Кажется, об этой стороне своего поступка он нисколько не думал. В представлении, что уж таить, напуганного собственным бессилием и отчаявшегося Вильяма, иного решения будто бы не существовало.
— Лишь правильно проклятый чёрный жемчуг, — понизив голос, начал кот, — способен полностью раскрыть свой потенциал. Я не знаю никого более искусного в этой магии, чем островные шаманы, от которых и я, признаюсь, вот уже сотню лет держусь на достаточно далёком расстоянии. Потому, к моему великому сожалению, даже мне не по силам снять последствия проклятья с того, кто хоть раз прикоснулся к этому жемчугу. Единственным, представляющимся мне, решением, пусть не обратить, но остановить наносимый им вред, является, расторжение соглашения. Уверен, мистер Бенеджи и без, уже не настолько крепкого здоровьем, Вильяма найдёт не менее нуждающегося моряка. В то время как Ваш супруг сможет быть рядом с Вами и дочерьми. Вполне возможно, ещё не один десяток лет, — ободряюще добавил мистер Уайт.
София не ответила.
— Теперь у Вас есть список ингредиентов, — кот посмотрел на присланное письмо, — что содержатся в приносимом Вильямом флаконе. Как видите, большую часть ингредиентов можно найти во всякой аптеке, ещё что-то у травников Гастина. Останется лишь высчитать пропорции, но с тем, убеждён, справится и мистер Еллоу. Жаль, нам так и не удалось узнать имени знакомого мистера Бенеджи. Он должен быть весьма талантливым врачом.
— Как бы ни сложилась дальнейшая судьба, будьте уверены, мистер Уайт, я до глубины души благодарна Вам за своё спасение и спасение моей семьи! — от всего сердца благодарила София.
Глава 28. Лошадки бывают разными
— Доброе утро, миледи, — галантно поклонился Киан, но теперь, скорее, ради шутки, нежели былой вежливости, потому как, после пережитых приключений, формальности между ними должны были остаться в прошлом. Что же до сохранённого обращения на «Вы» — оно свидетельствовало исключительно о том, насколько эти двое уважали друг друга. Однако, и Киан, и Ингрид, с каждым днём всё яснее ощущали, что вскоре их дружба станет настолько сильной, что и эта мелочь превратится не более, чем в шалость.
— Доброе утро, мистер Грин, — присела в реверансе девушка, после чего взяла кавалера под руку. — Могу ли я просить вначале сопроводить меня в сторону рынка? Сегодня я имею возможность, и оттого спешу заплатить долг мистеру Маквелу.
— Безусловно, миледи, Ваше желание — для меня закон!
Осень подбиралась ближе, но третий месяц лета всё ещё радовал тёплой погодой. Море остывало быстрее, поэтому возле пирса было прохладно, а вот во внутренней части города, скрытой домами Водного квартала — вполне комфортно.
Ингрид держала руку чародея уже более уверенно, ведь она не малышка, а настоящая юная леди, и теперь знает о том, что имеет право на своё маленькое или большое счастье.
— Вас не наказали? — Ин беспокоилась о последствиях вчерашней встречи с мистером Коуэллом.
— Полагаю, он не знал, чему верить: сказанному нами или своим догадкам, потому решил оставить данный инцидент без внимания, а точнее, перепоручить в нём разобраться непосредственно мистеру Симонсу.
— Я снова хочу попросить Вашего прощения… — извинилась Ингрид.
— Разве мы не были сообщниками⁈ — радушно улыбнулся юноша, — Когда тонет шлюпка, каждый из команды должен приложить все усилия, дабы судно осталось наплаву. И не важно, перевернулось оно из-за кого-то или от поднявшейся волны. Мы в одном вельбо́те, капитан, — засмеялся Киан, — потому, командуйте.
— Боюсь, я ничего не смыслю в морском деле, — повинилась «капитан Кук».
— Представьте, я тоже. — вновь улыбнулся чародей.
В конце рабочего квартала заканчивалась всякая дорога — за беседой они приближались к рынку. Киан вспоминал лицо своего друга, Эндрю, когда принялся перешивать на его пиджаке пуговицы, на манер того, как делала это Ингрид. К сожалению, вышло не так аккуратно, и скорее даже криво, поэтому, остальные, очень бранясь, пришивал сам Уильямс. Однако, ему ещё не известно, что Киан заказал мистеру Брауну пошить для Эндрю новый твидовый пиджак, поскольку частые заклятья порядком износили зелёную ткань. И как только мистер Уильямс пожалует на первую примерку, то непременно сразу же подобреет.
Так, забывшись в приятном сердцу моменте, пара подошла ко двору, в котором Ингрид впервые встретила мистера Бенджамина Уайта.
— С виду, совершенно обычные дома, — огляделся маг. — Вероятнее всего, порча, в действительности, была привязана к коту.
Юноша шагнул внутрь.
Двор был пуст, ибо его жители, ещё до принятого завтраку часа, отправились на работу. Девушка последовала за чародеем.
Здесь всё напоминало детство. Те времена, когда она, будучи малышкой Ин, впервые увидела Пирмс. Бельевые веревки были завешаны простынями и одеждой, возле стен стояли бесхозные или до поры ненужные вещи, а из окна центральной кухни доносился запах пирога, на сей раз с черносливом. И слава Богам, не было крыс!
