— Так и сказал? — бледно улыбнулся Гилл, поправляя на себе футболку с коротким рукавом — сорочке и пиджаку не повезло в сражении с медицинскими ножницами.
— Так и сказал…
Он вспомнил о приличиях и извинился:
— Простите за мой внешний вид.
— Вам не за что извиняться, — сил говорить не было, но надо, надо — проклятый этикет, проклятая Тальма!
— Я почти в нижнем белье перед вами…
Вик прошептала, закрывая бессильно глаза — мимо прокатили каталку с телом, полностью укрытым белой простыней, словно смерть напоминала, что она рядом и никуда не уйдет:
— Главное, что живой. Остальное, поверьте, такая мелочь.
Гилл, вот же воспитание леров, тут же вспомнил, что он мужчина, и что его обязанность заботиться о нерах:
— Вам что-нибудь принести? Может, вызвать паромобиль? Или телефонировать мужу, чтобы он вас забрал?
Вик устало приоткрыла один глаз:
— Я останусь тут.
— Вы уверены? Может, тогда позволите подлечить вас?
Она без слов протянула ему правую, забинтованную руку:
— Буду премного вам благодарна. Мне завтра на дежурство с утра, я думала, что опять не выйду на службу.
Мужчина улыбнулся:
— Рану я залечу, но вряд ли ваш муж разрешит вам завтра выйти на службу — кровопотерю я вам не возмещу. Потерпите пару дней — как раз седьмица закончится, будет выходной день, после него и вернетесь.
Вик просто снова закрыла глаза, не собираясь ничего объяснять: Гилл — мужчина, он ничего не поймет. Чужой эфир бодрящей волной промчался через неё, возвращая силы и усмиряя тупую боль в руке.
— Вот так, Виктория. Это все, что я могу сделать. Может, все же вызвать мотор?
Она призналась, выпрямляясь и открывая глаза:
— Я хочу дождаться конца операции.
— Мне казалось, что вы недолюбливаете Марка.
— Я не обязана его любить, но я его уважаю, как человека.
Гилл отпустил её руку:
— А я… Я… Небеса, только бы он жил. Насколько я его люблю, как друга, настолько и ненавижу как человека. Но не он, вот отнюдь не он должен был там так пострадать. Не он. Это я должен был там лечь. Аквилита всегда забирает Эвироков.
— Это она по глупости. И Гилл…
Он представился:
— Кайл.
Вик твердо сказала — этот скорбный тон и страдания по чести она уже видела у Брока:
— Кайл, не вам решать, кто должен там был погибнуть.
— Марк — сверхчеловек, вы же понимаете. Такие, как он, вершат историю, такие как он…
Она оборвала его — подобные разглагольствования она терпеть не могла:
— Сверхлюдей не существует! Это выдумка, как и выдумка про недорасы карфиан и ренальцев. Люди равны.
Гилл развернулся к ней на скамье, всматриваясь в лицо — Вик оставалось надеяться, что медсестры смыли с него всю кровь:
— Вы говорите прямо как Марк.
— Значит, возможно, мы еще станем с ним друзьями. — Это уже не казалось Вик странным. Она дружила с Дрейком, так почему с этим инквизитором она не найдет общий язык? У них по крайней мере один подход к пыткам и преступлениям.
— Если он выживет.
— Он выживет. — уверенно сказала Вик. Иначе и быть не может. Боги же позволили довести его живым до госпиталя. Тут Дрейк, он обещал не отпустить. — Кайл, хочу предупредить вас: думайте, что говорите — не наговорите под впечатлением от взрыва то, о чем потом будете жалеть.
— У меня так почти не бывает. — признался мужчина. Вик смотрела на него так недоверчиво, что он пояснил: — Потому что потом приходит Марк, и все всё забывают. Ненавижу его за это. Кстати, при всем желании не могу наговорить чего-то опасного — Марк мне вчера снова правил память. Из-за него я Олфинбурге славлюсь, как ветренный и забывчивый человек — Марк вечно копается в моей памяти, как у себя дома. А вы говорите — он не сверхчеловек.
— Благими намерениями вымощены дороги прочь от богов — в пекло и одиночество. Так бывает. Марк — обычный человек, иначе он бы так с вами не ошибался. Может… Поговорим?
— Давайте я принесу нам чего-нибудь. Должен же быть тут чай или хотя бы кофе… Хоть что-то. Мне кажется, на площади перед госпиталем были торговцы.
— Давайте я, как наименее пострадавшая…
Гилл встал, опережая её:
— И все же. Мужчины изначально создавались для охоты.
— Удачной охоты, Кайл. — смирилась Вик — нравы Тальмы из некоторых каленым железом не вытравить.
— Спасибо…
Глава 37 Серьезный разговор
Вик старательно собиралась с мыслями. Со стольким надо разобраться! Надо разговорить Гилла, надо понять, что в неё вложил Маркус, уверенный в своей скорой смерти, надо разобраться в деле чернокнижника, но сперва надо телефонировать Эвану — он волнуется за неё. Вик попыталась вспомнить, что случилось с её сумочкой и зонтом-тростью, с которыми она, как любая тальмийская нера, никогда не расставалась… В паромобиле их точно не было, значит, она их потеряла у инквизиции. Интересно, какой тут процент возврата найденного имущества? В сумочке не было большой суммы денег, зато там были документы. Будет жалко, если они пропадут — восстанавливать их будет сложно. Вик на всякий случай проверила карманы юбки — знала, что никогда не кладет мелочь туда, но иногда же случаются чудеса… Карманы были девственно пусты. Даже платок остался у Брока. Значит, придется просить Гилла помочь с мелочью, чтобы телефонировать домой — Поттеру будет проще из дома найти Эвана, тот мог выехать на место взрыва — Эван из тех, кто не умеет отсиживаться в кабинете, действуя вопреки всем должностным инструкциям.
