Голос раздавался откуда-то из дальних кустов. Оба-на! Появились претенденты на броневичок! Так шиш им!
Половина эфиопов бродили по локалке, разглядывая свалившееся на них богатство, а вторая половина во главе с вождем пулей к ним присоединились. Туда же заскочили и Женя с Григорьевым.
— Иваныч, свяжись с группой поддержки и с фортом. Пусть ребята делятся на пары и заходят этим крокодилам с флангов. Фима же наверняка со своим луком? У него есть прекрасная возможность поиграть в индейцев.
Сержант схватился за рацию.
— Клаус, что видно сверху?
— Я вижу троих, они на границе леса, в двухстах метрах. Скорее всего, есть еще кто-то.
— Подожди, пока не начнут двигаться к дому.
— Зеуде, кто у тебя лучший стрелок?
— Вот он, Алему. — вождь указал на молодого парня с винтовкой в руке.
— На чердак ко второму окну, нужно следить за подступами.
Хорошо, что догадался изнутри запереть ворота. Есть только один вход, и его можно будет контролировать. Плохо, что нет окон, обзор только на две стороны. Надо дверь открыть и навалить какой-никакой заслон. Хоть ту же лавку поперек прохода.
— Зеуде, давай строить оборону, если не хочешь потерять все свое барахло.
Вчетвером подтащили лавку к двери и положили на бок. Поверх накидали мешки с крупой и сахаром. Не особо хорошо, но все же хоть какая-то защита. Григорьев отложил в сторону штуцер и взялся за винтовку. Проверил магазин, снял чехол с оптического прицела. Лег за баррикаду, рядом разложил запасные обоймы. Женя приготовил свой «SturmGewehr», достал из рюкзака и распихал по карманам магазины, расстегнул кобуру и проверил, как вынимается «Люгер». Иваныч будет отстреливать дальние цели, а он — работать по ближним.
Снова раздался крик из леса:
— Вы не подчинились требованиям короля! Вы все будете убиты!
Тут только Женя сообразил: раз обращаются на амхарском, значит думают, что локалку захватили эфиопы. Значит, о нем ничего не известно и эта толпа просто шла мимо и прибежала на выстрелы. Что ж, для них будет хороший сюрприз.
— Зеуде, скажи своему Алему, пусть стреляет в каждого, кого увидит на поляне.
— Да, Юджин.
— Теперь поищи среди вещей зеркала. Нам нужно видеть стены, чтобы никто незаметно не подкрался.
— Командир, они пошли, — раздался в гарнитуре голос Клауса.
— Отлично. Как отойдут от леса метров на пятьдесят, вали всех.
Через полминуты с чердака раздались короткие пулеметные очереди, а со стороны леса — крики умирающих. Одновременно с этим сухо треснула винтовка Алему, затем еще раз. Раздался еще один крик.
— Минус два, — доложил Клаус.
— Один враг мертв — крикнул с чердака эфиоп.
Из леса больше никто не выходил, зато вокруг засвистели пули. Пробить толстую бревенчатую стену они не могли, но густо втыкались вокруг окошек.
— Клаус, отодвинься пока от окна, смотри сбоку, а то еще зацепит ненароком.
— Понял.
Зашипела рация. Гриша Смыков.
— Командир, мы с Фимой на позиции, Илья и Жора будут на месте через пять минут.
— Принял. Начинайте, не ждите. Пусть Фима оторвется со своим луком, ты его пострахуй, да посмотри, чтобы не увлекался. На поляну к локалке не выходите, чтобы мы сами вас не подстрелили.
— Добро.
Подошел Зеуде, притащил поднос из нержавейки. Женя осторожно высунул его слева, оглядел правую часть стены, затем перешел на другую сторону проема, осмотрел левую. Все пока чисто. Зашевелился Григорьев.
— Ну-ка не мешайте, вот и мне пришла очередь пострелять.
