Как это объяснить мальчику, которому едва-едва семь?
И который пережил двух «отцов», которым он не нужен. Третий вот тоже уже, на подходе.
— У вас не занято? — Я вскинула голову и обнаружила рядом со своим столиком мужчину. Плотные вьющиеся волосы, черные, в тугих спиралях колечки седины. Невысокий, примерно моего роста, обычного телосложения.
— Я не знакомлюсь, — отрезала коротко. И отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Камартовым фларом им всем, что ли, намазано? Элегард говорил, что я в последнее время из дома не могу выйти, чтобы ко мне кто-то не приклеился, и это правда было так. Мужчины, даже понятия не имевшие, что я звезда балета, с какой-то радости просто на меня залипали, подходили знакомиться не просто в кафе или в ресторанах, а даже банально на улицах.
— Я и не собирался с вами знакомиться. В какой-то мере я знаю о вас все, Аврора Этроу.
Он отодвинул стул и сел, а я мысленно выругалась.
Понятно. Второй тип, как говорил тот же самый Элегард. Журналист под прикрытием.
— Интервью я не даю тоже, — резко в упор посмотрела на него. — Оставьте меня в покое, или…
— Мне не нужно от вас интервью. — Мужчина откинулся на спинку стула и улыбнулся: — Мне нужно, чтобы вы помогли нам защитить мир от иртханов.
Что?
ЧТО?!
Я начала подниматься, но он перехватил меня за руку:
— Сядьте, пожалуйста. Аврора. Мне очень нужно с вами поговорить. Вы прекрасно видите, что я один, без оружия, не собираюсь брать вас в заложницы и даже прекрасно знаю, что за вами следят, и что вы можете выйти из этого кафе, а я уже не смогу. Достаточно одного вашего крика.
Мой сопровождающий на той стороне тоже напрягся, это было заметно. Но это было лишь сотой долей того, как напряглась я.
— Мне не о чем говорить с террористами.
— Террористы не подсаживаются за столик с намерением поговорить, вы не находите? — Мужчина разжал пальцы, положил руки на скатерть. — Они действуют немного по-другому.
— Вы и действуете по-другому, — вот сейчас я готова была начать кричать. — Убивая невинных людей.
— Мы? Или те, кто хочет, чтобы их считали властелинами мира? Зачем нам убивать людей? Если мы изначально боремся за их права.
Он замолчал, потому что к столику приблизилась официантка. Принесла мне кофе, посмотрела на мужчину.
— Хотите что-нибудь заказать, ферн?
— Нет, благодарю.
Девушка ушла, а он посмотрел мне в глаза.
— Дайте мне пять минут, Аврора. Потом встанете и уйдете. Если хотите, позовете того парня. Да хоть прямо сейчас зовите его, но я тоже отец, и я тоже лишился своих детей, связавшись с сильными мира сего.
«Мне все равно», — захотелось заорать мне. — «Мне все равно, все, что вы говорите, ложь!»
Вместо этого я опустилась за столик и посмотрела на него в упор.
— Рад, что вы решили остаться. Теракты в Аронгаре — дело рук иртханов, Аврора. Зачем? Сейчас, когда их влияние в связи с драконами ослабевает — а вы сами видите, что происходит, вынужденное отключение щитов, люди перестают бояться драконов, в Ферверне чтобы удержать власть вынуждены делить ее с людьми — им нужен новый противник. Противник страшный настолько, чтобы защитить от него вас могли только они. Иртханы.
Я убрала руки под стол.
— И вы считаете, что я во все это поверю? В ваш бред?
— Вряд ли. Но хотя бы задумаетесь. Если вы хотя бы задумаетесь о том, что происходит, это уже хорошо. — Мужчина улыбнулся, но его улыбка тут же погасла. — Потому что присвоение власти — а именно это произошло в древности, и происходит даже по сей день — это не что иное, как тирания. Люди всегда были вторым сортом, они им и останутся. Пока иртханы продолжают править миром. Мы не собираемся никому мстить. Мы хотим, чтобы в свободном мире все были равны.
— Теракты, которые гремели несколько десятилетий назад, тоже организовали иртханы? — Я все-таки поднялась. — Мне все равно, что вы скажете. Мои дети наполовину иртханы, и мне плевать, какими намерениями вы руководствуетесь.
Я подхватила сумочку.
— Если вы хотели таким образом подобраться к вышестоящим иртханам, вы выбрали не ту женщину. Во всех смыслах.
— Ваш кофе.
— Что?
— Ваш кофе, — мужчина указал на чашку.
— Оставьте себе.
Я понятия не имела, как себя вести — если я сейчас закричу, кто знает, что может случиться. Да, он сказал, что он без оружия, но оружие бывает разным. То же биологическое, например, а здесь, в кафе, много людей. Слишком много. Поэтому я просто направилась, не оглядываясь, к выходу. Пока шла, чувствовала, как каждый удар сердца отдается в ударе каблуков об пол.
И, разумеется, сразу направилась к застывшему у бутика посланнику Ландерстерга. Тот сделал вид, что собирается уходить, но я его догнала. Коснулась плеча, собираясь сказать, кто сидел рядом со мной в кафе, и он даже обернулся. Но в кафе, за моим столиком, уже никого не было. А я поняла, что забыла заплатить, и что стоящая в дверях официантка смотрит на меня как на преступницу века.
До чего ж я докатилась-то, а.
— Вы что-то хотели, ферна? — спросил мой сопровождающий, но я покачала головой.
