– Значит, так: здесь есть все. Вон за той дверью – кухня. В холодильнике продукты. Если надо будет что-то сверх того – ты просто скажи, я достану. По магазинам ходить бессмысленно, там все равно того, что надо, никогда не найти. Из кухни вход в ванную. Так… что еще? Ах, да! Если нужен Интернет – здесь развернута WiFi-сеть. Понадобится?
Это уже было совсем из разряда фантастики, но я сдержал эмоции и просто кивнул головой. Интернет – вещь полезная.
Фофан залез в карман и вытащил что-то, напоминавшее костяшку домино. Только большего размера. Оказалось, это просто брелок для ключей, на котором написаны несколько подборок цифр.
Пристегнув к брелоку ключ и отдавая его мне, Фофан объяснил:
– Это ключ доступа к Wi-Fi и мой телефон. Приезжие – они народ непонятливый. Лишняя шпаргалка не повредит. А кроме того, этот брелок – охранная грамота. Его надо просто показать в случае проблем. Все сразу поймут, что за человеком стою я. Как правило – этого достаточно, чтобы отстали.
– Наверное, не в моем случае, – усмехнулся я.
– Ага, я понимаю. За тобой тут следов тянется – аж до Китая. Так что и моя доминошка не поможет. Но ты же мальчик самостоятельный, справишься?
– Постараюсь. Спасибо за комнату.
– Не за что. Пользуйся всем, что тут есть. Все оплачено.
– О, Фофан, ты не в курсе, Новокаин сейчас на месте? Или в ходку подался?
– Не в курсе. Но ты прогуляйся в «Подснежник», там все друг про друга знают.
– Прогуляюсь. Только сначала отдохну маленько, – ответил я.
Фофан кивнул и исчез за дверью. Я сел в кресло и немного пришел в себя – новых впечатлений я поймал как-то даже многовато. Параллельно распланировал остаток дня. Вначале – душ и обед, а потом, ближе к вечеру – вылазка в «Подснежник». В конце-то концов работать я сюда приехал или прохлаждаться?
«Подснежник» не изменился вовсе. Впрочем, от этого заведения ждать чего-то иного и не приходилось. Оно было чем-то статичным, навсегда застывшим во времени, как муха в янтаре. Вполне возможно, что именно на его неизменности и держался поселок Ленинский. И стоит только «Подснежнику» поменять интерьер или, чего доброго, закрыться, как произойдет катаклизм. Например, Зона расширится именно в этом направлении.
Усмехаясь своим метафизическим измышлениям, я разглядывал все те же пыльные окна и тусклые, но все еще светящиеся буквы названия над входом. Здесь я тоже не был более полугода. А впечатление такое, как будто ушел только вчера.
Однако топтаться перед зданием было явно глупо. И я вошел внутрь.
Как обычно в такое время здесь царил полумрак. Хрипатые колонки над стойкой надрывались музыкой – каким-то весьма добротным блюзом. В этом заведении очень широкий подход к музыке. С поправкой на то, что контингент здесь собирается очень разнообразный, Семен Мухин – хозяин просто не может позволить себе зацикливаться на песнях одного стиля. И потому у него колонки подключены к компьютеру, а в недрах электронного «тапера» вся музыка загнана в проигрыватель и выставлен режим случайного воспроизведения. Так что вслед за этим блюзом вполне может зазвучать какой-нибудь блатняк или попса. Угодить надо всем, тут ничего не поделаешь.
Я не стал пялиться по сторонам, а сразу пошел к стойке. Тут Новокаин или нет, а пивка хлопнуть не помешает.
Барменша была новая. Она безразлично мазнула по мне взглядом, нацедила кружку светлого, положила на стойку картонный квадратик и поставила стремительно запотевающую кружку.
– Еще что-нибудь? – задала она дежурный вопрос.
Я попросил сухариков. Здесь их делают сами, и получается это очень неплохо. Так что лучшего варианта для начала вечера не придумать.
– Новокаин здесь? – спросил я.
– Это кто? – искренне удивилась барменша.
Я извинился, забрал пиво и пошел искать свободный столик. Впрочем, до намеченного места в углу зала я так и не добрался, потому что мне помахали слева. Я пригляделся – и увидел Новокаина, сидевшего за столиком в компании двух человек. Одно свободное место у них еще оставалось.
– Здорово, чекист! – сказал Новокаин, отодвигая для меня стул. – Небось, меня опять ищешь.
– Откуда знаешь? – усмехнулся я.
– От верблюда. Кто тебе еще правду скажет? Кстати, народ, знакомьтесь: это Сергей. Он настоящий чекист. В смысле – работает в ФСБ аж в самой Москве.
Собеседники протянули руки. Одного из них звали Гариком, а второго – Романом. Я пошарил у себя в памяти и решил, что, скорее всего, эти ребята известны среди сталкеров как Черный и Музыкант.
– А что это столичной птице в наших землях понадобилось? – спросил Музыкант.
Бродить вокруг да около с этими людьми бесполезно. Незачем разводить конспирацию вокруг задания, которое мне предстоит выполнить. Еще и потому, что может так оказаться, что мне понадобится помощь именно вот этих ребят. Если, конечно, они согласятся. Потому что одно дело – просто сидеть и светски беседовать с фээсбэшником, и совсем другое – оказывать ему помощь. Здесь, как и полагается, недолюбливают людей из внутренних органов.
