С сортаментом то же самое. Сталелитейному предприятию становится выгодным производить старые, отработанные сорта металла, а вот переходить на новые марки не выгодно. И в результате машиностроение и строительство требует один прокат, а получает совершенно другой. Например, нужен лист толщиной в 1 мм, а приходит от смежников в 3 мм, да еще не той марки. А ему так выгодно.
И что ты поставщику сделаешь? Оштрафуешь? Так он не свои деньги платит, а государственные. Ему плевать.
Значит, вы хотите испугать меня штрафом за срыв поставок? Карикатура из журнала «Крокодил» №11 за 1977 год
Но и с теми фабриками, у которых план установлен в рублях, получается примерно такая же петрушка. Предположим, нужно за месяц выпустить изделий на 10 000 рублей. Можно или наладить производство чего-нибудь простого по 10 рублей за штуку, либо сложного, но по 1000 (прям как у Жванецкого про раков получились — «вчера раки по 5 рублей, но очень большие, а сегодня по 3, но маленькие»).
Директору в принципе проще сделать несколько дорогих изделий, чем заморачиваться с дешевой мелочью. Мало того, в интересах предприятия получается увеличить себестоимость выпускаемых товаров. Например, в главке все-таки заставили руководство завода начать производство мелких изделий. Но ведь остаётся возможность увеличить их себестоимость — взять более качественные и дорогие материалы, завысить материалоёмкость. Так, глядишь, и уже вместо 10 рублей стоимость изделий увеличилась раза так в 3. При помощи такого нехитрого приёма план удалось занизить в те же самые 3 раза.
Эй, Левша, кончай возиться с блохой, план надо вытягивать! Карикатура из журнала «Крокодил» №13 за 1976 год
Дело за малым — убедить вышестоящее руководство в главке или министерстве в том, что вносимые изменения необходимы. Но на это есть свои методы. В обосновании будут написаны красивые слова про повышение качества и долговечности изделий, но параллельно задействуются связи и знакомства.
Если директор или его заместители достаточно ушлые, то поднять себестоимость получится, а это открывает множество перспектив.
Во-первых, хоть по сумме план остаётся неизменным, по количеству изделий он снижается.
Во-вторых, ценное сырьё — это почти всегда дефицит, появляется обменный фонд для торговли с другими предприятиями.
В-третьих, повышенная материалоёмкость — это еще и резервы для экономии. А они должны быть, потому как время от времени руководство страны спохватывается, что чересчур много сырья зазря переводится и начинается очередная компания по экономии.
Вот, например, в 1978 году было опубликовано Письмо ЦК КПСС, Совета Министров ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ партийным, советским, хозяйственным, профсоюзным и комсомольским организациям, трудящимся Советского Союза под названием «О развёртывании социалистического соревнования за выполнение усиления борьбы за повышение эффективности». Уф, вот же завернули!
Письмо, как это было принято в те времена, весьма многословное. Как водится, в нём призывается углубить, развернуть, способствовать, улучшить, обеспечить. В общем, ничего конкретного, но точно за всё хорошее. Например, там было сказано:
Нельзя мириться с тем, что в народном хозяйстве остаются высокими и практически не снижаются отходы металла. Миллионы тонн металла «омертвлены» в незавершенном строительстве, неустановленном оборудовании, утяжеленных конструкциях. Велики потери от брака.
Можно подумать, что трудящиеся на предприятиях о том, что брака много не знали? А как его может быть меньше, если сама система способствует тому, чтобы эти отходы росли?
Заводу, как уже замечено выше, выгодно максимально увеличивать себестоимость производства. В этом случае план проще выполнить и даже перевыполнить. А по металлолому, кстати, тоже план есть. И его тоже надо выполнить. Не будешь же рабочих вместо пионеров на сбор отходов отправлять.
А так пришло письмо, коллектив «с энтузиазмом включился в кампанию по борьбе за…» (дальше можно что угодно вписывать, скажем «снижение потерь на производстве», «экономию электроэнергии», «повышение производительности труда» и т.п.). Самое главное, что обеспечить требуемое проще простого при завышенной материалоёмкости. Достаточно чуть снизить потребление сырья — вот и экономия трудовых ресурсов, материалов, энергии. Можно премировать коллектив, а начальство двигать на повышение.
И стоит ли в таких условиях удивляться тому, что советский телевизор весил 50–60 кг, а ровно такой же финский всего 34–38? Причём при намного лучшем качестве сборки.
В главе «Армянопром СССР — колоссальные затраты без отдачи» приведена фотография изготовленной армянским предприятием кофемолки:
https://author.today/reader/430453/4149348
Мощная штука, сносу нет. Правда, ребёнок уже не поднимет, потому как этой кухонной принадлежностью можно бицепсы качать не хуже, чем гирей или в качестве дробящего оружия ближнего действия применять.
Кампании по борьбе за экономию спускались сверху каждые два-три года, но реального толка от них не было. Другое дело, что цифры наверх отсылались красивые, начальственный взор радующие.
