Марченко готов был прямо здесь задушить Лубнина – тот в который раз показывал потрясающую осведомленность в образе мышления командования. Военным он был, что ли?
Хотя помимо своей, чисто формальной правоты Хрыч кое-чего не знал. С тех самых пор, как выяснилось, что Чертово Логово ничуть не менее опасно для Москвы или Киева, чем для окрестностей Зоны, стало уже все равно, каким образом решится эта проблема. Главное: Логово должно прекратить угрожать внешнему миру. Есть уже и соответствующая директива, подписанная на самом верху штабов объединенного контингента вооруженных сил в Зоне Отчуждения. И значит, Лубнин сейчас может рассматриваться исключительно как способ выполнения поставленной задачи. И лучше бы он справился с ней, поскольку в противном случае такой же самый приказ дадут уже Марченко. И он должен будет вести на дело не профессиональных и отлично обученных солдат, а срочников, которые знают воинскую премудрость в пределах курса молодого бойца. Никто ведь не снимет ради него профессиональных солдат с других участков, не бросит сюда…
Лубнин нарочно не торопил полковника, чтобы тот мог с минимальным психологическим ущербом переварить свою второстепенную роль в предстоящей операции. Более того, он дал своим бойцам команду «вольно» и достал сигареты, внятно намекая на то, что можно позволить себе расслабиться.
Полковник охотно присоединился к перекуру. Видно было, что это на самом деле принесло ему немалое облегчение.
– Сейчас покурим – и пойдем на командный пункт. Покажу примерную схему действий и посоветуемся, как лучше расставить оцепление. Ты же, надеюсь, не откажешь в этой небольшой услуге?
– Не откажу, – кивнул полковник. – Если честно, то у меня лежит приказ сверху. И там русским по белому написано, что я должен в кратчайшие сроки решить проблему Чертова Логова. Причем решить самым радикальным способом.
– Тогда тебе повезло, – ухмыльнулся Хрыч.
– Наверное, да, – вздохнул Марченко.
Они выбросили окурки и зашли в командную палатку «Долга». На складном столе лежала карта Зоны. Точнее той ее части, которая непосредственно прилегала к поселку Ленинский и включала в себя урочище Чертово Логово.
– Короче, полковник, расклад у нас такой, – сказал Хрыч, нависая над картой, – надо, чтобы ты силами своей части обеспечил полное прикрытие вот этой дуги. Там десять километров.
– Многовато, – заметил Марченко.
– Не все придется держать. Вот здесь, например, непроходимое болото на протяжении километра. Чтобы его преодолеть, надо быть, как минимум, Иисусом Христом. Никто другой по этой жиже пройти не сможет. А насчет того, что в Логове есть летающие твари, докладов не поступало. Или у тебя есть другие сведения?
Марченко покачал головой.
– Вот и получается, что минус километр у тебя в оцеплении. Второй участок, который можно охранять очень малым числом людей – вот это поле.
– Ты сдурел, – покачал головой Марченко. – Там ровная местность. По этому полю из Логова на «феррари» выехать можно!
– В том и штука, – улыбнулся Хрыч. – Выставляете на вот эту высотку «вулкан» на автомобильном шасси, сюда же ставите наблюдателя – и получается, что вам благодаря ровной местности видно на этом поле все, включая мышей и лягушек. Замечаете живность – и хреначите по ней из «вулкана». Пара секунд – и можно спокойно курить бамбук.
– Допустим, – осторожно сказал полковник. – Но в остальном оцепление все равно получится довольно-таки хилое.
– А ты что, думаешь, оттуда такое уж тотальное бегство пойдет? Насколько мы успели повоевать с гадами из Чертова Логова, всегда было так, что они не убегали, а нападали. Нет ни малейшего повода думать, что сейчас будет как-то по-другому. Вас должно заботить другое: если уж за пределы оцепления что-то выходит, то надо, чтобы твои молодцы стреляли по всему, что больше кошки. Независимо от того, кто там на самом деле – полезный и охраняемый бобер или вредный сталкер, случайно оказавшийся не в том месте. Это понятно?
– Мне-то понятно. А когда передам приказ, надеюсь, станет понятно и бойцам.
– Вот и хорошо. И нам хорошо, и твоим… орлятам. Пусть хоть раз в жизни поучаствуют в серьезном деле. А то привыкли по блокпостам штаны протирать.
Марченко пропустил мимо ушей это заявление. А что тут особо возразишь, если и вправду пока его солдаты якобы несли службу и бдительно охраняли проход в Зону, мимо них не проходил внутрь периметра только ленивый и неповоротливый.
– Кстати, у тебя сталкеров прикормленных сколько?
– Двадцать человек, – ответил полковник. – А тебе уже и они понадобились?
– Не мне. Ты их отряди помогать своим бойцам. Пусть наблюдают откуда-нибудь изнутри оцепления. Ну, хотя вот этих ребят учить не надо. Они свое дело знают… Ладно, лирику оставим. Мы пойдем вот таким путем. Цель – собственно деревня Чертово Логово. Предполагается, что главный источник заразы – это как раз данный населенный пункт. Точнее то, что от него осталось.
– Туда как раз сегодня утром сотрудник ФСБ пошел, – заметил Марченко.
