человек.
– Верю. – Я развел руками. – Что делать-то?
Кольцо жрецов вокруг меня уплотнилось. Подобрались поближе остальные: люди, эльфы, саффы, даже марл и орк затесались в ярко разряженную компанию служителей веры. Эх, не к тем ты, Карло, обратился. Прокисла твоя разведка. Здесь сочный заговор созрел – любо-дорого понаблюдать и даже почувствовать.
– Поторгуемся? – осведомился, выслушав их требования.
В итоге я остался доволен. Вспомнились тридцатые годы в Америке. В те дни я возил контрабанду, выполнял деликатные поручения мафиози и политиков. Порой умудрялся за одно и то же поручение получить оплату и с одних, и с других. Надеюсь, не растратил квалификацию. В этот раз я тоже вез опасную контрабанду, промаркированную яркими этикетками «справедливость» и «месть». Довезу ли?
Весь путь до гостиницы Рэй не проронил ни слова. Также молча он разглядывал бледно-желтый транспорт, прибывший за нами по требованию Радессы. Тот напоминал автобус без колес, парил над землей на высоте двух ладоней, пыхтел в небо закрученной змеевиком трубой. Имел шесть окон-иллюминаторов с каждой стороны и выпуклую стеклянную кабину для водителя – уродливого гнома.
– Да это же Емелина печка! – восторженно заявила Ангелина, выбравшись на порог гостиницы в компании менестреля.
Мишка безропотно погрузил в летающего монстра наши чемоданы, помог забраться внутрь Лине, вышел к нам. Из-за столика кафе рядом на него неотрывно смотрели два неприятных типа. Менестрель их заметил, но даже не попытался скрыться. Как бы бросал вызов: «Вот он я. Поймайте, если сумеете».
– Миш, я освобождаю тебя от клятвы, – сделал я благородную попытку. – Тебе нельзя в столицу.
– Я клялся не тебе, а Творцу, – упрямо ответил он. – Я еще на войне поклялся ему служить. Пока с эльфами леса делили, я пообещал: если выживу, принесу обет во имя жизни, буду ему следовать. За жизнь платить – служением, за войну – миром. Не отступлю, чем бы мне это ни грозило.
– Вот почему ты вором заделался, – усмехнулся я. – И утопил команду целого корабля!
Он не стал отвечать, помахал рукой выглянувшей из «автобуса» Ангелине, поспешил к ней. Я слышал, как она пообещала ему рассказать сказку про Емелю и волшебную щуку. Пусть дети и блаженные развлекаются.
Светоч тоже забрался внутрь. Я стоял и ждал Радессу. Все годы я винил себя, что затянул с проведением ритуалов, слишком поздно начал Заклинание призыва, был слеп к угрозе. Не предвидел опасностей, не уберег двух самых дорогих мне друзей по праву сильнейшего. Теперь выяснилось, что она всех предала. Продала! Разыграла фарс с собственным пленением, казнью.
Когда она решилась на предательство? До свадьбы с Таресом или после? Когда поняла, что двум юнцам не победить королеву-ведьму? Или действовала по приказу эльфийских старейшин – двуличных алчных тварей? Зачем разыграла фарс с собственной казнью?
Она выбрала сторону. Я тоже.
Радесса вышла из гостиницы в окружении слуг. Сегодня ее светло-коричневый наряд пестрел зеленой вышивкой и немыслимым количеством оборок. Он казался чересчур тяжелым для хрупкой фигурки.
– Скучно, некромант? – подначила она меня.
Я проигнорировал, руки не подал. Она разглядела двоих наблюдателей в кафе, помрачнела, все поняла.
– Свидетелей нельзя оставлять в живых, хвосты тем более, – обронила эльфийка и вошла в «автобус».
Я никак не отреагировал на ее фразу. Пусть сама обрубает хвосты. У нее талант.
Ехали мирно, если подобное слово можно употребить по отношению к нашей странной компании, и с комфортом. Просторное помещение салона напоминало гостиную богатого дома. Вдоль стен, обтянутых шелком оливкового цвета, стояли три мягких кожаных дивана, два резных столика и бар, переполненный всевозможной выпивкой. На стенах между закрытыми окнами-иллюминаторами красовались городские пейзажи. В углу в кадке причудливо ветвилось деревце из эльфийского леса.
Хозяйка сразу наполнила наши бокалы, залпом осушила свой, налила второй, забрала с собой бутылку и, не разуваясь, разлеглась на диване. На столиках остывал заказанный в гостинице обед. Я сидел рядом с «женой». По соседству пристроились Мишка с Рэем.
Менестрель твердо решил остаться трезвым, прошептал:
– Вино – нектар и солнца дар. Я пью, не пьянея. И лишь мудрею.
Хорошее применение магии Слова нашел мой клятвенник. Светоч небрежным жестом благословил свой бокал, заодно и Линин. За этих двоих не стоит волноваться, не захмелеют. На меня алкоголь никогда не действовал опьяняюще, спасибо прапрабабке. Если хозяйка планировала упоить нас вусмерть, затея позорно провалилась. Сама Радесса себе не отказывала, пила бокал за бокалом.
Лина дорассказала сказку про Емелю, и Рэй пустился в объяснения, что сказка ненаучна, рыбы не волшебные существа, и исполнение чужих желаний не входит в их функционал. Так и выразился: «функционал». Мы переглянулись с Линой, едва сдерживая смех. Эльф-богослов с удовольствием рассуждал о науке и порицал сказочного героя. Толкина на него нет!
