Фахри эль-Амари, вожак группы, совершившей покушение на премьер-министра Иордании Васфи эль-Теля. Тот самый, что пил кровь убитого. Предполагается, что в настоящее время он в Алжире. Данные проверяются.
Абдель Кадыр, тот, кто расстрелял из базуки израильский школьный автобус. Погиб во время взрыва его собственной фабрики бомб и снарядов близ Шейх-Саада в 1973 году. В телеграмме говорилось также, что Кабакову вряд ли нужно напоминать детали кончины Кадыра, поскольку он лично присутствовал при этом.
Мухаммад Фазиль, он же — Юсуф Халеф, он же — Самар Туфик. Предполагаемый создатель плана мюнхенского злодеяния. Один из тех, кого с особым тщанием разыскивает МОССАД. В последнее время действовал в Сирии. Полагали, что был в Дамаске во время бейрутского рейда Кабакова, однако более поздние, пока не подтвердившиеся сведения говорят, что последние три недели он находился в Бейруте. Израильская разведка активизировала своих агентов в Бейруте и других местах, чтобы выяснить его настоящее местонахождение.
Фотографии эль-Амари и Фазиля передаются по спутниковой связи в Вашингтон для передачи Кабакову. Негативы высылаются.
Кабаков поморщился. Если негативы высылаются, значит, отпечатки плохие, слишком плохие, чтобы их можно было с толком использовать. Особенно после электронной их передачи. И все-таки — хоть что-то. Жаль, он не подождал, чтобы спросить про русских.
— Мухаммад Фазиль, — бормотал он. — Да, пожалуй, это спектакль в твоем духе. Надеюсь, тут-то ты объявишься собственной персоной.
Он вышел в дождь, чтобы отправиться назад, в Бруклин. Мошевский и трое израильтян из его группы прочесывали бары, закусочные и дешевые игорные заведения на Коббл-Хилл, пытаясь разыскать следы грека — помощника Музи. Может, этот грек видел американца. Кабаков знал, что ФБР уже побывало здесь. Но его люди не были похожи на полицейских. Они гораздо лучше вписывались в этнически разнородную массу жителей этого района. И могли подслушивать разговоры на самых разных языках. Кабаков поместился в конторе Музи, просматривая невероятное количество валяющихся в беспорядке бумаг, оставленных Музи в этом крысином гнезде. Он надеялся разыскать хотя бы упоминание об американце или о связях Музи на Ближнем Востоке. Имя, место, хоть что-нибудь. Если окажется хоть один человек между Стамбулом и Аденским заливом, кто знает о характере задания ячейки «Черного сентября» в Соединенных Штатах, он, Кабаков, сумеет его похитить или сам погибнет, осуществляя эту задачу. Часам к десяти вечера ему удалось выяснить, что Музи вел по меньшей мере три комплекта книг. Больше он не смог узнать ничего. Усталый, он вернулся домой, к Рэчел.
Рэчел не ложилась — ждала. Она показалась ему другой, как-то изменившейся. И он больше не чувствовал усталости. То, что они целый день не виделись, помогло обоим что-то понять о себе. И в эту ночь они впервые были вместе и очень бережно и нежно впервые любили друг друга.
Каждая их встреча после этой ночи начиналась и заканчивалась именно так — нежно и бережно. Они словно боялись порвать хрупкую ткань чувства, пологом укрывавшую их от мира вокруг.
— Господи, до чего же я глупая, — сказала однажды Рэчел, когда они отдыхали в объятиях друг друга. — Только теперь мне это, кажется, все равно.
— Ну а мне и подавно, глупая ты моя, — ответил ей Кабаков. — Хочешь сигару?
Посол Иоахим Телл позвонил в семь утра. Кабаков принимал душ. Рэчел открыла дверь ванной и сквозь клубы пара позвала его к телефону. Она не успела отойти от двери, как он уже вышел, завернувшись в полотенце, и прошлепал босыми ногами к аппарату. Рэчел принялась с особым тщанием подпиливать ногти.
Кабаков был обеспокоен. Если бы пришел ответ насчет русских, посол не стал бы звонить ему по этому телефону. Телл говорил очень спокойно, деловым тоном.
— Майор, в посольство пришел запрос о вас из «Нью-Йорк таймс». Кроме того, они задают нам не очень приятные вопросы по поводу происшедшего на «Летиции». Мне бы хотелось, чтобы вы приехали к нам сюда. Я буду свободен после трех, если вам это удобно.
— Приеду.
Кабаков нашел «Нью-Йорк таймс» на коврике у двери.
Первая страница: «МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ИЗРАИЛЯ ПРИБЫЛ В ВАШИНГТОН НА ПЕРЕГОВОРЫ О БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ». Это прочту после. «СТОИМОСТЬ ЖИЗНИ». «ДЖЕНЕРАЛ МОТОРС ОТЗЫВАЕТ ГРУЗОВЫЕ МАШИНЫ».
Вторая страница. О, черт, вот оно: «У ВАС В США ИЗРАИЛЬСКИЕ АГЕНТЫ ПЫТАЮТ АРАБА — ЗАЯВЛЯЕТ КОНСУЛ». Статья Маргарет Лидз Финч.
«Во вторник вечером консул Ливана заявил, что арестованный представителями таможенной службы по обвинению в провозе контрабандных товаров ливанский моряк перед арестом подвергся со стороны агентов израильской разведки допросу с применением пыток. Допрос был проведен на борту ливийского торгового судна, ошвартовавшегося в нью-йоркском порту на прошлой неделе.