— Можете больше не притворяться. Я сейчас оплачу заказ и вернусь. Отвезете меня в гостиницу, а потом к ферну Ландерстергу.
Если и говорить о случившемся, то с Ландерстергом напрямую. А пока что мне надо к Лару. Пусть даже я не знаю, как с ним говорить и о чем.
Холодные высотки Ферверна, сейчас залитые летним солнцем, отражали его свет, пытались ударить им по глазам, но тонировка стекол флайсов спасала от любых попыток такого рода. Гостиница, куда поселили Лара и няню, принадлежала известной сети Шеррамел, я же едва дождалась, пока бежала от парковки к лифтам и до номера.
Перед дверью тоже стояли мергхандары, а открыла мне няня. Стоило шагнуть внутрь, как сын вихрем вылетел из глубины гостиной, бросился ко мне и порывисто обнял.
— Мамочка! — выдохнул он, запрокинув голову. — Мам… мама, это правда, что Черное пламя Раграна забрал Риа и Роа?
Я знала, что рано или поздно мне придется отвечать на этот вопрос и смотреть ему в глаза. Знала, но все равно оказалась к этому не готова. Откуда… как он вообще об этом узнал? Я перевожу взгляд с сына на няню:
— Откуда новости?
— Так… визор же, — отвечает она и опускает глаза.
— Вы разрешили моему сыну смотреть визор?! В такой ситуации?!
— Мультфильмы. Он попросил мультфильмы. А потом сам переключил…
— Сам. Переключил, — я передразниваю ее, копирую ее дрожащий голос. Внутри поднимается волна гнева. — А вы здесь на что? Чтобы быть рядом с ним? Или нет?
— Я просто вышла в ванную… ненадолго.
Не знаю, чем закончился бы этот разговор, если бы Лар не потянул меня снова за руку.
— Мам. Мам, так это правда?
Я снова опустила взгляд на него. Он уже такой большой, мой маленький мальчик. Такой взрослый. И, несмотря на то, что Роа начал верховодить всеми чуть ли не с первых шагов, именно Лар всегда был тем, кто умел сгладить конфликт. Кто всегда шел на компромиссы… или почти всегда. У него был характер, и брату в обиду он себя не давал, и в то же время ему не нужно было всегда и во всем быть первым. Он просто любил своих брата и сестру.
— Пойдем, — я киваю ему на гостиную, взглядом давая понять, что няня будет там лишняя. Но она и вряд ли пойдет за нами, судя по ее выражению лица, меня она теперь будет избегать.
Очень правильно сделает! Искушение уволить ее прямо сейчас слишком велико, но я не хочу добавлять Лару стресса. А еще я не хочу быть как Вайдхэн, поэтому просто увожу сына в просторную гостиную, к дивану, выключаю визор и сажусь рядом с ним.
— Да, Лар. Это правда. Он их забрал.
— Но они же вернутся? Они будут жить с нами, правда?
Я прикрываю глаза. Чем бы ни думал Вайдхэн, что это вот так просочилось в новости, это точно не голова. Да, я понимаю, что он делает: отрезает мне и себе последние пути к отступлению, если рассказывает о том, что забрал детей. Правда, вряд ли он успел бы рассказать о чем-то, скорее, он позволил журналистам все это снять, а потом последуют комментарии его пресс-службы. И мне нужно успеть в Рагран раньше, чем они последуют. Раньше, чем это все окончательно превратится в кошмар для моих детей, для меня. Для всех.
— Да, — отвечаю без малейших сомнений. — Да, мы обязательно будем жить все вместе.
— Мы вернемся в Аронгару? К Элегарду? — Лар так и не начал называть Элегарда папой, и теперь я думаю, что это к лучшему. Психологи говорили, что это из-за двойной травмы, но теперь травма будет тройная. А еще травма будет у Элегарда, когда я его увижу. Мне плевать, что он делал рядом со мной, но он вел себя с моими детьми так, будто ему в самом деле было не наплевать. Он позволил им в это поверить и теперь…
Обрываю эту мысль раньше, чем она разовьется во что-то еще. Сейчас для меня главное — мои дети. Мой сын, который передо мной, мои сын и дочь, которых увез Вайдхэн. Ради них я сделаю все. Ради них я пойду на что угодно, чтобы их вернуть. И если Вайдхэн не вернет мне их по-хорошему, истоковцы, Халлоран, Ландерстерг — да весь мир, покажутся ему просто виарятами.
— Сейчас главное, чтобы ты оставался здесь. В безопасности, — говорю я. — Пока я не заберу Роа и Риа.
— Здесь? В безопасности? — переспрашивает Лар. — А мы в опасности, мам? Почему?
Потому что я больше не доверяю Аронгаре. Но надавать бы себе по губам за то, что озвучила это.
— Потому что все узнали, что Роа и Риа дети Бенгарна Вайдхэна. — Это мне тоже рано или поздно надо было сказать самой. Глядя ему в глаза.
Лар часто-часто моргает.
— Почему ты нас обманывала, мам?
Я глубоко вздыхаю.
— Потому что не хотела такого развития событий, Лар.
— Но, мам, он ведь был хороший. Он даже нас тогда помирил.
Ох, Лар. Я тоже думала, что он хороший.
— Он не хотел Роа и Риа. Лар, — я беру руки сына в свои. — Обещаю. Я все объясню. Я никогда больше не буду вам лгать и расскажу все-все-все, но когда мы снова будем все вместе. Ты мне веришь?