Хоть Ингрид находилась в сопровождении никого иного, как чародея Её королевского Величества, наделённого магией по праву рождения, всё же, на душе было неспокойно. Помимо опасений новой встречи с фамильяром ведьмы или тьмой, грудь наполняла тоска, стоило сдаться воспоминаниям о прожитых далёких днях. А быть может, это всё от страха вернуться в такую же жизнь?
Киан, разглядев блестящую вещицу в траве, нагнулся, чтобы её поднять…
И в этот самый момент, между ним и Ингрид выросла тёмная стена!
Видя, как на неё угрожающе движется мрак, девушка хотела позвать друга, но все слова тонули в пустоте, точно так, как это случилось бы в кошмарном сне. От этого Ин, словно потеряла волю, и не имела возможности пошевелиться или закричать! Как? Откуда? Дым тянулся её окутать и начал приобретать очертания стаи чёрных птиц!
Киан словно исчез, и никого не нашлось рядом, поэтому девушка попятилась назад, в надежде, как и в прошлый раз, спастись на солнечном свету.
Стая двинулась за ней!
Ингрид бежала вдоль пустой улочки, отдалённо слыша зовущего её Киана. Голос раздавался отовсюду, однако, самого мага она не видела. И остановиться было страшно.
Вдруг, загремел топот копыт. И всего через мгновение из тени вырвался могучий белый конь с изумрудными глазами, такими же, как и у оседлавшего его чародея.
Юноша схватил за руку подхваченную ветром Ингрид, усадив впереди себя, и тут же пустил коня в галоп.
Жеребец породы шайр точно был не для переулков Пирмса, поэтому, Киан, поначалу, направил его в сторону причала. Однако, призванный в центре города дух не остался бы незамеченным для чиновников и профессоров ратуши, потому наездник вновь резко развернул животное, на этот раз к мосту, переброшенному через, разделяющую город надвое, реку.
Ингрид прижалась к своему защитнику, боясь помешать хоть чем-то.
Послышался женский крик. Люди на улицах бросались в стороны от несущейся на них лошади.
— Осторожно, Бетти! — раздался голос какого-то мужчины, и Ингрид увидела, как, должно быть, этот самый мужчина, чем-то похожий на знакомого ей Чарльза, держит в своих объятьях молодую девушку.
А конь мчался дальше.
Промчавшись мимо заполненного людьми небольшого моста, он легко перемахнул через реку и устремился в парк.
— Птиц больше нет, — прокричала Ингрид.
Быть может, услышав это, жеребец встал на дыбы, чуть не сбросив всадников, но Киан удержал обоих.
Подхваченная тем же, мягким, ветром, девушка оказалась на ногах. А конь, проскакавший чуть вперёд, упал вместе с чародеем в траву.
Ингрид тут же побежала к ним!
Киан лежал неподвижно, лицом вниз.
Страх. Девушка остановилась.
Конь же, покрытый чешуёй, подобной той, что рисуют в книгах о драконах, снова встав на дыбы, заржал и, окутанный листвой, словно растворился.
Боясь самых страшных мыслей, Ин осторожно подошла к юноше и дотронулась до его плеча. Когда же она постаралась повернуть его на спину, маг не поддался.
Он с силой прижимал к телу руки, должно быть, повредив.
— Скажи, чем тебе помочь? — в страхе спрашивала Ингрид. Рядом снова не оказалось никого. В это время парк, по обыкновению, был почти пуст.
— Подожди, — простонал от боли чародей, — Не бойся, сейчас пройдёт.
Найдя в себе силы, он всё же сел и поднял рукава. Только теперь Ин увидела, что руки Киана были покрыты той же чешуёй, что и его защитник.
Маг приложил ладонь к своему предплечью, и чешуйки загорелись!
— Светлые боги! — воскликнула девушка.
Лицо чародея было сосредоточено и напряжено. Он будто не дышал. Так, вот что значит — слиться со своим духом-защитником⁈
— Не бойся, — повторил Киан, когда сожжённые чешуйки отпали, оставив на его руках красные следы. — Я же говорил, если потеряешься, стой на месте, и я обязательно тебя найду.
Ингрид зарыдала от пережитого ужаса и жгучего чувства вины:
— Прости, прости, из-за меня… — сквозь слёзы только и смогла она вымолвить, когда ощутила на своих губах тепло чужих.
Лёгкий, совсем невинный поцелуй, однако передававший всё, что в своём сердце хранил юноша.
Киан, будто боялся напугать, в то же время, радуясь тому, что вновь обрёл потерянное. Касался аккуратно, нежно, но, словно, требуя забыть о только что произошедшем, как в прочем, и о всём плохом…
Со временем его пальцы, державшие руку девушки, ослабли, и он, снова закрыв глаза, прислонился лбом к её лбу:
— Не бойся того, что видишь. Я — чародей семейства Грин. Подобное мне нипочём.
— Но, ведь, на твоих руках ожог! — взволнованно шептала Ин.
Юноша отстранился:
— Всякая магия имеет последствия. Она в природе, но не в человеке. Подобно тому, как алхимик может управлять явлениями, но никогда не усмирит, чародей, ведьма или колдун, приручая духов, подчиняют, им не всегда подвластное. — он устало выдохнул: — Кирин — слишком сильный для человека дух. Скоро пройдёт. Даю слово, что покажусь доктору Паркинсону.
Ингрид крепко обняла Киана: