А евреи? Этим-то богоизбранным что нужно? Из того, что известно — тоже экспансия. Только политическая. Установление контроля над остальными анклавами и манипуляция ими в своих интересах. Конечно, тут у них вряд ли проканает, не позволит Сотников собой манипулировать. Но заставить их прекратить попытки гадить будет намного сложнее. Потому что намного сложнее нанести им неприемлемый ущерб. Они ведь не сами будут воевать, а посылать других, тех же эфиопов. А эфиопам-то что нужно? Они хотят Великую Эфиопию от моря до моря? Да вряд ли. Скорее всего, людям, захватившим власть и терминал, нужна просто сытная и роскошная жизнь наверху пирамиды эфиопского общества. А если они поддаются влияния Нового Иерусалима, то своей внятной стратегии развития не имеют и, видимо, вообще не являются выдающимися мыслителями. Живут так, как привыкли, как жили тысячелетиями до переноса сюда. И не хотят ничего менять в устоявшемся жизненном укладе. Волюнтаристы! Ну да ничего, удары самолюбия о действительность бывают очень болезненными. А если еще исчезнут грамотные советчики типа Джамала… Кстати, тот, со шрамом, он тоже, наверное, человек образованный. Прищучить бы его в темном лесу на узкой тропинке…
— Юджин, мы почти пришли.
Слова Зеуде прервали раздумья.
— Дальше надо идти налегке.
Эфиопы шустро скинули с плеч груз, оставили с кучей имущества женщин, детей и двух человек с дробовиками для охраны. Григорьев переломил свой штуцер и загнал в каждый ствол по чудовищному патрону.600 Nitro Express. Еще десяток таких патронов разложил по карманам куртки. Свой любимый «Lee Enfield» оставил за спиной. Женя проделал то же самое, с той лишь разницей, что за спиной у него остался висеть трофейный «SturmGewehr 44». Клаус зарядил и проверил пулемет, приготовил две запасных улитки на семьдесят пять патронов каждая. Зеуде с мосинкой в руках, которую успел по дороге оттереть от заводской смазки, повел всех дальше в лес. Отряд замыкали еще двое мужчин племени. Естественно, с оружием. Самое гадкое в затее было то, что сумасшедшая убойная сила штуцеров сохранялась на дальности не более семидесяти метров. Это означало стрельбу почти в упор. На всякий случай Клаус должен был их подстраховать с пулеметом.
К локалке подобрались с подветренной стороны. Размеров она была изрядных. В восточной стене были видны ворота, что означало наличие внутри какой-то техники. Транспортировка этой техники в форт могла стать серьезной проблемой, но это уже потом. А нынешняя проблема лежала неподвижно рядом с локалкой. Такого монстра Женя видел впервые, и ему стало страшновато.
— Иваныч, что будем делать?
— Давай попробуем ближе подойти. Остальные пусть отсюда страхуют.
Стараясь двигаться по возможности тихо, они приблизились к зверю на расстояние выстрела. Как действовать, обговорили еще в форте. Григорьев покрепче упер в плечо штуцер, а Женя подпер его со спины, чтобы при выстреле отставного сержанта не свалило с ног.
Ба-бам! Ба-бам! Два выстрела оглушительно прогремели один за другим. Рев боли огласил окрестности. Охотники быстро поменялись местами. Теперь отставной сержант подпирал Женю сзади, одновременно перезаряжая свой штуцер. Зверь мотал головой, стоя на трех лапах. Четвертая — правая передняя, беспомощно болталась. Видимо, удачный выстрел перебил кость. Женя выстрелил, целясь в правую заднюю лапу. Ба-бам! Приклад зверски лягнул плечо. «Гарантированный синяк», — подумалось мельком. Если бы не напарник сзади, он наверняка опрокинулся бы на спину. Промах. Чудище скакнуло в сторону, попыталось опереться на перебитую лапу и потеряло равновесие, заревев от боли. Еще раз: Ба-бам! Есть попадание! Заревев, пещерник рухнул и принялся, загребая уцелевшими конечностями, отползать в сторону. Они снова поменялись. Женя, уперевшись в спину Григорьеву, переломил штуцер и выбросил из стволов дымящиеся гильзы. Нашарил в кармане патроны и один за другим вставил в казенник ружья. Ба-бам! Ба-бам! — ударил в уши грохот. Снова переход. Иваныч попал удачно: зверь уже не отползал, а лежал на брюхе, бессильно скребя лапами по земле.
— Михалыч, давай подойдем ближе, — крикнул Григорьев. — Пещерник, похоже, отбегался!
Они приблизились метров на тридцать. С такого расстояния зверь, даже сильно раненый, выглядел жутко.
— Давай!
С такого расстояния можно было особо и не целиться. Промахнуться по здоровенной туше было просто невозможно.
Ба-бам! Выпущенная почти в упор шестидесятиграммовая пуля пробила череп монстра, и он, затихнув, замер посреди поляны.
— Повезло, что удалось его спящим застать, не то побегали бы сейчас.
Григорьев, опустившись на траву, уже не торопясь, перезаряжал свой штуцер. Женя махнул рукой остальным и последовал его примеру. От туши ветерок нес жуткое зловоние, к которому примешивался знакомый уже химический запах.
— Точно.
Подошли эфиопы и Клаус. Зеуде был в восторге.
— Масса Юджин великий воин! Он убил зверя!
Пожалуй, если дать ему копье и набедренную повязку, он запросто сплясал бы вокруг туши пещерника ритуальный танец.