В этот момент меня с Ангелиной связывало куда больше общего, чем со всеми присутствующими. У нас был целый мир. Там я провел большую часть жизни. И я по этому миру уже начинал скучать, как скучал по стране Ири из мира Аффа, где прошло мое ученичество.
Странно, за свою родину я только воюю. Она не рада мне, каждый раз одаривает подлянками. Очередная подлянка развалилась на диване напротив и задумчиво разглядывала собравшуюся компанию сквозь стекло бокала. На Мишку смотрела с ненавистью. На остальных с плохо скрываемым презрением.
– Что госпожа наша невесела?
Эльфу надоело выдвигать научные теории. Лина над ним посмеивалась. Мишка требовал новых сказок.
– О чем печалишься? – Эльф не отставал от молчаливой Радессы.
– Нет у меня права на печаль. Только на радость. Аж тошнит, какую сильную. И щенячью преданность, – пьяно сообщила она, ворочаясь на подушках.
Ого, как интересно! План созрел сам собой. Я подмигнул Лине и подсел к эльфийке.
– Позволь развеселить тебя, ясноглазая госпожа. Этому фокусу научил меня отец.
Не отец, конечно. Учитель Салье. Но отцом он был куда большим, чем родной герцог иль’Харса.
Легким жестом руки я заставил обглоданные кроличьи кости подняться с тарелок в воздух, добавил сухих веточек с эльфийского деревца и опавших резных листьев. Из бокала извлек несколько засахаренных вишен, вытащил косточки из них. Все трофеи завертел над столом в миниатюрном вихре, прошептал слова соединения и оживления. Масса костей немедля обросла плотью и шерстью, наполнилась псевдожизнью.
Сотворенное существо уставилось на эльфийку изумрудиками глаз, встало на две пары задних лап, три пары передних забавно поджало. Крылья моего творения, похожего на зеленую пушистую гусеницу, вышли чересчур короткими, мультяшными. Я сомневался, что зверь мог летать. Зато он умел пританцовывать на столешнице, шевелить ушками-листочками.
– Чужая магия. – Радесса не подумала улыбнуться. – Твой отец учился в Ири?
– Он много путешествовал в молодости, много островов посетил. Ирь входит в Западные острова?
Она не ответила, осушила очередной бокал, уставилась в пустоту. Я достану тебя, гордая стерва! Мое создание подобралось к пальцам Радессы, ткнулось в них носом. Эльфийка отдернула руку, брезгливо вытерла о платье.
– Папа звал этих созданий «зверями Салье».
Она вздрогнула, уставилась на меня.
– Как звали твоего отца?
– Варинар дха’Гвардей. Урожденный дха’Алис.
Она разочарованно сникла.
– Мой отец был некромантом, как и его отец, – добавил я. Протрезвеет, все вспомнит, каждое слово через лупу рассмотрит, я не сомневался. Рэй мрачнел, он не желал делиться информацией о моем «чудесном» происхождении. У меня же были иные планы.
– Может, и прадед был некромантом, – продолжал я отыгрывать роль. – Я и деда-то не знал. Тебе нравится зверь?
Она скривилась, отвернулась от моего зеленого мультяшного уродца.
– Не грусти. Он будет тебя веселить.
Я поклонился и вернулся к Лине.
– Актер из тебя фиговый, – «похвалила» она меня.
Чем богат, тем пользуюсь. Главное – добыл трофей: несколько золотых волосков с головы эльфийки. Не ахти что, но делу не помешают.
Через полчаса я заперся в местном туалете – единственном уединенном месте нашего тарантаса – для совершения очередного обряда. За годы изгнания я переработал систему древних эльфов-некромантов, понял – не важна фигура, вычерчиваемая на просторах страны. Важен охват местности и концентрируемая при этом сила. Пальцы уверенно изобразили в воздухе два слоя светящейся сети, наполнили ее знаками и символами. Первый слой впитался в мое тело. Второй просочился сквозь пол и расправил крылья под землей. За оставшееся время пути до столицы успею провести еще четыре обряда. Двадцать вокруг нее и один в центре. И тогда… нет, об этом думать рано.
Первоочередная задача – заинтересовать Радессу. Через нее я доберусь до королевы с королем-зомби. Через нее я отомщу и выполню свои обязательства перед Карло.
– Кто занял мое место? – зашумели за дверью. – Проваливай к демонам!
Я выбрался из укрытия, пропуская внутрь пьяную эльфийку. Бывшая любовь теперь внушала отвращение.
Столица Сиарнэ больше не напоминала о моей дуэльной юности. До земных мегаполисов она не доросла. Смешение стилей в архитектуре и разнообразие строительных материалов сделали ее пародией на фантазийную картинку. Окружавшие Зиирин разновеликие гномьи высотки походили на обломанные зубы великана. Улицы расширились, но остались кривыми. Дома старой постройки выглядели обшарпанными. Новые – кичливо яркими. По стенам домов болезненно-пестрыми граффити расползлись магические иллюзии: полупрозрачные вьющиеся лианы, танцующие или сражающиеся люди, красочные птицы и звери. То тут, то там мелькали рекламные надписи. Меня они раздражали. Хотя, вдруг я придираюсь?
– Дорогая, – я обнял Лину за талию, – тебе нравится Зиирин?
– Ты знаешь, в какой город я хочу вернуться, – сухо ответила она, отворачиваясь от окна-иллюминатора.