Меари фыркнула.
– Ну конечно, можно! Не всем, правда, а только ограниченному кругу лиц. Кто-то же должен заниматься бытовыми нуждами.
– И ты входишь в число этих лиц?
– Нет, – поморщилась Меари, – пока брата не было, воспользовалась тем, что он на хорошем счету у иритана… ну и тут договорилась, тут подсуетилась: тот, кто должен был за женщинами ехать, резко заболел, а я как раз очень хочу и под рукой… тут немного соврала… в общем, всё, чему училась, пригодилось, – подмигнула она Туён.
– Кстати, а что за женщины?
– Проститутки… – Меари расплылась в предвкушающей улыбке, и подруга её не разочаровала. Челюсть отпала, а глаза изумленно распахнулись.
– За кем?..
– За женщинами, которые за монеты оказывают любовные услуги… – подруга откровенно наслаждалась реакцией Туён.
– Я знаю, кто такие проститутки! – всплеснула руками Туён. – Я спрашивала…
Туён осеклась и умолкла. Необходимость уточнять отпала. Что тут непонятного? Мужчин много. Возможности выбраться в город нет. Женщины-танэри в крепости малочисленны и, как правило, состоят в отношениях, насколько успела заметить Туён. Надо же как-то остальным… Мысль продолжать не хотелось.
– Раз в несколько месяцев в крепость привозят дам для утех на пару дней. Конечно, по территории им вольно разгуливать не дают, селят в пристройке, что на первой линии, сразу за воротами. С этим строго. Дам охраняют, – Меари понизила голос: – Был как-то случай… Одна из девушек проявила любопытство и решила погулять по территории… Как она только проскользнула мимо охраны… В общем, вернулось в бордель на одну меньше…
– Даже здесь не обошлось без твоей тяги к мистике и интригам, – усмехнулась Туён, а потом вдруг вспомнила: – Ты и Натаниэль! Удивительно! Вот уже вечер открытий! У вас с ним всё серьезно?
Меари мгновенно сникла, лицо окрасила печаль.
– Я здесь уже год! Поладили сразу же. Ещё бы, Натаниэль же дружит с братом, – горько усмехнулась Меари, – поэтому тепло отнесся и ко мне, но… Сколько я ни стараюсь, дальше дружбы не заходит. Мы много времени проводим вместе – по моей инициативе, конечно, – и на этом всё.
– Что, даже не целовались? – поразилась Туён.
– Шутишь что ли? Какие поцелуи? Я пробовала его за руку взять, типа случайно, он умудряется её сразу ненавязчиво забрать и так отстраниться, что я даже не успеваю сообразить, что к чему. А когда в крепости появляется Джихо, так вообще беда: Натаниэль вне зоны доступа. Разве что есть мне не запрещает с ними, и то ладно, – Меари встрепенулась, заставляя себя скинуть печаль. – Одно радует, что Джихо в крепости бывает максимум месяц, а потом уезжает и три-четыре месяца глаза не мозолит и нравоучения не читает.
– Сочувствую…
– Джихо считает, что я Наэлю не пара, или он мне… Он, конечно, не говорит прямо, но это чувствуется. А ты что думаешь? Он мне не подходит?
– Твои родители не одобрят, – мягко, почти извиняясь, произнесла Туён, уклоняясь от прямого ответа.
Хотелось бы успокоить подругу и сказать, что всё сложится хорошо, но… как бы Туён ни хотела даже самой себе в этом признаваться, Джихо в чем-то прав: Меари не пара эльфу. Юная, жизнерадостная подруга должна выйти из этих стен, найти себе обычного азура и построить потом по окончании службы простую семейную жизнь. С эльфом же этого не получится, даже хотя бы потому, что смешанные браки на территории Азуриана осуждаются. Запросто могут исключить из дома, лишить имени и наследства. И если у мужчины ещё есть шанс отстоять право жениться на иностранке, то подобное со стороны женщины и вовсе не мыслимо. Возможно, Натаниэль сам это осознает, вот и из-за дружеских чувств к её брату не хочет начинать с Меари то, что обречено на провал.
Меари, пристально следившая за задумавшейся подругой, скрестила свои руки на груди, сердито выпалила:
– Знаю я, о чем ты думаешь! Романтичная твоя голова! Муж, дети, семья! Чушь это! Ну и много женщин-танэри доживают до того момента, как им можно уйти со службы?! Да, мы сейчас не воюем, но это не значит, что нашим жизням на заданиях ничего не угрожает! У нас есть только здесь и сейчас! Это жизнь! И в этой, настоящей жизни я хочу Натаниэля! И если его чувства хоть наполовину такие же, как и у меня, я добьюсь от него не только дружбы! А брат, как бы ни пыжился, будет вынужден отстать от эльфа!
– Но ты же говорила, что хочешь замуж за Натаниэля…
– Ой, да перестань! Не будь ребенком! Мало ли что я там говорила! Я хочу с ним отношений! Физических, а не платонических! Остальное – для красного словца!
Туён примирительно подняла руки, показывая, что сдается. Эльф так эльф.
– А что насчет тебя? – Меари вернула себе беспечность, глазами указала на кольца. – Чьи они?
– Я начала встречаться с У-Джином, – смущенно проговорила Туён. – Это его кольцо и мамино.
– Ну наконец-то! – засмеялась Меари. – А мы с ребятами раньше всё гадали, когда ты уже созреешь! Бедный парнишка столько лет с тебя пылинки сдувает… Ой, погоди, а Даин?
