Вик невольно сжалась, и Брок согрел её своим теплом, передавая его через эфир. Только его тоже выбили из колеи события сегодняшнего дня — чувствовалась за надеждой, которую он внушал Вик, за верой в будущее, за уверенностью, что все будет хорошо, непроглядная тоска. Вик показалось, что еще чуть-чуть, еще одно мелкое событие, и Брок не выдержит. Как лавина срывается с горы из-за одной лишней снежинки, так и Брок взорвется от боли, если не случится чего-то хорошего. Его надломленная душа не вынесет очередную каплю горя или унижения.
Брок устало посмотрел на Вик, остановившуюся у края захоронения. Замотанный раскопками и вонью молодой констебль спешно откинул простынь с найденного мужского тела:
— Вот…
— Что думаешь о произошедшем? — спросил Брок, с трудом присаживаясь у тела.
И не понятно, что он имел в виду. Захоронения. Новый труп. Или Блека.
Рядом замер Стилл, тоже ожидая её ответа. Вик не могла подвести мужчин. Она осмотрела труп, содрогаясь от жестокости. На фоне того, что сделали с этим парнем перед смертью, даже звериная жестокость того же Блека меркла — Броку жизнь все же сохранили и почти не покалечили. Хирургическая методичность и скрупулёзность околомедицинских издевательств, которыми подвергли обнаруженного парня, просто поражала. Стилл, заметив шок от увиденного у Вик, спешно накрыл тело парня тканью:
— Простите, нера Ренар…
— Все… Правильно… — еле выдавила она из себя. — Это очень важная находка.
На голове у единственного трупа мужского пола были белые волосы, как и брови, и щетина. Состояние кожи и глаз уже не позволяло определить — был ли это альбинос или кто-то перенесший силовой шторм.
Вик прикрыла глаза, но все равно видела перед внутренним взором и удаленный язык, и ампутированные по локоть руки, и обрезанные по колени ноги. От человека оставили только огрызок, нуждающийся в постоянном уходе. Нечеловечная жестокость.
— Надо телефонировать в инквизицию… — Вик еле выдавила из себя: — Отец Маркус должен это видеть… Здесь есть связь?
Одли кивнул:
— В штабе…
Брок тихо предложил, в упор рассматривая её своими зелеными, отчаянно постаревшими глазами:
— Вики? Может, тебе там и остаться? Телефонируешь отцу Маркусу, дождешься его приезда, отдохнешь…
Она отрицательно мотнула головой и медленно начала, вспомнив вопрос Брока:
— Случившееся тут, может, и не дело рук мульти-убийцы. Мы даже до сих пор не знаем причину смерти женщин. Быть может, тут и нет убийств. Но совершенно точно ясно, что это дело рук маньяка. Человека, зацикленного на какой-то цели, ради достижения которой он ни с чем ни считается и не перед чем не остановится. Его надо остановить, пока жертв не стало еще больше…
Глаза Вик были сухи — видеть то, что ждало её саму не спаси её Брок, было отвратительно. Хуже было другое — понимание, что тварь, проделавшая это, свободно ходит среди жителей города. Она найдет эту тварь и добьется того, чтобы её вздернули на веревке. Такого, что случилось с погибшими девушками и парнем, просто не должно происходить в их цивилизованном обществе.
Лео, заметив, как у Вик совсем исчезли бледные губы и как залегли морщинки между бровей, помчался за кофе и круассанами — ничем иным он исправить этот дурацкий день не мог.
Стилл лишь кивнул, соглашаясь с её мнением.
— Что ж… Инквизиция, так инквизиция, — отчаянно улыбнулся Брок и предложил руку Вик. Они вдвоем направились к штабу. Левая нога у Вик болела, и это был прогресс — до этого она её совсем не чувствовала и боялась, что может случайно при ходьбе поставить ногу неправильно и упасть в лучшем случае. В худшем — сломать её. Теперь гадать, правильно ли она ставит ногу, не приходилось. Боль, как ни странно, радовала — это значило, что нога у Вик все же есть. Брок пытался вмешаться и купировать боль, но Вик раз за разом срывала его плетения. Боль отвлекала. Пусть лучше болит нога, чем душа.
Вик в штабе телефонировала в инквизицию, правда, переговорить с самим отцом Маркусом не удалось — у того оказался обет не пользоваться благами цивилизации. Вик кричать хотелось: не проще тогда вообще уйти в лес и там жить?! Обет запрещающий пользоваться телефоном — что может быть нелепее! И ведь он вполне спокойно пользуется гогглами. Не человек, а сплошная загадка. Хотя Вик уверили, что ему все передадут, и он приедет сразу же, как сможет.
Она положила трубку простого военного телефонного аппарата и посмотрела на стоящего рядом Брока. Почему-то он расплывался у неё перед глазами. Почему-то глупый обет отца Маркуса выбил её из колеи, она подспудно надеялась вновь услышать голос, так похожий на голос Дрейка…
— Оте… Отец Мар… кус… — почему-то голос тоже отказывал Вик, — скоро приедет.
Брок шагнул к ней и обнял, крепко прижимая к себе и гладя по голове. Офицер и молоденький морпех, отвечавший за телефон, очень тихо и очень понятливо отошли в сторону, давая Вик выплакаться.
— Я думала: Блек — тварь, но это вообще за гранью…
Одли покачался с носка на пятку, посмотрел на Вик, на Брока и промолчал, что обнаружили новую могилу, из которой достали тело женщины, тут же опознавая её — родинку «роковая любовь» над левым уголком губ вот уже седьмицу знал каждый констебль Аквилиты. И пусть все обнаруженные до этого трупы могли быть не жертвами мульти-убийцы, нера Моро точно была убита — ей кто-то проломил затылок. Одли потоптался рядом, а потом все же ушел прочь, давая время Вик прийти в себя. Брок справится — он рожден для утешения нерисс, пусть Вик и не нерисса, но даже леры-драконоборцы подвержены отчаянию.
Отец Маркус приехал через час. Он заметно изменился — переоделся в партикулярное, став похожим на простого горожанина-кера в видавшем виде костюме, старом пальто и кепке, вместо шляпы — наверное, чтобы лучше было видно белые волосы. Гогглы исчезли, и отец Маркус теперь подслеповато морщился из-за мощного магического освещения. Эфирное сияние исчезло — только видно, как природный фон пронизывал отца Маркуса.
Он, довольно холодно поздоровавшись с Вик, представившей Брока, Стилла и остальных, сразу же занялся осмотром трупа, который отложили отдельно, не перемещая пока в лодку, чтобы перевезти в морг.
Вик к тому времени уже проревелась, уже успокоилась, уже снова поплакала, теперь уже в Лео, протянувшего ей круассан и чашку кофе, опять успокоилась и готова была воевать со всем миром. Даже с неведомым бокором и инквизицией, если понадобится.
Вик, чтобы снова не разреветься от изуродованного тела парня, старательно смотрела в сторону, пока отец Маркус, сидя на корточках, рассматривал культи у трупа. Чтобы отвлечься, она спросила — все же отец Маркус в партикулярном выглядел странно:
— Что случилось с вашей сутаной?
Маркус отозвался:
— Мимикрирую под горожанина. — его голос звучал ровно, совсем не напоминая голос Дрейка — даже удивительно. — А что?
— Нет, ничего.
Маркус бросил на неё косой взгляд, но комментировать её любопытство не стал.
— Могу я еще поинтересоваться?
— Конечно, можете. — он выпрямился, вытирая руки белоснежным платком.
— Что случилось с вашим эфиром?
— Я нанес печать.
Вик еле смогла собраться с силами — такого она не ожидала. Для неё даже само слово «печать» звучало страшно:
— Зачем?!
Он посмотрел на неё своими алыми, странными глазами:
— Вы серьезно думаете, что приманка в белой сутане инквизитора с кипящим вокруг эфиром сработает? Мне кажется, что сейчас я выгляжу гораздо приманочнее, чем раньше. И пойдемте, нера Ренар. Даже мне не по себе рядом с этим телом. Иногда человеческое любопытство и научный интерес порождает чудовищ. Такое, что случилось с этим молодым человеком, больше не должно повториться.
Вик кивком с ним согласилась — в горле стоял комок, который она еле проглотила:
— Что-то еще можете сказать?
— Могу… — он оглядел её и стоящего рядом Брока. — Когда вас в очередной раз поймает бокор или его помощник, кричите громче, что у вас есть веснушки. Быть может, к вам даже прислушаются.
Брок ответил вместо возмущенной Вик:
— Несмешно.
Отец Маркус сурово ответил:
— Несмешно то, что вы не выполняете мои рекомендации — я просил вас не появляться в городе.
— Тут толпа констеблей, — напомнил Брок.
Маркус не остался в долгу:
— В прошлый раз Виктория Ренар чуть не стала вот этим… — он ткнул указательным пальцем в тело парня, — …на полной горожан набережной. Забрать душу — пара минут. Так что или сидите дома, или громко кричите про веснушки, если хотите жить.
Вик вскинулась:
— То есть по существу дела вам сказать нечего, отец Маркус?
— По существу… — он направился в штаб под тент, сдерживая шаг, чтобы Вик с Броком не отстали. — По существу… Замена погибшего парня скрывалась в храме Седьмого чуда Сочувствия. Правда, парень-альбинос по фамилии Фишер сглупил и сбежал, не дождавшись меня. Судя по тому, что на вас напали, он или хорошо спрятался, или уже мертв. Надеюсь, что чернокнижник находится в отчаянии и клюнет на меня, потому что вы явно не собираетесь отсиживаться в безопасности дома, как я вас просил.
— Увы, грешна, — согласилась Вик, произнося любимую фразу Дрейка. Где-то он сейчас… Может, завтра уже приедет…
— Сможете добиться завтра вскрытия этого несчастного в первую очередь?
Вик пожала плечами:
— Постараюсь, но не обещаю, отец Маркус.
Он крайне серьезно и пугающе из-за алого цвета глаз посмотрел на Вик:
— Пожалуйста, это очень важно, вы же понимаете. И, простите, я спешу — сейчас оформлю бумаги и сразу же назад в город…
— Понимаю, отец Маркус. Но обещать не могу — я всего лишь констебль.
— Знаю, а я просто инквизитор… У каждого свое место и свое служение.
Вик решилась и попросила, ведь он сам заговорил о служении:
— Вы поможете с опознанием трупов?
— Чем? — удивился Маркус.
— Вы умеете вызывать души, ведь вы инквизитор. — Во всяком случае Дрейк точно мог.
Отец Маркус пристально посмотрел на неё: