По крайней мере, на этот раз, – подумала она, – ты не в тюрьме и не одинока». Это, конечно, немного, но хоть что-то.
В поле зрения появилась баржа – низкое плоскодонное судно, стоявшее на якоре у естественного берега реки. Смоляные фонари свисали с шестов на носу и корме, а спуститься с набережной на палубу можно было по ступенчатому трапу. Отдаленно баржа напоминала то прекрасное каноэ, которое она только что продала за бесценок, но наполовину короче его, а большая часть выкрашенной в черный цвет палубы была закрыта, так что открытым оставалось лишь узкое пространство с обеих сторон да большая площадка на корме, достаточно широкая, чтобы там стояло несколько человек. К самой барже была привязана упряжь, пока что пустая, вытянутая вверх по реке. Ксиала, прищурившись, разглядывала это приспособление, но никак не могла понять, кого туда можно впрячь. То ли дюжину людей, то ли огромного зверя, то ли вообще что-то непонятное. Из каждого угла этого прямоугольного корабля торчали шесты, которые наверняка нужны были, чтобы судно не сталкивалось с берегом во время движения и двигалось вперед на мелководье, когда то, что тянуло баржу, было выпряжено.
Крылатый проводник приземлился на соломенную крышу баржи и закаркал, явно намекая, что дорога окончена. Ксиала благодарственно отсалютовала птице и пошла по трапу. Стоило ей шагнуть на палубу, как из тени появился Серапио.
Она, слабо вскрикнув, вздрогнула. Она прекрасно видела в темноте и должна была заметить его, но здесь, на берегу, Серапио сливался с темнотой даже лучше, чем в море.
– Я не хотел тебя напугать, – извинился он. – Я услышал, что ворон возвращается.
– Все в порядке, – сказала она, успокаиваясь и оглядывая их новый транспорт. К сожалению, большая его часть была окутана сгущающимися сумерками. – Похоже, ты нашел, на чем нам ехать.
– У нас будут кровати в комнате, которую придется делить с тремя другими путешественниками, но капитан уверяет, что сможет доставить нас в Тову до Конвергенции.
Она хмыкнула. Трое незнакомцев? Что ж, в любом случае это не хуже ночевки с командой.
– В этой комнате? – спросила она, заглядывая через плечо Серапио.
– Позади меня? Да.
Она обошла его и остановилась. От Серапио пахло чистотой. Точнее, водой с мылом.
– Ты искупался?
– В реке.
Она сникла от разочарования:
– Не в паровой бане?
– В реке. Это очень освежает.
В его случае это, вероятней всего, означало, что это было похоже на то, как если бы ты сидел голым в замерзающем пруду. Ксиале хотелось тепла, а не холода. Но, наверное, это все же было лучше, чем ничего.
Она заглянула внутрь комнаты сквозь камышовые стены. Там было тесно и, конечно же, трое мужчин уже заняли место, склонившись на полу над какой-то игрой в кости.
– Это наши соседи по каюте?
– Паломники, – уточнил он. – Едут в Тову на солнцестояние.
– Азартные паломники? – Она скептически рассмеялась, а он равнодушно пожал плечами.
– Ты нашла начальника гавани?
– Все улажено, – сказала она. – И я купила новый плащ. – Ксиала протянула покупку Серапио, чтобы тот полюбовался, и лишь потом вспомнила, что он слеп. – Это шерсть, – объяснила она. – Водонепроницаемая.
– А я, кстати, вспомнил. – Он поднял с земли лежащий у самых ног сверток из хлопковой ткани и протянул ей. Ксиала развернула его, и тот распался на две части. Одежда. Она подняла ее.
– Это брюки? – спросила она.
– И рубашка.
Одежда была простой, но хорошо пошитой. Рубашка представляла собой сложенный напополам и сшитый кусок ткани с длинными пришитыми рукавами, она казалась маловатой, но не очень уж смертельно. Штаны казались длинными и свободными, но когда она примерила их, выяснилось, что они достают только до икр. В сандалиях будет холодно, но, если удастся найти где-нибудь сапоги, этого хватит.
И рубашка, и брюки были такого же матово-белого цвета, как и одежда, которую она носила сейчас, но брюки были украшены яркой вышивкой по штанинам и талии, а рубашка укорочена.
– Это детская одежда?
– Я купил у одного из паломников. Он собирался подарить это племяннику. Тебе подойдет?
– Я буду похожа на мальчика-подростка с грудью и бедрами, – возразила она, – но… – она вздохнула. – По крайней мере, она чистая.
Из комнаты, где находились паломники, донесся победный рев, и собеседники оглянулись. Послышались добродушные крики и шум сдвигаемых скамеек, а потом мужчины рванулись наружу, громко и шумно. Шедший впереди чуть не налетел на Ксиалу, и капитан успел его поймать почти перед самым столкновением. Глаза мужчины встретились с глазами Ксиалы, и она увидела, что это вовсе не мужчина, а очень привлекательная женщина с волосами, подстриженными в мужском стиле – коротко обрезанными по бокам и туго стянутыми в узел сзади.
