Едва она ушла, Лиорсара расковали и повели по коридорам, вытолкнули на балкон. Перед его тюрьмой раскинулась широкая, запруженная народом площадь. В центре возвышался обложенный дровами помост. К столбу на нем была прикована Радесса. Простоволосая, босая, с заплывшим от синяков лицом, в драном рубище.
Юноша не слышал приговора, не слышал шума толпы. Он лишь видел, как королева взмахнула платком, мэтр огненной стихии щелкнул пальцами, отдавая во власть пламени дрова и девушку на помосте.
Лиорсар кричал, бился в цепях. Но его уже волокли по коридорам обратно в темницу. Его казнь только начиналась.
– Меня пытали около года. Не могу сказать точно. Первые несколько дней я был невменяем от горя. Надо мной ставили опыты, раз за разом проверяли живучесть. Требовали раскрыть тайну – как я смог выжить после куколки и Большого Заклинания призыва мертвых. Не хочу вспоминать, Лина, – прошептал он.
Я обняла его крепко-крепко, как только могла.
– До сих пор больно. До сих пор среди ночи просыпаюсь от собственного крика. Меня «спас», если так можно сказать, Карло. Он прибыл в Нойс, потолкался среди мучителей, допросил меня. Тогда я ждал лишь одного – смерти. Терпеть больше не было сил. Помню, как он ныл без передышки, что уже не канцлер, а рядовой придворный, и все-таки пытался за меня заступиться.
Королевские палачи отчаялись что-то выяснить у жертвы и отдали ему. Он вогнал в мое сердце девять игл. Одни блокировали магию, другие глушили воспоминания, третьи требовали скрытности. Полагаю, он сказал королеве, что переусердствовал. А сам выкинул меня в другой мир. «Про запас». Он слишком экономный, чтобы разбрасываться ценными кадрами. – Маг невесело хохотнул.
Я молчала. То, что он рассказал и показал, было страшно. Он слишком многое смягчил, скрыл, щадя меня и себя. Я вздохнула и уткнулась носом ему в плечо.
Лиорсар Желлес, герцог иль’Харса, ныне Апофис дха’Гвардей
Пожалел ли я, что поддался на ее чары? Ни разу. Лина сама напросилась. Я не давал ей обязательств. Вот что странно, после минувшей ночи я перестал ее воспринимать как копию провидицы. Она обрела свой голос. Может, это неплохо. Но я не хотел сейчас увязать в отношениях. Вообще старался не привязываться к людям. Плохо получалось, но я искренне пытался.
Ангелина что-то рассказывала про университет, брата, оборвавшиеся планы на лето. Я сочувствовал ей, но не мог ничего изменить. Мысли возвращались к Радессе. Из-за нее мы с Таресом угодили в западню. Скольких она поймала во славу королевы? Вдруг то, что Тарес успел увезти ее из южной резиденции Артольда Третьего до кровавой расправы – тоже ее заслуга и она с первых дней была в курсе происходящего?
Я встряхнул головой, гоня болезненные воспоминания, оделся и, заглянув в зеркало, мысленно выругался. Мишка! Вот удружил! Из зеркала на меня смотрела физиономия мятежного герцога. Результаты дорогих пластических операций стерлись без следа. В итоге я потратил полчаса на наложение иллюзии.
Уходя, поцеловал задремавшую Ангелину и поспешил к Рэю. Сегодня эльф жаждал прогуляться по храмам, и обязательно в моей компании. За вчерашний день я наслушался песнопений, насмотрелся богослужений на годы вперед, познакомился с десятками служителей веры. Зачем, понять не мог.
Сразу после стычки светоч вцепился в меня репьем. Даже к Мишке охладел. Я где-то открылся, проговорился? Чем заинтересовал жреца рядовой некромант? Может, тогда и Радесса увидит лишнее? Слишком близко подобралась изворотливая тварь. Интересно, она способна кого-то любить? Хоть кого-нибудь? Было ли ей жаль Тареса или меня?
Я встретился с Рэем внизу, проигнорировав завтрак.
– Веди к своим. У нас три часа до отправления, – поторопил его.
В храме горели свечи: рядами на полу, в стенных нишах, на подвешенных к потолку полках. Обряженные в торжественную одежду жрецы готовились к празднику, украшали помещение белыми цветами и яблоками. Я не помнил догматов веры, никогда не испытывал религиозного трепета, и сейчас мое сердце осталось глухо к чужой суете. Я шел вслед за Рэем по длинному-длинному залу, омываемый каскадами трепещущего света. Слева за нами наблюдали статуи всех разумных рас Фардии, справа – зверей и птиц. У столиков для подношений на коленях молились юные послушники. Лысый хормейстер вполголоса ругался на чем-то не угодившего ему солиста…
Остановились мы только перед алтарем. Рэй склонил голову перед убранной цветами статуей Творца – невнятно, слишком схематично изваянной фигуры с воздетыми к небу руками. Из-за резных ширм выбрались другие жрецы, обступили нас, взволнованно шепчась и переглядываясь. Захотелось вырваться из их опасно сжавшегося кольца.
Вперед вышли эльф и человек. Эльф – светоч, как и Рэй, был стар. Слишком много боли и мудрости притаилось во взгляде. Вечно юное лицо покрывали многочисленные тонкие шрамы, от виска к середине левой скулы тянулся кривой, бугристый. Острый край левого уха был отсечен. Не эльф, а видавший виды помоечный кот.
