Я подошла к окну и выглянула наружу. Увы, Крэй жил в весьма оживленной части города. Много прохожих. Конечно, наши маги должны сосредоточиться, так что вряд ли они из тех, кто пробегает мимо. Однако… Вон несколько нищих сидят у стены дома напротив и просят милостыню. Вон на скамейке два старичка играют в какую-то настольную игру. А вон молодой мужчина неспешно бродит туда-сюда, вроде как ждет кого-то. Любой из них теоретически мог бы в данный момент воздействовать на мозг Крэя.
— Можно попытаться обыскать дом, — не слишком уверенно проговорил Толл.
— И вся конспирация полетит к чертям, — поддержал его неуверенность Алджи. — К тому же для этого нужно привлечь кучу народа; не успеем. Если бы мы сами могли проделать это, да еще и не привлекая внимания…
Когда Фер, встав, принялся снимать камзол, никто особо на это не отреагировал. Ну сделалось человеку жарко в закрытом помещении. Когда он начал следом расстегивать рубашку, мы с Алджи и Толлом удивленно приподняли брови. А уж когда, оставив рубашку расстегнутой, взялся за брючный ремень, у нас глаза полезли на лоб.
— Джордж, ты чего? — напряженно осведомился Толл.
Фер, не ответив, сел, разулся, а потом стал стягивать брюки.
Во мне в этот момент боролись два противоположных желания. С одной стороны, хотелось отшатнуться подальше от эксперта, ибо кто их, сумасшедших, знает, что им придет в голову в следующую минуту? С другой — хотелось подойти поближе, чтобы не пропустить ни одной детали представления.
Оставшись без брюк, Фер опустил задумчивый взгляд на свое нижнее белье.
— Вообще-то убедительнее было бы снять, — пробормотал он. — Ну да ладно, сойдет и так.
— Джордж, что это за фарс? — рявкнул Алджи, но чувствовал он себя явно столь же неуверенно, сколь и Толл.
Фер поднял на него озорной взгляд.
— Алджернон, тебе когда-нибудь доводилось развлекаться с чужой женой в момент внезапного возвращения ее мужа? А затем срочно, в чем мать родила, скрываться от него на балконе?
— Нет, не доводилось, — огрызнулся Алджи, но гнев на милость сменил, ибо уже понял, в чем заключается план коллеги.
— Мне тоже не доводилось, — поспешно заверил Фер. — Зато на эту тему есть масса книг и анекдотов. Пожалуй, настала пора почувствовать себя в шкуре того самого любовника.
Он задумчиво посмотрел на меня.
— Вообще-то, — кажется, Фер испытывал неловкость, но лишь небольшую, — для убедительности мне бы не помешала на теле пара засосов.
Я прыснула, а вот Алджи шагнул вперед, недвусмысленно оттесняя меня в сторону.
— Я тебе сейчас сам пару засосов устрою, — пригрозил он.
Фер угрозе внял.
— Ладно, — вздохнул он, направляясь в соседнюю комнату, где, собственно, и находился выход на балкон. Мы поспешили за ним. — Включайте громкую связь.
Он взял свой эхофон, набрал комбинацию изобретенных специально для этих аппаратов знаков, и из кармана Алджи раздался звук, весьма похожий на стук в дверь. Алджи извлек свой эхофон и ответил на вызов.
— Следите за аппаратурой, — добавил Фер, кивая на мое «зеркало». — Если я их растревожу, наверняка воздействие прервется, хотя бы ненадолго. Это ведь можно будет засечь?
— Можно, — кивнула я.
Мысль следить за показателями уже приходила мне в голову, так что я успела развернуть «зеркало» в направлении той стены, за которой остался лежать Крэй.
— Ну что ж. Вперед, к подвигам! — со вздохом объявил Фер, рванув на себя дверь балкона.
Перебрался через перила и полез к соседям, предварительно пристроив эхофон в нагрудном кармане — к слову, редкое явление в мужских рубашках. Неконспиративно высыпав на балкон, мы, вытянув шеи, проследили за его перемещениями. Оказавшись на соседнем балконе (справа), Фер махнул нам рукой, и мы услышали стук в дверь, существенно усиленный копирующим звук аппаратом. Мы как по команде спрятались в помещение. Я уставилась на «зеркало», не переставая при этом прислушиваться к передаваемому эхофоном звучанию.
Сначала не было ничего, кроме невнятного шороха. Потом снова стук в дверь: видимо, Фер никак не мог дождаться ответа. Затем негромкий скрип и испуганный женский голос:
— Как вы здесь оказались?
— Только, пожалуйста, не пугайтесь. — Фер без штанов был сама вежливость и обаяние. — Я, право, очень сожалею, что вынужден побеспокоить вас таким образом да еще и в таком виде. Понимаете, — он конспиративно понижает голос; хороший ход, заставляющий слушательницу почувствовать себя некоторым образом причастной к происходящему, — я зашел в гости к одной знакомой даме. Мы пили чай, разговаривали… И вдруг, совершенно неожиданно, домой вернулся ее муж! Представляете? Я даже не знал, что она замужем, честное слово! — Произнесено таким тоном, что ежу очевидно: врет. — Словом, пришлось прямо так, без одежды кидаться на балкон.
— Одежда в чае растворилась? — шепотом спросила я.
Алджи улыбнулся, но вытянул руку ладонью вперед, призывая к молчанию.
— Если не возражаете, вы просто позвольте мне пройти через вашу квартиру, чтобы выбраться из дома, — закруглился между тем Фер.
