Эфиоп приосанился и придал своему лицу торжественное выражение.
— Я, Зеуде, вождь Гуджи, благодарю тебя, Юджин, от всего племени. Да благословит тебя Аллах.
— Я принимаю твою благодарность, Зеуде. До завтра ты и твои люди смогут отдохнуть в доме для моих гостей. Я вернусь к тебе завтра утром. А сейчас мне нужно заняться другими делами.
Прям как в старые добрые времена. То ни гроша, то вдруг алтын. Уж почти год, как никто не просился под крыло. Все племена сектора присоединились к анклаву в первые месяц-два после смерти Джамала и развала его войска. А тут дважды за день звякает. Ну что, пойдем посмотрим, что выписали наблюдатели за этот случай.
Терминал пиликал, но не так, как обычно. Тон сигнала был совсем иным, мелодичным, переливчатым.
Расширение этноформата за счет части селективного кластера.
Стимулирующая поставка.
Выберите:
Пулемет ДШК, 4 шт.
Отара овец, 12 шт.
Вот тут Женя призадумался. С одной стороны, четыре ДШК наглухо перекрывают все подходы к форту. При таком вооружении атаковать его можно только на танке. Учитывая надвигающуюся угрозу, лишними они не будут. Но четыре пулемета — два своих, два у бероевских ребят — у него есть. Пусть не крупняк, пусть винтовочного калибра, но против пехоты больше и не надо, а броня здесь, на платформе, дефицит. А если брать, то кого на ДШК поставить? Людей у него не лишку. А с другой стороны — вот, пожалуйста, то решение, которое он так искал. Если он начнет разводить овец, то у него всегда будет мясо, молоко, сыр и шерсть. Шерсть можно прясть, и из этой пряжи Люда Гонтарева наделает шерстяных тканей. Или же Настя навяжет свитеров и шапок. А можно — валять, делать войлок и катать валенки. Ткацкий станок, да и шерстобитный, можно автоматизировать, прикрутить к ним паровой привод. Или электрический. Электричества они потребляют во много раз меньше плавильной печи. Тогда можно наладить массовый выпуск шерстяных тканей. Да это же ключ к экономической независимости форта! Пусть на Алтае горнорудная отрасль, в замке Россия — металлургия и металлообработка. А его форт займется легкой промышленностью. И это будет его уникальный товар, его звено в общем разделении труда Союза. Так что перекуем мечи на орала. Да здравствует мирный сельскохозяйственный труд! Только вот вопрос: кто-нибудь в форте знает, как обращаться с этими овцами? И куда их сбросят? Они же разбегаться начнут! Да и кормить их надо, сено на зиму запасать. Вот не было у бабы забот…
Женя поднялся на стену. Уфф, все-таки наблюдателям свойственен комплексный подход: в сотне метров от восточной стороны появилась бревенчатая стайка с загоном, по которому бродили и блеяли результаты выбора. Рядом со стайкой были аккуратно сложены несколько тюков прессованного сена. Теперь нужно будет выделить пару человек на это хозяйство и притащить каналом литературу по овцеводству. А если все-таки эфиопы нападут? Они ценную скотину просто зарежут на мясо. Или пристрелят в ходе боевых действий. Надо сегодня же, ну край — завтра, угнать овечек подальше отсюда. Кстати… у эфиопов, кажется, был пастух?
Ворота форта открылись, и из них выкатился квадр с прицепом. Прицеп был основательно загружен.
— Вот, Мерон, то, что я тебе обещал.
Женя наблюдал, как эфиопы разглядывают инструмент. Берут в руки, оценивают и, одобрительно кивая, кладут обратно.
— А что, ты сможешь довезти все вещи прямо до самого места?
— Нет, конечно. Только до границы леса. Но зачем лишний километр тащить тяжести на своем горбу.
— Действительно, спасибо.
— Тут еще продукты на вас четверых, примерно на месяц: крупа, консервы. Ружья у вас есть, я положил полсотни дробовых патронов, чтобы вы могли охотиться.
— И за это спасибо.
— Мне важно, чтобы у вас все получилось, и чтобы вы, а особенно — ты, Мерон, выжили. Так что вам я даю чуть больше, чем другим.
Эфиоп понимающе кивнул.
— У меня есть к тебе одно дело, — продолжил Женя.
— Тут совсем недавно, практически, час назад, у меня появилось небольшое стадо овец. Но ни я сам, ни мои люди совершенно не умеют с ними обращаться. А у тебя, как я помню, есть пастух.
— Есть. Но ты ведь понимаешь, что сейчас, в первые недели, каждый человек нам жизненно необходим.
— Я это понимаю, — настаивал Женя, — но дело в том, что в самое ближайшее время это поле вокруг форта может стать полем битвы. Нужно отогнать стадо туда, где оно будет в безопасности и последить за ним.
— До осени не так уж далеко, а на четверть меньше работников — это на четверть дольше строительство.
— Думаю, вы успеете. К тому же, я заплачу за работу.
— И чем же?
Женя мигнул Федьке, тот соскочил с квадрика и метнулся в форт. Вернулся он буквально через минуту, неся две новеньких, еще не оттертых от пушечного сала, мосинки и цинк патронов.
— Вот!
Парень скинул оружие и патроны в прицеп и снова прыгнул в седло.
Топоры и пилы тут же были забыты. Будущие поселенцы осторожно, чтобы не испачкаться в смазке, брали в руки винтовки, осматривали, дергали затвор, прикладывались… Ну да, полноценная винтовка — это вам не закоцанный хаудах, у которого стволы примотаны к ложу синей изолентой.