Мимо с тазом в руках промчалась Абени в своем сером платье сиделки.
Вик позвала её, та махнула рукой на ходу:
— Я сейчас, нера Ренар! Подождите секундочку! — Абени влетела в операционную и плотно закрыла за собой дверь. Вик многого бы отдала за то, чтобы узнать, как там Марк. Ей оставалось только ждать и надеяться на лучшее. А кругом раздавались стоны и хрипы — война щедро отсыпала Аквилите своих жертв. Головная боль снова проснулась — от едких запахов, от звуков, от беспокойной болезненной алой иглы мыслей Марка, вложенных в неё. Знать бы еще, что Марк хотел до неё донести, но пока даже думать об этом было больно — стоило только подумать об этом, как в голове начинался болезненный хаос из символов, громких слов, каких-то картинок иной жизни.
Абени, словно забыв про Вик, снова промчалась по коридору, уже прочь из операционной, скрываясь за безликой дверью без надписей. Только номер — поди еще догадайся, что там прячется.
Вик решила, что не будет отвлекать нериссу — у неё много дел, но тут Абени вновь показалась в коридоре — с подносом в руках она прицельно направилась к Вик.
— Добрый вечер, нера Ренар! — девушка сделала легкий книксен и присела рядом на скамью: — Не думала, что так быстро встречу вас тут.
— Несчастный случай. — улыбнулась Вик.
Абени, став серьезной, кивнула:
— Я слышала… Взрыв. Отца Маркуса до сих пор оперируют. Говорят, что он слишком слаб — хотят закончить операцию, погрузить в стазис и дать время на стабилизацию состояния… — Она подала с полноса Вик горячее, влажное полотенце: — вытритесь, пожалуйста. Это я для вас захватила.
— Благодарю, — Вик тут же принялась оттирать от крови руки и лицо.
— Тут есть женская уборная дальше по коридору направо, если нужно. — подсказала Абени. — если нужно, я могу телефонировать к вам домой и сообщить о вас.
— Это было бы очень любезно, Абени.
Девушка грустно улыбнулась и невпопад сказала:
— Я была неправа… Помните наш разговор о магии? Я должна стать феей, раз магия мне дана. Я чувствую себя такой бесполезной сейчас, когда вокруг столько страдания и смерти, а так бы могла помогать и спасать чьи-то жизни. Я решилась — сказала адере Вифании, что как только найдется свободная минутка, так проведем ритуал. Адер Дрейк как раз тут…
Вик отложила в сторону полотенце и серьезно посмотрела на Абени — не дело так стремительно менять свое решение под грузом внешних обстоятельств:
— Абени, война не вечна. Рано или поздно она закончится, а связь будет не разорвать. Вы можете потом сильно пожалеть — вы не хотели ни от кого зависеть. Помните?
Девушка кивнула:
— Да, война закончится, но я буду знать, что спасала чужие жизни, даже если потом зависимость от адера Дрейка и будет меня тяготить. Я знаю — для чего это делаю. Сейчас знаю. Выздоравливайте, нера Ренар.
— И все же… Абени, не рубите с плеча, подумайте еще раз.
— Я уже подумала — сегодня, как только вернулась с выходных сюда. Даже не знала, что тут такое пекло. Знала бы, не стала оставаться дома на праздники. И… — Абени свернула аккуратно грязное полотенце и положила его обратно на поднос, а затем сняла салфетку с тарелки, на которой лежали свежие булочки: — угощайтесь, нера Ренар. Вы, наверняка, голодны.
— Мне крайне неудобно, Абени.
— Ничего, не волнуйтесь, Джеральд, дворецкий моего брата, пришлет еще — он привык меня баловать. Если подождете чуть-чуть, то я и чаю вам сделаю и принесу.
— Абени, спасибо за предложение, но мой знакомый уже ушел за чаем, так что…
Абени решительно поставила тарелку с булочками на скамейку:
— Угощайтесь, а я побегу — у меня много дел.
— Спасибо еще раз, Абени, и удачи вам!
— Не волнуйтесь за меня — Мудрый и предки следят за мной, со мной все будет хорошо! — она встала и направилась прочь, тут же заглядывая в палату, из которой раздавался крик.
Вик нахмурилась — что-то о мудрых она читала, но вот что? Она не помнила. Заодно острой вспышкой рванули воспоминания Марка, заставляя размеренно дышать и проглатывать боль.
Гилл вернулся с парочкой бумажных стаканчиков, пахших кофе. Увидев тарелку с булочками, он вздохнул и признался:
— Времена, кажется, изменились. Или охотнику в лице меня изменила удача.
Вик улыбнулась, принимая горячий стаканчик:
— Просто женщины в древности были собирательницами. Вот и насобирала… Угощайтесь, Кайл.
Он сел рядом, тут же беря Вик за руку и вливая в неё новую порцию эфира: