Варак покосился на слуг Зарни и буркнул:
– Дривы всего лишь глупые дикари, не понимающие собственного блага.
Кирья фыркнула:
– А ты всего лишь арьяльский лизоблюд!
– Хотел бы я им быть! Да боюсь, моя судьба – закончить век в этих проклятых чащах…
Варак вдруг опустился перед Кирьей на колено и низко поклонился девочке.
– Прошу, царевна, – если однажды вернешься в столицу, возьми меня с собой!
– «Вернешься»? – озадаченно повторила Кирья. – Куда? И почему ты все время называешь меня царевной? Мой брат не царь, а просто военный вождь…
– Потому что…
Варак вдруг умолк. Его лицо в единый миг застыло, взгляд погас, а на губах возникла угодливая улыбка.
– Что такое? – удивилась Кирья.
Но вскоре она и сама услышала поскрипывание берестяной лодки и шуршание отодвигаемых шкур. Зарни проснулся и ворочался на ложе.
– Варак, иди-ка сюда, – послышался его тихий голос.
Ученый раб подскочил и, не глянув на собеседницу, кинулся к лодке.
«Как сильно он боится Зарни! – подумала Кирья, провожая его взглядом. – Почему?»
Еще недавно она подумала бы с презрением: «Да он просто трусливый арьялец!» – а теперь задумалась.
Рано утром путешественники отправились дальше. Зарни велел идти строго на полночь, словно знал путь, хотя дривы между собой шептались, что на их памяти гусляр никогда не бывал в этих лесах. Прошел день, другой. Вокруг все тянулась древняя, насквозь промерзшая чащоба. По-прежнему им не попадались ни звери, ни птицы. Дривы, надеявшиеся поохотиться в пути, были разочарованы и встревожены; Варак начал тщательнее считать припасы.
После того как Кирья угодила в ловушку у ручья, никто больше не ходил в лес один. Дривы жались к Зарни, словно тот был их оберегом от всех бед. Да и Кирья стала куда осторожнее. Один только гусляр выглядел по-прежнему спокойным, даже беспечным. Но Кирья, уже зная, как хорошо тот владеет собой, замечала в движении его пальцев, в звоне струн признаки нарастающего волнения.
А тревожиться стоило – лес был нехорош. Однажды на голом пологом холме они увидели валун высотой в три человеческих роста. Казалось, валун висит в воздухе, парит на локоть над землей, отбрасывая глубокую тень на снег. Это зрелище едва не повергло дривов в бегство. Но когда, набравшись смелости, они все же подобрались к камню, то увидели, что на самом деле валун стоит на трех небольших камнях.
– Того не легче! – шептались слуги. – Какие нечистые духи поставили на маленькие подпорки эдакую глыбу? Может, знак – не ходить дальше? Или жертвенник неведомых лесных богов?
Прежде чем уйти, они оставили «летучему камню» изрядную долю быстро скудеющих припасов.
В другой раз путники вышли на странную просеку – будто здесь пронесся вихрь, выкорчевав и повалив на своем пути деревья. Однако лесное диво, устрашившее слуг, совсем не напугало робкого, вечно всем недовольного Варака.
– Здесь летом прошли мамонты солнцеликого царевича, – объявил он. – Мы сейчас идем по следам охотников, что отправились в землю людей-медведей.
– Мы на верном пути! – довольно кивнул Зарни.
«Или тут ломился какой-нибудь древний зверь», – подумала Кирья, вспомнив ящера, которого они с Мазайкой встретили осенью неподалеку от острога.
Впрочем, просека была засыпана глубоким снегом – значит, кто бы ни проложил ее, прошел здесь давно.
После того как обнаружилась проложенная мамонтами «дорога», идти стало значительно легче. Вскоре просека вывела к широкому лесному ручью. На первый взгляд он казался спящим подо льдом, но оказалось – ничего подобного. Вода, тихо журча, струилась между обледенелых камней, где-то показываясь на поверхность, а где-то прокладывая путь под глубокими сугробами. «Верно, и я провалилась в такой ручей», – думала Кирья, разглядывая гладкое с виду пространство между деревьями.
Когда Зарни рассказали про ручей, он был очень доволен.
– Этот ручей течет с севера – значит, берет начало в земле медведей, – сказал он. – Следуя ему, мы должны прийти к неприступным скалам и водопаду. А вот что дальше – известно лишь по слухам. Земля медведей подобна чаше, окруженной горами. Зима там много мягче, чем здесь, благодаря теплому озеру, которое согревает землю, и высоким каменным стенам, что берегут ту долину от холодных ветров…
– Если ручей вытекает из теплого озера, вода в нем не замерзает! – добавила Кирья.
– Господин, дозволь сказать, – подал голос один из носильщиков. – Как мы поднимемся на скалы? Ты говоришь, они неприступны…
– И что люди-медведи? Они будут стоять и смотреть, как мы туда карабкаемся с лодкой на плечах? – подхватил второй.
– Мы туда и не будем подниматься, – ответил Зарни. – Нам там делать нечего, да мне вас всех там и не защитить. В землю медведей пойдет одна Кирья.
– Что? – Кирья вскинула голову. – Я одна?
– Именно так. Ты поднимешься на скалы – вроде охотники видели там тропу неподалеку от водопада. Ну а дальше – вдоль ручья до самого озера. Долина невелика – если все будет хорошо, ты выйдешь на рассвете и к закату вернешься.
