— Как уйти? Один? Без нас? А как же наш договор?
— Никак. Я его разрываю. Точка!
Балабол оттолкнул Потапыча плечом, прошел мимо удивленно хлопающей ресницами Лани и направился к воротам. Заметив быстро приближающегося проводника, охранник заскрежетал стальным засовом в проушинах, приоткрыл на полметра одну из створок.
Лань посмотрела в глаза Потапычу, словно говоря: «Сделай хоть что-нибудь». Мужчина кивнул и кинулся за проводником. Девушка потопталась немного на месте и побежала вдогонку за мужем.
Потапыч нагнал Балабола, когда тот поравнялся с охранником.
— Э, нет, приятель, так дело не пойдет. Мы заключили с администрацией парка официальный договор, оплатили услуги проводника, надо выполнять взятые на себя обязательства.
— Я никаких обязательств на себя не брал, — огрызнулся сталкер, выходя за ворота.
Идя чуть позади него, Потапыч случайно толкнул створку плечом. Та со скрипом повернулась на ржавых петлях. Лань поморщилась от вызывающего зубовный скрежет звука и грациозно выскользнула за пределы лагеря.
Охранник удовлетворенно крякнул, втянув носом ароматный шлейф ее легких духов, и запер ворота после того, как красотка скрылась за поворотом грунтовой дороги.
В это время из «Касты» вышел Длинный с приятелями. Злой как собака, он отвесил тумаков топающему рядом с ним по ступенькам крыльца шибздику за неуместную, на здоровяка, шутку. А тот всего-то сказал, что день удался: мол, они и размялись, и поработали.
Когда компания отошла на несколько шагов от административно-культурного центра поселения, сзади раздался тихий свист. Длинный оглянулся. В тени навеса, опираясь спиной о стену слева от входной двери, стоял тот самый незнакомец из бара. Все двадцать минут с момента выхода из питейного заведения и до этой минуты он проторчал на крыльце, наблюдая за Балаболом и странной парочкой, что недавно вместе с проводником покинула «Светлый». Человек поднял руку на уровень головы, пошевелил пальцами в воздухе.
— Идите, я вас догоню, — сказал Длинный спутникам, развернулся и потопал в обратном направлении. Неизвестный двинулся к нему навстречу, на ходу засовывая руку в нагрудный карман камуфляжной куртки. Когда они встретились, он вытащил руку из кармана и сунул здоровяку сложенную пополам тощую пачку вечнозеленых американских денег.
— Э-э! А че так мало?! — Возмущению Длинного не было предела. Он-то надеялся, что за устроенную в баре потасовку дадут хотя бы пять косарей, а здесь и тысячи не было. Каких-то шестнадцать пятидесятидолларовых бумажек. — Носатый с меня за ущерб больше этой подачки потребовал!
Крапленый, а это был он, цыкнул слюной сквозь зубы под ноги недовольно сопящему носом задире.
— Бери, что дают, и заткнись, если не хочешь мычать, как теленок, и всасывать через трубочку жидкую кашицу вместо пищи.
— Ты что о себе возомнил? — набычился Длинный. Он с хрустом смял деньги в кулаке, словно собираясь начать драку в любой момент.
Крапленый остался глух к демонстрации силы.
— Я тебя предупредил. Сломанная челюсть долго заживает, подумай об этом, — спокойно сказал он, похлопал Длинного по плечу и неспешно зашагал к воротам.
Равнодушие Хранителя было показным. Внутри он напоминал сжатую пружину и готовился в любой момент дать отпор.
Длинный не полез на рожон. Как и все хулиганы, он был трусоват и задирал только при численном превосходстве своей банды. К тому же насчет озвученной Носорогом компенсации за ущерб он приврал в надежде выбить больше бабок из странного заказчика. Бармен требовал с него полсотни баксов, пацаны не знали о сделке, так что он по-любому внакладе не остался. Конечно, денег хотелось больше, особенно таких, полученных почти на халяву, но тут уж как получилось. Длинный разжал кулак, аккуратно расправил смятые купюры, сложил вчетверо и сунул за пазуху.
— Пошел ты, каз-зел, — пробормотал он в спину приближающегося к воротам человека, плюнул ему вслед и размашисто зашагал к одному из исчезающих в глубине лагеря проулков, откуда доносились голоса его приятелей.
Глава 16Дорога надежды
Молодожены упрямо топали за проводником. Тот делал вид, что не замечает их, и всячески игнорировал попытки Потапыча решить проблему. Наконец, сталкер не выдержал и так резко остановился, что парочка чуть не налетела на него.
— Тебя уволят, — брякнул Потапыч, завершая длинный монолог.
— Пфе! Напугал ежа голым задом. Я так и так увольняться хотел. Днем раньше, днем позже. Какая разница? — Балабол прижал руки к груди: — Слушайте, оставьте меня в покое, пожалуйста. Мне и правда некогда с вами возиться. Давайте я вам найду другого проводника, и мы разойдемся как в море корабли.
Он поддернул рукав комбинезона, ткнул пальцем в ПДА, выводя на экран сервис текстовых сообщений.
— Мы согласны на другого проводника, — сказала вдруг Лань, и Балабол издал вздох облегчения, только вот радость была недолгой. Девушка быстро вернула его с небес на грешную землю, добавив: — Но он заберет нас не здесь.
