– Нара, тебе нехорошо? – наклонясь вперед, спросила Аба.
Она сидела на западной стороне круга, прямо напротив нее, и на ее милом лице отражалось беспокойство.
Наранпу рассердило, что Аба назвала ее уменьшительно, тем более что раньше она не замечала, чтобы девушка называла ее так, и никто не давал ей разрешения так называть Наранпу.
– Я… – Она запнулась. На миг мелькнула мысль, что на беспокойство Абы стоило ответить высокомерно, заявить, что та не вправе обращаться столь фамильярно, но решила, что это не в ее стиле. Нельзя, критикуя, стать лидером. Наранпа встала. – Действительно, спасибо за твой вопрос, Аба. Теперь, когда ты об этом упомянула, я хотела бы кое-что обсудить с Конклавом. Как большинство из вас знает, сегодня произошло покушение на мою жизнь.
Она резко замолчала. Ни единого вздоха удивления. Что ж, колесо слухов действительно вращалось.
– Неудавшийся убийца нес на себе отметины одного из кланов Созданных Небесами.
И снова никакой реакции от собравшихся – они явно знали, о каком клане она говорит, так что Наранпа решила продолжить:
– Это произошло потому, что для многих мы стали безликими бюрократами, а не слугами народа. Мы исполняем свой долг, наносим звезды на бумагу, но мы кроме того призваны сделать наш мир лучшим отражением небес. Порядок – из хаоса, добро, – она посмотрела на Хайсана, в конце концов вспомнив его слова, – добро из зла. Но это достигается не молитвами. Это достигается на практике. Это хорошо и прекрасно, что мы закрываемся для того, чтобы подготовить возвращение солнца, но как же служение людям? Целители, доступные не только Созданным Небесами, но и остальным? Знания неба, распространенные между простыми горожанами…
– Для всего этого существуют гражданские институты, – сказал Хайсан. – Долг Созданных Небесами заключается в том…
– Но ведь он может быть и нашим? Почему мы столько уступаем Созданным Небесами?
– Мы не вмешиваемся в мировую политику.
– Я говорю не о вмешательстве. – Она разочарованно сжала кулаки. И почему она не может найти нужных слов, когда это так необходимо?
– Тогда о чем? – спросила Аба.
– Я просто хочу…
Я хочу, чтоб мы остались нужными.
– Нара… – Аба встала, и все внимание обратилось к ней.
Наранпа вздрогнула от этого проклятого прозвища. Может, она специально так к ней обратилась? А ведь она могла.
– Вполне понятно, что ты потрясена событиями сегоднящнего дня, – продолжила целительница. – Это было ужасно! Даже я потрясена, хотя это случилось не со мной. – Она на миг замолчала, покраснев от ужасных воспоминаний, хотя, как она и сказала, это все случилось не с ней. – Так что, если тебе нужно отдохнуть, мы, разумеется, можем продолжить Конклав без тебя. Может, кто-то из адептов может тебя заменить? Например, Эче?
Наранпа мельком глянула на адепта по имени Эче, который сидел справа от нее. Он был ее любимым учеником – красивым, пусть иногда и малость пустоватым, но в то же время его звездные карты всегда были удивительно точны. Она склонялась к тому, чтоб назвать его своим официальным преемником, – это был очевидный выбор. При том что недавно он опоздал на урок, а на прошлой неделе поставил под сомнение ее прогноз погоды. Ничего серьезного, но тогда это ее удивило. Теперь же, увидев, как он улыбался Абе, а затем и вовсе оглянулся на Наранпу, как будто ожидая, что она согласится на предложение сээги, все недавние изменения в его поведении стали понятны.
Аба трахалась с ним. Наранпа видела это так же ясно, словно это было освещено луной. Конечно, в этом не было ничего странного, но только не когда это слишком сильно влияет на происходящее.
– В этом нет необходмости, – решительно заявила она. – Я способна продолжить Конклав. Я просто хотела бы, чтобы собравшиеся рассмотрели мое…
– Но Нара, – перебила ее Аба, – мне кажется, это нападение на тебя, стоит признать, может быть компрометирующим.
Наранпа вскинула брови:
– Что?
– Разговоры, которые ты ведешь, о реформах, людях и разрушении наших древних и священных традиций? Вполне возможно, что тебя пытаются убить именно из-за них. А если это так, может, тебе стоит отказаться от своего звания? Для твоей же безопасности.
Наранпа потрясенно сморгнула. Аба только что предложила ей отречься? Передать звание Жреца Солнца кому-то другому для ее же собственной безопасности? Но Жрец Солнца служит до смерти. Добровольно отказаться от своего звания? Этого никогда не будет.
– Мне бы не хотелось этого признавать, – заявил Хайсан со своего места на севере, – но Аба, возможно, в чем-то права.
Наранпа бросила пораженный взгляд на старика:
– Ты думаешь, я заслужила смерти за свои реформы?
– Небеса, нет! Я хотел сказать…
– А как насчет твоих сомнительных связей с Утробой Койота? – мягко поинтересовалась Аба.
Наранпа повернулась к женщине, ее шок перерос в панику. Две мысли бились у нее в голове. Что она творит? И как Аба узнала?
– Я не понимаю, о чем ты.
