Тяжело дыша, я, вопреки его предостережениям, подхожу к окну и опираюсь ладонями о подоконник. Впрочем, сейчас, в дневное время, за занавеской меня никто не увидит.
Я не знаю, как он сумел сделать все это за пару часов. Конечно, помог тот факт, что он умеет мгновенно перемещаться при помощи порталов. Но даже это не так уж важно. Обо мне никто так не заботился с тех пор, как умерли мои родители. Ни тетя с дядей, ни друзья, ни один из моих молодых людей — никто и никогда не пытался с таким вниманием предугадать, что мне понравится. Не запоминал случайно брошенные слова. Не вылавливал ради этого обрывки чужих разговоров.
Я почувствовала, как глаза заполняются слезами. Хотя не плакала с тех самых пор, как похоронила родителей. Ни разу. Ни когда, бросив все, приехала в город, не имея средств к существованию и морально готовясь спать на улице. Ни когда расставалась с предыдущими мужчинами. Ни вчера, когда оказалась в тюрьме. Теперь же я не просто плакала, я рыдала. Слезы потоком текли из глаз, а плечи содрогались, и только всхлипывания мне пока как-то удавалось сдерживать.
— Тиана, что-то не так?
Алджернон пересек порог и шагнул в мою сторону, но я вытянула к нему руку в останавливающем жесте и слегка ею помахала, давая понять, что все на самом-то деле в порядке.
— Просто оставь меня ненадолго, пожалуйста, — сквозь слезы попросила я.
Он помешкал пару секунд и действительно вышел. Я же с силой втянула носом воздух, силясь взять себя в руки. И с какой стати я сейчас, спрашивается, плачу? А главное, Алджернон-то что сейчас подумает? Это ж надо было умудриться начать отношения с мужчиной с истерики, да еще и прогнать его из комнаты, к слову, в его собственной квартире расположенной! Мощнее было бы только вчера истерику закатить, прямо в постели.
Ругать себя — хорошее средство от слез. Отлично помогает взять себя в руки — если только от самобичевания не разрыдаешься окончательно. Но в данном случае политика была, видимо, выбрана правильно: я успокоилась достаточно быстро и, вытирая на ходу глаза, поспешила на поиски хозяина дома. Если, конечно, он не успел телепортироваться на службу от такой, как я, подальше.
Алджернон ждал в гостиной.
— Прости.
Что еще сказать, я не знала, поэтому просто уткнулась носом ему в плечо. Его руки сразу же легли мне на спину, и как-то само собой стало понятно: не злится и не обижен. Возможно, причины моего поведения были не слишком ему понятны; скорее всего, он списывал срыв на вчерашние злоключения. В какой-то степени, наверное, так оно и было.
Вскоре Алджернон все-таки открыл портал и отправился в участок. Я еще раз осмотрела свою комнату, стараясь сдерживать эмоции. Пролистала пару книг. Интересно. Похоже, что скучно не будет. Потом решила принять ванну. Технологии, связанные с обогревом воды и прочими деталями, несколько отличались от тех, к которым я привыкла, но сложностей с использованием не возникло: все-таки общий принцип — один и тот же. По завершении водных процедур я завернулась в обнаружившееся здесь же полотенце — огромное, действительно позволяющее замотаться практически полностью, — и наконец-то сообразила, что надеть мне нечего. Разве что вчерашнюю форму. Форма-то в целом ладно, но вот рубашку я имею привычку менять ежедневно, и уж тем более — белье…
Прямо так, в полотенце, вышла в комнату, огляделась и обратила внимание на двустворчатый шкаф. Разумеется, он стоял здесь и раньше, но сначала я при всей массе впечатлений просто его не заметила. Подошла, открыла, ни на что особенно не рассчитывая. И обнаружила внутри три висящих на вешалке платья. Любопытно, чьи они. Я сняла одно, рассмотрела. Красивое. Из магазина готовой одежды и, кажется, новое. Приложила к себе. Ощущение такое, что по размеру.
Проблема белья оставалась в силе, но я решила ее по-простому: вернулась в ванную, постирала имевшееся белье и положила сушиться на специально предназначенную для этого полку. При включении она немного подогревалась, а также начинала обдуваться со всех сторон теплым воздухом. Стоит ли говорить, что в моем доме такая техника отсутствовала.
Дожидаясь, пока можно будет одеться, я прилегла на кровать и сама не заметила, как уснула.
Проснулась спустя два часа. Белье к этому времени уже высохло, так что я оделась, воспользовавшись тем самым платьем, первым же, которое сняла с вешалки. Оно было мягкого лилового цвета и действительно оказалось мне впору. Потом я отправилась на кухню взять себе что-нибудь на обед. А вскоре послышалось громкое хлопанье двери.
Я выскочила из кухни, прихватив на всякий случай первый попавшийся нож. В общем-то я догадывалась, что это Алджернон вернулся через портал, поскольку хлопнула не входная дверь, а одна из внутренних. Тем не менее, увидев в гостиной именно его, я испытала чувство облегчения и поспешила аккуратненько отложить нож на первую попавшуюся полку.
Одного взгляда на Алджернона оказалось достаточно, чтобы понять: он вне себя. Глаза пылали гневом, на бледных обычно щеках выступил румянец, движения были резкими и порывистыми. Да и дверь он с такой силой захлопнул не зря. Однако сейчас, увидев меня, он замер, и взгляд моментально смягчился, заскользив по моей фигуре.