– Друг, – поспешно ответила Туён.
Подруга хитро прищурила глаза, внимательно наблюдая за Туён.
– Но У-Джин там, ты здесь…
– Он обещал перевестись в Андерин.
– А если это затянется на годы? Ждать будешь?
Это были жестокие вопросы. Туён запрещала себе о подобном думать. Он переведется. Другого не допускала. Она понимала, на что намекает более вольная в отношениях с противоположным полом подруга, но решила не поддаваться на провокации.
Туён кивнула, но внутри всё предательски затянуло в тугой узел. Почему-то вспомнился Келлен. Сегодня он был так непривычно близко к ней. И его голос… совсем рядом. И её имя, произнесенное им с легким акцентом. По телу пробежали мурашки, откликаясь на едва ощутимое волнение.
И тут она вспомнила. Женщины… Келлен сейчас с кем-то… касается кого-то… Стало гадко.
Туён молча, без предупреждения поднялась и стала ходить по комнате, поправлять вещи, выстраивая их в идеальном порядке. Не помогало. Раздражение перешло в злость. Нет, она понимала природу мужчин и понимала, что они не могут… но эти женщины, они же… Губы брезгливо изогнулись. Почему-то всплыли в памяти слова подруги. Сказала, что красивые тоже есть… красивые. Черт!
Туён скрипнула зубами, а потом резко замерла, внутри всё похолодело. Она поняла, почему Келлен сегодня удостоил её взглядом и даже что-то говорил. Он просто был так же рад предстоящему, как и все остальные… Это не было началом чего-то нового, он не стал к ней лучше относиться. Это было просто его хорошее настроение.
Никогда она не чувствовала себя так жалко. Собственное, казалось, такое веселое мероприятие по завоеванию его дружбы, окрасилось в реальные цвета… глупости и унижения. Только так он её воспринимал.
– Эй, – испуганно подскочила Меари и бережно коснулась её щеки. – Ты плачешь?!
Туён коснулась щеки и с удивлением ощутила на пальцах влагу. Черт! Что это? Слезы? Её?! Она быстро стерла их, прошептала, стыдливо пряча глаза:
– Я так рада, что ты со мной. Вот и могу позволить себе немного покиснуть.
Меари обняла её и прижала к себе, стала укачивать.
– Я тоже… Это был ужасный год… – призналась вдруг девушка. – Я столько раз жалела, что попросилась в крепость, и я так хочу обратно… Ли… – Меари всхлипнула, сильнее стискивая в объятиях подругу. – Я хочу домой…
– Я тоже, Меари. Я тоже… – Туён открыто заплакала, больше не сдерживаясь. О чем именно горевала, не знала, да это было и неважно… главное, чтобы стало легче. Главное, чтобы поселившаяся сейчас пустота с рассветом ушла, смытая слезами.
***
– Меня ждет друг, Лён, – уже твердо и громко сказала Туён, – я сижу всегда с ним.
Какая всё-таки самонадеянность. Никого он не ждал. Ел и всё. Мечтал, чтобы глупое детское поведение, которое устроила девчонка со своей подругой, не коснулось его. Но нет же… упрямица! вспомнила о нем и села рядом, а с ней и притянулись остальные. Дикая разношерстная компания. И как его угораздило? Что пошло не так в его мирном существовании в желанной тени всех?
Он поспешил спрятать неожиданно посетившую улыбку.
…я сижу всегда с ним…
Отказалась от подруги, хоть и не видела её давно, и села возле него. Странная девчонка. Улыбка вернулась, принося с собой самодовольство и тепло душе. Настроение сделало резкий скачок наверх, вызывая желание действовать. Сидеть в комнате не мог, сейчас та показалась тюремной камерой.
Ночь встретила прохладой и оживлением, вызывая недоумение, которое тут же сменилось пониманием. Точно, он и забыл за сумасшествием ужина, что привезли женщин. Тело отозвалось предвкушением, направляя в ту сторону, где обычно располагали «гостей» крепости.
Продажные, как и любые легкодоступные женщины, приятны полным отсутствием обязательств, ровно как и сопутствующими чувствам проблемам. Средство для снятия градуса агрессивности, который заложила сама природа мужчинам.
Чем ближе Келлен подходил к нужному зданию, тем больше попадалось знакомых лиц. Кто-то уже отметился, кто-то, как и он, только собирался прикоснуться к гостеприимному женскому теплу. Гостеприимному… для всех одинаковому… фальшивому… от начала до конца… стоны, ласки, страсть… ничего не значили, часть работы.
Он замедлился, сам не замечая этого. Улыбка на его лице гасла, предвкушение сменялось брезгливостью. Мысль прикоснуться к подобной женщине вызывало желание отмыться от грязи, которую та несла в себе одним лишь существованием.
Келлен остановился посреди площадки и широко распахнутыми глазами смотрел на окружающее. Прожив в стенах крепости Андерин не один год, он словно впервые увидел, где находится и что его окружает. Как будто жил все эти годы в тумане, а сейчас этот туман рассеялся, оголяя то, что прятал… Жизнь, которая никогда не была его и которую он выбрал добровольно, прячась от своих чувств. И только сейчас осознал, насколько он здесь лишний.
– Даин! Вот ты где! – окликнули его.
Келлен обернулся и подождал, пока помощник Самсона, их алхимика, подойдет ближе.