Я молча залез во внутренний карман, вытащил наладонник, открыл фотографию черной линзы и, протянув машинку Новокаину, спросил:
– Что-нибудь об этом знаете?
Новокаин взял КПК, посмотрел на экранчик, и я сразу понял, что предмет на фотографии очень даже знаком ему. Сталкер отдал компьютер Музыканту, тот присвистнул и передал Гарику. Черный, выругавшись и даже не глянув на то, что было на фотографии, вернул аппарат и сказал:
– Блин. Так и думал, что этой хренотенью заинтересуются соответствующие инстанции.
– С какой целью интересуешься? – осведомился Новокаин.
Я вкратце рассказал о том, что произошло в Москве. Сталкеры слушали внимательно, и только очень наметанный глаз мог разглядеть ту бурю эмоций, которая сейчас в них бушевала. Конечно, они знали этот артефакт. Возможно, даже сами держали его в руках. И надо было надеяться, что они не откажутся от более подробной беседы на этот счет.
Тем не менее, вначале сталкеры перебросились репликами между собой.
– Вот ведь гондон штопаный, – сказал Гарик. – Это он нам за что бабки платил? За то, что в итоге прямо из Москвы шпик приехал! Я ему голову отвинчу!
– Успокойся, – ответил Новокаин. – Барыга что, должен специально узнавать, чем кончается продажа хабара? Ему заказали – он добыл. Отношения простейшие. А то, что на Большой Земле потом случилось – это уже не его забота.
– А это тогда что? – возмущенно прорычал Гарик, тыча в меня пальцем.
Мне было бы впору возмутиться, но я понимал, что на самом деле Черный испытывает ко мне не больше негативных эмоций, чем полагается простому человеку по отношению к работнику государственной безопасности, а его шумное возмущение – это просто защитная реакция на меня. И он таким наивным способом демонстрирует свою непричастность к чему бы то ни было непотребному.
– Погоди, Черный, – поднял руку Музыкант. – Не гони лошадей.
– Серега, так что ты хочешь от нас услышать? – прервал его Новокаин.
Я несколько секунд подумал, формулируя фразу. А потом сказал:
– Мне нужно знать о черных линзах все, что знаете вы. Именно о линзах – не о том, кто и как ими торгует, не о цене на них. Просто расскажите, где вы линзы нашли и что вообще слышно про них необычного.
– Это смотря что понимать под необычным, – покачал головой Роман. – Согласись, Чекист: в отношении Зоны это определение немного расплывчатое. Здесь, в общем-то, все прекрасно подходит под определение «необычного».
Мимоходом я отметил, что слово «чекист», обращенное ко мне, теперь явно следует писать с заглавной буквы. То есть сподобился и я прозвища.
– Вы не первый день в Зону ходите. И должны сами понимать, что в линзе есть нечто такое, чего в других артефактах не было. Например, что вы можете сказать о «ненастоящих» зданиях и людях?
Я задал этот вопрос, но как-то и не предполагал, что он так подействует на сталкеров.
– Откуда знаешь? – резко спросил Музыкант.
– Не поверишь: во сне увидел!
Новокаин нервно засмеялся.
– Знаешь, тут столько всего произошло, что мы и не такому поверим! – саркастически сказал он.
И они рассказали мне про Зону, которая внезапно и резко расширилась в западной части. Вообще-то подобные расширения были не в новинку. Зона вела себя абсолютно непредсказуемо, как будто живое существо. Она то чуть сжималась, то медленно, по паре километров за полгода, расширялась. То вдруг в одном из участков происходил вот такой скачок, разом подминавший под себя новую территорию. Так что удивительно было не скачкообразное расширение, а то, что теперь происходило на новой территории.
Оказывается, эта Новая Зона отличается от прежней, традиционной. Там почти нет аномалий-ловушек, мутанты предпочитают обходить ее стороной и вообще кажется, что там природа живет по старым законам, что Зона создала в себе нечто вроде заповедника.
Вот только обычными эти места не назовешь. Потому что там и на самом деле что-то живет. Что именно – пока не понял никто. Да и вообще вся информация относительно западной территории исключительно рваная, противоречивая и местами выглядит как изложение галлюцинаций какого-нибудь придурка, объевшегося мухоморами.
Судя по этим рассказам, там вообще нельзя верить своим глазам. Потому что любой предмет, попадавшийся на глаза, может оказаться совсем не тем, чем выглядит. Особенно это касается людей и всего того, что сделано человеческими руками. На практике это означает, что люди могут в любой момент превратиться в уродливых тварей, и напасть, но не для того, чтобы убить, а чтобы схватить заживо и утащить куда-то в глубину западной территории, уже получившей за свои ненормальные замашки название Чертово Логово. Я уж решил было бросить шутливую реплику относительно чрезмерного романтизма сталкеров, но тут Новокаин уточнил, что название придумано, мягко выражаясь, не в наше время. И что была когда-то в тех краях деревня, как раз такое название носящее.