Затем последовал каст обезболивания и начался процесс регенерации.
— Пробивает эфир, — заметил Мерлин. — Сейчас, есть идея…
Из-за спины из сумки выскочила книга фамильяр, и совместно с магом они принялись заливать весь холм синим светом.
Урона он не наносил, но вскоре мы увидели, как тёмное пятно с безумной скоростью ринулось к механистке с занесёнными когтями, чтобы добить.
На этот раз мы успели вовремя, и поразили тварь до того, как та сможет атаковать.
Но выстрел всё ещё не проходил. Красно-жёлтая слизь, видимо его кровь, уже покрывала часть его стальных игл, заменявших шерсть. Но в остальном он даже не замедлился.
— Он отвергает ману, — бросил соларис. — Скорее всего, он серебряный.
— Рельса берёт, но толку, — покачал головой Кот. — Здесь бы силки…
Я бросил взгляд в сторону торгмата.
Одна съеденная банка консервы, и монстр будет пойман.
Но кто выйдет на охоту за мной?
— Там, — Эстель услышала передвижение твари, спрятавшейся в зоне недосягаемости света Мерлина.
Тварь была над нами, непонятно как удерживаясь в воздухе.
Я успел подхватить раненую девушку и вырвать из под удара. За спиной была одна из подпорок вышки, у которой стояли два торгмата.
Самое обидное — мы наконец-то там, где можно открыть врата в Убежище. Но сделать этого я физически не могу!
Наличие именно этого предмета в автомате ясно давало понять, что за нами пристально наблюдает нечто, что нам совсем не желает добра.
Он — живая локация…
Тварь атаковала когтями, пытаясь нанести колющий удар. Но вместо этого перед огромным чудовищем возникла невысокая тощая Ангедония и атаковала несколькими лиловыми лезвиями.
Ленты столкнулись с мощными лапами и принялись путаться в них. Тварь оказалась необычайно быстрой и ловкой, но бывшая наместница могла выдерживать и силу, и темп врага.
Затем выстрелил Кот, пробив бок чудовища, и то наконец отступило и исчезло.
Тёмное пятно отторгающее свет Мерлина в следующий миг оказалось рядом с ним и ударило в спину. Видимо, тварь сообразила, кто её выдаёт.
Колющий удар почти коснулся его тела, когда между ними возникла летучая книга, выпуская в башку несколько боевых заклинаний.
Магия не причинила врагу никакого вреда, но отвлекла и позволила магу отойти. В то время как на само чудовище навалился Рейн, превращаясь в слайма.
Едкая слизь покрыла спину существа, и на этот раз его проняло по-настоящему. Тварь завыла, а шерсть теперь покрывала чёрная подпалина.
Вот теперь оно действительно замедлилось.
Следующий его прыжок был новой попыткой напасть на механистку, но всё повторилось как в прошлый раз. Мерлин не смог подсветить врага вновь, но Эстель уверенно указала на чудовище, и рядом с Сайной тварь встретили мы с Ангедонией.
Оказавшись рядом, он получил удар майром, который прорезал лапу чудовища до кости, но перебить не смог. Затем инициативу перехватила Ангедония, и тварь исчезла.
Чтобы появиться на этот раз рядом с Эстель.
БАМ!
Сперва я не понял, что произошло. Чудовище взвыло, схватилось за голову, из которой фонтаном забила кровь. Затем пошатнулось в попытке сделать ещё шаг и издохло.
Я увидел лишь золотую вспышку в момент попадания.
Посмотрел в сторону траектории, по которой прилетела светящаяся руническая пуля. У эльфов интри все пули светились от магических рун, потому их траектории полёта оставались хорошо видны.
Послышался далёкий сдавленный крик, и небольшое стальное деревце у стального кустарника из лезвий озарилось янтарём.
— Это что сейчас было? — удивился Кот.
— Сейчас узнаем, — сказал я, глядя в подсвеченную руками Тии сторону.
Мастер муши собралась рядом с пойманной фигурой из янтарных светлячков, и приложила к горлу каму.
— Интри? Одиночка? — удивился Мерлин. Это может быть ловушка,
— Тогда почему он стрелял не в нас? — нахмурился я. — Интри не промахиваются.
— Ох… этот урод бил через астрал… — с трудом произнесла Сайна.
— Как ты?
— Раны, нанесённые серебром сложнее принимают магию, — извиняющимся тоном сказала Альма.
— Да ничего, — отмахнулась девушка. — Главное, ты уже приходишь в себя.
Энхе слабо улыбнулась.
А я смотрел на торговый автомат, рассечённый когтем монстра в бою.
Как-то сразу не подумал — просто отступал туда, где спина будет закрыта, и не острыми лезвиями. Но благодаря этому тварь прорезала корпус. И всё, что было внутри — оказалось уничтожено. Похоже, внутри существовал некий механизм защиты от взлома, который уничтожил все артефакты.
— О, знакомая морда, — хмыкнул Мерлин. — Я же говорил, надо избавиться от неё.
— Принесла нам ещё одну винтовку, Лифа? — спросил я у пышущей недовольством эльфийки.
31. Лабиринты, ведущие в бездну
— Я спасла ваши шкуры, а вы так благодарите? — гневно спросила Лифлаэль.
— Серьёзно, спасла? Мы вроде и так справлялись, — заметил я. — На кой хрен ты вообще за нами попёрлась?
— У вас моё оружие.
— С каких пор оно твоё?
