— Ничтожно малой его доли. Но допустить небрежность в мелочах — значит обречь себя на поражение при встрече с чем-то действительно важным.
Несколько минут они ехали молча.
— Вы должны были предупредить меня, — сказала Эльга в спину чернокнижнику. — Если вы хотели сохранить силу до полнолуния и колдовать приходилось мне — значит мне и решать было, посылать порчу обратно к вдове или нет!
— Должен был? — переспросил Уилар, оглянувшись через плечо.
Эльга быстро кивнула, пряча взгляд.
Но Уилара, похоже, только позабавил этот комариный бунт.
— Ты слишком высокого мнения о себе, замухрышка, если считаешь, что я тебе что-то «должен», — хмыкнув, сказал он. — К тому же в данном случае я за тебя ничего не решал. Ты сама захотела направить порчу обратно. Забыла?
— Чт-то?!. — Эльга даже поперхнулась от такой наглой лжи. — «Ты должна сказать… Если пришло из сердца, пусть вернется в сердце… Из глаза — пусть вернется в глаз!.. Из уст — в уста!..» Разве это не ваши слова?!
— Нет. — Уилар покачал головой. — Я удивился, когда ты произнесла формулу совершенно правильно, без единой ошибки.
— Но ведь это вы мне ее сказали!!
— Я ничего не говорил. Я молчал, начиная от того момента, когда посоветовал сосредоточиться на желании помочь мальчику… Следующее, что я сделал сразу после того, как ты закончила процедуру — это укрыл Явара одеялом и предположил, что к завтрашнему утру он будет уже здоров… А между этими двумя событиями я сидел на сундуке и молча наблюдал за тем, что ты делаешь.
— Не может быть!..
— И тем не менее это так.
— Но я же слышала ваш голос!
— Когда ты полезла в подвал к паукам, ты, кажется, тоже что-то слышала.
Эльга так растерялась, что даже выпустила из рук поводья. Ее лошадь, почувствовав свободу, через несколько шагов замедлила ход и остановилась. Придержал свою лошадь и Уилар.
— Что это?.. — с трудом подавляя дрожь, спросила Эльга.
— Я уже говорил. Скорее всего — твой Советник.
— Что это… т-такое?.
Уилар пожал плечами.
— Сложно сказать. В некотором роде — часть нас самих. Но не только. С тем же успехом можно утверждать, что это нечто постороннее по отношению к нам.
— Это… бес?.. — прошептала Эльга. — Брат Бенедикт говорил, что… что к каждому человеку приставлен бес, чтобы искушать его, и ангел, чтобы помогать…
— А больше им, по-твоему, нечем заняться?.. Ах да, как я мог забыть! Человек — это же пуп вселенной! Мириады чертей и ангелов следят за каждым его шагом, с волнением прислушиваются ко всякому непроизвольному рыганию его ленивой душонки и заплывшего жирком разума!..
— Вы смеетесь…
— Трудно не смеяться над чушью, которой забиты твои мозги.
— Но ведь я сама, своими глазами, видела демонов Азагалхада! Они ведь хотели нас съесть, вы сами об этом говорили!.. По-вашему, мне это тоже померещилось?
— Если ты в зимнем лесу повстречаешься с волком, то неужели смерть одной, никому не нужной тщедушной девчонки мы станем раздувать до масштабов мировой трагедии?.. Между прочим, имея при себе оружие или научившись ставить капканы, ты с таким же успехом можешь решить ваш с волком конфликт в свою пользу. Кто тогда будет воплощением мирового зла ты или волк?
— Но демоны… это другое…
— Совершенно верно. Они куда опаснее. И охотиться на них гораздо сложнее.
— И Советник — это один из таких демонов?
— Нет. Советники бывают самые разные. Некоторые из них совершенно нейтральны, другие — доброжелательны, третьи концентрацией своей злобы превосходят даже демонов Азагалхада. Но это всего лишь отражение неких тайных черт самого человека, а также обстоятельств, при которых возник симбиоз колдуна и Советника. У тебя довольно редкий случай — ты услышала его голос без каких-либо особых усилий со своей стороны.
— А у вас есть Советник?
— Нет.
— Почему?
— Я от него избавился.
— Зачем?..
— Потому что он начал мне мешать. Вначале, не спорю, он был полезен, но чем дальше, тем меньше от него было толку. Кроме того, чем больше я узнавал его, тем меньше доверял. Видишь ли, всем Советникам — вне зависимости от их характера — свойственно коварство. На определенном этапе многие из них начинают вмешиваться в жизнь мага, использовать его в каких-то своих целях или даже пытаться осчастливить его — так, как они сами это понимают. Все это очень утомляет, заставляет постоянно быть настороже, сомневаться в каждой рекомендации, которую слышишь от них.
— И как вы от него избавились?
— С максимальной пользой, конечно. Затеял охоту, поймал, зажарил и съел.
— Это шутка?..
— Святая правда. Охоту мне пришлось вести в одном очень темном и недружелюбном месте, по сравнению с которым даже Азагалхад — безопасная, знакомая территория. Если бы не помощь моего учителя, скорее всего, я бы остался там навсегда.
— А кто вас учил?
— Климединг.
