Чем отчетливее передо мной вырастала громада Ровермарк, тем сильнее у меня начинали трястись колени. Нет, к офисной работе мне было не привыкать, я была отлично знакома с процессами и системой делопроизводства, умела вести деловые переговоры, отвечать на письма и молниеносно реагировать на всякие внезапности. К тому же, секретарь Вайдхэна меня неплохо поднатаскала во время подготовки, и теперь я готова была почти ко всему, вот только это не мешало мне бояться его подвести.
Поэтому пришлось сдвинуть колени, сунуть между ними ладони, глубоко дышать и мысленно считать до ста и обратно.
Помогло.
Относительно.
Может, дело было в том, что с Ровермарк у меня были связаны не самые приятные воспоминания, а может быть, в том, что служебный вход для новых сотрудников шел через первые этажи, и пока мы спускались-поднимались на флайсе, у меня начала кружиться голова. Я поняла, что улетаю, оказавшись в дверях под рамкой-металлодетектором, к счастью, оказавшийся рядом Лоргайн подхватил меня в тот момент, когда я почти упала.
— Все хорошо, риам Этроу?
— Хорошо. Переволновалась просто.
Стряхнув с себя оцепенение после такого насыщенного утра, я прошла сканирование сетчатки, внесла голосовые данные в службе безопасности Ровермарк. Зачем они мне, я понятия не имела, но предположила, что такова процедура оформления для всех. В обед мне еще предстояло спуститься в отдел кадров, а пока меня проводили до лифтов, поднявших меня на этаж, где мне предстояло работать.
Девяносто девятый, я хорошо помнила. Еще я хорошо помнила, что так и не дошла до приемной в прошлый раз, и что тогда у меня был позаимствованный у Лизы пропуск, который стоил ей рабочего места. Ей и тому парню-охраннику, и секретарю отдела кадров.
Все это обрушилось на меня так внезапно, что мне стало нечем дышать, и затошнило еще сильнее. Вот только этого не хватало!
Соберись, Аврора. Вдох-выдох. Вперед.
Если Вайдхэн предпочел кого-то уволить, значит, на это были свои причины. Ты достаточно его изучила, чтобы понять, что этот мужчина ничего не делает просто так. Это первое. А второе — сегодня у тебя будет свой пропуск, в обед заберешь его из отдела кадров и забудешь все, как страшный сон.
С этими мыслями я вошла в просторную, залитую светом приемную, где должна была встретиться с Трин, его личной помощницей. В целом я уже все хорошо представляла, но передать мне дела полностью она могла только лично, поэтому сейчас очень удивилась, обнаружив, что пришла первой. Мне казалось, я так нещадно опаздываю, что тут уже соберутся все, включая Вайдхэна.
Лоргайн и вальцгарды, сопровождавшие меня, попрощались со мной еще на первом этаже — здесь своя система безопасности такая, что мне сопровождение точно не требовалось. Как вести себя, если я почувствую, что с пламенем что-то не так, меня тоже проинструктировали, поэтому сейчас оставалось только повесить пальто на плечики, прикрыть нишу для верхней одежды и направиться к своему рабочему месту за стойкой.
Еще немного — и солнце щедро вольется в приемную сквозь панорамные окна, а пока я перехватила взгляд своего отражения в предрассветных густых зимних сумерках. Мельтешили огни транспортного потока за стеклами, высотки то и дело мигали загорающимися и гаснущими окнами.
Я посчитала включать ноутбук без Трин неэтичным, поэтому на стук каблуков радостно обернулась. Приветствие замерло где-то в районе груди, когда я встретилась глазами с Алерой.
Да, к такому жизнь меня не готовила. Трин, впрочем, тоже, хотя я не уверена, что к этому вообще можно подготовиться. К счастью, во мне срабатывает то, что называют профессионализмом, потому что я здороваюсь, стараясь не думать о том, кто передо мной. Сейчас она для меня (а это так и есть) обычная посетительница моего босса.
— Добрый день, — отзывается Алера, проходит в приемную, щедро укутывая ее в шлейф своего лархаррского парфюма. Почему лархаррского — так это потому что от его сладости буквально слипнуться можно. Это у них там все такое сладкое, что аж зубы сводит.
Просто посетительница, Аврора. Просто посетительница.
На ней платье, меховое пальто, сапожки: даже на вид все стоит столько, сколько я еще не заработала за всю свою жизнь.
— Я не предупреждала, — перебивает мои мысли Алера, — о визите. Но я оставалась в Рагране на праздники и решила попрощаться лично. Риамер Вайдхэн уже у себя?
— Нет, пока еще нет, — сдержанно отзываюсь я. — Но вы можете подождать.
За дверью.
Лучше — за дверью Ровермарк.
Спасибо драконам, что я не говорю это вслух. Что касается Алеры, она широко улыбается. У нее улыбка как у актрисы из Вайшерра.
— Да, пожалуй, так и сделаю. Аврора… вы же Аврора, верно? Я в курсе вашей истории. Это ужасно — то, что такое случилось с вашим сыном. Я очень рада, что все обошлось.
Она светится, как праздничный фонарик, только фитилька не хватает. Я же продолжаю изображать профессионала, то есть забираю у нее пальто, провожаю к уютному кожаному диванчику, рядом с которым примостился журнальный столик с планшетом для посетителей, и предлагаю кофе. Запоздало вспоминаю, что так ничего и не ответила на ее сожаления, но как говорится, драконенок из яйца вылез — обратно не запихнешь.