– Извини, Нара. – На лице Абы появилась искренняя симпатия. – Не хочу касаться твоих неприятных воспоминаний или напоминать тебе о сложных временах, но твой брат? Тот, который еще жив? Разве он не преступник из Утробы Койота? И разве второй твой брат не убит? Я не задумывалась об этом раньше, но разве не может быть так, что то, что произошло сегодня… и раньше… связано с твоей семьей?
Аба знала о предыдущей попытке убийства? Получается, у нее были шпионы и в рядах адептов тцийо? И теперь она открыто говорит об этом на Конклаве. Иктан ответит за это.
– Оба мои брата мертвы, – безразлично сказала Наранпа, стараясь, чтобы голос не выдал ее эмоций. Она никак не могла справиться с дрожащими руками, так что скрестила их на груди и спрятала в рукава мантии.
– Ну, мы знаем, что это неправда, – парировала Аба, подпустив в голос ледяных ноток.
– Для меня это правда. – Ее голос был холоден, хотя ярость была готова вырваться наружу, уничтожив маску спокойствия. Поднимать вопрос о ее семье? Об Утробе? Она отреклась от всего этого. Прошлое в прошлом. Семейные связи забыты ради божественных, как справедливо напомнил Иктан только вчера.
– Ох, возможно, мы отклонились от обсуждаемой темы, – вмешался успокаивающий голос Хайсана.
Наранпа кипела от злости. О, они зашли слишком далеко только теперь?
– Я не думаю… – начала она.
– В этом кругу мы можем говорить свободно, не так ли? – Аба повысила голос. – Здесь мы все родичи, и никто из нас не преступник.
– Отвали, Аба! – огрызнулась она.
– Наранпа! – резко возмутился Хайсан.
Наранпа с трудом сдержала крик. Умом она понимала, что Аба пытается вовлечь ее в бой, она видела это столь же ясно, как летнее солнце. Она знала, что Аба, несмотря на всю ее молодость, принадлежала к лагерю традиционалистов, но это открытое нападение было за гранью приличия.
И хуже всего то, что Наранпа каким-то образом позволила девятнадцатилетней девушке перехитрить ее. И это обжигало сильней всего.
Она посмотрела через весь круг на Иктана. Настоящего Иктана, стоящего во втором ряду за самозванцем. Скажи что-нибудь! – сердито подумала она. Но разве она не просила его не вмешиваться, позволить ей самой сражаться в ее битвах? И если он сейчас заговорит, все поймут, что он обманывал их. Нет, она была сама по себе. Так что прежде чем спасти себя из пропасти, предстояло вернуть свое достоинство.
– Мои искренние извинения, – она склонила голову к Абе. – Похоже, сегоднящние события действительно выбили меня из колеи. Хайсан, если сегодня ночью ты сказал все, что нужно, давайте завершим наше собрание и завтра встретимся снова, чтобы продолжить.
Суматоха у западной двери привлекла их внимание. Повернулись все, даже Аба, которой пришлось вытянуть шею, чтоб увидеть.
Прислуга. Тяжело дышит и вся в поту, как будто пришлось взбежать по лестнице.
– В чем дело? – рявкнула Наранпа: несмотря на то, что сейчас она изо всех сил показывала, как она спокойна, ее самообладание было хорошо потрепано. – Почему ты беспокоишь Конклав?
– Мои извинения, Жрец Солнца, – задыхаясь, сказала девочка. – Но у меня новости. Трагические новости. Матрона Воронов, матрона Ятлиза!
– Да? – Наранпа вспомнила виденную днем раньше обряженную в черное платье худую женщину – пусть и мрачную, но полную достоинства. – Что с ней?
Прислуга колебалась.
– Говори, дитя, – подтолкнула ее Наранпа.
– Приношу извинения за дурные вести, – сказала она. – Но Ятлиза Черная Ворона мертва.
Глава 10
Город Това
325 год Солнца
(19 дней до Конвергенции)
Так же как Кьюкола ценит священную силу семи, так и тованцы почитают число четыре. Это видно и по количеству Созданных Небесами кланов, которых четыре, и по жреческим орденам Наблюдателей, которых также четыре. Ордена Наблюдателей – лекари, убийцы, историки и оракулы, при этом самое высокое место в иерархии удерживает оракул. Я слышал, что оракулу запрещено предсказывать собственную судьбу, но это кажется маловероятным. Какая польза от силы читать небеса, если ты не можешь повернуть это себе на пользу?
По толпе прокатился потрясенный шепот, и даже Аба выглядела потрясенной. Матрона убита? Конечно нет, и в этот же день произошло покушение на жизнь Жреца Солнца? Это не могло быть простым совпадением.
Но Наранпа прежде всего подумала об огромной ноющей дыре в сердце Черных Ворон. Матрона мертва, а значит, одно из четырех мест гражданского руководства свободно. За этим несомненно последуют беспорядки. Культисты ухватятся за смерть Матроны, как за признак чего-то гнусного, и, скорее всего, обвинят во всем башню. Остальные Созданные Небесами кланы должны действовать, и они должны действовать быстро, – для того чтобы заверить людей, что все будет продолжаться как обычно, а тот, кто сделал это, будет привлечен к ответственности.