– А все-таки скучновато будет без Клизмы, – вздохнул Пых. – Он так эффектно дерьмо раскидывал!
– Сходи в зоопарк и постой возле клетки с обезьянами, – посоветовал Новокаин. – Они тебя закидают какашками не хуже Клизмы. Земля ему пухом, отморозку несчастному!
Клизма мог быть трижды неприятным персонажем, но всякий раз, когда погибал сталкер, остальные чувствовали себя неуютно. Сказывалась чрезвычайная узость тусовки – когда, в основном, каждый знает каждого, потери чувствуются очень остро.
– Но, похоже, что-то они все же нашли, раз пошла такая буча? – предположил Музыкант.
– Да не факт, – отмахнулся Пух. – Могли попасть в чепуху и без побасенок про новый хабар.
Новокаин, вспомнив, что ему показывал Клизма, покачал головой и возразил:
– Артефакт я на фотке видел. И ничего подобного не помню. Либо это и вправду что-то новое, либо Клизму накололи, показав пустяковину.
– А что там было-то? – спросил Аллигатор.
– Что-то вроде линзы от темных очков. Круглая такая хренотень, черного цвета. Такое чувство, что из толстого стекла. Подробней не рассмотрел. Я, если честно, никакого желания контачить с Клизмой не имел. И, соответственно, в дела его не совался.
Пух налил себе чаю из большого стеклянного френч-пресса, бухнул в чашку три столовые ложки сахара, пригубил, довольно почмокал губами. Потом спросил:
– А он сам на этот артефакт вышел?
– Не-а, – покачал головой Новокаин. – Вроде это Глюк новый хабар нашел, на радостях, как водится, напился и давай всем напропалую фотографии дарить. Наш пострел, естественно, не упустил случая поспеть и тут. Ну и вот результат… – Новокаин покосился в сторону двери в подвал.
– Глюк, говоришь, – задумчиво сказал Музыкант. – Так а почему бы нам не сходить к Глюку в гости? Наверняка он не откажется рассказать все старым друзьям!
Насчет старых друзей Музыкант, пожалуй, крепко загибал. Глюк ни с кем из них особо не общался. Да и они тоже не горели желанием. Все-таки прозвище у него не на пустом месте выросло. Вася Крупнер был по жизни придурковатым дядькой. Вечно дерганый, вечно «на измене». Злые языки говорили, что он спит с ножом под подушкой. Вполне возможно, что не врали.
Но сама идея похода в гости к Глюку была воспринята с энтузиазмом. Емеля все равно пока ничего рассказать не мог, и сможет ли – было непонятно. Клизма отошел в мир иной, успев сказать Новокаину только о том, что намерен идти куда-то в западную часть Зоны. То есть информации о том, откуда ветер дует и что с собой несет, сталкеры практически не имели.
– А Глюк сейчас на месте? – спросил Пых.
– Должен. Он еще вчера по поселку шлялся пьяный в мясо. Видать за свой хабар хорошее лавэ получил. Я думаю, что сегодня он после вчерашнего либо встать не может, либо уже похмелился и опять отдыхает, – ехидно ответил Аллигатор.
К столику подошел Гарик Черный. Он выглядел хмурым. Жестом попросил подвинуться, чтобы можно было присесть. Новокаин молча протянул руку и подтащил поближе свободный табурет от соседнего столика. Гарик плюхнулся туда и сказал вполголоса:
– Засада какая-то получается, пацаны. Емеля не первый попал под раздачу.
– В каком смысле? – нахмурился Пых.
– Да в прямом. Тут вот базар прошел, что десяток «должников» в тех краях намедни сгинул полным составом. Но это не проверено. Как говорится, за что купил – за то продаю.
– Ну, положим, это еще ничего не доказывает, – пожал плечами Аллигатор. – «Должники» у нас крутые, как отварные яйца, но и они иногда в Зоне ложатся по полной программе.
– Понятно, – махнул рукой Черный, – но смотри, как все лихо получается. Глюк уходит в Зону и приносит оттуда такой хабар, какого ни у кого до сих пор не было. И базарит, что нарыл его где-то на западе. Глюка ты знаешь – он если начинает хвастать, то врет только про то, сколько уродов порешил и какое лавэ ему заплатили. А насчет места и того, что взял, он врать не умеет.
– Знаю, – подтвердил Пух. – Но тогда получается, что на западе есть что-то интересное.
– Похоже, даже чересчур интересное, – ответил Музыкант, – если там буквально за несколько дней столько народу полегло.
– Погоди, Ромка, не гони волну, – остановил его Новокаин. – Когда начинается ходьба в новое место, народ всегда пачками падает. Это не показатель чего-то особенного.
– Ну хорошо, – развел руками Музыкант, – тогда, может быть, ты мне расскажешь, чем Емелю так скосило? Ну вот так, с лету?
Новокаин скривился и цыкнул зубом.
– Не знаю. Вообще-то это мог сделать контролер. После него ты, как минимум, неделю обалдевший ходишь. А если не повезет, то… – он не закончил. Все и так знали, что бывает с теми людьми, кому от контролера достается по полной программе.
– Может и контролер, – развел руками Гарик.
– Мы тут постановили, что не помешает расспросить самого Глюка, что и как. Да и вообще, раз уж выясняется, что есть маньяки, которые на запад таскаются, давайте по народу пройдемся да порасспросим, что и как.