Кстати, неудивительно, что наверху начинали волноваться. Правительству хоть и подавали красивые отчёты, но не сознавать, что огромные ресурсы куда-то буквально растворяются, было просто невозможно. При таком бездумном хозяйствовании должен был наступить момент, когда экономический рост станет попросту нереален.
Именно с этим пониманием и связан брежневский лозунг «Экономика должна быть экономной». Вероятно, он надеялся, что у производителей проснётся совесть, и они перестанут переводить нужные стране ресурсы. Однако дело-то было вовсе не в директорах предприятий. Сама система хозяйствования, при которой производитель оказывался оторванным от результатов своего труда, диктовала им линию поведения.
Ну, положит директор своё здоровье на алтарь выпуска действительно качественного, недорогого, востребованного товара. Что, его наградят за это? Да какой там, еще и полоскать будут каждый раз за отсутствие улучшений, за невыполнение плана по металлолому, за отсутствие изысканий резервов по экономии материалов и затрат труда. А откуда взяться этим резервам, если выпуск сразу полностью оптимизирован? Но кого это интересует?
Получалось так, что при освоении нового изделия завод стандартно завышал необходимое количество сырья, затрат труда, энергии. Затем потихоньку нормы снижались, что давало повод отчитаться об экономии в духе лозунга «Экономия должна быть экономной». Заодно коллектив получал премии за творческий подход к делу, внедрялись рационализаторские предложения. Жизнь кипела, сразу становилось видно — и дирекция и рабочие на предприятии полностью отдаются делу. Даже бракоделы, прогульщики и тунеядцы один за одним перевоспитывались и устремлялись к светлой победе всего хорошего над всем плохим в духе производственных комедий вроде «Неподдающихся» или «Королевы бензоколонки».
Кадр из кинофильма «Неподдающиеся»
Ну, а с внедрением в производство нового изделия цикл в точности повторялся. В результате ничего не менялось — сырья советские заводы потребляли намного больше, чем их коллеги из других стран. И реально никакой экономии не происходило. Любой подтвердит, кому приходилось на своём горбу переть советский холодильник на 5-й этаж.
Да и как могло быть по-другому, если материальную заинтересованность пытались заменить «трудовой сознательностью»? За идею человек может работать во время войны, какого-нибудь стихийного бедствия, в общем, в ограниченный период, но не всю же жизнь.
А советские пропагандисты развесили плакатов, написали очередное Письмо ни о чём и умыли руки.
Ищи возможности улучшения. Советский плакат
Ну, вот увидел работяга такой вот плакат и ну давай искать чтобы такое и где улучшить. Мне вот кажется, что в первую очередь он подумает об улучшениях в собственной жизни. А вообще был такой анекдот в позднесоветское время:
Солдат чинил машину, настал обед, он и побежал побыстрее в столовую, пока всё не сожрали. Инструмент, естественно, кинул, где работал.
Замполит увидев такое нарушение, рядового остановил и давай читать ему лекцию о том, что рабочее место должно быть чистым, так как это способствует более производительному и качественному труду. Час языком молол, пока не выдохся.
— Вам-то хорошо, — отвечает оставшийся голодным солдат, — Вы рот закрыли и рабочее место убрано.
О механизации ручного труда. Карикатура из журнала «Крокодил» №20 за 1977 год
А результат сложившейся системы был в том, что продукция советского машиностроения просто не могла конкурировать с западными аналогами. Продавали её только за счёт демпинга, когда цена за рубежом на наши товары порой опускалась ниже себестоимости.
В главе «Автомобильный вопрос» в качестве примера показана цена наших легковых автомобилей в странах СЭВ, а также в ФРГ, Британии, Франции. Она в 3–7 раза была ниже, чем для советских покупателей:
https://author.today/reader/430453/4208809
Ходили байки про то, как порой западные партнеры покупали советскую продукцию даже не ради её самой.
Одну историю мне рассказал отец. Была она о том, как наше химическое предприятие договорилось с японцами о поставках кислоты. По-моему для аккумуляторов. Причем покупатели не скупились и предложили ту же цену, по которой они раньше закупали химикаты у поставщиков из западной Германии. Наших это очень порадовало, привыкли уже цену занижать.
Кислота поставлялась в больших стеклянных бутылях. Чтобы не было боя, каждая ёмкость упаковывалась в отдельный деревянный ящик с большим количеством стружки в качестве амортизирующего материала. Объем поставки оказался впечатляющим.
Подвела рационализаторская идея, вместо стружки решили использовать пенопласт, а ящики заменить на деревянные клети. Японцы сразу же отказались от товара. Как выяснил направленный в зарубежную командировку специалист, кислота покупателям вообще не нужна была. Они её перепродавали по заниженной стоимости себе в убыток. Прибыль они получали за счет ящиков из толстых, массивных, хорошо просушенных досок. Они из этих пиломатериалов делали самые разные изделия. Стружку тоже пускали в дело, продавая на лесохимическое производство.