не сдержавшись, громко застонала и запустила руку ему в волосы, притягивая к себе еще ближе. Ноги стали как вата. Кирилл оторвался на мгновение только для того, чтобы усадить ее на стул и раздвинуть стройные ноги шире. Рокса уперлась затылком в стену и опять застонала, не в силах сдержаться, потому что его язык снова и снова касался ее между ног. Роксе было одновременно и стыдно, и приятно, и неловко. А еще она чувствовала, что течет, как последняя шлюха.
Хотелось умолять, чтобы он прекратил издеваться, чтобы вставил уже в нее член. И, кажется, она говорила это вслух, потому что Андреев все же оторвался от нее и посмотрел в упор.
– Приятно удивил? – невинно спросил он, зная ответ.
Наслаждаясь ее беспомощностью и поражением, он искривил покрасневшие от вина губы в насмешливой ухмылке.
– Ты сука! – простонала девушка, мечтая, чтобы он уже что-нибудь сделал с ней.
– Это ты сука, – засмеялся Кир, проникая в нее пальцами, отчего она снова застонала. – И секса ты сегодня не получишь, потому что провинилась.
Рокса не сразу поняла, что он имеет в виду. Но он так ловко стал двигать пальцами, что буквально через несколько минут она кончила, издав громкий стон. Кир улыбнулся. Довольное выражение ее лица, его мокрые от ее смазки пальцы доставляли Кириллу еще большее удовольствие, чем мысли о собственном оргазме. В штанах было тесно, но сегодня он это переживет.
– Тебе пора домой, куколка, – злорадно улыбнулся он, помня, как она мерзко сбежала в прошлый раз. – Мне, кстати, написал Рома, что он поехал к Стасу с Маринкой. Твоя сестра дома одна.
Рокса молниеносно оттолкнула его и тут же натянула на себя одежду. В голове зашумело от стыда и обиды. Появилось чувство, что над ней посмеялись. Смотреть на Андреева больше не хотелось. От себя стало противно и мерзко. Захотелось в душ, чтобы смыть позор и все забыть.
– Ты кретин, – бросила она, подхватывая свою сумку и сигареты, и выбегая в прихожую.
– Почему? – Кирилл вышел за ней. – Потому что не пускаю по тебе слюни, как остальные дебилы? Или потому что хитрее тебя?
– Потому что я думала, что ты нормальный. – Рокса обулась и стояла перед ним, глядя большими глазами в самую душу.
– А разве я плохой? Разве я сделал тебе сейчас неприятно или обидел? – улыбнулся Кир.
Рокса помолчала секунду, а затем вполне искренне улыбнулась.
– Нет, ты меня не обидел. Пока. Занятие будет одиннадцатого в девять вечера.
Она ушла, слегка хлопнув дверью. Кир молча прошел на кухню. Выбесила. Опять. Резкий удар кулаком пробил старую несчастную дверь во второй раз, оставляя новую дыру в дереве.
61. Кто влюблен и всерьез, свою жизнь для тебя превратит в цветы [91]
По экрану ноутбука Роксы бежали титры, а по щекам Лу – слезы. Она только что посмотрела фильм, который кто-то советовал ей еще пару месяцев назад. Кажется, это была Анька. Она лежала на диване, переваривая концовку, прокручивая в голове разговор главного героя с отцом.
«Мы так много отрываем от себя, чтобы поскорее забыть и излечиться, что к тридцати годам от нас не остается ничего. И каждый раз, начиная новые отношения, мы можем дать партнеру все меньше. Но подавлять свои чувства, чтобы ничего не чувствовать… Это так глупо».
Этим Лу и занималась последние несколько дней – пыталась подавить боль и разочарование после неудачной попытки объясниться с Ромой. Она замкнулась в себе, предпочитая проводить время в одиночестве, рисуя или просматривая бесконечные мелодрамы. Роксана больше не пыталась с ней разговаривать, погруженная в свои мысли и заботы. У мелкой началась учеба, у старшей – работа. Живя под одной крышей, за последние дней пять они перекинулись от силы парой бессмысленных фраз. Атмосфера в доме была весьма угнетающей.
Пора было что-то делать. Лу посмотрела на часы и поняла, что через пару часов Роксана вернется после собрания и допов, голодная, как всегда. Решив побаловать ее чем-нибудь вкусненьким, Лу пошла на кухню с твердым намерением сделать блинный торт. Рецепт был простым, но приготовление занимало достаточно много времени, потому что нужно было испечь большую стопку блинов. Самое то, чтобы занять руки и отвлечься.
Подключив колонку к телефону, Лу нацепила на себя фартук с лисичками, который бабушка подарила ей пару лет назад, и встала к плите. Один за одним она жарила блины, радуясь тому, что все мысли ее крутились вокруг того, чтобы они получились ровными и не сгорели. Готовка всегда поднимала настроение и расслабляла, а когда она представляла, как Роксана будет радоваться тортику, на лице ее появлялась глупая улыбка.
