Вальцгардов он в принципе не замечает, как будто я не с сопровождением иду, а одна, и это, надо сказать, здорово раздражает. Не то, что он не замечает вальцгардов, нет — это даже плюс, я уже давно устала от того, что на меня все глазеют везде, где бы я ни появилась, будто я не с охраной хожу, а с ручными драконами — а то, как он замечает меня.
Если бы не это вот «замечает», Роу можно было бы назвать весьма привлекательным. Огненно-рыжие волосы, как вспышка костра в пустоши ночью, модная короткая стрижка, глаза темные — сейчас цвета не различить даже при освещении парковки, резковато-грубые черты лица, широкие плечи. Такая истинно мужская внешность и истинно мужская харизма, благодаря которой он, должно быть, и привык смотреть на женщин именно так.
Мы как раз идем мимо, когда он отключает связь и теперь уже смотрит в упор на меня. Вальцгарды подбираются, но их военные навыки явно ничто в сравнении с тем, как подбираюсь я. Особенно когда он насмешливо произносит:
— Привет, соседка.
— Добрый вечер.
Мне приходится призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы ответить вежливо. Мало того, что Вайдхэн так и не ответил на мое сообщение, так еще и всякие Роу взглядами щупают, даром что шупалец нет. Представить этого парня со щупальцами почему-то получается с первой попытки, и теперь я хочу это развидеть. Мало того, я теперь еще и пытаюсь выкинуть ее из головы, потому что мне хочется рассмеяться совершенно не к месту, а вот его, похоже, переклинивает.
Взгляд из щупающего вмиг становится серьезным, сосредоточенным и глубоким, а еще темным — как будто в бездну смотрюсь. Вот только эта бездна совершенно точно смотрит не на меня, а на Лара, который, задрав голову, с истинно мальчишеским восхищением спрашивает:
— Это твои машинки?
Нет, я ничуть не удивлена, потому что мне несколько раз приходилось ловить сына в попытках потрогать флайсы, которые, если быть откровенной, в самом деле безумно красивые. Я ему объяснила, что трогать их нельзя без разрешения владельца, и Лар вроде как понял, а сейчас вот, пожалуйста.
— Мои, — неожиданно серьезно отвечает гонщик, после чего опускается, чтобы быть с моим сыном на одном уровне — глаза в глаза. Вальцгарды просто каменеют, и я их понимаю: у них внештатная ситуация. Да что говорить, у меня тоже внештатная ситуация, и что с ней делать я не представляю.
— А потрогать можно? Мама сказала, можно, если ты разрешишь. Если они твои, то ты ведь владелец, правильно?
Уголки губ Роу чуть приподнимаются, я бы даже сказала — вздрагивают. Как будто он пытается не улыбнуться, или не знает, стоит ли ему улыбаться.
— Правильно. Ты где научился так говорить?
— Меня мама научила! И сказала, что флайсы трогать нельзя, пока ты не разрешишь.
Вот теперь взгляд опять переводят на меня, и смотрят чуть более внимательно, уже не как на женщину, которую хотят раздеть. После чего Роу поднимается и отступает, указывая Лару на машины.
Восхищение в глазах сына надо видеть!
Он словно не верит, что это происходит с ним. Осторожно подходит и кладет ладошки на дверцу, а после выдыхает:
— Ва-а-ау! Она такая красивая! — запрокидывает голову, смотрит на Роу так, словно он ему дракона с неба достал, и в этот момент что-то меняется. Я прямо вижу, как темнеет лицо мужчины.
— У тебя мама тоже красивая. Давай меняться. Я тебе машину, а ты мне маму.
Лар растерянно моргает, не понимая, а я подбегаю, подхватываю сына на руки и сообщаю:
— Чтоб тебя дракон сожрал, задница наблова!
Осознаю, что сказала все это при Ларе, но мне уже все равно, я так стремительно лечу к своей двери, что все остается за спиной в секунды. Вальцгарды проходят следом за мной, а я ставлю растерянного сына на пол, опускаюсь рядом с ним на корточки и заглядываю в глаза:
— Все хорошо, родной?
— Мам, я не хочу менять тебя на машину!
— Даже не сомневаюсь.
Мне хочется вернуться и как следует пнуть Роу в причинное место, чтобы у него там все отсохло и отвалилось. Потому что не завидую я его ребенку, если он у него будет.
— Но этот мужчина сказал…
— Этот мужчина просто пошутил, — глажу Лара по голове. — Но с чувством юмора у него не очень, поэтому его шутки никто не понимает, кроме его самого.
Наблова задница! Сказануть такое, когда ребенок тебе доверился!
У-у-у-у!
Справляюсь со своими чувствами только потому, что рядом стоит расстроенный Лар. Даже выбежавшая Дрим не спасает положение, менее грустным сын не становится. И я могу понять: для него владелец таких машин — это почти повелитель драконов, только без драконов, а на поверку оказывается наблова задница набловой задницей!
— Мам… а что такое задница наблова? — спрашивает Лар, пока мы раздеваемся.
Вальцгард за моей спиной то ли поперхивается, то ли не может сдержать смешок.
— Это очень, очень плохой человек.
— То есть тот дядя плохой?
Я вздыхаю.
— Ему просто понравилась твоя мама, — приходит на помощь вальцгард. — И он вот таким образом это показал.