– Прошу прощения, – пробормотала женщина, и, когда она улыбнулась, Ксиала почувствовала легкий аромат спиртного в ее дыхании. Начальник порта была первой женщиной, которую Ксиала увидела за последние недели, а теперь еще и эта, и она почувствовала, как напряжение спадает с ее плеч. Ксиала любила море, любила Кьюколу с ее величественной архитектурой и утонченностью, но, Мать Вода, как хорошо быть на этом краю Меридиана.
– Не нужно извинений, – ответила она, возвращая улыбку.
Женщина смерила ее пьяным и кокетливым взглядом.
– Не хотите ли вы и ваш друг присоединиться к нам? – спросила она. – Мы с братьями отправляемся на поиски ужина и выпивки. Может быть, еще и игорного стола, если он найдется.
Ее братья уже взбирались по лестнице.
– Давай, Ксиала, – сказал Серапио. – Иди, наслаждайся вечером.
– А как же ты? – спросила она, поворачиваясь, чтобы разглядеть его лицо, но в темных складках капюшона было трудно уловить выражение.
– Я не могу дать тебе то, что ты хочешь, – тихо сказал он. Так что услышала лишь она – да и слишком проницательно, на ее вкус.
– Итак?.. – спросила женщина, проводя пальцем по руке Ксиалы, и та почувствовала, как ее захлестывает тоска. Не из-за незнакомки, которая была достаточно привлекательна, чтобы сделать вечер захватывающим, а из-за мужчины, что стоял рядом. И одновременно был таким недосягаемым.
Ксиала выругалась себе под нос.
– Нет, – решительно сказала она, – но спасибо за предложение.
– Значит, в другой раз, – беспечно сказала женщина, а уже в следующий миг она карабкалась по лестнице, крича братьям, чтобы они подождали. Ксиала прислушалась к их затихающему в ночи смеху и тяжело выдохнула.
– Почему ты не пошла? – спросил Серапио. – Кажется, она тобой очень заинтересовалась.
– Заткнись, – пробормотала она, толкнув его в теперь уже пустую комнату. – Вероятно, я не хочу хорошо проводить время с веселыми и симпатичными людьми. Вместо этого я хочу угрюмо сидеть в пустой комнате и пить наедине с тобой.
Она оглядела их временное жилье. По сравнению с каноэ это было даже роскошно. Две двухъярусные кровати по обе стороны комнаты, занимавшей по длине почти весь корабль, и две тростниковые циновки, постеленные на небольшой возвышенности вдоль дальней стены, так что в общей сложности было шесть кроватей. Посреди комнаты стояли две длинные скамьи и стол, который предыдущие обитатели отодвинули в сторону, чтобы сыграть в кости прямо на деревянном полу. На каждую кровать были небрежно брошены выглядевшие довольно свежими одеяла, а напротив двери виднелось небольшое окно, открывавшееся наружу. Для двоих это было бы идеальное место, но шестерым придется тяжко.
– Очень мило, – признала она, когда Серапио двинулся вперед, нащупывая дорогу посохом. – Похоже, они заняли одну из коек и кровати вдоль стены. Остается вторая койка.
– Вот эта? – Он бросил свою походную сумку на свободную циновку.
– Наверное, я сплю наверху, – сказала она, глядя на верхнюю койку. Теперь, когда до нее было рукой подать, он не выглядела столь устойчивой.
– Ты можешь спать со мной, – предложил Серапио.
– Осторожнее, человек-ворон, – рассмеявшись, сказала она. – Последние две недели на корабле я хранила целибат. Повтори свое предложение, и кто знает, что получится? Я могу не совладать с собой.
Но сейчас она лишь поддразнивала его, и Серапио знал ее достаточно хорошо, чтобы понять это, а потому одарил ее одной из своих полуулыбок.
– А что, если я расскажу тебе историю?
Она замерла, так и не набросив новый плащ на лестницу, ведущую к ее койке.
– Что?
– Мы скоро будем в Тове, так что пора сказать тебе, что произойдет по прибытии.
Ее вновь настигла старая мысль. Время просачивалось, как вода сквозь пальцы. Несколько дней в этой комнате, на этой барже, а потом их пути разойдутся. И ей придется вновь столкнуться лицом к лицу со своей запутанной жизнью и решить, что делать дальше. Но больше всего ей будет не хватать Серапио.
Ксиалу охватил озноб, но не от сырости на улице, а от паники, от которой мгновенно скрутило живот. Выдавив улыбку, которая, конечно же, была совершенно напрасной, она сказала:
– Конечно! Но сначала ванна! – и тут же прикусила губу.
Она говорила как дура. Но он ничего не сказал, не уличил ее во лжи, а лишь растянулся на кровати, заложив руки за голову и надвинув капюшон на лицо, так что открытым остался только рот.
– Я буду здесь, когда ты будешь готова.
Она схватила чистую одежду, мыло, лежавшее на столе, бутылку спиртного, принесенную с корабля, и поспешила к двери.
Глава 30
Река Товаше
325 год Солнца
(за 4 дня до Конвергенции)
Сегодня я видела ужасную вещь. Дюжина ворон – маленьких, но от этого не менее свирепых, напала на сову, которая была гораздо крупнее их. Она вторглась на их территорию, напала на их гнезда и сожрала птенца. Вороны атаковали клювами и когтями, но сова, казалось, воспринимала их лишь как досадную помеху. Она поймала одну ворону прямо в полете и сломала ей шею, а затем швырнула на дно каньона.