И все же главным в этом дуэте оставался человек. Лет сорока на вид, седой, угрюмый, некрасивый, с грубыми чертами лица.
– Сын? Внук? Правнук? – шепотом уточнил у него эльф, без стеснения поглядывая в мою сторону. – Внешне не похож. Но энергия, сила…
Ха, по-моему, Карло не предусмотрел такого исхода. Я-то своей энергетики не вижу, но другие…
– Кто твой отец? – спросил человек.
– Варинар дха’Гвардей. Урожденный дха’Алис, безземельный дворянин с острова Малий, – четко, заученно ответил я.
– А его отец? – настаивал человек.
– Он не распространялся.
– Ты слышал о черном герцоге? – подключился к расспросам эльф.
– Все слышали, – зевнул я и кинул нетерпеливый взгляд на Рэя. Мол, чего они пристали к рядовому телохранителю?
– Ты унаследовал его дар. Дар пробивается из тебя, закручивается воронкой над головой. Даже сейчас она заметна.
Вот как, значит? С исчезновением игл сила Запредельного вырвалась наружу. Скоро проявятся другие интересные эффекты. Свита из призраков, например. Надо спешить с исполнением клятвы.
– Скорее всего, ты его внук, – добавил человек. – Дар слишком ярок.
– Круто, – сыграл я в дурачка. – Значит, я герцог? Тот некромант, насколько я помню историю, бедным не был.
– Будут тебе деньги и титул. В свое время, – растоптал мой энтузиазм человек. В его глазах я опустился до банального попрошайки. – Если раньше про это не проведают шпионы королевы. Радесса Фае дышит тебе в затылок.
– Да-а, папа часто говорил: его отец был законченным психом, – задумчиво протянул я. – Особенно когда я подался в некроманты.
– Когда мы можем с ним увидеться? – по-деловому спросил эльф.
– Ты – не скоро. Он… – Я кивнул на человека. – Если не воспользуется продляющим жизнь зельем, лет через тридцать – сорок. Я поклялся отцу, что его труп не потревожу. Тем более из-за предка-психопата.
– Герцог иль’Харса был великим магом! – сердито оборвал меня седой.
Ох, да тут фан-клуб. Ребята получают удовольствие, листая подгнившие страницы моего прошлого.
– Он воскресил священные ритуалы, постиг мудрость наших предков! – запричитал эльф.
Как все запущенно!
– От меня что надо?
Они напряглись. На лбу Рэя выступили капельки пота. Нехорошие предчувствия шевельнулись в душе. Седой зашуршал рясой, выудил из ее складок толстую потертую тетрадку в коричневом кожаном переплете. Слишком хорошо известную мне тетрадь. С ее помощью я обзавелся мертвой армией. Там много чего интересного написано, каждую строчку я до сих пор помню наизусть.
И как тут сохранить бесстрастное выражение физиономии? Творец, пусть мне до тебя не было дела всю жизнь, дай сил сейчас.
– Это чей робкий девичий дневник? – Я небрежно выхватил тетрадь, пролистал.
Ответом мне стали гримасы презрения на лицах святош. Седой остался бесстрастным, лишь присматривался ко мне. Зря глаза упражняешь.
– Вашего любимого герцога казнили страшной казнью. Во всех учебниках написано, – зевнул я. – Если тут его писульки, любуйтесь ими в мое отсутствие.
– Это журналы опытов сильнейших некромантов эпохи Великих войн! – негодующе топнул ногой эльф-переговорщик.
– Светоч, сразу бы сказал – музейный экспонат, им надо восторгаться через стекло.
– У тебя не возникает желания изучить великую мудрость предков? Ты же некромант, – удивился седой.
– Мой, как вы считаете, дедушка уже приложился к мудрости и сдох в муках. Лучше сразу скажите – что нужно, не соблазняйте раритетами.
Я небрежно швырнул тетрадку через головы окруживших меня жрецов. Не зря в свое время увлекался баскетболом. Тетрадка шлепнулась аккурат в центр гранитного алтарного камня у ног статуи Творца.
Как они на меня посмотрели! В других обстоятельствах прокляли бы до конца моих дней. А нет, сдержались. Видать, сильно прижало ребят.
– Через полчаса прибудет машина до столицы. – Я обернулся к непривычно тихому Рэю. – Или твои приятели говорят, что им от меня нужно, или пусть ищут другого идиота.
– Спасти страну, – вместо онемевшего светоча отозвался седой.
Ох, и они туда же! Тарес, Карло, теперь они. Может, у них эпидемия патриотизма?
– Уважаемые, я, конечно, из глубинки. Но успел убедиться – корабли тут плавают, паруса орре летают, машины ездят, дороги сносные, народ одет добротно, судя по округлым фигурам, не голодает. Кого от кого спасать-то? Все счастливы!
– Нами правит зомби! – выпалил седой, зло сверкнув глазами в сторону Рэя. – Нынешний король уже двадцать лет как мертв. Королева-чернокнижница правит от его имени.
Тут даже я завис.
– И все знают?
– Никто, кроме самых близких. И тех, кто способен видеть, – отозвался седой.
Черты его лица поплыли, волосы развеялись белым дымом. На меня смотрела змея. Нет, скорее, чешуйчатый червяк. По-другому я сказать не мог. Склизкий дождевой червяк, облаченный в рясу. Если вторая ипостась моей прабабки из расы дараль выглядела столь же отвратительно, хорошо, что я