Теперь уже поперхиваюсь я, а Лар произносит:
— Но мама назвала его задницей набловой. И потом, она уже нравится Бенгаррну Вайдхэну!
Так, все. Можно я пойду спать?
— Спасибо, — говорю вальцгарду, который явно не знает куда себя деть. Киваю второму, беру Лара на руки и иду к лестнице. — Драконенок, пожалуйста, не повторяй то, что я сегодня сказала.
— Почему?
— Потому что это плохие слова, а я вышла из себя, и поэтому так сказала.
— Но ты же правда нравишься Бенгаррну Вайдхэну, — он снова растягивает «р» в его имени, а я думаю, что оно было здорово подошло для тренировки в логопедической практике.
Драконы, о чем я только не думаю, когда дело касается Вайдхэна.
— Давай-ка лучше купаться, — несу сына в ванную. — Купаться-купаться-купаться!
Несмотря на то, что поздно, Лар купается с удовольствием, а я почти не чувствую усталости. То ли на мне так сказалось примирение с Зои, то ли вспышка адреналина на парковке. Уложив сына спать после ванной и оставив его на попечение довольной, наигравшейся с мыльными пузырями, Дрим и вальцгарда, иду к себе.
Сообщение по-прежнему одинокое, без ответа, и я швыряю смартфон на постель. Внимание привлекает какой-то огонек в коридоре, высовываю нос за дверь: на самом деле огонек не в коридоре, а на улице, у бассейна. Приблизившись, смотрю на Элегарда Роу, который стоит на краю крыши и курит. Словно почувствовав мой взгляд, поворачивается ко мне и поднимает голову. На лице — ухмылка.
Не удержавшись, показываю ему неприличный жест и с чувством выполненного долга иду спать.
[1] Аналог сторис, рилс в Инстаграм или ТикТок.
Глава 8
Проблемы с совместным празднованием Перемены года начались, когда мы с подругой созванивались по поводу того, что мне принести на праздничный стол и в процессе выяснилось, что Зои не хочет, чтобы за нашим праздником наблюдали вальцгарды. Я ее отлично понимала, особенно учитывая, что в не слишком большой квартире подруги помимо нас соберется еще пятеро гостей, а если туда добавить и вальцгардов… да даже если отбросить количество набившихся в комнату людей и иртханов, появление вальцгардов однозначно вызовет живой интерес ко мне, и праздник превратится в перекрестный допрос.
Родителей Зои вообще мало что могло смутить, поэтому неудобных вопросов точно избежать не получится. Поэтому я спросила у ЛэЛэ, какие у нас варианты. ЛэЛэ, к моему удивлению, сразу не отказал, а ушел звонить. Подозреваю, что своему Биг Боссу, который по-прежнему меня игнорировал. Мне даже стало интересно, если я ему просто позвоню — он не ответит?
Эту мысль я отбросила за ненадобностью: его молчание после моего сообщения и без того отличный ответ. Никакие дополнительные вопросы не требуются.
Что я чувствовала по этому поводу?
Не знаю. Я запретила себе об этом думать, особенно в предпраздничный день, и поехала по магазинам. А когда вернулась из совершенно головокружительной восторженной суеты, выяснилась вот эта история с вальцгардами. Хотя, по-хорошему, мне стоило подумать об этом заранее и заранее все обсудить, но голова была забита другим.
Куда исчез Вайдхэн, да.
Дура ты, Аврора. Какая же ты все-таки дура!
Вот так обругав себя, я направилась к Лару, Ние и пребывавшей в радостном возбуждении Дрим. Ее, в отличие от меня, совсем не смущало, что бывший хозяин к нам не заглядывает, она как будто впитывала все настроение моего сына. Поскольку Лар был в восторге от предстоящего, она тоже. Крутилась вокруг стола на кухне, хлопала крыльями, при этом не забывая умильно заглядывать в глаза в надежде, что ей перепадет печенье.
— Как вы тут? — спросила, глядя на составляющую посуду в машинку Нию.
— Мы поели, — ответила она. — Сейчас пойдем спать. Правда, Лар?
— Нет, — скуксился сын. — Не хочу спать.
— А на праздник с мамой хочешь?
— Хочу!
— Тогда надо немного отдохнуть, чтобы ты не заснул вечером, и маме не пришлось ехать без тебя.
Спасибо всем, кто послал мне Нию. Хотя я знаю, кто мне ее послал, и тот факт, что сейчас мне хочется послать его, не отменяет благодарности за самую лучшую в мире няню! Еще несколько месяцев назад я даже представить не могла, какое это счастье. Когда рядом с моим сыном находится женщина, которая безумно любит детей, а ее присутствие позволяет мне спокойно поехать в торговый центр перед праздником и не тащить с собой ребенка, который только устанет ото всей этой суеты.
— Все, пошли! — Она подхватила Лара на руки. — Мы и так припозднились. Собиралась уложить его после обеда, — пояснила мне, — но потом поняла, что после полдника будет лучше. Все-таки вы сегодня допоздна.
— Да. Спасибо, — я благодарно улыбнулась, а, оставшись одна, огляделась.
Просторная кухонная зона, отделенная от зала на первом этаже лишь высоченной стеной-перегородкой, была раза в три больше, чем квартира, в которой мы жили еще неделю назад. Вся техника современная, ультрановая, мягкие пастельные оттенки в интерьере — белый, бежевый, пудровый. Ничего лишнего, все убирается клининговой службой, названия которой я даже не знаю.