— Ну что, Мерон, мы договоримся? А то, вон, стоит племя Гуджи. Там, наверняка, тоже найдется человек, который разбирается в скотине, а с оружием у них намного хуже, чем у вас.
Действительно, мужчины Гуджи стояли неподалеку и старательно делали вид, что им совсем неинтересно происходящее у ворот. Но когда дело дошло до оружия, они не удержались. Подходить, конечно, не стали, и вслух ни слова не произнесли, но взгляды были весьма красноречивы.
— Умеешь ты, Юджин, договариваться, — усмехнулся Мерон. Хорошо, я согласен.
— Так, по рукам?
— По рукам.
Глава племени Херси и глава форта Заря скрепили заключенное соглашение крепким мужским рукопожатием.
— Раз мы обо всем договорились, не будем терять время. Идем.
Женя взял с собой Григория и Клауса. Иваныча решил не трогать — пусть творит. У кромки леса эфиопы выгребли из прицепа все до последнего гвоздя, навьючились по максимуму, но никому не позволили им помогать. Мол, это теперь их имущество, и они не могут заставлять других тащить свои вещи. Спорная позиция, потому что перегруз на каждого вышел изрядный. А как следствие, пришлось делать короче переходы и чаще останавливаться на отдых. В итоге, тащились на час больше, чем было запланировано. Зато получился интересный разговор с Мероном. Женя не смог бы сказать, как у него возникла мысль задать именно эти вопросы. Но результат…
— Как вы сюда добирались? — спросил он Мерона. — Ведь все дороги контролируются солдатами из Аддис-Абебы.
— Дороги они, конечно, охраняют. Но леса — нет. Где находится твой форт, знают все. К востоку отсюда, примерно в трех днях пути, лежит горное плато. Мы шли по нему лесом, пока не дошли до его края. Оттуда видна башня твоего форта. Дальше — три дня пути через болота. Там плохие места.
— Понимаю. Болото — не самое приятное место.
— Дело не в болоте, хотя идти по нему, действительно, удовольствия мало.
— А что же тогда?
— Там есть одно место. Мы дошли к нему на второй день после того, как спустились с плато. Ты знаешь, я не суеверен, но там вспомнил все самые страшные легенды и предания из тех, что рассказывали старики.
— И что же это за место?
— Это озеро. Очень странное озеро. Оно идеально круглое и вода в нем черная. Если подойти близко, то вода становится красной, и со дна доносятся жуткие звуки. Можно подумать, что там живут злые духи. Мы все многое видели и нас трудно испугать, но от того места мы бежали без оглядки. А потом шли без сна полночи, чтобы только не ночевать рядом с этим ужасом.
Женя едва не подпрыгнул на месте. Еще один форт! Ну и что, что утонул в болоте. Было бы желание, можно и воду отвести, и дренаж устроить, и дамбу насыпать. А шарик-активатор у Сотникова есть. Женя сам ему отдал, а новых фортов с тех пор не возникало. С трудом удерживаясь от желания немедленно кинуться к рации, он продолжил расспросы.
— А еще что?
— Да, в общем, все остальное вполне обычное. Разве что мы видели крышу посреди болота, но не стали подходить. Затопленный дом нам был ни к чему. Разве что разобрать, вытащить и заново сложить на сухом месте. Но сейчас мы идем в другую сторону.
— Ты сможешь отвести меня туда? И к озеру, и к тому дому? Я сам хочу все это увидеть.
— Хорошо, мы тебя отведем. Но…
— Договоримся, Мерон.
— Договоримся.
Некоторое время Женя шел молча, переваривая услышанное и строя планы. Потом вдруг вспомнил вчерашний рассказ эфиопов и продолжил расспросы:
— Скажи, Мерон, а как звали того человека, который позвал вас к Джамалу?
— Никто не знал его имени. И никто не знал, откуда он пришел. Но я сам видел его и смогу узнать. На правой щеке у него большой шрам.
— То есть, это был человек Джамала?
— Не знаю, вряд ли. Он пришел, предложил, уговорил. Но его самого у Джамала никто не видел. Про него, как и про тебя, ходит много слухов. Порой, самых невероятных. Но только выяснить, что правда, а что сочинили люди, невозможно. Он просто убивает тех, кто пытается что-нибудь о нем узнать.
— Понятно… И еще: вы долго колебались, соглашаться на мое предложение или нет. А что стало самым весомым аргументом «за»?
Ответ был для Жени довольно неожиданным:
— Ты обещал помочь возродить род.
Место, которое решили определить для поселенцев, было просто шикарным. В другое время Женя с удовольствием построил бы себе там дачу. Небольшое лесное озеро с выбегающим из него ручьем, обширная поляна на берегу, светлый сосновый бор — красота!
— Живите здесь, стройте дома, расчищайте поля. Ваша земля будет продолжаться на половину дневного перехода от этого места. Я обещаю, что никто не выгонит вас отсюда. Через четыре дня я со своими людьми приду к тебе, и мы пойдем смотреть твое плохое озеро и крышу на болоте. Могу порекомендовать не просто валить деревья на постройку домов, а вырубать просеку в сторону форта. Так вы и построитесь, и часть дороги пробьете. Еще могу посоветовать валить леса вдвое больше, чем нужно, и половину оставлять на просушку. Дома, сложенные из сырых бревен, недолговечны. Но вы сможете в них прожить до тех пор, пока не просохнет заготовленный лес.