— Какой им смысл разговаривать с тобой, когда нам некуда деваться все равно? За три осьмицы мы потеряли сто сорок гвардейцев, ладно, пусть на стенах полегло всего две осьмицы воинов от стрел. Еще они убили четверых Охотников из Носильщиков и четыре осьмицы ополченцев, которые не смогли увернуться от их метких выстрелов, — задает мне правильный вопрос Генс.
Он в полном курсе всех наших потерь, как правильный вообще по жизни командир.
— Ну, только город они все равно взять не могут, — подтверждает он.
— Старина, я обманывал тебя когда-то? И с квартирами для Учителя и Торка? — я киваю на слушающего наш разговор разведчика. — И с победой на Севере? С той первой, когда ты сам не был со мной, потом со второй, когда уже прошел весь Север своими ногами, и потом окончательной победой?
Да, мне есть на что сослаться и что предъявить к осмотру.
В основном я общаюсь с ними двумя постоянно, иногда ко мне приходит Учитель, чтобы что-то передать от того же Генса.
Но сейчас самый решающий момент, поэтому мы сидим на квартире Торка, который даже отправил Абель с детьми из дома, чтобы она ничего не знала. И не переживала лишнего, ведь кое-кто из ее личных знакомых попадет под запланированный мной удар.
И недоброжелателей уберу, и Генсу дам возможность стать самому Капитаном. Приходится принимать жесткие и жестокие решения, чтобы начать спасать город, его людей и всех проживающих в Черноземье от ужаса тотальной войны на уничтожение.
— И потом, на переговоры поеду я с парой помощников. Не придется открывать ворота и ждать, станут ли Беи вообще соблюдать условия предложенного перемирия. Так что город и вы ничем не рискуете, кроме моей жизни. И моих людей.
Мне нужно обязательно завести своего человека в Совет на пост руководителя Гвардии, который сейчас будет даже поважнее того же Главы Совета. Пока его занимает Альфур, у меня связаны руки, даже если я поеду на переговоры, он может приказать нарушить перемирие и начать стрелять в расслабившихся степняков.
Придется мне тогда убивать сотнями своих ситуационных союзников за просто так безо всякого большого смысла.
Так оно все и будет, в таком исходе я ни капли не сомневаюсь, если не поставлю именно своего старого приятеля Генса во главе армии Астора.
И не заведу его в Совет Капитанов. Хорошо бы еще туда Драгера принять, но простой Охотник, которым он так и остался, мне не особо поможет в местных интригах. Зато будет хоть в мою пользу всегда голосовать, тем более сам он от звания Капитана и его солидного финансового содержания точно не откажется.
Снова город околпачил Гильдию по расчетам и платит сейчас целому Старшему Мастеру всего пять золотых в месяц, а просто Мастеру Кросу только четыре. На такие теперь копейки ни в «Жаровне» с приятелями посидеть, ни к девкам сходить. Спасает мужиков только то, что все остальное для жизни у них от города, и одежда, и пропитание, а семей еще никаких не заведено.
Раз там в Совете Стража представлена ее начальником, то и Гильдия имеет такое право. Тем более, как гораздо лучше способная воевать воинская единица. Поговорил я и с Драгером, и с Кросом, сказал им, как себя вести впредь, когда их попробуют в качестве хоть какой-то управы на гвардейцев подтянуть.
Про Стражу можно не переживать вообще, эти взяточники и коррупционеры на своих военных собратьев даже пискнуть побоятся. Будут тупо выжидать, чем все закончится, чтобы закономерно принять сторону победителя.
В общем подготовил я через Генса и Торка почти всех основных людей в Гвардии к легкому мятежу.
А как это еще назвать, когда подчиненные отказываются слушать приказы от самого главного своего командира, целым Советом поставленного военноначальника?
Да еще во время полного звездеца в самом городе и за его стенами?
Но и время это самое подходящее, деваться Совету Капитанов некуда вообще. И от моего потом спасительного предложения не отказаться никак.
Так что пришла хоть и возбужденная толпа, но довольно тихо, к дому моих типа компаньонов, да и взяла его внезапным штурмом за несколько минут. Открыли лихие людишки погреба да кладовые, что-то прямо тут жрать начали с голодухи, всякие колбасы да сыры, что-то в мешках уносить и в бочонках укатывать в сторону своих окраинных улиц.
Стражи не испугались, отбились от нее явно превосходящим по численности составом, а вот гвардейцы выходить по вызову отказались и заперлись в казарме, требуя прямых переговоров с Советом.
И это в такой напряженный момент!
В свете полной неготовности городских властей к таким событиям все увеличивающаяся толпа разорила еще два соседних дома на Второй улице, на которые им тоже было своевременно указано. Легко сломив сопротивление хозяев, потащили мешки, кутули и кувшины нарастающим потоком на свои улицы.
Примчавшемуся к казармам Альфуру со своей охраной самим Генсом было заявлено, что гвардейцы больше не желают служить под командованием такого бездарного начальника и требуют переговоров с Советом города Астора.