– В курсе. Я ему дал нашу рацию и пароль текущей операции. Мужик он правильный, жалко будет, если мы его по ошибке грохнем.
– Правильный. Только как он не приедет – вечно какие-то проблемы, – проворчал Марченко. – Ладно, ты ему привет передай, когда встретишь там. А потом выпьем все вместе за то, чтобы подобных заморочек поменьше было.
– Чтобы стало меньше – надо этим заниматься. А мы тут носимся, как дурень с писаной торбой, с этой Зоной. Ладно, я понимаю: ядерное оружие тут никто использовать не даст. Ну и пес с ним. Можно подумать, другого нету! Перепахать эту чертову Зону на три метра в глубину, АЭС – под саркофаг, да такой, чтобы уж точно навсегда. И думаю, проблем станет меньше.
Марченко покачал головой. Все-таки «должники» славились умением перегибать палку. Хотя, если по совести, его тоже очень интересовало, почему с этой аномалией так миндальничают. Может, не врут сплетни про то, что сама Зона – это просто огромный полигон для какого-то эксперимента. То ли вышедшего из-под контроля, то ли все-таки идущего своим чередом.
– Все, полковник, нам пора, – сказал Хрыч.
Основную тяжесть операции принял на себя «Долг». Но везти людей Лубнина пришлось на машинах воинской части. Потому что своего транспорта у сталкеров не было, да и быть не могло – попробуй ты по Зоне прокатиться на четырех колесах и при этом остаться в живых. Даже для сегодняшнего маршрута путь прокладывали буквально только что, и лишнего расстояния придется проехать добрых десять километров. Зато остановиться получится аккурат у границ Чертова Логова.
Кстати, по пути, которым идти машинам, вновь прошли сталкеры – проверяли на случай неожиданно появившейся аномалии.
Однако боги войны и неожиданности сегодня были на стороне людей. Грузовики прошли чисто, без единой потери. Только и было стресса у бойцов, что пару раз увидеть в непосредственной близи ловушки. Одну «плешь», и одну «карусель», если быть точным. Но какой там стресс – пока ты не увидишь, как эти штуки работают, настоящих впечатлений не получится. Ну дрожит над землей марево – так и пусть его. В документальных фильмах и то показывают эффектнее, с компьютерными схемами и пояснениями. А тут – ни голоса диктора, ни все объясняющих буковок под изображением. Скука, в общем.
Колонна грузовиков, вначале огромная и впечатляющая, медленно уменьшалась по мере того, как оставались на своих местах подразделения оцепления. Бойцы прыгали из машин сосредоточенные, как никогда. Все они впервые в жизни были по-настоящему внутри Зоны. А это вам – не баран чихнул.
Наконец остались только четыре машины, в которые утрамбовались бойцы «Долга». Они подъехали к небольшому ручейку и остановились, окутавшись синеватыми клубами дизельного перегара и маревом горячего воздуха от моторов. «Должники» прыгали на землю и строились по группам. Хрыч прохаживался, отдавая последние распоряжения.
Наконец, все было готово. Четыре группы по тридцать человек, вооруженные до зубов, стояли вдоль ручья.
Слева донеслась стрельба. Хрыч вопросительно глянул на Марченко, тот спросил по рации, что произошло. И объяснил:
– Собаки. Штук сорок. Лезут так активно, как будто их кто-то натравил. И ложатся пачками.
Хрыч мстительно усмехнулся.
– Не нравится, значит, что мы сюда пришли? Ну извините, хозяева дорогие. Как-то не было желания спрашивать, что вы на этот счет думаете.
Он поднял глаза к небу, глубоко вдохнул воздух – жаркий, пахнущий соляркой, амуницией и потом. Потом взялся за дужку микрофона своей рации, поднятую на уровень лба, опустил ее ко рту. Нажал кнопку на поясе и услышал, как ожил наушник, затопив левое ухо громким треском «белого шума», сквозь который слышались реплики командиров подразделений, отдававших последние команды.
Хрыч всегда любил вот такие, последние мгновения перед началом заварушки. Они были особенными, пограничными. Можно сказать, что в них виделось нечто вроде хрустальной стены, которая так звонко рухнет, когда прозвучит голос, отдающий команду.
– Лидер-один, проверка связи! – сказал Хрыч в микрофон.
– Лидер-два вас слышит!
– Лидер-три на связи! Готов работать!
– Лидер-четыре! Командир, почему стоим?
– Потому и стоим, что надо проверить связь внутри подразделений!
Наушники буквально взорвались изнутри голосами. Кажется, все работало правильно.
– Внимание, «Долг»! Слушай мою команду! Движемся неторопливым шагом, стреляем во все, что видим. То, что пристрелено – жечь из огнеметов. Никакого исключения. Вперед!
Теперь по всем канонам требовалось бы включить такую музыку, чтобы она каждой своей нотой помогла осознать степень мощи сорвавшихся с места отрядов. И чтобы у зрителя перехватило дух, потому что сейчас будет страшно!
Четыре тридцатки, одна за другой, пересекали ручей и разворачивались в боевой порядок. В результате их маневра получались три цепи. Ширина фронта получалась – метров пятьдесят. Не много, если речь идет о прочесывании. Но тут никто не прочесывал, тут шли убивать.