Хищник замер в хвосте от меня, а вздох спустя его тушу что-то скрутило, сломало и швырнуло обратно в воду, разорвав пополам. Другие монстры тут же набросились на издыхающего собрата и начали рвать его на куски.
- Я владыка воли вообще-то, - сообщила Ниро. Из ее носа и ушей шла кровь: - Очень сильная.
Ее внимание привлек вопль Мышонка, придавленного другим монстром. Чудище пыталось его укусить и стащить в воду. Ниро поймала тварь невидимыми лапами, с хрустом выжала ее, как тряпку, что у нее вылезли внутренности, и скинула тушу в провал. Остальные хищники вцепились в труп и начали жадно потрошить.
- Займет их на немножко, - сказала Ниро и кашлянула. Ее слепые глаза потрескались и кровоточили. Ниро склонилась над поверхностью моря, роняя капли крови на белый пепел.
Твари действительно забыли про нас, но они с такой скоростью рвали туши собратьев, что их вряд ли хватило бы надолго. Я огляделся. Ровная гладь моря превратилась в изрытые нагромождения дрейфующих и сталкивающихся островков. Покрытый ожогами от кислоты Мышонок корчился на краю одного из таких островков, а едва удерживающий равновесие Бурошкур медленно к нему подбирался. Ниро тяжело дышала и роняла капли крови в пепел. Как только живое море закончит с едой, оно скинет нас в кислоту и поглотит.
Я мог стать невидимым, но теперь этого было недостаточно. Надо было стать неощутимым, чтобы моя поступь не сотрясала воздух. Нужно было стать бесплотным. Как мантру, я начал повторять про себя важные слова, выкидывая все остальное из головы. Меня не должны смущать переживания, меня слишком отвлекает страх.
Незаметно, невидимо. Я сделал шаг, и две твари хищно оскалились в мою сторону. Беззвучно, неслышно. Я шагнул во второй раз, и злобные монстры поплыли ко мне. Мягко, невесомо.
Третий шаг я не ощутил. Твари вцепились в кусочек островка, где я недавно стоял, и размолотили его в пыль. Меня они не замечали, для них я перестал существовать.
Аккуратно, стараясь не потерять концентрацию, я направился к Мышонку. Обожженный, он стонал, копошился и привлекал слишком много внимания. Я едва прошел половину расстояния, как одна тварь ринулась в сторону маленького гремлина и выпрыгнула из воды.
В хищника с ревом врезался Бурошкур. Пират бортанул его с такой силой, что монстр отлетел на несколько хвостов в сторону, визжа и размахивая усиками. Вырвав клок опаленной брызгами шерсти, Бурошкур схватил брата в охапку и понесся к Ниро. Но не успел он сделать и двух прыжков, как новый хищник бросился ему на спину.
Не успев долететь до серого гремлина, хищник врезался во что-то невидимое, а потом разлетелся брызгами внутренностей и костей.
Ниро зашлась в приступе хриплого кашля и упала на бок. Ее розовая шерсть потемнела от выступившей крови. Казалось, что каждая пора розовой самки начала кровоточить. Бурошкур положил Мышонка рядом с ней и неуклюже потормошил задыхающуюся владычицу воли.
Яростная атака Бурошкура привлекла хищников. Еще мгновение, и они ринутся к нему и скинут, разорвут, съедят, чтобы наполнить свои ненасытные утробы, а я никак не мог их остановить.
Но мне и не надо было их останавливать. Я упал на колени и заколотил, заскреб по поверхности изо всех сил, стараясь издавать столько шума, сколько мог. Десятки безглазых морд повернулись ко мне, чтобы вздох спустя сорваться с места. Я поднялся и побежал.
Твердое море трещало, ходило ходуном и норовило выскользнуть из-под лап. Я бежал, едва удерживая равновесие, но силы быстро покинули меня. Слишком долго длилось истощение, слишком долго не отдыхал. Лапы подкосились, и я упал, больно ударившись носом. Я постарался вновь стать невидимым, но не смог. В голове гудело, мир плыл и двоился, мышцы жгла ноющая боль, и я постоянно проваливался в короткие сны, от которых едва удавалось очнуться. Спать хотелось так сильно, что достаточно было чуть-чуть ослабить бдительность, чтобы забыться дремой. Гудение усиливалось, и я, помотав головой, оглянулся на преследователей.
Хищники замерли, неуверенно кружась в трех прыжках от меня. Что-то их остановило. Не осмеливаясь приближаться, они тревожно выли и скулили. Гул продолжал усиливаться, пока под скопищем тварей не появился грозный черный силуэт - кто-то большой всплывал со дна. Испуганно завизжав, хищники бросились наутек, мгновенно исчезнув в кислотной глубине.
Над поверхностью моря показалась металлическая поверхность железного корабля. Огромные лопасти Космоса замедлились, и гул утих. Из двух люков высунулись два встревоженных Раг-Бага. Я еще раз помотал головой, и два Раг-Бага слились в одного. Оглядевшись, старший механик Железного острова одним прыжком преодолел расстояние до островка, на котором я лежал, схватил меня в охапку и потащил к кораблю.
- Я знал, что ты жив, - произнес он, забираясь наверх.
- Помоги, - просипел я, указав на приближающегося Бурошкура с Ниро в одной лапе и с Мышонком в другой.
- Все на борт! - приказал Раг-Баг.
Коричневый великан помог раненым забраться внутрь и задраил люк. Меня он усадил на полку и сунул в лапы две зефирки. Истекающую кровью Ниро положили на пол, постелив коврик из коричневой шерсти. Со всех сторон на меня глазели соплеменники: среди них был и дерганый Хек-Хак, и всегда пристающий ко мне Бок-Мок, и когда-то толстая Уми-Уби, которая стала совсем худой, но сейчас в их взглядах читались лишь удивление и сопереживание. Их осталось совсем немного, меньше десяти, хотя с Железного острова отплывали больше двух десятков гремлинов.
Изменился и сам корабль. Он стал обжитым: на стенах появились красивые и не очень рисунки, диковинные побрякушки и одежки, а спальные полки укрывали теплые одеяла и даже подушки. К модернизации корабля явно приложили лапу черные гремлины: появились новые самодельные устройства и обсидиановые иллюминаторы.
- Как вы нас нашли? - спросил я.
- Морской дьявол указал нам путь ночь назад, - ответил Хек-Хак. - Он появился перед главным иллюминатором и показал трезубцем, куда плыть, а когда мы направились в другую сторону, чуть не сломал нам ведущий винт.
Йокта все же пришел на помощь. Пусть не сам, но он спас наши жизни.
- Призрак, с Ниро дела паршиво, - сообщил Бурошкур.
- Ниро? Владыка воли черных гремлинов? - оторопел Раг-Баг. - Это она?
Здесь было тепло и удобно. Хотелось лечь набок и уснуть. Я воткнул когти в колено, чтобы не заснуть, спрыгнул с полки и присел рядом с розовой самкой. Неудивительно, что никто сразу ее не узнал - Ниро походила на живой труп, так плохо она выглядела. Но ее грудь все еще вздымалась и опускалась в прерывистом, сиплом дыхании.
- Я все, - сдавленно сказала она. - Такие дела.
- Мы накормим тебя и дадим отдохнуть, ты обязательно поправишься.
- Внутри все разорвано. Я слишком... - она вдруг закашлялась. - На самом деле не хочу умирать. Но придется.
- Она вообще спятила, хотела, чтобы я ее наверху кинул, - обиженно сказал Бурошкур. - Дура.
- Сам дура, - едва слышно произнесла Ниро.
Я положил лапу ей на живот и тут же одернул, словно ошпаренный. Лишь на мгновение я почувствовал ее боль, и эта боль была тошнотворно губительной, высасывающей силы. Ниро не врала. Она умирала.
- Почуял, ага? - спросил Бурошкур. - Еле дотащил ее.
- Ей нужен врачеватель. Нужно вернуться на скайдл Борд к мастеру Вонгу. Черные не бросят ее в беде.
- Исключено, - отрезал Раг-Баг. - Скайдл Борд в огне.
- Что?..
- Раненых накормить, перевязать и не тревожить! - рявкнул Раг-Баг. Команда тут же бросилась выполнять его приказы. Повернувшись ко мне, коричневый гигант добавил: - Пошли, расскажу.
Раг-Баг увлек меня за собой в рулевой отсек. Это было маленькое помещение с приборными панелями и множеством кнопок. Половину отсека занимали иллюминаторы из прозрачного обсидиана, сквозь которые было видно нос корабля и Белое море. В одном углу лежал набор инструментов с веревками и кирками, а в другом валялся целый мешок зефира.
- Лак-Лик, прости меня. Сейчас не лучшее время для таких слов, но прости, что мы бросили тебя на Железном острове. Мне правда очень жаль.
- Все в порядке, - ответил я. - Но нам нужно возвращаться.
- На скайдле Борд идет война. Это настоящая бойня, зеленые подожгли половину острова и устроили ловушки в каждой норе, а черные убивают всех, кто не в форме и не черного цвета шерсти. Еда практически закончилась, все голодают. Скайдлу Борд конец, мы собираемся найти другой путь к спасению.
- Другого пути нет, море по ту сторону кипит.
- Тогда мы поплывем вдоль Мегастены, куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
- Но Ниро умрет.
- Посмотри на мою команду, Лак-Лик. Это все, что осталось от коричневого племени. Гремлины умирают, и мы ничего с этим не можем поделать.
- У меня есть идея, как открыть ворота в Мегастену.
- Лак-Лик, мы не сможем вернуться на скайдл Борд.
Он положил свою огромную теплую лапу мне на плечо, понимающе посмотрел в глаза, и мне захотелось ему довериться и уступить. Раг-Баг стал главным механиком племени не только потому, что был самым большим и сильным, но и потому, что умел располагать к себе других. Он был очень умным.
Когда-то он был гораздо умнее меня.
Но циклы, проведенные на нижних этажах Железного острова, изменили мой разум. Изменила его и огромная доза красного зефира, которая придала моей шерсти медный оттенок. Даже сейчас, шатаясь от недосыпа и еле стоя на задних лапах, я неосознанно подмечал каждую деталь в корабле, в перешептываниях других гремлинов и в обращенных на меня взглядах.
- Раг-Баг, почему началась война?
- Зеленые украли последний зефир у черных гремлинов. Они ответили жестоко и без предупреждения.
- Раг-Баг, а откуда у вас эта еда? - спросил я, показывая ему те две зефирки, что он меня угостил.
- Это наши запасы, - нахмурился старший механик.
- Угу, - кивнул я, разглядывая зефирки. Они были розовыми и посыпанными черной крошкой, точно такими, что я видел на складе черных гремлинов на четвертом подземном этаже скайдла Борд.