Ай да Маха! Ай да папина дочь! И фиг с ней, с прибыльностью, но подруга-то какова! Такие расчёты провела! Ведь в бумагах сплошь её каракули, ни одной компьютерной распечатки тут нет. Васька склонился над цифрами — их язык ему ближе:
— А вот это что?
— Расходы на аренду.
— Так много!
— А что поделаешь — таково положение дел на этом рынке.
— У Зульки полдома пустует, а они с братом и десятой части такой суммы не возьмут.
— Ой! — Маха сгребла документы и попыталась уйти в стену. Еле успел схватить её за штаны:
— Стой, торопыга. Куда?
— Консультироваться и исправлять расчёты.
— Ты мне ещё за расходы на оборудование помещения должна ответить. Кто тут к каждой цифре по нолю присобачил не твоей рукой?
— Ой! — Маха вырвалась и ушла через шкаф, чтобы не попасться снова в лапы к Чернокнижнику.
Новый визит начинающей бизнесменки оказался довольно длительным и напряженным. Она приволокла кучу распечаток с ценами на материалы и расценками на строительные работы.
— Вась! Помоги разобраться, где меня дурят? Вот ведь знаю, как это руками делать, сколько чего куда уйдёт, а как выставит подрядчик смету, со стула падаю и бьюсь в истерике.
Пришлось браться за дело всерьёз, а, поскольку родителей дома не было, отослал подругу на кухню, сварганить хавчика. И под локоть не дышит, и, глядишь, сообразит перекусить. Когда же запахи съестного стали оказывать на проголодавшегося мальчика невыносимо чарующее воздействие, пошел питаться.
Опаньки! Вся троица на кухне. Ходят, понимаешь, сквозь стены и повсюду-то они дома. Тем не менее, он рад девчатам. А уж тому, чего они настряпали… кажется, это называется счастьем.
Ну вот, верховой голод утолил, можно и поговорить.
— Маш! Из этой сметы просто свищет во все стороны простейшее соображение — ты оплачиваешь не только труд плотников, маляров и штукатуров, но и их начальства: прорабов там, бригадиров. И содержание помещений, в которых это начальство трудится. Ну и многое ещё. В этом плане дешевле обойдётся труд шабашников, которых нужно найти, обеспечить материалами и указаниями, чего делать, а чего не делать.
— Вась! Не читай мне лекций про накладные расходы. У меня эти понятия уже в печёнках ворухаются, — Маха не сердита. Она озабочена.
— Это я к тому, что оба мы не без рук. Помню я, как ты шпаклевала щербины в гостевом домике. Материалы бы только по оптовым ценам купить, тогда оборудование помещения встанет в сущие гроши. К тому же, мы ведь Зулькин дом станем ремонтировать, они с Ахмедом наверняка подсобят.
— Не, ну Васька, — это Лерка вдруг встряла, — ты что, забыл о магии. С её помощью и привезти всё, что нужно, легко, и, думаю, многие работы получится сделать без особого труда.
— Что ж ты раньше-то молчала? — Чернокнижник с сомнамбулическим видом встал и вернулся в свою комнату. Разум его пребывал где-то далеко.
— Это в нём творческий экстаз забурлил, — со знанием дела пояснила Зулька. — Мне уже не терпится узнать, чего он напридумывает.
— Жалко, что наши приёмо-передатчики мысли не транслируют, — встряла Маха.
— Только этого ещё не хватало! — скептически сморщилась Лерка. — И без этого впечатлений достаточно. Ведь каждый раз, когда этот… — она задумалась, подбирая эпитет, — Чернокнижник умиляется при виде любой симпатяжки, я готова на стенку лезть.
— Это у тебя с непривычки, — «успокоила» подругу Маха. — Женщины не для того прихорашиваются, чтобы мужики от них нос воротили.
— Ты-то откуда знаешь? — теперь скепсис излучает Зулька.
— От папы.
— Эй, Дарт Вейдер! Переходи на тёмную сторону — у нас есть печеньки, — сакраментальным голосом произнесла Лерка.
От этой немудрёной дедовской шутки натянутость куда-то пропала, девчата зафыркали и потянулись к вазочке с пряниками.
— Маша! Проснись! Мне у тебя надо срочно спросить кое-что, — Васька старается не подглядывать за девочками, когда они спят или одеваются. Но сегодня к нему пришло озарение, и он обязательно должен кое-что уточнить у Махи, пока мысль не «соскочила» и не «заросла» другими соображениями. Вот и выставился он из портала прямо над дрыхнущей, как сурок, девушкой.
— М-м, Васенька! — эта сонная тетеря, не открывая глаз, выпростала руки из-под одеяла и обвила ими его шею. — Хорошо, что ты мне приснился, — вытянув парня из межпространственного прохода наполовину, она ткнулась носом в его плечо и снова рухнула в царство Морфея.
— Да проснись же, соня ореховая. Поговорить надо.
— Да, надо. Да, ореховая, — невнятно пробурчала Маха, понижая тон, и ровно засопела.
Вот это влип! Чтобы не оставаться в изогнутом положении, расширил портал и вошёл в комнату полностью, встав на колени рядом с кроватью. Стало менее неудобно, хотя руки уже искали опору как раз где-то там, где устроилась спящая подруга.