Никакие крики и угрозы тому не помогли, пришлось отправляться с оставшимися при нем немногочисленными сторонниками в Ратушу.
Где он сразу же поставил по своей постоянной глупости весь Совет в известность о том, что Гвардия его больше не слушается и на приказы не обращает никакого внимания.
Но хорошо понятная мне реакция Главы Совета и большинства Капитанов заметно удивила самого Альфура.
Не этого он явно ждал, что его сразу же спишут, а поддержки от всего Совета.
— Ждал и не дождался, — внутри себя посмеиваюсь я с серьезным видом, глядя на его озадаченную рожу. — Ну чем тебе сейчас Совет может помочь? Если вся Гвардия вышла из повиновения?
Сам заявился в Совет, чтобы все наглядно видеть, контролировать и подправить, если что-то пойдет не в ту сторону.
— Собираемся, идем к нашим доблестным парням! Им есть что нам сказать! — провозгласил Кром, сам мужественно возглавил делегацию в опасный момент, как бы это сказали у нас, и вскоре вернулся с новым командиром Гвардии, понятно, что с самим Генсом и его со охраной.
Недолго длились переговоры, гвардейцы наотрез отказались возвращаться под управление к прежнему командиру и дружно провозгласили моего приятеля тем, кто им нужен во главе Гвардии.
Понятно, что Совет сразу же слил сильно непопулярного военноначальника, которого и сами уже давно собирались рассчитать. Проголосовали, не отходя далеко, про назначение на данный пост Генса и тут же его выбрали в состав Совета Капитанов, как во всем достойного гражданина Астора.
После этого все вспомнили про то, что все еще грабят дома на Второй улице, а новый командир Гвардии приказал своим воинам охраны поднимать всех гвардейцев в ружье.
Альфур начал было сильно возражать против своего низложения, но только на словах, видя, что Генс настроен сурово и хорошо понимая, насколько он ему уступает во владении холодным оружием. Что бросать личный вызов не только запрещено законом, но и просто глупо по-человечески, если жизнь хоть немного дорога.
Поэтому обиделся на всех и тихонько ушел из Совета, просто спасая свою никчемную жизнь. Он ушел, а его прежние сторонники остались, им можно теперь спокойно в другую группу перейти, раз тут интерес закончился.
Гвардейцы отбили разграбленные дома, причем жулики так вошли в раж, что решили и военным доказать свою крутость, поэтому полторы осьмицы налетчиков остались валяться в самих домах и около них во дворах, порубленные и переколотые. Тоже польза для города, такие лихие черти нам не требуются больше.
Однако свое черное дело сотворить они успели, троих Капитанов Совета, моих недоброжелателей и бывших теперь компаньонов убили прямо насмерть, одного тяжко ранили и еще семьи их сильно потрепали.
— Все вынесли, прямо под чистую, — рассказывает мне один из охранников, участвовавших в налете. — Гвардейцы тоже хотели что-нибудь найти для перекуса, жрать-то теперь все всегда хотят, так куска самой плохонькой колбасы не отыскали.
Понятное дело, пока суд да дело, пока шли переговоры с Гвардией, пока признавали полномочия Генса, разграбить дома успели под чистую. И трое Капитанов убиты наповал, один тяжко ранен и исполнять свои обязанности не может никак.
Экстренное заседание Совета случилось уже вечером, первым делом заслушали Генса про состояние Гвардии и что стало понятно по нападения криминала на дома Капитанов.
— В строю двести восемьдесят воинов, в лазарете тридцать пять лежат, раны у всех серьезные. С нападением не понятно, но одновременность появления большой толпы около домов говорит о хорошей организованности нападавших.
После его доклада я предлагаю принять в состав Совета Старшего Мастера Драгера.
— Раз уж нас так мало осталось! А это второе основное наше воинское подразделение! Его командир в такую сложную минуту должен присутствовать на заседаниях! Они воюют почти без потерь!
Проголосовали тоже быстро, тем более, что Генс меня поддержал полностью.
Да, осталось пока в самом Совете четырнадцать членов, теперь вместе с Генсом и Драгером стало шестнадцать.
У меня появилась своя фракция вместе с ними и еще два пожилых Капитана, особо не замешанные в коррупции, тоже теперь держатся меня, как возможного лекаря.
Ладно, пора отвлечь мысли Совета от поиска злодеев, организовавших нападение на жилища самих Капитанов Совета!
Такого в Асторе никогда не было и даже предположить, что такое может вообще случится, никто не мог.
Возмущение Капитанов и требования суровейшим образом наказать преступников нужно побыстрее перебить другой темой. А то тот же Генс, еще не привыкший к тому, что члены Совета такие же люди, как и все остальные, поэтому слышит эти требования и посматривает время от времени на меня, чтобы еще раз убедиться, что совесть от содеянного меня не мучает.
— Господа Капитаны! — встаю я за столом. — У меня есть очень важное предложение для нашего города и всего Черноземья!
Капитаны затихают, такие предложения в последнее время — большая редкость, никто не хочет брать на себя ответственность в этот сложный момент времени.