Неуверенное молчание сменилось столь же неуверенным:
— Ну… идите…
А вскоре послышалось куда более громкое:
— Эй! Вы куда? Там кухня! Вам прямо надо, а не налево!
— О, простите! Перепутал.
И через несколько секунд снова:
— Да нет же! Здесь спальня! Не направо, прямо!
— Да-да, конечно. Простите. Планировка совсем другая.
Громко хлопнула входная дверь. Должно быть, с внутренней стороны вздохнули с облегчением.
— Молодец, — заметил, повернувшись к нам, Алджи. — Обошел всю квартиру, не нарушив легенду.
Меж тем дверь квартиры Крэя открылась, и к нам проскользнул Фер. Все в том же виде: без брюк и щеголяя рельефной мускулатурой, выглядывающей из-под распахнутой рубахи.
— Никого там нет, одна запуганная хозяйка, — сообщил он.
— Да, и воздействие тоже никак не менялось, — подтвердила я, кивая на свой прибор.
— Иду дальше.
Фер тяжело вздохнул, но при этом весело нам подмигнул. И снова полез к соседям, на сей раз — к тем, что жили с левой стороны.
В ту сторону лезть пришлось чуть дольше. Я задумчиво повернулась к Алджи.
— Странные у вас какие-то судебные эксперты. С балкона на балкон прыгают, мышцами щеголяют.
— Нестранных мы не держим, — усмехнулся Алджи.
Второй «визит к соседям» прошел приблизительно так же, как и первый. Быстро, беспроблемно и безрезультатно. В следующие квартиры Фер спускался по стене сверху вниз, либо с нашего же балкона, либо выбираясь из чердачных окон. Третья попытка оказалась «веселее».
— Ох, какой ужас! Проходите, конечно! — воскликнул незнакомый женский голос сразу после того, как Фер произнес уже заученную всеми нами объяснительную речь. — Скорее-скорее, вы ведь замерзнете! Ох, как я вас понимаю! Эти мужья — они бывают такими настырными! Проходите.
— Спасибо большое! — откликнулся в трубке Фер. — Вы даже не представляете себе, как радостно встретить понимающего человека.
— О, можете не сомневаться: я вас понимаю, как никто! — томно заверила хозяйка. — Вам все-таки надо согреться. Может быть, чаю?
— Нет-нет, благодарю вас, — принялся отказываться Фер, но не тут-то было.
— Тогда кофе? Может быть, с булочками? Или, — голос стал совсем томным, — желаете сладкого? А может быть, вам стоит закутаться в одеяло? Вон там, в спальне, есть теплые пледы.
— Э… спасибо. Я все-таки, наверное, пойду. Ужасно неловко вас задерживать.
— Ну что вы, что вы! — Я будто воочию увидела, как блондинка с пышным бюстом перегораживает Феру проход. — Вы нисколько меня не задерживаете. У меня как раз масса свободного времени, и буквально не на что его употребить. Да и вам не стоит уходить далеко. Быть может, вашей подруге удастся быстро спровадить мужа, и вы сможете благополучно к ней вернуться. А то дружеское чаепитие — это, знаете ли, не то занятие, которое следует обрывать на середине. Останется неприятный осадок.
— Но… я…
Фер все еще пытался как-то нечленораздельно возражать, но хозяйка квартиры явно была женщиной целеустремленной. И уж если видела цель, то шла к ней всеми доступными методами.
— Вы присаживайтесь, присаживайтесь, — ворковала она. — Чувствуйте себя буквально как дома. Ох, как-то нынче жарко. Вас не сильно смутит, если я распахну халатик?
— Демоны! — простонал в нашей комнате Толл. — Почему, ну почему эхофон не передает изображение? Полжизни за то, чтобы увидеть эту картину!
Я изо всех сил старалась удержаться, дабы не захохотать в голос.
— И не стыдно вам товарищу не сочувствовать? — попытался пристыдить нас Алджи, который, впрочем, и сам усмехался. — У Фера, между прочим, занятие серьезное, ему еще несколько квартир обойти надо!
Последняя невинная фраза вызвала-таки у нас с Толлом приступ нездорового смеха.
— И если в каждой его будут так тепло привечать… — многозначительно проговорила я.
— И почему мне первому не пришла в голову мысль проверить квартиры подобным способом? — с досадой пробурчал Толл.
— Так, прекратите оба! — одернул нас Алджи. — Парня надо спасать.
Наверное, эти слова вызвали бы повторный взрыв хохота, но во второй квартире резко изменилась атмосфера.
Хлопнула входная дверь.
— Лесси, я дома!
Мужской голос звучал пока приглушенно. Хозяйка издала звук, напоминающий нечто среднее между визгом и всхлипом.
— Это муж! — громким шепотом затараторила она. — Бегите скорее!
— Да, но куда? — растерялся от неожиданности Фер.
— Не знаю куда! — Лесси явно запаниковала. — На балкон! Скорее! Если он вас увидит, то убьет! Скорее же!
Трудно определяемый шум, шаги, скрип и шуршание.
— Алджернон! — голос Фера зазвучал значительно более отчетливо: видимо, он вышел на балкон и теперь говорил непосредственно в трубку. — Ребята, вы там?
— Спокойствие, Джордж, мы здесь, — подтвердил Алджи.
— Что делать? — в вопросе Фера слышались панические нотки. — Я успел увидеть этого мужа мельком, когда он разувался в прихожей. Тот еще шкаф! Боюсь, он меня расплющит одной левой.