— Я не пью кофе по утрам, — сообщает Алера. — Это очень вредно для нервной системы, кофеин нарушает естественный гормональный фон и способствует быстрой утомляемости. Но буду счастлива, если вы сделаете мне свежевыжатый сок. Из маларрнелы, пожалуйста.
— Да, разумеется.
Да, здесь и такое есть. Спасибо хоть печеньки печь самой не приходится, а вот мини-бар в нише скрывает еще и соковыжималку с мини-холодильником, примостившимся справа от кофемашины. К такому меня жизнь не готовила тоже, но я не подземный человек, разберусь. Здесь в конце концов кнопки есть. Осталось только надеть одноразовые перчатки и временно переквалифицироваться в бармена.
Что я и делаю, вскрывая маларрнелу, которая отзывается на это недовольным «пссс» и выстреливает в меня своим сиреневым соком. На мой бежевый пиджачок!
Твоего ж дракона!
Я совсем забыла, что этот лархаррский, кстати, горячо любимый всеми сладкий фрукт брызгается соком, как дракон огнем. Вот и что мне теперь делать?
— Аврора, — доносится с дивана, — добавьте мне еще, пожалуйста, ложечку сока лици. Просто маларрнела может быть слишком сладкая.
Спустя пять минут сок все-таки готов, и я несу его на подносе Алере, не забыв положить бумажную (да, здесь только такие!) трубочку и персональную упаковку орешков. Она что-то смотрит на своем смартфоне, а заметив меня, одаривает дежурной улыбкой, кивает и снова углубляется в изучение чего-то с дисплея. Что касается меня, я закрываю мини-бар и в ужасе смотрю в зеркальную створку ниши: у меня не просто несколько капель на лацкан попало, они расплылись в ужасную темно-сиреневую кляксу. Приходится снять пиджак, скинуть его на ручку кресла в тщетной надежде спасти чуть позже, когда снова раздаются шаги.
На этот раз мужские.
— Трин… — начинает было мужчина, влетевший в приемную, но видит меня, тормозит, будто запинается. — Риам… забыл, что вы с сегодняшнего дня здесь. Я отправил вам документы для утреннего совещания, проверьте, если надо что-то дослать, я на связи.
Невысокий, седой и коренастый, он ретируется так быстро, что я даже не успеваю ничего сказать. Зато в еще большем ужасе вспоминаю, что у Бена… у Вайдхэна сегодня с утра планерка, или, как это еще называется, совещание с главами департаментов, а мне надо успеть просмотреть все документы, чтобы участники успели скорректировать материалы, если кто-то что-то забыл. Проблема в том, что у меня в один миг вылетает из головы все, что мне говорила Трин, но я все-таки включаю ноутбук, ввожу пароль, который она мне дала, опускаюсь в кресло.
То ли отгородившая меня от Алеры высота стойки возвращает спокойствие и равновесие, то ли я просто включаюсь в работу, но успеваю быстро-быстро проверить все документы по списку, и только одному руководителю департамента отправляю комментарии, что он забыл презентацию.
Как раз в тот момент, когда я заканчиваю, из коридора доносится голос Вайдхэна. Я подскакиваю, наверное, слишком поспешно, успеваю только встретиться с ним взглядом, когда он замечает Алеру, здоровается с ней и командует (натурально командует):
— Риам Этроу. Ко мне в кабинет.
Мне остается только последовать за ним, закрыть за собой дверь. В эту минуту я понимаю, что еще ни разу не была у него в кабинете, а еще — что сейчас реально чувствую себя как секретарь, которую вызвали на ковер. Особенно когда Вайдхэн поворачивается, и его резкий взгляд прокатывается по мне сверху вниз, от лица и корней волос до кончиков туфелек.
— Почему не позвонила? — холодно интересуется он, глядя на меня в упор. Настолько холодно, что я еще больше теряюсь. — Почему не сообщила о своем состоянии?
— Я…
— Я недостаточно ясно объяснил, что с черным пламенем лучше не шутить, Аврора?
До меня только сейчас доходит, о чем он говорит! А еще доходит, что он смотрит на меня как строгий директор на проштрафившуюся школьницу.
— Нет. Да. Меня просто тошнило от волнения, — я это выдыхаю раньше, чем отдаю себе отчет в том, что вообще-то не должна оправдываться. Ну, по крайней мере, из-за этого точно не должна, но вот этот его давящий взгляд, о котором я уже почти забыла, уверенности не добавляют. Мне даже попятиться хочется, когда он шагает ко мне! Правда, пятиться уже поздно: в случае с этим мужчиной. Он движется так стремительно, что я едва успеваю вздохнуть, когда его пальцы ложатся на мой подбородок, а после…
— Маки… — договорить я не успеваю. В противовес этой властности и его тону, поцелуй получается на удивление нежным, а еще — глубоким и невыносимо-пронзительным. От него узор начинает пульсировать, и, по ощущениям, я тоже, в его ритме. — … яж.
Я все-таки выдыхаю последний слог, когда у меня это получается. Выдыхаю и облизываю пересохшие пылающие от поцелуя губы, все равно помаде уже пришел чешуец. Вот как мне с такими губами теперь выходить в приемную? Я больше чем уверена, что Алера это заметит, женщины, а особенно такие, как она — заинтересованные, всегда отмечают такие детали.