— Тот самый, который…
— Да. Кстати, возвращаясь к вопросу о волках и овцах, замечу: когда-то Климединг был человеком.
— Был человеком? А стал?.. Демоном?..
— Да.
— Но почему?!
Уилар пожал плечами.
— А почему бы и нет? Таков путь, который он выбрал.
Глава 9
Ах, вот и кто меня сможет обогреть?
Ах, вот и кто приготовит ложе?
Где те двери, что открыты для меня?
Но ждет меня за ними кто же?
Вечен ли ветра пронзительный вой?
Бесконечен неба стремительный бег.
Мрачен лес в ожиданье дождя
Холодным ноябрем.
Дон выходит к черным кругам,
Ворон кружит над ее головой,
Иссиня-черные перья обоих
Иссечены дождем.
Где твои белые птицы, Энгус?
Где твои юные жрицы, Фрейя?
Кто еще выйдет на Черный Самайн
Холодным ноябрем?
Сиды открыты, но сиды ушли,
Мрачен лес в ожиданье дождя,
Воин — не воин и ворон его
Думают об одном…
Ах, вот и кто меня сможет обогреть?
Ах, вот и кто приготовит ложе?
Где те двери, что открыты для меня?
Но ждет меня за ними кто же?
Холодный ноябрьский ветер забирался под складки плаща, не давая согреться. Эльга, измотанная дорогой, с тупым оцепенением смотрела на каменные стены воздвигнутого на холме монастыря. Поднимавшаяся к монастырю дорога постоянно петляла. Урожай на полях был убран и, оглянувшись назад, на расстоянии полутора миль можно было увидеть поселок, притихший в ожидании ночи.
Солнце уже утонуло за горизонтом, когда они постучались в монастырские ворота. В поселке они узнали, что хотя аббатство и пустует, оно не заброшено полностью. Четверо работников по-прежнему присматривали за садами и хозяйством монастыря. Половина из них была нанята еще покойным настоятелем в деревне, еще двое — куплены на невольничьем рынке, но ни первые, ни вторые не собирались оставаться в монастыре этой ночью. Кроме того, было еще трое монахов, не собиравшихся, судя по всему, покидать стены своей обители в это полнолуние. До них-то и пытались достучаться путешественники.
Прошла минута… две… десять… Ответа не было.
Уилар, вздохнув, принялся осматривать стены, выбирая место, где можно было бы перелезть. Однако не успел он приступить к сему занятию, как калитка наконец отворилась.
Выглянувший из ворот рослый человек сразу не понравился Эльге. У него был мрачный недобрый взгляд, скуластое лицо со следами оспин и застарелый шрам наискосок от бровей до подбородка.
— Что вам нужно? — хрипло спросил он.
— Пустите переночевать. — Уилар попытался обойти монаха, но тот резко загородил ему дорогу. — Ночуйте в деревне.
— До деревни две мили, а уже темнеет, — возразил Уилар. — Боюсь, как бы лошади ноги не переломали.
— До ночи успеете, если поторопитесь.
— Пустите. — По губам Уилара пробежала легкая усмешка. — Не откажите в приюте двум усталым путникам.
— Проваливайте. Вам здесь нечего делать.
Монах шагнул назад и хотел было закрыть калитку, но не успел. Эльга не видела, как Уилар ударил, видела лишь, как согнулся вдвое, судорожно хватая воздух полуоткрытым ртом, человек в черной рясе.
Уилар оттолкнул его и вошел внутрь; через несколько секунд послышался шум отодвигаемого засова и скрип давно не смазывавшихся петель. Когда лошади оказались за воротами и Уилар, выполняя роль привратника, стал класть засов на место, монах уже пришел в себя настолько, что смог выпрямиться и прохрипеть:
— Убирайтесь прочь!
Уилар не ответил, но когда монах, продышавшись, подхватил с земли вилы и довольно лихо крутанул ими в воздухе, чернокнижник насмешливо посмотрел на него, не делая попыток ни напасть, ни защититься. Неизвестно, что прочел монах в его взгляде, но вилы он опустил и процедил сквозь зубы:
— Клянусь, если бы я только не был слугой Господа!..
— Если бы ты им не был, вряд ли бы мы встретили тебя в этом месте, — резонно заметил Уилар, расседлывая лошадей.
— Если бы не мои обеты!!! — Сжимая вилы в руках, монах тоскливо посмотрел на небо. — Таких, как ты, в прежние дни я резал на ремни по трое зараз!..
— Не переживай, никто не собирается грабить твой монастырь. Переночуем и завтра утром уедем.
Когда Уилар направился к большому каменному дому, примыкающему к церкви, Эльга схватила свою сумку и поспешила за ним — ей ни на минуту не хотелось оставаться рядом с мрачным монахом, который, очевидно, в своей прошлой жизни был наемником или солдатом какого-нибудь барона… в лучшем случае.
— Предупреждаю в последний раз — убирайтесь, прохрипел монах им в спину. — Говорю для вашей же пользы.
Уилар показал пальцем на большие окна на первом этаже.
— Что это? Трапезная?.. Надеюсь, у вас найдется что-нибудь, чем можно промочить горло?
— Вы ничего не получите!
— Значит, возьмем сами.