– Я думаю, он сходит по тебе с ума, – ответила она, улыбаясь в зеркало.
– Твоя сестра кого угодно может свести с ума, Габриэлла, – произнес голос Маркуса за нашими спинами. – Это ни для кого не секрет.
Я напряглась, и сестра это заметила, судя по взгляду, который на меня бросила.
– Я всегда говорила, что она должна стать моделью, – сказала она, поддерживая беседу. – Ты знаешь, что самые известные дизайнеры предлагали целое состояние, чтобы заполучить ее, и она всем отказывала?
Маркус прислонился к стене и улыбнулся, но в глазах у него не было радости.
– Почему, Марфиль?
Было немало причин, по которым я отказывалась от всех предложений, и одна из них – мой отец.
– Меня это не интересовало, я предпочитала учиться.
Маркус задумчиво кивнул.
– Сейчас, когда ты со мной, учиться тебе не обязательно, – сказал он. – У тебя и так ни в чем не будет недостатка.
Сестра развернулась на стуле и сердито посмотрела на Маркуса.
– Марфиль учится не только ради будущих заработков. Просто ей нравится учиться. Верно, Мар?
Я посмотрела на Маркуса и кивнула.
– Даже если она будет с тобой, – продолжила Габриэлла, – я уверена, она захочет работать и быть независимой.
Маркус посмотрел на нее, а я не знала, сердиться мне на нее или благодарить.
– Ну хорошо. Это мы потом обсудим.
Я на миг зажмурилась, видя, что сестра опять вернулась к этой теме. А впрочем, чего я от нее ждала? Она повторяла все, что слышала от меня, с тех пор как научилась связно мыслить.
– Это не тебе решать…
– Габриэлла… – начала я, но Маркус перебил меня, подняв руку.
– Все, что касается твоей сестры, решаю я, – сказал он.
Габриэлла недоверчиво посмотрела на него, а затем на меня.
– С каких это пор ты позволяешь кому-то решать за тебя?
«Черт… Габриэлла, прочти уже мои мысли и заткнись».
– Маркус не это хотел сказать…
– Я хотел сказать именно это.
Воздух как будто заледенел, и я невольно сделала шаг вперед и встала между сестрой и Маркусом, бросив на нее предупреждающий взгляд.
– Очевидно, что я должна учитывать его мнение, когда думаю о своем будущем. Ты это поймешь, когда будешь с кем-то встречаться.
– А я лично не позволю никому влиять на мои решения, – сказала она. – Если я захочу работать, то буду работать, если захочу учиться – буду учиться, а если я, к примеру, решу позировать голой для профессиональных дизайнеров, то буду позировать голой.
– Твоему отцу наверняка понравится эта идея…
Габриэлла пожала плечами и улыбнулась.
– Ему необязательно об этом знать.
Когда она повернулась к зеркалу и разгоревшийся спор сам собой угас, я вздохнула с облегчением.
Маркус смотрел на нас еще пару секунд, а затем повернулся и направился к двери.
– Маркус… Ты не против, если мы с сестрой прогуляемся по Пятой авеню? – спросила я.
Маркус остановился и посмотрел на меня.
И улыбнулся.
– Конечно, нет, – сказал он. – Возьми с собой Уилсона и Нуньеса.
Я кивнула, не понимая, какого черта за нами таскаются телохранители, если опасность мне больше не грозит. Но я не собиралась качать права: чудом было уже то, что мне позволили выйти из квартиры.
Летом в Нью-Йорке невыносимая духота, но сестра радовалась так, словно ее привезли в Диснейленд. Мы пообедали в шикарном ресторане «Адская кухня», а затем свернули на Пятую авеню и направились в сторону Центрального парка. С тринадцати лет у нас обеих были кредитки, и мы могли покупать, что пожелаем. Я всегда была очень осторожна в тратах, хоть и обожала ходить по магазинам, но Габриэлла была копией отца и заядлой транжирой.
Когда она потянулась за пятой парой далеко не самых дешевых туфель, я ее осадила.
– Ой, не будь такой занудой! – проворчала она. – В Лондоне нам редко позволяют выходить в город по выходным. А мама запрещает пользоваться папиной кредиткой.
Я не стала настаивать, но была рада, когда мы изменили маршрут прогулки и пошли в глубину парка.
– Это кто – крыса? – взвизгнула Габриэлла при виде упитанной белки, пробежавшей перед нами.
– Крыса в меховой шубке, как говорит Лайам, – с улыбкой сказала я. Я почувствовала укол в сердце, вспомнив, что Лайам в городе и я умираю от желания встретиться с ним, запереться в его квартире и спрятаться от всего мира..
– Ты собираешься остаться с ним?
Уверена, Маркус придет в восторг от этой идеи.
Я покачала головой.
– Но завтра ты ведь все равно будешь с ним?
– Даже не знаю, Габриэлла. Понятия не имею, кому нужен этот праздник. Никто меня даже не спросил…
Сестра остановилась, взяла меня под руку и очень серьезно посмотрела мне в глаза.
– Я знаю, у тебя что-то случилось, – сказала она, глядя мне в глаза. – Ты поссорилась с Маркусом? Да?