В ноте протеста, направленной госдепартаменту США и весьма резко сформулированной, консул Юсуф эль-Амеди заявляет, что первый помощник капитана на сухогрузе „Летиция“ Мустафа Фаузи был избит и подвергнут электрошоку двумя мужчинами, которые назвали себя израильтянами. Он заявил, что не знает, чего они от него добивались, и отказался комментировать предъявленные ему обвинения в попытке провоза контрабандных товаров.
Представитель посольства Израиля резко отверг эти обвинения, заявив, что „они являются неумелой попыткой возбудить антиизраильские настроения“.
Врач департамента исправительных учреждений Карл Жилетт сообщил нам, что он осмотрел Фаузи в Доме предварительного заключения на Уэст-стрит и не нашел никаких следов избиения.
Консул эль-Амеди заявил, что Фаузи был избит майором Давидом Кабаковым из Службы безопасности Израиля совместно с другим человеком, личность которого не установлена. Кабаков в настоящее время прикомандирован к посольству Израиля в Вашингтоне.
„Летиция“ задержана…»
Конец статьи Кабаков просмотрел вполглаза. Таможенники держали языки за зубами, и о досмотре «Летиции» газете ничего не было известно. И слава тебе Господи, никто пока не связал это происшествие со смертью Музи.
— Вас официально отзывают домой, в Израиль, — сказал посол.
У Кабакова дернулся уголок рта. Ощущение было такое, будто его ударили ногой в живот. Иоахим Телл пошевелил бумаги на своем столе кончиком паркеровской ручки.
— Об аресте Мустафы Фаузи было сообщено в ливанское консульство в обычном порядке, поскольку он гражданин Ливана. Консульство прислало адвоката. Адвокат, по-видимому, действует по указаниям из Бейрута и играет на Фаузи, как на флейте. Ливийцам тоже сообщили, ведь «Летиция» приписана к ливийскому порту. Я не сомневаюсь, что, как только ваше имя оказалось связано с этим делом, «Аль-Фатаху» и просвещенному государственному деятелю Ливии — полковнику Каддафи это тут же стало известно. Я не видел заявления, предположительно написанного самим Фаузи, но догадываюсь, что написано оно весьма красочно. И анатомически очень точно. Вы что, действительно причинили ему боль?
— Не было необходимости.
— Ливан и Ливия будут выражать протест до тех пор, пока вас не отзовут. Сирия тоже может к ним присоединиться. Каддафи дергает за ниточки вовсе не одного арабского дипломата. И я думаю, что ни один из них, кроме самого Каддафи, и не подозревает, зачем вы на самом деле здесь.
— А что говорит госдепартамент США? — Кабаков почувствовал, как засосало под ложечкой.
— Там не хотят, чтобы из-за этого разгорелся дипломатический скандал. Хотят замять это дело. Они официально отказываются принимать вас здесь в качестве представителя службы безопасности Израиля.
— Толстомордые идиоты! Так им и надо, если… — Кабаков прикусил язык.
— Вам должно быть известно, майор, что Объединенные Нации сейчас рассматривают предложение АРЕ о санкциях в отношении Израиля в связи с тем, что мы выступили против партизанских лагерей в Сирии месяц назад. Вряд ли следует усложнять ситуацию еще и этим скандалом.
— А что, если я официально заявлю об уходе и получу обычный паспорт? Стану действовать как частное лицо? Тогда Тель-Авив сможет в случае необходимости заявить, что не несет за мои действия никакой ответственности.
Но посол не слушал.
— Было бы весьма соблазнительно предположить, что если, не дай Бог, арабам удастся осуществить этот их теракт, американцы возмутятся и удвоят усилия, чтобы поддержать Израиль, — рассуждал он. — Но мы оба прекрасно знаем, что этого не случится. Самым ярким и убедительным фактом для них будет то, что террористический акт совершен именно потому, что Соединенные Штаты помогают Израилю. Потому что их опять втянули в новую «грязную войну». Они больше не хотят, чтобы их втягивали. Война в Индокитае сидит у них в печенках до сих пор, так же как и у французов, и это понятно. Я не удивлюсь, если «Аль-Фатах» нанесет удар и в Париже, когда французы согласятся продать нам «миражи».
В любом случае, если это произойдет здесь, арабы в сотый раз заявят, что не отвечают за действия «Аль-Фатаха». А Каддафи передаст «Аль-Фатаху» несколько миллионов долларов. Соединенные Штаты не могут позволить себе долго сердиться на арабов: страна потребляет слишком много нефти.
Если даже арабы добьются своего, но станет известно, что мы пытались остановить их, то для нас это все-таки будет не так плохо. Если же мы перестанем помогать американцам предотвратить это злодеяние, пусть даже по указанию госдепартамента, виноваты все равно будем мы.
Кстати, американцы отказались обратиться к русским за разведданными по Ближнему Востоку. Госдепартамент сообщил нам новость: Ближний Восток является «сферой постоянной напряженности между Востоком и Западом» и такая просьба не представляется возможной. Американцы не хотят показать русским, что ЦРУ не может самостоятельно раздобыть необходимую информацию. И несмотря ни на что, Давид, вы правильно сделали, что попытались раздобыть ее сами.
А теперь — вот. — Телл протянул Кабакову телеграмму из штаб-квартиры МОССАДа. — Эта информация передана для вас также и в Нью-Йорк.