Провозившись два с половиной часа, мелкая посыпала свой шедевр шоколадной крошкой и убрала в холодильник. До прихода Роксы оставалось около получаса – маловато, но должно быть достаточно, чтобы блинчики пропитались кремом.
Рома ехал с работы, слушая какую-то чушь по радио. Настроение его было скверным – Андрей всю неделю смотрел на него, не скрывая своего презрения, и разговаривал сквозь зубы. Парень понимал, что брат винит его в том, что сделала Лу. Это было справедливо, но все равно обидно. Он много думал об этом, не понимая, с чего мелкая так вспылила, а с другой стороны, он знал, как она могла взрываться из-за всякой ерунды.
Свернув к школе, он остановился у ворот, ожидая, когда Кирилл закончит тренировку по волейболу. Закурив, он откинулся на спинку сиденья, закрыв глаза. Мелькнула мысль, что сейчас он, возможно, встретит Лу, но он отогнал ее, понимая, что она наверняка давно уже дома. Максимум – он мог встретить Роксу, да и то вряд ли. Нечего ей делать в школе в шесть вечера.
Вспоминая последнюю их встречу в караоке, он ощутил легкий укол совести – не стоило так открыто позорить девчонок на людях. Роксану так точно. Она этого не заслужила. Вообще, парень пришел к мысли, что пора завязывать с алкоголем – от него одни проблемы. Рана на брови все еще заживала и постоянно чесалась. Роме большого труда стоило не оторвать мерзкую корочку.
Единственное хорошее событие за тот вечер – Маринка приняла предложение Стаса. И хотя оно было совсем не романтичным, и на заднем фоне маячил растерянный Рома, она визжала от радости. Несмотря на все события в караоке, оно того стоило. Они были хорошей парой, пусть и не идеальной. Нацепив на палец кольцо с огромным бриллиантом, Маришка торжественно пообещала никогда больше не пить, а потом принялась звонить маме, невзирая на то, что на часах было три ночи.
Стас улыбался, как идиот, слушая восторги своей невесты, а Рома стоял в стороне, думая о том, как бы повела себя на месте Марины Лу. Он так ни к чему и не пришел, потому что друг сунул ему в руку бокал с шампанским и принялся говорить о предстоящей свадьбе, которую они хотели сыграть в апреле.
Рома сделал музыку громче, надеясь, что она сможет заглушить его мысли, которые снова и снова возвращались к невероятным серым глазам. Ему не хотелось снова думать об их коротком разговоре с Лу. Точнее, она пыталась с ним поговорить, но он не хотел ее слушать. Да и что она могла ему сказать? Ее поступок был отвратительным при любом раскладе. Сразу вспомнились все предостережения матери, которые казались глупыми, а теперь вдруг приобрели особый смысл. Она была права с самого начала, у этих отношений не было шанса на успех. Они слишком разные, слишком…
Выкинув сигарету, Рома тут же закурил следующую. В последнее время он стал много курить, наверное, чтобы занять вечно тянущиеся к телефону руки. Ему не нравилось чувство незавершенности, хотелось позвонить Лу и поговорить. Выслушать. Но в то же время он понимал, что не знает, что ей сказать. Эта ситуация построила между ними стену. Как ни пытался Рома найти ей оправдание, он не мог. Нравится ей или нет, мать есть мать. Она у него всего одна.
И все же нельзя в один момент разлюбить человека. И даже сейчас Рома понимал, что любит Лу ничуть не меньше, чем раньше – просто не знал, что ему делать дальше. Он не видел путей развития. Вспомнив, как ликовала Марина, обсуждая предложение Стаса с матерью, он понимал, что его мама никогда не будет радоваться Лу.
Это оказалось неожиданно больно.
– Черт, – выкинув очередной окурок из окна, Рома обхватил голову руками.
Он не понимал, когда все пошло не так. Наверное, с самого начала. Нельзя было так опрометчиво влюбляться, но ведь он не выбирал. Любовь сама ворвалась в его жизнь, снеся с петель прочно запертую дверь. Она выскочила из-за куста, как извращенец, перевернув все с ног на голову. Может, просто любовь не его конек?
Люблю и ненавижу, ненавижу, что люблю.Температура в моем сердце близится к нулю…[92]
– Господи, меня сейчас стошнит, – заявил Кирилл, залезая в машину. – Выключи это дерьмо, – потребовал он, снижая громкость до минимума. – С каких пор ты слушаешь Егорку?
– Отвали, – буркнул Рома, отъезжая от школы. – Как тренировка? – спросил он, чтобы сменить тему.
– Осколки разбитого сердца вскрывают грудную клетку? – насмешливо фыркнул Кир, игнорируя его вопрос. – Вы хотите об этом поговорить? – изобразил психолога он.
– Кир, не смешно. Я не хочу об этом, – отрезал Рома.
Уловив резкость в словах старшего, Кирилл хотел было заставить его поговорить, а потом вспомнил о своем намерении держаться в стороне и промолчал. Пускай все идет как идет. Глухой слепому не товарищ, а Рома сейчас все равно ничего не поймет.