— А где? — поинтересовался снова приунывший сталкер.
— Там, куда ты собрался. Туда мы дойдем с тобой — и на этом будем считать наш договор исполненным. К тому же ты обещал рассказать по дороге историю, вот у тебя и будет шанс выполнить обещание.
— А что? Это идея, — поддержал супругу Потапыч. — По мне, так это лучший вариант. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы.
Балабол хмуро сдвинул брови к переносице. Лань мило улыбнулась, положа руку на его предплечье:
— Не сердись, это действительно лучший вариант. Так и ты сделаешь, что тебе надо, и мы внакладе не останемся.
С минуту проводник молчал. По его глазам и лбу было видно, что он о чем-то размышляет. Наконец сталкер энергично боднул себя подбородком в грудь.
— Ладно. Так и быть. Но, чур, делать, как я скажу, и не перечить. Иначе договоренности конец.
Лань радостно взвизгнула и запрыгала на месте, хлопая в ладоши, как маленькая девочка. Теперь пришла очередь Балабола обламывать ей кайф. Он подождал немного и произнес с едкими нотками в голосе:
— И вот еще что: никаких рассказов по дороге не будет. Это мое последнее условие.
Оба лишь пожали плечами, словно говоря: «Ну, не будет, и что с того?» Подобное равнодушие покоробило Балабола. Он-то рассчитывал, что Лань будет его уговаривать, а Потапыч увещевать, но ничего подобного не произошло. Выходит, сталкер сегодня дважды оказался в дураках.
— Ну, раз мы все выяснили, предлагаю больше не тратить время даром, — подытожил проводник, повернулся и зашагал к зеленым свечкам пирамидальных тополей. Те, словно часовые, выстроились вдоль шоссе и как будто перешептывались друг с другом, шелестя листвой на ветру.
По дороге выяснилось, что ни у Потапыча, ни у Лани нет при себе оружия. Они должны были получить его у Прапора перед выходом на маршрут, но стычка в «Касте» и дальнейшие события спутали им карты.
Конечно, ничего страшного в отсутствии стволов не было, ведь чипы в одежде вроде как защищали законных посетителей парка от нападения псевдомутантов, но тогда терялся смысл пребывания в парке. Люди приезжали в «Чернобыль Лэнд» не столько ради прогулок по практически заповедным местам, сколько из-за будоражащих кровь и вызывающих массу эмоций сафари. Поскольку молодожены не были исключением, о чем они не преминули заявить, надо было как-то решать вопрос — и побыстрее, тем более вряд ли другой проводник озаботится поиском стволов для незадачливых клиентов.
На Потапыча Балаболу было наплевать, а вот лишать Лань удовольствия почувствовать себя крутой амазонкой ему не хотелось. Кроме автомата, у него при себе имелись нож и пистолет, но все это были полумеры. Оставалась надежда договориться с профессором, чтобы тот выделил из запасов парочку «калашей».
Балабол заметил неладное на подходе к научному городку. Раньше, когда ему доводилось тут бывать, часовые дежурили на вышках, а с территории лагеря долетали различные звуки: то дверь хлопнет, то послышатся чьи-то голоса или шаги. Сейчас зорких стражей не было на месте. Поначалу Балабол подумал, что они попали на время пересменки и новые охранники вот-вот заступят на посты, но время шло, а дозорные все не появлялись. Вокруг царила почти мертвая тишина. Только ветер громыхал пустыми жестянками, гоняя те по дорожкам научной станции, да хрустели камни у троих путников под ногами.
— Стойте! — Балабол поднял руку над головой, глянул на экран ПДА. На отливающей глянцем матрице прибора не было других отметок, кроме желтой звездочки и двух жмущихся к ней зеленых точек. Они находились за пределами почти идеально ровного круга с темно-серыми квадратами и прямоугольниками внутри, отражая реальное местоположение людей.
— Что там? — с тревожными нотками в голосе поинтересовалась Лань.
Ее спутник засопел проводнику на ухо, заглядывая через плечо.
— Что-нибудь слышите?
— Нет, — прогудел за спиной Потапыч.
Балабол глянул на женщину. Та помотала головой.
— Вот и я не слышу, а должен бы.
— Ты можешь объяснить толком, что случилось? — начала терять терпение Лань. Она сердито поджала губы, в глазах появился холодный блеск.
Проводник показал на дозорную вышку. Сколоченная из тощих бревен, с четырехскатным навесом из ржавого металлопрофиля и железной «юбкой» вокруг дощатого настила, она стояла за бетонной плитой ограждения и метра на три возвышалась над ней.
— Видишь там кого-нибудь? А звуки с той стороны слышишь? База как будто вымерла.
— Ты думаешь, они все…
Лань не договорила, но Балабол и так понял, что она имеет в виду. Звучащая из каждого утюга реклама парка говорила о полных опасности и драйва приключениях, обещая максимальную достоверность. Помимо официальной рекламы в Сети с завидной регулярностью появлялись видеоролики трэвел-блогеров, где люди стреляли по несущимся на них псевдомутантам или убегали от тех со всех ног. А еще жаждущие хайпа путешественники нередко снимали и выкладывали на всеобщее обозрение разгромленные тварями временные лагеря и растерзанные трупы нелегалов. Подобные видео были не для слабонервных, поэтому Балабол не понимал, как можно было решиться на свадебное путешествие в таком месте.