Прозвучало это зловеще.
Но Алзара и не подумал бежать. Он сжал губы и решительно шагнул на крыльцо – с таким выражением лица мужественные люди восходят на эшафот.
Маргрита смотрела на него с легкой улыбкой но в ее взгляде была ласка и приглашение. Она не торопилась нырять в дом следом за матерью, и, остановившись рядом с ней, он удержал ее за руку. Рикардо вцепился в нее, как в последнюю соломинку.
– Ты уцелела…
– Да, – улыбнулась молодая женщина. – Меня закинуло на Ладжер.
– Я тебя искал.
– Да?
– Искал. Долго. Но никаких следов не смог найти. Я был уверен, что если ты жива, то рано или поздно к тебе вернется магия, и ты…
– Представь себе, она ко мне по-прежнему не вернулась. – Маргрита развела руками. – Я даже огонек зажечь не могу.
– Тебя врачи обследовали?
– Конечно. Все в порядке, но магии нет. Когда восстановится – неизвестно. Да ты заходи.
– Нет, постой. – Рикардо снова схватил ее за руку. Спиногрыз исчез где-то в зарослях сирени, Ашера Мортимер гремела посудой на кухне, и в это мгновение Алзара почувствовал себя совершенно свободным в своих действиях. – Я хочу с тобой поговорить…
– Так поговорим.
– Но не при твоей же маме!
– Зря ты ее так не любишь. Она славная.
– Очень славная, – ледяным тоном подтвердил Рик. – Ну ладно, не хочешь говорить – не говори. Я просто быстренько озадачу тебя вопросом, ладно?
– Задавай свой вопрос.
– Когда будем играть свадьбу? Придумай, какой день тебе больше нравится.
Маргрита таинственно улыбнулась. Но тут из дома донесся крик Ашеры:
– Какая там еще свадьба, а?
– Мам, разберемся сами, – решительно возразила дочь и махнула рукой. – Пойдем, Рик. Хоть чаю попьем.
– А может, лучше в ресторан? – решительно предложил Алзара.
– В ресторан? У тебя что, зятек, и денежки на ресторан найдутся?
– Найдутся, да не на вас.
– Не хами, зятек, – рассмеялась Ашера. Как ни странно, она нисколько не обиделась, наоборот, развеселилась, выпрямилась и перестала напоминать классическую тещу из анекдотов. На самом деле это была очень молодая на вид (как для любой бессмертной, не возраст, а лишь внешний вид имел для нее значения) и весьма привлекательная женщина, гибкая, как танцовщица, с чувственной улыбкой, то и дело вспыхивающей на губах.
Впрочем, ее очарования Рикардо не видел и не мог видеть. Он ворчливо извинился с таким видом, будто его заставляют плевать на могилы предков, и стал ждать Маргриту, даже не присаживаясь к столу в кухне и стараясь не отвечать на коварные вопросы будущей тещи о Черной стороне и о том, чем Рик там занимался.
Молодая женщина появилась в дверях кухни через десяток минут, уже одетая и красиво причесанная. Но не успел Алзара вздохнуть с облегчением, что все получается по его задумке, как возникло неожиданное препятствие. Спиногрыз заявил, что непременно отправится вместе с матерью. Он появился в дверях с веточками в волосах и пятнами грязи на том предмете одежды, который по логике должен был называться штанами, но больше напоминал оборванный мешок. Не ожидая возражений от онемевшего Рика и слегка покрасневшей от смущения Маргриты, он заверил, что немедленно помоется и переоденется. И бросился выполнять свою угрозу.
– Может, сбежим? – робко предложил жених, но взгляд приятно покрасневшей невесты сменился взглядом оскорбленной матери, и потому Рик поспешил пойти на попятный. – Нет-нет, я так. Пошутил.
И мысленно выругался.
Спиногрыз одевался недолго. Он выскочил из своей комнаты в широких шароварах защитного цвета и жилетке, накинутой на голое тело. Впрочем, надо признать, он был почти чист – помыл руки и физиономию, честно попытался пригладить стоящие дыбом вихры – не его вина, что ему это не удалось. Видимо, чтоб добиться лучшего результата, он натянул цветастую бандану и теперь больше всего походил на малолетнего бандита. Ошеломленный взгляд отца он заметил не сразу.
– Дэмиэн, но это не годится, – вмешалась мать, и так Рикардо узнал наконец настоящее имя своего отпрыска, которого уже привык именовать Спиногрызом. – Под жилетку надо надевать рубашку.
– Момент. – Послушный сын исчез за дверью и через три минуты появился снова. Теперь под жилетку была поддета белоснежная, похрустывающая от крахмала шелковая рубашка, на которой Дэмиэн торопливо застегивал пуговицы. Рикардо закрыл лицо руками. – Теперь порядок?
– Хм, – раздумчиво произнесла Маргрита, изучая внешний вид сына. – Так. А теперь сними бандану, вместо этих штанов надень черные брюки, жилетку смени на пиджак, а вместо бутсов надень туфли.
– Он еще и в бутсах?! – воскликнул Алзара.
– Ничего, все нормально, – успокоила она жениха.
– Мама, но это же будет не стильно!
– Зато прилично.
– Мама! Ну пожалуйста!
– Нет. Ты и так уже отца довел до предкоматозного состояния.
Дэмиэн печально посмотрел на Рикардо, но, видимо, преданность учителю и привязанность к матери победили. Из своей комнаты он вернулся вполне прилично одетым. Конечно, прическа его все еще напоминала сорочье гнездо, которое к тому же спешно покинули его обитатели, но отец, пораженный до глубины души тем, что видел до того, охотно смирился со своеобразной прической отпрыска. После того как по его собственному костюму прошлись щеткой (щетку, само собой, держала в руках теща, и каждый взмах «орудия труда» она сопровождала весьма тонкими и многозначительными комментариями касательно горе-зятя), всем троим удалось наконец сесть в автомобиль и добраться до ближайшего ресторана.
– Патриарх мне точно голову оторвет, – проворчал Рикардо, заруливая на стоянку.
– За что? – ласково поинтересовалась Маргрита.
– За опоздание. Меня отпустили на время, я, видишь ли, под домашним арестом…
– Так тебе надо уезжать?
– Никуда я от тебя не уеду. Даже если мне это будет стоить жизни. – Алзара с подозрением покосился на Спиногрыза. – Посидим?
– Конечно.
Конечно, из-за Дэмиэна романтического ужина не получилось, но, поскольку время стремительно уходило, а желание Рика объясниться не становилось меньше, он решил пренебречь присутствием третьего лишнего, тем более что тому все было в новинку и он вертелся, как юла, не слушая ни мать, ни отца.
– Ты сердишься на меня? – спросил Алзара, завладев рукой Маргриты.
– За что?
– За то, что я тебя не нашел.
– Но ты ведь искал. Ты же не Бог.
– Искал…
– Послушай, почему же ты все-таки перебрался на Черную сторону? – Молодая женщина смотрела на жениха настороженно, эту напряженность почувствовал даже он, хотя никогда не отличался чувствительностью.
– Я был уверен, что ты спросишь. Но, поверь, я никак не хотел причинить вред твоим родственникам. Я искал среди пленных твою матушку, но не нашел.
– Правильно, потому что ее захватили позже. Но я ведь тебя ни в чем не обвиняю.
– Да. Ты знаешь, я так сильно поссорился с отцом… Я даже не помню, о чем мы говорили…
– Из-за чего поссорились-то?
– Да из-за всего. Не помню. Помню только, что у меня в глазах покраснело. И я ушел. Сменил полярность и ушел. Тебя не было, и мне стало все равно.
– Так это я виновата, что ты стал черным? – кокетливо поинтересовалась Маргрита.
Рик сконфузился.
– Я совсем не это имел в виду. Правда. И потом, я больше не черный маг. Спасибо моему патриарху…
– Знаешь, я этому рада.
– Мам, а что за штуки у них под потолком висят?
– Сушеные крокодилы. Не обращай внимания.
– Это что, запас продовольствия?
– Маргрита, так ты подумаешь насчет брака со мной?
– Дэмиэн, не надо пробовать крокодилов на зуб… Да, конечно, Рик. Я давно уже думаю об этом. Все-таки у нас ребенок…
Глава 14
Мэлокайн решил озаботиться покупкой дома. Прежде у него были только квартирки, маленькие, откровенно холостяцкие и дешевые, но зато их было очень много. Найти Мэла, если он не желал быть найденным, обычно оказывалось не по силам рядовому обывателю и даже большинству клановых, действующих нелегально, а если ликвидатор всерьез принимался прятаться, то практически невозможно.
Но нельзя же постоянно таскать жену из каморки в каморку. Женщина не может жить без огромного количества вещей, которые тяжело постоянно таскать за собой, даже в том случае, если ими нагружается здоровенный мужик больше двух метров ростом. Мэлокайн привык перелетать из квартиры в квартиру со стремительностью мухи, имея при себе лишь оружие, документы, деньга и, может быть, зубную щетку (он стригся так коротко, что в расческе потребности не возникало). Кочевать, имея при себе чемодан и жену, – это совсем другое дело.
Он пока опасался перевозить Моргану из убежища в столицу – лишняя осторожность никогда не повредит – и потому процедура покупки дома затягивалась. Надо было подобрать вариант, договориться с хозяевами на удобное для всех время, привезти Моргану, выслушать ее возражения и отвезти ее обратно. А потом начинать все сначала. В конце концов ведь дом он выбирал для жены. Ему самому было бы довольно скромной каморки на окраине, желательно достаточно защищенной.
Он угадал лишь на двенадцатый раз. Домик был маленький, двухэтажный, считая мансарды второго этажа, а участок, окружавший его, был несообразно велик. Он зарос невысокими деревцами и кустами, которые приводили в порядок лишь кое-как, и потому они сохранили все очарование естественности, искренность и трогательность. Муж привез Моргану смотреть этот домик в конце сентября. Было уже довольно зябко, только что прошел дождь, на цветных листьях висели крупные капли, а трава под ногами была усыпана самыми яркими пятнами – и алыми, и желтыми, и багряными. Не верилось, что все это – дело рук самой природы, а не талантливого декоратора.
Домик прятался в этом обдираемом ветрами осеннем великолепии, будто сказочный домик, и Моргана, конечно, была покорена. Она робко заикнулась о том, что хорошо бы спросить Руина, но ликвидатор, заметив восторженный блеск ее глаз, резонно возразил, что не Руину здесь жить и мнение его в данном случае неважно. С этим трудно было не согласиться, но Моргана все еще колебалась.