— На самом деле за тебя я способен и не на такое, — ответил он на удивление серьезно, а потом добавил: — Когда я только пришел к власти, точнее, еще тогда, когда был одним из кандидатов, обо мне писали такое, что можно было сразу благополучно снимать свою кандидатуру, лететь в пустошь, жить с драконами и до конца дней посыпать голову пеплом. Особенно проходились по моему отцу. По тому, что произошло в его правление. По сети даже лозунг ходил: «Хотите повторения трагедии — голосуйте за Вайдхэна!» Странно, что ты этого не помнишь.
— Я мало интересовалась политикой. Ну и была немного занята в то время. — Я коснулась его руки: — Это правда? Какой кошмар!
— Это не кошмар, это суровая реальность людей, которые вместо того, чтобы заниматься своей жизнью, очень любят заниматься чужой и вместо того, чтобы исправлять свои ошибки, считают чужие.
Я вздохнула.
— Потом им надоедает. Они переключаются на других, ищут виноватых по всему миру — в своей неудавшейся жизни, и так до бесконечности. Но главное, о чем я сейчас хотел тебе сказать, Аврора, так это то, что рано или поздно это закончится. Им надоест.
— Им. А правящим? Мировому сообществу?
— Их мнение на этот счет меня мало волнует, я уже говорил. — Он притянул меня к себе и поцеловал в висок. — Ты — моя, и это не обсуждается.
Странно, но всегда, когда он это говорил, я испытывала дикую, ни с чем не сравнимую гордость. Потому что в его словах было столько силы и столько чувств, что сомнений больше не оставалось: мы вместе. Мы действительно вместе. Мы скоро станем мужем и женой. Правда, скоро — это понятие относительное, Бен собирался устраивать свадьбу ближе к лету, а я начинала волноваться по этому поводу. Несмотря на то, что поводов для волнений было и так безумное множество, волновалась я именно по этой причине больше всего. Потому что я все-таки оказалась беременна.
Мы это выяснили с Зои, буквально через несколько дней после «помолвки» в пустоши, когда меня внепланово вывернуло обедом в гостях у подруги.
— Ты там как, драконенка миру собираешься подарить? — отозвав меня на кухню, поинтересовалась она. Я чуть не поперхнулась водичкой, которую пила, чтобы прийти в себя.
— Нет, — покачала головой. — Нет. Точно нет. У меня не так давно было полное обследование, и…
Хотя, признаюсь, слова подруги зацепили, и достаточно сильно.
— Я не думаю, — сказала уже не так уверенно.
Меня ведь проверяли лучшие медики Раграна! Неужели они могли не заметить беременность драконенком с черным пламенем? Но мои «бесячие» дни по-прежнему не начались, поэтому я растерянно моргала на подругу. Оглушенная даже самой возможностью такого поворота!
— Да ну нет. Он же предохранялся, — сказала шепотом. Сама мысль, что драконенок, о котором мы говорили в пустоши, вот-вот появится на свет, почему-то вызвала у меня панику. Да какой мне сейчас рожать! У меня Лару два года всего, а тут еще один… драконенок.
— Все с тобой ясно, — Зои похлопала меня по плечу. — Сиди здесь. Я сейчас.
— Ты куда? — растерянно спросила на собирающуюся на выход подругу.
— За веоланским. И кое за чем еще.
Зои и правда притащила тест на беременность, который украдкой сунула мне и отправила в ванную. Даже два теста: один для иртханов, другой для людей. Беременность показали оба, и подруга застала меня в ванной в состоянии, близком к истерике.
— Ты что? — спросила шепотом, когда я расширившимися глазами уставилась на нее, а потом расплылась в улыбке: — Поздравляю! Сегодня сообщишь счастливому отцу?
Счастливому отцу я и правда собиралась сообщить «сегодня», но так получилось, что счастливый отец сообщил мне раньше — о том, что через неделю мы все-таки летим в Аронгару, в Зингсприд, и пару дней отдохнем на побережье, как собирались. Я была настолько оглушенная свалившимся на меня известием (о драконенке, которого почему-то не увидели даже лучшие медики Раграна), а еще всем сопутствующим — девять месяцев беременности, и снова никаких танцев в течение полутора лет, что даже отреагировала как-то вяло.
— Ты не рада? — спросил меня он.
Рада ли я? Да у меня мечта была поехать в Зингсприд! Не говоря уже о том, что я была бы счастлива поехать туда с ним, но… ребенок?! Да Бен же если узнает, посадит меня под колпак. Охраны у меня станет не в три раза, а в десять раз больше, я буду передвигаться, как молекула, к которой прилипла куча других молекул. В окружении плотно кучкующихся рядом вальцгардов, активно машущих флажками, как воспитатели, сопровождающие младшую группу в садике.
Я и сейчас примерно так передвигалась: ко мне не только Роу не мог приблизиться, но и в принципе никто, а впрочем, Роу больше и не пытался. После новостей о моем предстоящем замужестве мы виделись всего лишь раз. Столкнулись на парковке, встретились взглядами — и, ударившись о стену его насмешки и короткое ядовитое:
— Поздравляю, — я больше не стремилась с ним увидеться.