Он приложился к винтовке, несколько секунд целился, затем выстрелил. В кустах напротив двери со стоном осел человек.
— Нефиг на нас в бинокль пялиться, — заявил Иваныч.
Несколько минут все было тихо и Женя начал беспокоиться. Одна стена была слепой. Подойдут вплотную, закинут в дверь гранату — и привет. Но и светиться в дверях тоже не стоило. Наверняка кто-нибудь сидит и наблюдает. Пришлось идти на хитрость. Зеуде, стоя с одной стороны дверного проема, высунул поднос, а Женя, с другой стороны, в него заглянул. Чисто. Поменялись местами. Так и есть, не зря беспокоился. Вдоль стены крадется человек. Медлить нельзя, и с автоматом не сунешься. Женя достал из кобуры «люгер». Стараясь не слишком светиться, он высунул руку из проема и наугад трижды выстрелил. В ответ раздался крик. Он снова спрятался за стену и тут же в проем, в то место, где он только что стоял, влетела пуля и ударилась в противоположную стенку, куда-то в содержимое стеллажа с барахлом. Григорьев отработал четко: три выстрела подряд, и где-то в лесу раздался вскрик. Женя рискнул высунуться наружу. Подстреленный им эфиоп пытался отползти за угол, но не успел. На таком расстоянии Женя мог попасть в цель с закрытыми глазами. Один выстрел в голову, и враг отползался.
Сколько же их всего? Пятеро убито. Еще один не то убит, не то ранен. Это немало. Помнится, Бероев рассказывал, что во время операции «рассвет» потеряли двоих убитыми и считали это чрезмерными потерями. А тут за короткое время пятеро. И еще есть две пары прикрытия, они тоже без дела не сидят. Кстати, самое время спросить, как у них дела. Там более, что стрельба в лесу начала стихать.
— Гриша, что у вас?
— Двое холодненьких. Даже не успели понять, откуда что к ним прилетело.
— Отлично. Проверьте лес напротив двери. Там может оставаться подранок.
— Сейчас сделаем.
— Илья, как дела?
— Погоди чуток, — прогудел тот.
Через минуту простучало несколько очередей и одиночных выстрелов.
— Минус два, — пробасил кузнец.
Это сколько уже? Получается, девять трупов и один раненый. А сколько их всего?
— Гриша, вы там подранка, если брыкаться не будет, постарайтесь живьем взять.
— Без проблем. Вон он, сам уже руки кверху тянет. Не стреляйте, сейчас к вам выйдем.
— Хорошо, давайте.
И по-амхарски:
Зеуде, давай отбой своему стрелку, вроде бы все кончилось.
В это время на востоке, несколько поодаль, грохнул ружейный выстрел. Тут же простучало несколько автоматных очередей, перемежающихся с частой пистолетной стрельбой. Еще один ружейный — и опять тишина. Женя включил рацию.
— Илья, проверь, что там было, и возвращайся к локалке. Только осторожно, а то твоя супружница мне мои карие очи повыцарапает.
Тут кусты на краю поляны расступились, и из леса вышли Фима с Григорием. Они тащили с собой эфиопа в камуфляже. Тот держался рукой за бок, вокруг ладони расплывалось красное пятно. Григорий на плече тащил камуфлированный рюкзак, Фима — винтовку.
— Твоя работа, Иваныч, — подколол Женя.
— Что, не нравится? Ничего лишнего не задето, сейчас уколем, перевяжем и разговаривать сможет. Видишь, пуля скользом попала. Мышцы порвала, а нутро невредимым осталось. Только он еще этого не понял. Видишь, в шоке мужик.