Гарик хлопнул ладонью по столу.
– Это без базара! А то у меня что-то очко теперь играет в Зону соваться.
Он кивком откланялся и ушел обратно к своей компании. Новокаин потер подбородок, чувствуя пальцами начавшую колоться щетину.
– Так что, дружно валим к Глюку? – спросил он.
Аллигатор поморщился.
– Может, как-нибудь без комитета обойдемся? – спросил он. – Глюк – парень нервный. Увидит, что к нему целая делегация прется, и начнет из окна шмалять. А ты же знаешь – тут главное начать. И получим локальный конфликт с непонятным исходом.
– Да ладно тебе, – возразил Новокаин. – Где ты тут комитет видишь? Кто тут есть – тот и пойдет. Только не говори, что Глюк на нас стойку обязательно сделает!
Последнее замечание, впрочем, было спорным. Никто и никогда не знал, что и когда вызовет у Крупнера приступ боевого безумия.
– И еще нюанс, – сказал Пых. – Предположим, Глюк не спит пьяный. Но зато сидит на измене. Мы сможем его поймать, если он свалить захочет? Ну, если пойдем вдвоем или втроем?
– Уболтал, черт языкастый! – засмеялся Музыкант. Его не грела перспектива игры в догонялки с перепуганным Глюком. Тем более, что бегал тот очень быстро.
– Значит, решено. Дружно идем в гости к Глюку, – резюмировал Новокаин.
Пятерка сталкеров покинула «Подснежник». Их провожало множество глаз, в каждой паре из которых так или иначе читалось любопытство…
Крупнер обитал в бывшем грузовом контейнере на окраине поселка. Точнее, там была целая куча таких контейнеров, и все они так или иначе использовались. В одних люди жили, в другие что-то складывали. Не пропадать же добру! Контейнеры были когда-то разноцветными, но сейчас уже успели облупиться, приняв цвет ржавчины с редкими вкраплениями того цвета, который у них был когда-то родным. На стенках контейнера вперемешку с такими же жалкими ошметками давних надписей цвели буйным цветом разнообразные графита нынешних дней.
Контингент в этих контейнерах обитал самый разнообразный. Не обязательно это было всякое отребье. Здесь, в окрестностях Зоны, с нормальным жильем было, мягко говоря, не слишком хорошо. И все сталкеры, так или иначе, жили там, где получалось. Тот же Новокаин, к примеру, ютился в домике на колесах, который здесь бросил какой-то иностранный турист. И, в общем, это жилье было предметом некоторой зависти. А обитавший в бытовке бывшей скотоводческой фермы барыга Костя тот и вовсе то и дело предлагал Новокаину продать ему этот домик, суля то большие деньги, то долгосрочное бесплатное обеспечение любым снаряжением. Новокаин неизменно отказывался, повергая Костю в уныние.
Сталкеры подошли к контейнерам. У крайнего на складной табуретке сидел детина с обожженным лицом. Все поздоровались с ним за руку. Новокаин спросил:
– Сеня, ты не в курсе – Глюк дома?
– А куда он денется? – усмехнулся Сеня. – Ему как за последний хабар денег отвалили, так он и керосинит. Есть мнение, что это как-то неправильно. Я никогда раньше не замечал за Глюком склонности к запою.
Сталкеры переглянулись. Было неизвестно, насколько верно наблюдение обожженного Сени, но в целом его обязательно надо было принять во внимание.
– А настрой у него как? Не буянит? – спросил Пух.
– Да хрен его знает, какой у него сейчас настрой! – хохотнул Сеня, – Но я к нему всегда осторожно захожу. Он же, чудо природы, с ножом под подушкой дрыхнет.
Сталкеры переглянулись. Определенно Глюку не помешало бы пройти хороший курс лечения успокаивающими препаратами.
Распрощавшись с Сеней, они подошли к контейнеру, в котором обитал Крупнер. Даже не зная Глюка, было понятно, что здесь живет личность весьма неординарная. Стены контейнера были щедро расписаны нецензурной матерщиной вперемешку с цитатами из классической поэзии. Неведомо каким образом к одной из стен была приделана звериная шкура. Судя по виду – кабанья. На крыше контейнера красовался жестяной пропеллер, вращавшийся на ветру с тоскливым скрипом.
Дверью служил выпиленный кусок железа от стенки, повешенный на массивные петли. Сейчас, впрочем, вход был открыт настежь. В проеме вяло покачивалась грязная занавеска. Внутри кто-то напевал.
Новокаин сделал остальным знак подождать, осторожно подошел к контейнеру и позвал:
– Вася, ты тут?
– Чего надо? – неприветливо отозвался Глюк.
– Поговорить. Это Новокаин с народом.
Внутри послышалась возня, потом занавеска откинулась и показалось дуло двустволки. Над ним маячила физиономия Глюка – зеленая и опухшая. Судя по всему, квасил он и вправду не по-детски.
– С каким еще, нахрен, народом? – зевнул Глюк, потом разглядел остальных и расплылся в щербатой улыбке. Двустволка исчезла. Сталкеры облегченно вздохнули, а Пых убрал обратно за пояс незаметно извлеченный ТТ, с помощью которого он настроился при необходимости решить проблему с чрезмерной агрессивностью Крупнера.
– Здорово, пацаны! – весело сказал Глюк и вышел на улицу.