Через пару дней он уехал, я случайно услышала об этом в разговоре вальцгардов, и я снова осталась одна на этаже. Одна на этаже, но при этом в моем доме и рядом всегда было столько охраны, что временами я начинала думать, что живу в казармах. Что будет, если Бен узнает о ребенке, я даже представить себе не могла.
Поэтому я не сказала. Поэтому, а еще потому, что все равно волновалась… по поводу его реакции. Безумно. То ли сказывался негативный опыт с Каридом, то ли что-то еще, но я в тот вечер я промолчала. Отложила до нашей поездки с Зингсприд, и Зои попросила молчать, ну, на всякий. Сказала, что хочу сделать ему сюрприз, и теперь искренне надеялась, что сюрприз Вайдхэну понравится. Он должен ему понравиться. Просто не может не понравиться!
Или может?
Умом я понимала, что Карид — не равно Вайдхэн, но при одной только мысли о том, что я произношу два слова: «Я беременна», — меня начинало потряхивать. Поэтому я сделала то, что делала всегда — сосредоточилась на работе, на подготовке к поездке в Зингсприд. Как полоумная накупила себе купальников и легких платьев, как будто мы не на два дня ехали, а на полгода. Оставила в молле почти весь свой аванс за работу в Ровермарк.
Об этом, кстати, тут же написали в СМИ: будущая первая риам Раграна покупает дешевые вещи. Дешевые! Вещи! Ну да, я прошлась не по люксовым брендовым бутикам, но откуда же мне было знать, что это преступление?! Даже фоточку приложили, где я расплачиваюсь на кассе в своем любимом отделе, пусть и наполовину закрытая от посторонних взглядов вальцгардами.
К счастью, вся эта суета здорово отвлекала от мыслей о моей главной новости и помогала переключиться. Не думать о том, как мужчина, который неделю носил дорогущее кольцо с собой, чтобы сделать мне предложение, воспримет новость о наследнике.
Вышла и статья о моей маме: обо всем, что было, с самого начала. К счастью, пресс-служба Бена здесь сделала все возможное, и все сплетни перекрыла настоящая история моей мамы, то, что она фактически пожертвовала собой, чтобы я могла жить спокойно и ходить по улицам без оглядки. За это я была ему безумно благодарна, но если уж говорить откровенно, то, собрав в кучу все мои благодарности — благодарности этому мужчине, можно было бы нагромоздить приличных размеров гору, высотой, скажем так, с Ровермарк.
Пусть даже мы пока так и не начали толком общаться с мамой, просто потихоньку раз в неделю созванивались, учились заново говорить, заново узнавать друг друга, это очень и очень много для меня значило. После нашего возвращения из Зингсприда я даже хотела собрать у себя друзей, а заодно пригласить и маму, чтобы вместе с Беном сообщить всем счастливую новость уже официально. Правда, пока не представляла, как это сделать, но отложила мысли о дружеской вечеринке на потом, в том числе и о том, как сообщить новость о братике или сестренке сыну.
Лар воспринял новость обо мне и Бене очень эмоционально: так обрадовался, так перевозбудился, что на следующий день свалился с температурой. Медики быстро ее стабилизировали и сказали, что такое бывает, а еще порекомендовали как можно меньше потрясений, даже счастливых, для моего сына в ближайшее время.
— Для жизни и психики малыша — это просто сумасшедшая скорость, — сказала педиатр, которая с ним работала, — разумеется, это отражается и на здоровье. С учетом того, что он пережил совсем недавно, я бы посоветовала поменьше новостей и встрясок. Будет лучше, если он будет узнавать обо всем постепенно.
Поэтому Лар оставался в Мериуже, а не ехал с нами в Зингсприд.
— У него еще будут сотни, тысячи таких поездок, — сказал Бен, по-своему истолковав мою задумчивость.
Я согласно кивнула. В другой раз, наверное, очень сильно расстроилась бы, но сейчас во мне скрывался такой коктейль из эмоций, что разочарование от того, что придется оставить дома моего уже почти взрослого драконенка, отошло на второй план. На первый вышло, как же все-таки лучше сообщить новость Бену, и я придумала. Я обещала ему в подарок танец. И я ему подарю этот танец, а после… все расскажу.
Глава 18
Зинсприд, Аронгара
Зингсприд превзошел все мои ожидания. Нет, разумеется, меня нельзя было назвать избалованной путешествиями (да какие там путешествия!), но в целом я изучала фото, смотрела статьи, читала об этом городе неоднократно — магнит для туристов со всех уголков мира, город, словно созданный для того, чтобы валяться в шезлонге на солнышке, пить соки или коктейли и ни о чем не думать. Но фото и статьи — это одно, это впечатления других людей, а свои чувства и ощущения — совершенно другое дело. Мне приходилось постоянно себя одергивать, чтобы не пищать от восторга, как Лар, или, открыв рот, не глазеть на раскинувшееся вокруг нас волшебство.
С пятьдесят пятого этажа нашего отеля вид открывался такой, что просто дух захватывало. Зелень, солнце, песчаная полоса элитных пляжей, сверкающая лазурь воды, прикрытая силовой защитой — чтобы случайно решившие порезвиться у берега водные драконы, которые изредка сюда подходили, не вызвали инфаркт у особо впечатлительных туристов.