— Да вы им даже пользоваться не умеете, безухие! Я подстрелила арвельского дерня, а вы меня пытаетесь спеленать по рукам и ногам! Леафю! Мерзкая неблагодарность!
— А зачем? Что тебе от нас нужно?
— Я уже сказала. Верни герцогов и гренлок!
— Я тебе ничего не обещал и, следовательно, не должен. Это исключительно твоя инициатива — убить монстра и зачем-то принести нам ещё одну винтовку. Зачем — я так и не понял, но спасибо.
— Что? Р-р-р! Хорошо. Ладно. У меня есть эло. Немного. Но есть.
— Раньше нужно было, когда я предлагал его в обмен на тайны вселенной.
— Зачем мне твои тайны? Я живу одним днём. Гренлок отдай. Всё равно не пользуетесь. Черноголовая, вот скажи, на кой он тебе? Ты хоть раз выстрелила за весь бой?
— Какие-то проблемы? — вызывающе спросила Ангедония, выставив широкий лоб перед эльфийкой, которая была выше неё почти на голову.
Что-то в её взгляде резко сбило весь боевой настрой Лифлаэль, и та как-то посмурнела.
— Ладно, всё поняла, ухожу. Всем пока.
Но руки Тии не дали ей сдвинуться с места.
— Ну что ещё? Всё поняла, была не права. Больше никогда не буду помогать незнакомцам!
— Слушай, мы не идиоты, никто здесь не верит, что ты просто так пришла нам помочь.
— Хорошо… я… хочу твои грёбаные тайны, демонов ты психопат. Хотя ты всё равно всё врёшь. Но не на твоих условиях! Эло — это сама жизнь!
Я хмыкнул. Кажется, так же говорили в городе про землю до моей небольшой экономической революции.
— Эло что-то делает с вашей памятью, как я понял. Зачем тебе тайны, которые ты не сможешь запомнить?
— И что мне запоминать, бой с дернем? Я их знаешь сколько перестреляла? Надо просто попасть ему в глаз разрывной пулей и всё.
Я посмотрел на громадную тварь с крохотными бусинками красных глаз, спрятанных за мощными надбровными дугами, ещё больше прикрывающими глаза. Да, на таком расстоянии, из стандартной эльфийской винтовки без прицела — это надо ещё постараться.
— А сколько? — спросила Сайна. — Тот эстер говорил, это их местный великий монстр.
— Ха! Свыше тысячи!
С учётом того, что живут они дохрена, не так-то мало. Наверное, часть этих встреч были прописаны у неё системой, а не реальной памятью.
— Таких? — уточнила Сайна.
— Нет. Серебряного била третий раз. Дерни не часто доживают до металлической шкуры, а до такой — вообще редко. Но принцип тот же. Просто стреляй в глаз и готово!
Тия ослабила хватку, но винтовку Лифлаэль всё-таки забрала. Конкретно таких мы налутать успели с избытком.
Эльфийка потёрла руки и обиженно посмотрела на Тию. Та осталась к этому равнодушна.
— Какая тебе разница, есть у меня память или нет?
— Не хочу, чтобы ты тупила в бою, — сказал я.
С одной стороны, такой боец с бедами в башке зависимостью мне и даром не нужен. С другой — доступ в убежище сейчас закрыт, и бойцов у нас ограниченное количество, причем у меня самого ещё не восстановились силы.
А тут — стрелок, которым будет не жалко пожертвовать, если что. Вернётся себе в свою локацию с новым перебором, и будет так же с утра до ночи делать то же, что и до встречи с нами. Лишь бы нас в бою не подставила — лидером своей группы она была феерически отвратительным, как персонаж анекдота.
— Это не так работает! Зачем уходить в янтарный сон? Для боя нужно намного меньше. А без эло я буду ноющим безвольным говном! Или ты кайф ловишь, когда кому-то дерьмово? Я буду нулевой боевой единицей, как и в янтарном сне!
— Да мне моя память как-то не мешает, — пожал я плечами.
— Правда? И сколько тебе лет? Скольких ты уже потерял? Сколько накосячил в жизни? Насколько сильно ты ненавидишь себя, что имеешь право говорить что-то про память? Я была в плену у морранди, демон! Меня даже пытками уже не впечатлишь. Но оставлять меня без эло — преступление против гуманности!
— Гуманность? Что такое гуманность? — хмыкнул Мерлин. — Стена не знает такого слова.
— Оружие я тебе не дам. По крайней мере, пока, — вынес я вердикт. — И если хочешь идти с нами — вперёд. Но мне нужно полное подчинение приказам.
— Оу, прям-таки полное? — улыбнулась эльфийка.
— В бою, — криво улыбнулся я. — А если ты во время боя будешь не в адеквате — пойдёшь пешим шагом обратно.
— Идёт, — выдавила из себя Лифлаэль. — Я знаю, что такое субординация. Я служила в армии и прошла три войны. А на счёт тайн — увижу и решу сама, смогут ли они объяснить мне смысл всего того дерьма, через которое я прошла.
Я с сомнением посмотрел на эльфийку в чёрной грязной футболке и чёрно-фиолетовых пятнистых шортах. На боевого ветерана она походила не больше, чем Мерлин на добрую фею. Но с учётом всего, что я уже знал про интри, это ни о чём не говорило.
Стреляет она и вправду отменно, этого не отнять. Да и в ближнем бою должна быть хороша. Как боевая единица — понадёжней некоторых будет. Но это при условии, что она уже в бою и в адеквате — если она встретит врага так, как она встретила нас — валяясь в отрубе под эло… Вот за этим стоит следить.