Женя вложил в ствол штуцера патрон, защелкнул затвор.
— Ну что, Зеуде, я выполнил свою часть сделки. Теперь пойдем посмотрим, что там внутри.
Внутри было шикарно. Обычная универсальная локалка, но для полутора десятков эфиопов она стала натуральной пещерой Аладдина. На Женю эти богатства особого впечатления не произвели, он видал и не такое. Все, как обычно: тяжелая добротная мебель, запасы продуктов и инструмента, тысяча всяких бытовых мелочей. Пожалуй, этого вполне хватит Гуджи, чтобы прожить до следующей осени. А если он еще продаст ненужные ему инструменты и мелочевку вроде косметики и женской гигиены, то и еще на год. Разве что семян придется подкинуть, если не найдется нужных. Надо будет заслать Настю Туголукову в сопровождении мужа. Может, ей что приглянется, тогда можно будет устроить обмен. Оружия, как и следовало ожидать, нет. Что ж, поглядим на технику и начнем торговлю. Умыкнем в счет своей доли машины со всеми принадлежностями, бензоинструмент и электроарматуру.
А где же Клаус? Он пошел в «гараж» посмотреть технику и пропал. Женя двинулся следом. Швейцарец стоял там, прислонившись к стене, и лицо его сияло от восхищения, граничащего с благоговением. Женя переступил порог, повернул голову и обмер. Солидно и спокойно, отсвечивая матовыми боками в пустынном камуфляже, стоял немецкий полугусеничный бронетранспортер.
— Клаус, что это?
Швейцарец очнулся от блаженного созерцания и затараторил, то и дело сбиваясь на родной язык.
— О-о-о! Это есть легкий бронетранспортер Sd.Kfz 250/9. Двигатель Майбах мощностью девяносто девять лошадиных сил. Во вращающейся башне установлена двадцатимиллиметровая автоматическая пушка KwK 38 L/55 с кассетным заряжанием и пулемет MG-34. Экипаж — три человека: водитель, командир и башенный стрелок.
Вот это круть! Да ради такого приза можно было бы завалить не одного, а целую дюжину пещерников! Все. Шведы вместе с эфиопами могут тихо курить в сторонке. Теперь Женя станет королем этих мест! И если они понимают только грубую силу, то вот им сила, которую они ни за что не смогут игнорировать. Дело за малым: доставить броневик в форт. Только даже со всеми своими гусеницами он по лесу не проедет. А рубить пятнадцатикилометровую просеку — это займет не меньше полутора-двух месяцев. Конечно, Сотников, узнав о находке, пришлет людей, но тоже не лишку. Но главное — это то, что сперва нужно разобраться с эфиопами. А броневичок очень бы в этом помог. Ладно. Надо идти договариваться с Зеуде о разделе имущества. Тот, поди, тоже сейчас охреневает от свалившегося с неба изобилия.
— Что, Клаус, нравится машинка?
— Не то слово, Ойген! Да я… Да на ней… Да это же…
— Вижу, вижу. Не переживай, это наш трофей, никому не отдам. Но придется тогда выезжать на нем патрулировать сибирский тракт, иначе Сотников его в Сибирь заставит перегнать.
— О чем речь, Ойген! Да я всю Зусулку на нем патрулировать буду!
— Ладно, договоримся. Давай, пока что, запрем ворота изнутри на всякий случай. А ты полезай с пулеметом на чердак, покарауль окрестности. Да и там тоже пошукать стоит. Помнится, год назад я на таком же чердаке мешок патронов нашел.
— Jawohl!
Клаус, сияя от восторга и не умея иначе выразить свои чувства, лихо отдал честь, щелкнул каблуками берцев и полетел выполнять распоряжение. Вскоре с чердака уже спускали футляр с помповым ружьем и мешок патронов, а Женя подошел к Зеуде.
— Я вижу, ты доволен содержимым склада.
— Да, Юджин. Это большое богатство. Но ты, я вижу, тоже что-то нашел.
— Да. В той половине дома стоит бронированный автомобиль. Не думаю, что ты сможешь его использовать для вспашки полей или постройки домов. В качестве своей доли я хочу забрать его и все полагающиеся к нему принадлежности. Этот дом и все прочее, что в нем есть остаются во владении Гуджи. Так же, как и земли на половину дня пути отсюда. Я думаю, это будет справедливо.
Тут Зеуде вдруг резко превратился из бедного вождя бедного племени в богатого и тороватого собственника.
— Те вещи, которые ты дал нам в форте тоже пойдут в счет твоей машины.
— Это еще почему? Это мои вещи, и я дал их тебе на время. Время вышло. Вот ружье, которое нашли на чердаке твоего дома, оно твое. И патроны тоже. А винтовки я тебе не отдам.
— Но…
Зеуде принялся было придумывать аргументы, но был безжалостно остановлен.
— Ты знаешь, я всегда держу слово. Но еще я никогда не веду дел с обманщиками. Если ты, Зеуде, попытаешься меня надуть, я придумаю, как испортить жизнь тебе и твоему роду.
Эфиоп скроил такую рожу, как будто у него только что отняли последний кусок хлеба. Куда там евреям, эфиопы дадут им сто очков форы в умении торговаться.
— Не пытайся меня разжалобить, Зеуде. Ты получил больше, чем достаточно.
Их разговор прервала автоматная очередь.
— Этот дом и все его содержимое объявляется собственностью короля Аддис-Абебы. Я даю две минуты на то, чтобы покинуть его с пустыми руками и тогда я сохраню вам жизнь.