— Да ущипни её, — ба! Лерка уже в своей кружевной ночной рубашке рядом стоит и неодобрительно смотрит на образовавшееся безобразие. И свет от ночника льётся через распахнутый портал из её спальни.
— За что?
— За то самое место, куда на меня дул.
— А это где? — Машка любопытно приоткрыла ни капельки не сонный глаз.
— В зоне бикини, — со злобным присвистом прошипела Лерка.
Васька рухнул на Машку и получил пинка от Лерки. Потом все трое парили в воздухе, причём Маха путалась в одеяле, спеленавшем её, словно младенца, а появившаяся из запертой двери Зулька вещала:
— Лерка, дура набитая, говорила я тебе: отключай портал, когда засыпаешь! А то, ишь, спросонья, да не разобравшись устроила тут кучу малу! А ну! По домам все! А ты, Васька, мысль свою запиши и утром представь в трёх экземплярах. Всё! Разбежались!
— Постой, Зуленька! Не кипятись, — «поставленный» на пол Васька уже восстановил самообладание. — Так Маш, если ты попросишь папу произвести траты, которые перед этим не обоснуешь, он оплатит твои затеи? Ну, не очень большие, но и не пустяк.
— Думаю, да. Он вообще-то ко всяким коммерческим тайнам относится с пониманием.
— Ага. Славно. А теперь, скажи мне, досточтимая Зульфия Леноровна, — продолжал превращать заварушку в производственное совещание Васька, — ты в своей забубенной дизайнерской программе сумеешь выполнить строительные чертежи?
— Не знаю, никогда не пробовала. Планировки домиков делала, а деталировки — нет. А там, видела, ещё и какие-то спецификации, и строительные нормы, и стандарты — куча непонятных вещей предусмотрено. Просто не залезаю в эти разделы.
— А расчёты на прочность и на температурное расширение?
— А фиг его знает! Чернокнижник, будь человеком — дай людям поспать! Нечего, на ночь глядя, ругаться непонятными словами!
Глава 21
Затея Васькина заключалась в том, чтобы построить для ветеринарной клиники отдельное здание, для чего соседка Зульфии и Ахмеда пенсионерка Елена Никитична продала Махиному отцу одну сотку своего приусадебного участка справа от калитки в заборе, рядом с улицей. Сумма сделки была чисто символической — продавца интересовали другие возможности. Работа во дворе собственного дома — это очень удобно. Так что кандидатура будущей санитарки определилась заранее.
Мусор с участка ночью телепортировали на городскую свалку, а сам его выровняли и уплотнили — телекинезом ребята теперь творили что хотели.
Стройматериалы Маха приобретала прямо на заводах изготовителях. Проводила оплату, оформляла документы на получение, а ночью телепортировала их прямо на участок Зульфии или в дровяной сарай, если они боялись сырости. Что-то из Ангарска достала, что-то с Уральских заводов. В этот период к ней было страшно подойти — угрюмая, ушедшая в себя… на уроках ей прямо в ухо подсказывали, если её вызывали к доске.
Если бы она раньше представляла себе из какого количества всякой всячины состоит дом!
А Васька с Зулькой корпели над чертежами и перечнями — им тоже всё было в новинку. Боялись накосячить. И ещё выбор материалов оказался непрост — при нынешнем изобилии, при постоянном появлении новинок и профессиональный строитель растеряется, не то что подростки. А тут еще и санитарные нормы и правила, требования к сертификации покрытий, применяемых в медицинских учреждениях. Словом, Лерка, считай, поселилась в сети, разбираясь с красками, плиткой… много там чего.
Наконец, подготовительный период завершился. Пора приступать к главному — постройке.
Ночь. Все угомонились и в окнах погас свет. Ребята собрались у Зульки и с нетерпением ждут, когда угомонится Ахмет. Но вот, снотворное подействовало:
— Маха! Начинай сваривать швеллера в квадратные трубы. Зуля, сводим кромки, Лера — покрытие! Помни — ровно два с половиной метра от нижнего конца. Там везде мелом поставлены метки.
Металлические желоба прикладываются друг к другу, Вдоль всей их длинны по линии стыка сталь начинает светиться от возникшего внутри жара. Тепло уходит быстро, но равномерно, чтобы не возникло напряжений, и тут же на него прямо из воздуха, словно из краскопульта, брызжет краска. Предмет за предметом штабель проката перемещается на новое место уже в виде длинных коробов — труб квадратного сечения. Пока всё перебрали, на первом экземпляре уже и краска высохла.
— Теперь, девочки, поиграем в египетский треугольник.
— А это не больно?
Похихикали, и принялись натягивать давно приготовленные и вымеренные верёвки. Васька повтыкал в землю заранее вытесанные колышки, намечая нужные точки.
— Маша и Зуля, берите уровни. Лера — ставь колонну. Я работаю внизу.
Выставленная строго по вертикали многометровая труба уходит нижним концом в землю, а кубики грунта, извлечённые телекинезом через портал, появляются один за другим в далёком овраге.
— Не так быстро! Краску не оцарапай.
Если с первой колонной возились несколько минут, то следующие «втыкали» как из пулемёта.
— Теперь балки. Зуля и Лера выставляют двутавры, Маша варит.