– Но медведи!
– О них не думай, я буду защищать тебя. Поверь, медведи тебя даже не заметят…
– Ладно, – с сомнением протянула Кирья.
Вот так новости!
А Зарни, как нарочно, добавил:
– Не медведей тебе надо бояться. Намного важнее то, что ждет тебя в храме.
– Расскажи, что за храм!
– Те лунные стойбища, что я видел, располагались в подгорных пещерах. Думаю, и это не будет исключением. Ручей приведет тебя куда надо.
Кирья кивнула:
– Что ждет меня внутри?
– О, это самое важное. Все лунные стойбища зачарованы на небесную кровь. Расскажу о том, которое я видел в юности на родине. Это холм в безводной степи. Сурьи называют его храмом Солнечного Змея. – Зарни ухмыльнулся. – Любого арья перекосило бы от такого святотатства, хе-хе! При входе в храм на стене – круг, а в нем – отпечаток ладони. Он вдавлен в скалу, словно кто-то прикоснулся к камню раскаленной ладонью и расплавил его. Когда ты входишь под арку ворот, раздается голос. Он спрашивает, кто ты и зачем пришел. Ты отвечаешь и прикладываешь руку к отпечатку. А дальше храм или пропускает, или убивает тебя.
– Что же внутри?
– Это-то я и хочу узнать!
– Но почему ты думаешь, что храм меня пропустит? – с тревогой спросила Кирья. – Ты ведь сам сказал, что моя кровь порченая, что я полукровка! А что, если я не справлюсь?
Зарни скривился:
– Дочь, мы с тобой идем сейчас неторным путем, на котором можно умереть в любой миг. Это путь силы, он всегда пролегает рядом со смертью. Однако тот, кто от него откажется, проживет свою жизнь как во сне, без всякого смысла. Я давно выбрал этот путь – или путь выбрал меня, как и тебя… А что касается опасности… Ты не раз слыхала о своем невероятном колдовском даре. Ты и сама в него веришь, я вижу.
– Конечно, я верю в свой дар, – кивнула Кирья. – Как же иначе?
– Ну вот. Ты легко одолела свою наставницу Локшу – а она опытная чародейка, намного более умелая и знающая, чем ты! Ты отобрала мальчишку и похитила костяную дудку у ее наставницы Калмы, перерожденной ведьмы, отказавшейся от человечьей сущности ради власти! И главное – ты моя дочь.
– А ты – колдун, который пошел за Кромку в одиночку.
Зарни широко усмехнулся:
– Все истинно сильные считают себя бессмертными и непобедимыми. Они сомневаются в чем угодно, только не в своем превосходстве! Понимаю, пора бы уж мне отучиться от этой самонадеянности, но не могу преодолеть себя… Верно, Кирья? Да о чем я? Ты и сама такая же.
Кирья фыркнула, но возражать не стала.
– Впрочем, это и хорошо, – продолжал рассуждать Зарни. – Слишком разумный, чересчур осторожный не сумеет взять то, что лежит в запретном храме. Будь он даже царской крови. Тому свидетели – два старших сына бывшего правителя Аратты.
– А в меня ты веришь? Считаешь, я достойна войти в храм?
Зарни положил ей руку на голову:
– Конечно, дочь Солнца.
На пятый день пути над верхушками елей замаячила серая стена скал. Едва завидев ее, Зарни приказал устраивать привал.
– Сегодня ночью, пожалуй, выставим сторожей, – приказал он. – Мне надо выспаться. Завтра будет очень непростой день. Мы бросаем вызов богам Аратты, и тратить силы на то, чтобы отгонять от ночлега медведей…
– Господин! – донесся из ельника полный страха голос одного из дривов. – Здесь звериные следы! И кости! Огромные! Оборони нас Ячур, что это за тварь?!
Зарни с досадой пробормотал:
– Сколько крику! Ладно, несите меня туда, разберемся, что за кости…
Место, обнаруженное слугами, в самом деле выглядело крайне зловеще. Словно ураган изломал там деревья и расшвырял во все стороны. Даже глубокий снег не скрывал расщепленных, поваленных стволов, наполовину вывороченных пней… Сухие ветви торчали из снега, словно раскинутые руки. Среди всего этого разорения белели кости очень большого зверя. Дривы смотрели на них в священном ужасе. Из снега торчала лишь клетка ребер, увенчанная остроконечным гребнем, да вокруг валялось несколько обглоданных, расколотых тонких костей – но и того хватило, чтобы устрашить людей.
– Ну, рассказывайте. Что вы видите? – Зарни положил руки на струны.
– Кости неведомой твари, господин. Похоже, тут был страшный бой…
– Мы не знаем этого зверя, – добавил другой дрив, – но на деревьях вокруг полно следов когтей. Эти – медвежьи. Однако не хотел бы я встретить такого медведя, даже и с целой ватагой охотников…
Зарни поднял ладонь и безошибочно направил ее на ребра убитого существа. Подержал немного, потом повел в сторону и сказал:
– Вон там, за пнем в снегу, череп зверя.
Двое слуг тут же направились раскапывать сугроб. Вскоре раздались их голоса, призывающие богов на помощь.
– Это было настоящее чудище, господин, – дрожащим от волнения голосом принялся рассказывать один из слуг, вернувшись к За