Я мысленно сосчитала до трех, стараясь сохранить самообладание. И порадовалась, что сестра достаточно невинна и верит, что хуже ссоры между влюбленными ничего произойти не может. До недавнего времени я и сама так думала и не собиралась рассказывать ей о том, как поступил со мной этот человек. Я не могла допустить, чтобы наполнявший Габриэллу свет погас. Меня тоже когда-то переполнял этот свет – пока я не узнала другую сторону жизни. Я предпочла бы подвергнуться самым страшным пыткам, но не рассказывать ей, чем занимается наш отец.
Я выдавила улыбку.
– Да, поссорилась… – отвела взгляд и продолжила путь.
Уилсон и Нуньес шли сзади с пакетами Габриэллы.
– Иногда он бывает таким…
Я не договорила.
– Самодуром? – уточнила она.
Мне хотелось посмеяться над ироничностью этого слова, но я все же кивнула.
– Мне не нравится, что он о себе воображает… – сказала Габриэлла, глядя вперед. – Он похож на сексиста – из тех, кто считают себя хозяевами своих женщин.
К сожалению, она не ошиблась.
– Он очень властный, что тут скажешь, но ко мне добр, – сказала я, чувствуя, как изо рта у меня сочится ядовитая ложь.
– Очевидно, он не может обращаться с тобой плохо, – сказала она, в очередной раз взглянув на бриллиантовую подвеску, которую он подарил мне на день рождения еще в машине. – Хотя ты всегда говорила, что ненавидишь украшения такого типа…
Именно так.
И он это знал.
– Ну… Не вижу ничего плохого в том, чтобы изменить свое мнение.
Габриэлла посмотрела на меня, нахмурившись.
– Да, если ты меняешься не ради него, а потому что сама этого хочешь.
Я рассмеялась, отведя взгляд.
– Несомненно, мое влияние оставило на тебе след.
– Меня всегда восхищал твой образ мыслей. Если бы не ты, я сейчас думала бы так же, как Маркус. Ты же знаешь папу…
Я с силой сжала губы.
– Не изменяй своим идеалам ради него, Марфиль. Как и ради кого-либо другого.
– Послушай… Успокойся, ладно? – сказала я, обнимая ее за плечи и привлекая к себе. – Никто не заставит меня изменить себе, уверяю.
Но… Правда ли это?
Остаток вечера мы провели, гуляя по городу, и у меня не раз возникало ощущение, будто кто-то за нами следит.
За последний час это ощущение возникало так часто, что я поняла – пора возвращаться.
К счастью, Габриэлла тоже устала, а потому не стала возражать, когда я сказала, что хочу вернуться. Когда открылись двери пентхауса, Маркус нас уже ждал.
Он подошел ко мне, обнял за талию и поцеловал на глазах у сестры.
Взасос.
Я смущенно оттолкнула его и увидела, что Габриэлла смеется. Но она тут же направилась по коридору в сторону приготовленной для нее комнаты.
– Послушай, подожди немножко, – сказала я, убирая его руки со своей талии, и прошла в гостиную.
Он дернул меня за руку и прижал к мускулистой груди.
– Что ты сказала? – спросил он, запуская язык мне в рот и прижимаясь ко мне своим затвердевшим членом.
Мне удалось высвободиться и вздохнуть, и я перехватила его руку, тянущуюся к моей груди.
– Пожалуйста, – сказала я, глядя в сторону коридора. – Она еще совсем девочка, и я не хочу, чтобы она это видела, черт побери!
Он нехотя отпустил меня и подошел к мини-бару.
– Если ты не придержишь язык, я рассержусь, – пригрозил Маркус, наливая виски. – А мы оба прекрасно знаем, что бывает, когда я сержусь, – добавил он, поворачиваясь ко мне с двумя бокалами в руках. – Вот, возьми. Вижу, ты нервничаешь. Что случилось?
Я взяла протянутый бокал и залпом выпила.
– Ничего…
Мне вспомнилось ощущение, будто кто-то следил за нами весь день, и когда я подумала о Центральном парке, в голову пришел один вопрос:
– Этот тип тебе сказал? Который хотел меня убить. Он сказал, почему меня похитили, а потом отпустили, ничего не сделав?
Маркус поставил бокал на крышку мини-бара. Взгляд его стал суровым.
– Типа, который хотел тебя убить, звали Коля Новиков, – произнес он очень серьезно. – Придурок возомнил, что он круче меня… Я не могу сказать, кто тебя похитил и почему отпустил, но это был не он.
Я так и застыла с бокалом в руке.
– То есть как это не он?
– Это был не он, и он понятия не имел, о чем я говорю.
– Но в таком случае…
Маркус подошел ко мне и взял у меня из рук бокал.
– Мы по-прежнему не знаем, кто тебя похитил и почему.
– Но если это не он, тогда кто? В этом не было никакого смысла…
– В этом не было бы смысла, если бы враги твоего отца так не размножились за последние годы, – возразил он.
– Ты хочешь сказать, это мог быть кто угодно? Любой человек, имеющий к нему претензии?..
– Почему, по-твоему, я приставил к тебе охрану? Наш бизнес очень небезопасен. Слишком многие хотят получить то, что есть у нас. Одни жаждут отомстить, другие хотят денег, третьи – нашей смерти, – произнес он очень серьезно.
– И это значит, что теперь за мной всю жизнь будут таскаться…
– Телохранители? – переспросил он. – Конечно, будут. Твой отец был полным идиотом, что не приставил их к тебе с самого рождения. Он до сих пор расплачивается за эту ошибку, уж поверь.