— Тебе идет, — сглотнув, сказал он.
— А откуда оно у тебя? — спросила я, не торопясь заговаривать о причинах его плохого настроения.
Мой бывший парень непременно пошутил бы, что всегда держит в шкафу пару-тройку женских платьев разных размеров, вдруг кому-нибудь пригодится. Но Алджернон вполне серьезно ответил:
— Я предположил, что тебе понадобится сменная одежда. Времени на подготовку, как я уже рассказывал, вчера было в обрез, так что я телепортировался в женский магазин, работницам которого можно доверять, и попросил быстро выбрать несколько платьев.
— Но как они могли так точно угадать с размером? — недоуменно нахмурилась я. — Они же ни разу меня не видели.
Боги, неужели все это время капитан изучал меня настолько тщательно, что смог указать им мои размеры с точностью до миллиметра?!
Лицо Алджернона перестало быть таким идеально серьезным, как прежде.
— Одежда, в которой ты была тогда, в «Резвом бычке», — с улыбкой напомнил он. — Она так и осталась в участке. Я смог воспользоваться ею, чтобы узнать точные размеры.
— Правда?
Я попыталась вспомнить, как случилось, что та одежда осталась в участке. Вспомнить не получалось. Слишком много всего тогда навалилось. После того как Алджернону оказали первую помощь, я отправилась вместе с ним в лазарет, провела там довольно много времени и лишь потом возвратилась на место службы: необходимо было отчитаться перед руководством. К тому времени уже рассвело. Дальнейшее действительно помнилось смутно, но, по всей видимости, я не пожелала и дальше шляться по городу в нескромном, а в придачу еще и рваном наряде и переоделась в форму прямо на месте. Забрать же то, что сняла, видимо, забыла… Ох. Стыдобище. Я припомнила неприлично короткую юбку и чулки в сеточку.
Меж тем Алджернон прошел в комнату, стянул камзол и повесил его на спинку стула. Потом расстегнул две верхние пуговицы рубашки, будто она его душила. Движения снова стали резкими и порывистыми.
— Что-то случилось? — спросила я, отрываясь от собственных мыслей. — Что-то не так в участке?
— Можно сказать, что все в порядке. — Ему явно потребовалось приложить усилие, чтобы сделать это заверение относительно спокойным тоном. Но потом он все-таки взорвался: Эти твои сотрудники, Лейкофф и Норбоу, совершенно не дают мне работать!
Я прикусила губу, будто это обвинение непосредственно касалось меня. Впрочем, что значит «будто»?! Оно действительно непосредственно меня касалось! Из соображений конспирации Алджернон не посвятил в свои подлинные планы ни одного человека из участка. Кто-то ему совершенно точно помогал, с кем-то он сотрудничал, взять хотя бы того светлого мага, что создал мою копию в тюремной камере. Да и вообще, не мог Алджернон полностью взять на себя одного расследование всех ниточек по делу спящих. Но, видимо, он приобщил к расследованию своих знакомых по прошлой жизни, возможно даже специалистов из столицы. А Райан и Дик пребывали в неведении.
— Они беспокоятся, — постаралась заступиться за ребят я. — Переживают за меня. Они же думают, что я действительно в камере, что мне грозит тюремный срок. Ты не увольняй их, пожалуйста! У нас не заведено бросать друг друга в беде.
Алджернон закатил глаза.
— Я их не увольняю, — сквозь зубы сообщил он, — хотя они делают все для того, чтобы не оставить мне другого выбора! Сидели бы спокойнее. Собирали информацию, готовились к судебному разбирательству, делом бы занялись, в конце-то концов!
Если начинал он достаточно тихо, то теперь практически кричал.
— А что конкретно они сделали? — спросила я, инстинктивно пригнувшись от нехорошего предчувствия.
Судя по тому, насколько вышел из себя Алджернон, ответ будет впечатляющим. Мои ожидания оправдались. Правда, сначала Алджи как будто немного успокоился и предложил мне перейти на кухню.
— Перехвачу что-нибудь по ходу дела, — пояснил он. — Скоро возвращаться, а я ни черта не успел сделать.
Мы перебрались в соседнее помещение, Алджи прошел к посудному шкафу и извлек оттуда первую попавшуюся плоскую тарелку.
— Что они сделали? — без выражения повторил он. — Сначала ко мне заявился Лейкофф. Сказал, что протестует, что тебя арестовали несправедливо, что я как твой непосредственный начальник обязан вмешаться. И даже какое-то письменное заявление притащил. Видимо, решил, что раз я уважаю закон, значит, бумаги для меня — святое и проигнорировать документ я не смогу.
Я легонько улыбнулась. Райан своих не бросает, это точно. А что касается бумаги, наверное, я бы тоже сделала подобный вывод о характере Уилфорта, если бы не помнила разорванную жалобу от леди Гарден в его мусорной корзине.
Поймав на себе мрачный взгляд Алджернона, поспешила убрать улыбку с лица.
— Я сообщил ему, что как непосредственный начальник я ничем ему не обязан и действовать буду в соответствии с законом и решениями, принятыми в судебном порядке. Что улики, свидетельствующие о твоей виновности, убедительны, дело передано в суд, и дальнейшее, в сущности, не в моей компетенции.