Раненого дотащили до дома, опустили на траву. Сняли куртку, срезали майку. Вкололи анестетик, обработали рану, перебинтовали. Заодно избавили от личных вещей. Тщательно прощупали штаны, в потайном карманчике обнаружили малюсенький двуствольный дерринджер, а в пристегнутых к лодыжке ножнах — стилет. На поясе — здоровенный тесак в ножнах, что-то из арсенала итальянского спецназа. В поясной кобуре — пистолет, «Беретта 1934» с запасной обоймой. В подсумках — снаряженные обоймы к винтовке, чешской копии немецкого «маузера 98К». В куртке — сигареты и зажигалка, носимая рация, несколько безделушек, НАТОвская аптечка. А вот в рюкзаке помимо боекомплекта, продуктов и спальника, лежала вполне серьезная рация. Но эфир постоянно прослушивался на всех волнах, ничего не было. Значит, группа выдвигалась скрытно, сохраняя радиомолчание, и только в определенный момент должна была была выйти на связь. С кем? С другими группами? С теми, кто их послал? С наводчиком? Шпионом? Ну да ничего, сейчас все узнаем. Но самое первое:
— Сколько вас было в группе? — спросил Женя по-амхарски.
— Двенадцать человек.
Ну, можно немного расслабиться. Десять сосчитаны, а про судьбу еще двоих скоро узнаем. Можно вести сюда остальных.
— Зеуде, посылай за своими людьми. Здесь безопасно. Твой стрелок убил одного врага. Он может забрать его вещи и оружие. Остальных убили мои люди. Это мои трофеи.
Вождь кивнул, отдал распоряжения.
— Ребята, останьтесь кто-нибудь со мной, а остальные пройдите по лесу, пошмонайте эфиопов. Тащите все сюда, тут разберемся. Нам все пригодится. Что-то заберем с собой, а что-то здесь же сменяем.
Все разошлись, у локалки остался только Клаус с пулеметом. Женя продолжил допрос.
— Куда вы шли, с какой целью.
— К форту Заря. Мы должны были выйти на исходный рубеж и по сигналу атаковать форт вместе с другими группами.
— Сколько всего групп было послано для захвата форта?
— Я не знаю. Командир рассказал только о наших задачах и только после того, как мы вышли на задание.
Вполне вероятно. Можно поверить.
— Ты радист?
— Да.
Это понятно. Пойман с поличным, отпираться глупо.
— Когда вы должны были выйти на связь?
— Мы должны были слушать на определенной волне сигнал к атаке.
— Какой сигнал? Какая волна?
Эфиоп назвал. Это были уже данные чрезвычайной важности. Теперь Касаткин вовремя сможет узнать о начале наступления и вовремя начать действовать. Вряд ли пленный радист знает еще что-то серьезное. А вот командир знает. Пока шел допрос пленника, тела убитых эфиопов успели стащить в одно место на краю поляны. Вещи их были скиданы в кучу около сруба локалки.
— Ходить можешь? — спросил Женя радиста. Тот кивнул.
— Тогда пойдем, посмотришь, нет ли его среди убитых.
Пленный с видимым трудом поднялся и подошел к выложенным в ряд трупам.
— Его здесь нет, это все простые бойцы. Нет ни командира, ни его помощника.
Тут в гарнитуре зашипело и сквозь помехи прорезался бас Ильи:
— Командир, мы выходим. Не стрельните ненароком.
— Выходи, не бойся.
Затрещали кусты, и из них на поляну выбрался Илья, толкая впереди себя еще одного эфиопа в камуфляже со связанными за спиной руками. На одном плече он нес оружие, свое и трофейное, на другом — рюкзак, очевидно принадлежавший пленнику. За Ильей шли еще два эфиопа в простой одежде. Один из них был перевязан, за руку другого крепко держалась темнокожая девочка лет тринадцати. Приглядевшись, Женя узнал в них тех двоих, которые приходили с Мероном и ушли за остатками своих племен. Следом за ними шел вполне европейского, даже, пожалуй, русского вида крепкий мужик средних лет, увешаный оружием и рюкзаками, явно трофейными — уж больно они походили на те, что лежали кучей у стены локалки. Замыкали шествие Жора-байкер и не то парень, не то девица в джинсе и бандане.